На службе его светлости

Я сел на предложенный мне стул. Сэптим засуетился, пытаясь привести свой стол в порядок. Судя по всему, он проводил в кабинете большую часть своего времени, так как среди бумаг стояли тарелки с недоеденной пищей, валялась всякая бытовая мелочь, даже бритвенное лезвие.

— Я уж и не думал, — проговорил Сэптим, — что вы приедете. Вы из тайной канцелярии?

— Нет. Я из другого ведомства.

— А! — Сэптим разочарованно посмотрел на меня, даже обидно стало. — Но я надеюсь, что вы сможете нам помочь, а то я уже не знаю, что делать.

— Вы успокойтесь, сядьте. Итак, давайте по порядку.

— По порядку... — Сэптим застыл со стопкой бумаг в руках. Затем он вздохнул и, более-менее успокоившись, сел на место. — Хорошо.

— Значит, так, — сказал я, решив взять инициативу на себя, — из вашей депеши я понял, что неизвестные люди смущают крестьян и склоняют их к безделью и...

— Нет-нет, — перебил меня чиновник, — не совсем так. Понимаете, господин Иоганн, они не говорят ничего плохого. Они... трудно объяснить. Сам я никогда их не видел. Но их видел один знакомый мне ремесленник. Он живет здесь, в Западном Склоне, делает посуду, всякие вазы и тому подобное. Однажды он видел этих людей в трактире. Они просто говорят о всяких магических вещах, о волшебстве. Ничего особенного... Но, — Сэптим подался вперед и от него прямо на меня прошла волна явного неподдельного страха, — он сказал, что они... околдовывают людей. Он сам потом чувствовал какое-то притяжение к этим людям. Как будто что-то зовет к ним снова и снова. Он — мой знакомый — говорил, что крестьяне прямо липнут к ним. Я не знаю, как это объяснить, но это, правда, ужасно. Вы, наверное, считаете меня дураком? — спросил он неожиданно.

— Мог бы, — ответил я. — Если бы сам кое-чего не видел.

Я рассказал Сэптиму о женщине, которая была в приемной зале Роберта Кастлгейта.

— Ну, вот! — с жаром воскликнул чиновник. — Вы видите? И это не самое страшное. Со вчерашнего дня наш... наш...

Сэптиму замялся. И вдруг я сам продолжил за него:

— Градоначальник... он тоже?

— Да, увы. Он... понимаете, наш градоначальник часто позволяет себе... отдохнуть в какой-нибудь таверне или еще где-нибудь... он...

— Ясно. — Я видел, что малому стыдно говорить плохо о своем начальнике. — Недавно он сам встретил этих людей и, так сказать, попал под их влияние?

— Да, господин Иоганн. С тех пор он не приходит в ратушу. Я, господин Иоганн, я не знаю, что теперь будет. Если срочно не предпринять что-то, то эта... эта зараза, эта болезнь пойдет дальше!

Я задумался. Если даже половина из того, что я услышал, правда, то дело серьезное. Серьезней, чем казалось мне, барону и уж тем более рыцарю Кастлгейту. Мне было не по себе, потому что я, как и Сэптим, не знал, что делать дальше. Это было совсем новой проблемой, ни с чем подобным я никогда не сталкивался. Единственная мысль, которая пришла мне на ум, была простой: надо самому посмотреть на этих людей.

— Где видели этих неизвестных? — спросил я.

— Чаще всего они появлялись в придорожном трактире неподалеку от города. Мой знакомый был именно там, когда они появились, да и муж той женщины, которую вы встретили в доме господина Кастлгейта, полагаю, тоже. Трактир стоит на отшибе, к северо-западу отсюда. Но их встречали и в других местах. В разных тавернах округи. А вы, — Сэптим недоверчиво посмотрел на меня, — собираетесь сами пойти туда?

— Да. И лучше всего прямо сейчас.

— Это опасно, господин Иоганн. Я боюсь за вас.

— Ну, если ваш знакомый ремесленник смог выдержать общение с этими людьми, как вы говорите, то попытаться стоит.

* * *

Уже стемнело, когда я добрался до трактира. Кроме выглянувшей из-за облаков луны, он был единственным источником света среди окружавших его полей. Приблизившись к трактиру, я не услышал привычных для такого места пьяных выкриков и песен. Это подогрело ощущение тревоги, которое увеличилось после разговора с чиновником. Стрела замедлила шаг.

— Не бойся, — я похлопал свою лошадь по шее, — мы и не такое переживали.

На всякий случай я спрятал гербовую брошь в сумку, а без нее распознать во мне чиновника было невозможно. Просто некий путник, нашедший место для отдыха на безлюдной дороге.

Перед тем как войти в трактир, я вытащил два своих топорика из футляра и положил их поверх остальных вещей в сумке, чтобы было удобно выхватить в случае чего. "Хотя чем это тут может помочь?" — шепнул внутренний голос.

В трактире было полно народу. В основном крестьяне и охотники. Они кучковались маленькими группами, перешептывались. Ожидание висело в воздухе, как дым. Ожидание чего-то особенного. Я сел в углу. Ко мне направился помощник трактирщика, хотя его мысли явно были далеки от того, чтобы быстро обслужить посетителя.

— Кружку эля и поесть, — сказал я.

— Ща, — вяло отозвался малый.

— Эй, парень, — окликнул я его, пытаясь заглянуть в глаза. — Что это у вас так тихо?

— Все ждут, — ответил он.

— Чего?

— Они должны скоро быть здесь, — сонно проговорил помощник трактирщика и направился выполнять заказ.

А я так и уставился в его спину. "И взгляд такой пустой, а голос нежный, тихий", — говорила та несчастная женщина. Точно, именно таким был голос помощника трактирщика. Словно он ждал чего-то чудесного, желанного, единственного, о чем мог мечтать в жизни. Я сжал под столом кулак, закрыл глаза. Нужно было успокоить нервы, сосредоточиться. В ожидании питья и еды я пытался подслушать разговоры за соседними столами. Но все присутствующие говорили слишком тихо, почти шепотом. Это было просто неестественно.

Ближе всего ко мне было три стола. За одним — четверо крестьян. Они склонились друг к другу, почти не пили, обсуждали что-то. За вторым сидел еще один человек, скрестив руки на груди. Он опустил голову и вроде бы дремал. За третьим расположились двое в слегка запачканной дорожной пылью одежде, но говорили они мало, больше удивленно смотрели по сторонам.

Помощник трактирщика принес заказ: кружку жидковатого эля и тарелку с жилистым мясом. Молча поставил на стол. Я вынул из кармана монетку и кинул ему. Он еле-еле поймал ее и без выражения пошел восвояси. Никакого тебе "спасибо" или "что еще желаете". Мой бывший опекун, господин Уильям (хозяин трактира в моей родной деревне, у которого я служил когда-то) выругал бы меня за такое пренебрежение к посетителю. "Неправильный трактир, — подумал я. — Полностью. И что же это с ними со всеми такое?"

Я сидел уже минут десять, попивая эль, но ничего не происходило.

— Эй, парень! — крикнул один из двух, сидевших за ближайшим столом. — Заснул, что ли? Давай сюда еще по две.

Посетители почти не обратили внимания на громкий голос. Все продолжали сидеть на местах. Я присмотрелся к тем двоим повнимательнее. Было видно, что им, как и мне, странно поведение крестьян. Тот, кто окликнул помощника трактирщика, был в черных штанах и куртке с откинутым черным капюшоном. Худощавого телосложения, лицо чуть бледное. На поясе у него я увидел два ножа, длинных и, скорее всего, острых (уж точно не кухонных). Его приятель был в длинном дорожном плаще, с забранными в хвост русыми волосами, а под столом между коленями он держал два меча. Вот так раз, это еще кто? Тот, кто был с мечами, достал трубку, набил, а затем начал хлопать себя по карманам.

— Эй, — окликнул он меня, — спичками не богат?

Я вынул из кармана пару спичек и протянул ему. Он меня поблагодарил и прикурил трубку.

— Слушай, — обратился ко мне его приятель, — ты тут местный? Чего у вас тут так тихо?

— Да уж, невесело как-то, — подтвердил человек с трубкой.

— Понятия не имею, — ответил я, нахмурившись, — я здесь впервые.

— А то мы... Да иди сюда, — человек с ножами показал на пустой стул. — Чего перекрикиваться-то.

Я помедлил секунду, а потом подхватил сумку, кружку, тарелку и пересел за их стол. Сумку повесил на спинку стула, пристроив поудобнее.

— Так вот, говорю, — продолжил человек с ножами, — мы уже час тут сидим, а эти, — он показал на крестьян, — все шушукаются.

— Мы этого парнишку, разносчика, — человек с трубкой пустил в воздух струйку дыма, — поспрашивали, он говорит, что ждут чего-то. Не знаешь чего?

— Да... — я сделал вид, что мне это не очень-то интересно, — слышал, что люди какие-то тут появляются. Будто бы маги, или что-то вроде того.

— Маги? — переспросил тот, что с ножами. — Здесь? Ну да! Чего им тут делать? Я магов видел, они по таким местам не гуляют. Эх, — он поднял кружку, отхлебнул, — похоже, зря мы сюда приехали. Мы тут, понимаешь, работу искали. Думали, посидим, кому-нибудь понадобимся. Не знаешь, где можно в этих местах подзаработать?

— Смотря, что делать хотите, — ответил я, догадываясь, что, говоря о работе, эти двое не картошку сажать собираются.

— Ладно, поищем. Может, найдем, — сказал тот, что с трубкой.

— Поищем, — согласился второй. Он снова поднял кружку. — Давайте выпьем лучше. Меня, кстати, Джек зовут. Тебя как?

— Иоганн, — сказал я.

— Сераф, — тот, что с трубкой тоже поднял кружку.

— Ну, давай, Иоганн, — сказал Джек. — Ты тут, похоже, единственный, с кем хоть поговорить можно.

Мы выпили по большому глотку. Я все думал, кто же эти парни. Скорее всего, наемники. Говор у них был не местный и, похоже, они только-только прибыли в земли барона. А не имеют ли на самом деле они отношение к неизвестным магам, вот какой вопрос меня занимал...

Тут за отдаленным столом какой-то охотник воскликнул:

— Ну, где же они? Или сегодня опять ничего не будет?

Его выкрик тут же подхватили соседи за столом.

— Ого, ожили, — поднял брови Джек. — Что это с ними?

— Как будто девочек ждут, — отозвался Сераф, удивленно глядя на крикунов. — Правда, что они так волнуются? Слушайте, поздно уже. Иоганн, этот разносчик говорит, в трактире свободного места на ночлег нет. Не знаешь, где есть, а то на дороге не хочется ночевать.

Перед тем как ехать в трактир, я узнал у Сэптима, где можно переночевать. Он сказал, что в Западном Склоне есть небольшая гостиница, и что места там много.

— В городке неподалеку отсюда можно остановиться, — сообщил я.

— Проводишь? — сразу спросил Джек. — Не нравится мне в этом месте.

— Собратья! — раздался голос. Это хозяин трактира вышел из-за стойки. — Сегодня у наших друзей нет времени. Похоже, они появятся в другой раз. Мы подождем их завтра.

Впервые трактир огласился криками. Это были стоны разочарования и искреннего сожаления. Крестьяне и охотники выражали явное недовольство.

— Пойдемте отсюда. — Сераф встал, прихватив свои мечи. — Эти олухи меня уже раздражают. Дурни какие-то, честное слово.

— Да вообще сумасшедшие, — согласился Джек. — Ждут каких-то магов, ноют, как бабы. Пошли.

Я понял, что сегодня мне ничего не узнать. Собственно, чиновник Сэптим говорил, что неизвестные объявляются и в других местах. Похоже, что в этот вечер они отдали предпочтение иному заведению (публика там, что ли, лучше?) Так что я тоже встал и последовал за своими новыми знакомыми. Вместе мы вышли наружу. Я отвязал Стрелу, а Сераф и Джек сели на своих скакунов. Был поздний вечер, осенний ветер дул с полей. Лужи под ногами покрылись тонкой коркой льда.

— К ночи доберемся, — сказал я, пропуская новых знакомых чуть вперед. Я еще не знал, чего от них ожидать, поэтому старался быть наготове.

Глава 3

Половину пути до Западного Склона мы проделали без заминок, время за разговором пролетело быстро. Оказалось, что мои новые знакомые — родные братья, хотя внешне они были совсем не похожи. Джек был пониже ростом, сухожильный, с очень темными глазами и волосами, почти такими же черными, как вся его одежда. Сераф, наоборот, был выше и плечистее, глаза его имели светло-серый цвет. Тем не менее, чем дольше мы говорили, тем отчетливее было видно, что они именно братья. Прибыли они аж с северо-западных островов: это была противоположная от земель девяти баронов часть империи. О ней я почти ничего не знал. Покинув их несколько лет назад, Джек и Сераф пересекли всю страну, то сопровождая торговые караваны, то охраняя богатых золотом и лютыми врагами дворян. Так, переселяясь с места на место, они, наконец, оказались и в наших краях.

— Там, на островах, — объяснял Сераф, — людей много, а вот работы мало. Угодья все поделены, места работников заняты. Наняться к кому-нибудь дело непростое. Мужчины часто поближе к центру империи перебираются, все заработок ищут. Вот и мы сели на корабль, пролив переплыли. Было-то у нас с собой провизии на пару дней, и все. Стоим в порту два молодца, куда идти, не знаем.

— Ага, — подхватил Джек. — Денег едва на одну ночь на постоялом дворе хватит. А тут к нам купец какой-то подскочил. Сам здоровый, жирный. Говорит, заплачу, если до ближайшего города без приключений доведете. По-королевски расплатиться обещал. Мы-то уши и развесили. Сами только-только оружие научились в руках держать. Нет бы подумать, поперлись с ним. А места вокруг порта дикие... — Джек сплюнул и даже кулаком потряс. — Купец этот, чтоб ему... Все хныкал, а чуть что — за нами прятался. Отрабатывайте, мол, товар мой кровный защищайте. Натерпелись мы, пока до города добрались. Так он еще недоволен оказался, деньги отдавать не хотел.

— Точно, даже в стражу нас сдать грозился. — Сераф усмехнулся. — Вы, говорит, благодарны мне должны быть. Другой бы вас и нанимать не стал, приезжих у нас не любят. Потом вообще кричать начал, столько наговорил всякого...

— Наговорить-то наговорил, пока я с ним по-свойски не разобрался. По-нашему, без разговоров. — Джек возбужденно взмахнул рукой, обозначая размашистую оплеуху: видимо, это и был способ разобраться "по-свойски".

— Так поговорил, — перебил брата Сераф, — что мы из того города еле ноги унесли. Купец-то, наверно, до сих пор по своим зубам скучает. Обалдуй, — последнее Сераф адресовал уже лично Джеку, причем, похоже, далеко не в первый раз.

— Пусть скучает. Деньги-то я с него получил. Я бы и больше взял. А городишко-то паршивый был, мы б там все равно долго не задержались.

Сначала я подумал, что братья начнут ссориться. Но нет, вместо этого они дружно засмеялись, вспоминая подробности встречи с нечестным купцом. Похоже, эти двое многое пережили вместе, чтобы ругаться всерьез. Они еще много рассказывали о своих приключениях, о том, что видели.

Я не знал, все ли в их словах правда. Но слушать было интересно. Так или иначе, было ясно, что эти парни много повидали на своем веку. А мне всегда хотелось посмотреть на те места, которые были за границей баронских земель. Там была другая жизнь, другие люди, и меня тянуло узнать о них больше.

И вот, когда братья рассказывали мне о своем очередном приключении, случилось нечто странное. Неожиданно затихли птицы, насекомые. Ветер перестал дуть. Настала мертвая тишина. Джек на полуслове осекся и огляделся по сторонам. Мы остановились.

— Ничего не понимаю, — сказал Джек, внимательно прислушиваясь, — тишина...

— Смотрите! — Сераф указал вперед.