Люди Великой реки (том 2)

Вот как? Тоже интересная деталь. Тогда и вовсе задумаешься о том, как здесь все переплелось.

— Она Татарину за жизнь платит? — спросил я, отпив пива.

— Платила... — осторожно кивнул Угорь. — Год уже как Сливе платит. Они как-то там переделили дела для большего удобства, как я слышал.

— Точно?

— Не знаю. — пожал он плечами. — Тому, кто мне сказал, врать смысла не было, все равно он с этого ничего не имеет. Говорил, что гостиница Сливе отошла. А тот Татарину что-то отдал, что тому к территории поближе — "Речная корона" для него на отшибе. Махнулись.

— Интересно.

Вот теперь уже действительно интересно. Совсем. Все упирается в "Смотрящего" Сливу. Куда ни сунься, куда ни плюнь — всюду он. Единственное, что на него не указывало, так это "Хромой разбойник", со слов таксиста, а и то, выясняется, что информация устаревшая.

— А Слива где живет?

— Где Слива живет! — усмехнулся Угорь. — Ну ты спросил. Доедешь до конца этой улицы к югу, и сразу увидишь. У него такое подворье, что можно еще один город внутри расселить. Слива здесь всех переплюнул.

— Давно он так в гору пошел?

— Года так четыре. Наверное. Может больше чуток. А может и меньше.

Да, все совпадает. Появление Созерцающих, дела с эльфами, вознесение Сливы — все на этот период приходится. Созерцающих посылал в Пограничный сам Пантелей, как показал плененный нашей демонессой колдун, а если верить вампиру, то ход к Пантелею идет из "Хромого разбойника", который теперь принадлежит Сливе. Есть еще вопрос — каким боком к этому всему ас-Мирен, кроме как соседствует с "Речной короной" и сын его с эльфом наемников набирал? Об этом я и спросил, хоть и другими словами.

— Толком не понятно. — сморщился Угорь. — ас-Мирен в городе в авторитете, с тем же Сливой по слухам дружит, но чем занимается, с кем дела ведет — никто не знает. Он вроде как даже ни под одним из Смотрящих, сам по себе, хоть так и не бывает. Богато живет, баржи у него есть, и хаусбот, такой, что глянешь и дух захватывает. Дворец вообще.

— А сыночки его не болтают? — зашел я чуть с другой стороны. — Говоришь же, что они из кабаков не вылезают. Сам знаешь, где пьют, там и языком метут.

— Метут, да не о том, наверное. — пожал плечами Угорь. — Нет никаких слухов. Старший из братьев с месяц как запропал куда-то, а младшие здесь. Каждый день с новыми девками, через день на новой машине.

— Значит, у папочки дела хорошо идут?

— Это уж точно. — кивнул проныра. — Куда уж лучше... О! Смотри! Еще интересные люди.

С этими словами он указал на вход в кабак. Я поднял глаза от кружки, бросил туда взгляд. В зал вошли четверо. Трое явно были братьями. Все средних лет, все с обритыми наголо головами, один из них с короткой бородкой, еще один с усами, третий же был "лицом бос". Что их всех объединяло — черный цвет одежды. Недлинные плащи "пришлого" покроя из черной кожи, черные рубашки под ними, черные брюки, заправленные в черные же высоченные кавалерийские ботинки, столь популярные здесь. У каждого справа висело оружие в кобуре, у всех разное, а слева в ножнах покоились совершенно одинаковые широкие и длинные тесаки, чуть изогнутые. В исторической книге о холодном оружии я видел название для подобного оружия "артиллерийский тесак". Не знаю, зачем он артиллеристам, но башку таким раскроить до зубов можно в единый миг.

Четвертый, вошедший с ними, был молод, но на бандита уже вполне смахивал. Узкое лицо, светлые короткие волосы, как у военных. С Лесного хребта человек. На нем был обычный для наших краев длинный брезентовый пыльник, берцы из рыжей кожи, серые брюки со множеством карманов и свитер. Если исключить, что пыльник я в гостинице скинул, а сейчас в кожаной куртке, то в остальном мы с ним как близнецы. В желтой кобуре, висящей наискосок на животе, покоился сипайский "Чекан".

Все четверо неспешно прошли в зал, выбрали столик у стены, после чего за ним расселись. Тот, который с бородкой, махнул рукой задастой подавальщице. Я глянул на нее — восторг в лице не отразился. Похоже, что не самые любимые посетители.

— Это кто? -спросил я.

— Братья Рахсен. С бородой старший, зовут Пер. С усами средний, Батор, а самый младший Волло.

— Из Западных Гильдий? — спросил я, присмотревшись к лицам.

— Оттуда. — подтвердил Угорь мою догадку. — Лет семь уже как в Гуляй Поле крутятся. Берут заказы на добычу черепов и выбивание долгов. Ухорезы те еще, по слухам, любили неплательщиков их же кишками душить. А года два назад стали они с Созерцающими работать. Исключительно. Бошки обрили, напялили все черное, в храме Кали их видели. Заказы со стороны не берут, что делают — никто толком не знает. Но поднялись. Завели даже торговлю. Две баржи купили и уже грузовиков пять для них катается, с их товаром. А до этого только на пьянки с гулянками зарабатывали.

— Интересно... — протянул я. — Интересно. А сюда часто ходят?

Он щелкнул языком, что у аборигенов означает отрицание, затем сказал:

— Нет. Теперь нет. Раньше, до того как в черную масть перекинулись, часто бывали, а теперь пару раз в год, не чаще.

— Интересно... — повторил я. — А с ними кто?

— Не знаю. Видел вроде его здесь раньше раз или два, но внимания на него не обращал. Он с какой-то ватагой был вроде, не с Рахсенами. С ними его впервые вижу.

— Понятно. А одеты одинаково — это что, форма? Или выпендреж?

— Вроде формы у них, кто с Созерцающими дела ведет, но в этих... — он пощелкал гибкими пальцами, подбирая слово: — ...во! Кто в тугах состоит, тот так и одевается. Это у них вроде армия своя такая.

Что-то знакомое было в лице молодого бандита в пыльнике. Но что именно — никак не мог понять. Словно воспоминание какое-то с ним связано. А вообще все это очень и очень интересно. Чем именно? Лично мне интересно, зачем это трое наемных убийц и поклонников Кали в компании еще кого-то заявились в кабак именно в тот день, когда в него пришли мы? Учитывая, что они сюда почти не ходят? Подозрительно. Боги видят — подозрительно. Я вообще в совпадения верю редко и с большим трудом. Точнее даже вовсе не верю. Поэтому я просунул руку под куртку, и активировал амулет связи, послав два длинных тона женщинам: "Как вы?". К счастью, ответ пришел быстро. Амулет завибрировал, сообщив, что у них все в порядке. Ладно, это радует. Если что и начинается, то начинается с нас.

— Ладно, увидимся еще. Пятерку свою хоть с трудом, но отработал. — сказал я Угрю. — Услышишь что еще про тех людей, о ком я спрашивал — подходи, подкину еще деньжат. Усек?

— Усек. — кивнул тот.

— Ну и молодец, раз усек.

Забрав со стола свою кружку, я встал и огляделся. Братья Рахсен явно отвели глаза в сторону — смотрели они на меня тяжело, взгляд чувствовать я пока не разучился. А четвертый настолько старательно смотрел в другую сторону, что это внушало еще большие подозрения. Тем более, что его взгляд я еще до этого почувствовал — злобный такой, вроде как зарезать меня хочет. А вообще выглядело все так, как будто молодой в пыльнике привел трех убийц специально, чтобы меня показать. Откуда и как он может меня знать? И почему столько злости? Я его в упор узнать не могу. Не встречались мы в этой жизни, пожалуй.

Тогда я неторопливо побрел к своему столу, даже не глядя в их сторону. Здесь они не нападут. Заведение явно репутацией дорожит, плакат про то, что лучше здесь не стрелять, следует всерьез принимать, как мне кажется. И они это знают. А вот после того, как мы отсюда выйдем, могут возникнуть неприятности. Думаю, что наверняка возникнут. Но мы покуда не спешим. Нам и здесь хорошо, тем более, что у Орри контакт с рыжим гномом наживается. Беседа вовсю идет, оба еще по кружечке попросить успели.

Я подсел к ним. Орри повернулся ко мне, сделал жест в сторону оружейника, сказал:

— Знакомься. Это Дарин Горящая борода.

Гном с огненно рыжей бородой степенно кивнул, протянул мне через стол могучую руку с мозолистой, твердой как доска ладонью.

— Дарином кличусь. — просипел он. — Кузнец и оружейник. Тут магазин держу.

Гномы почти всегда по профессии и месту работы представляются. Это у них как продолжение имени. Поэтому и отвечая, следует таких же правил придерживаться, чтобы не унижать собеседника тем, что скрываешь от него свое занятие.

— Александр. -пожал я протянутую ладонь. — Волковым прозываюсь. Охотник на нечисть.

— Сказал уже Орри, благодарствую. Пива тебе хочу предложить. Какое будешь?

— Спасибо, с радостью приму. Пью светлое.

Гном махнул рукой своей подружке, которая побежала к стойке за очередной кружкой, а я спросил нового знакомого Орри, блеснув гномьей вежливостью:

— За рыжесть так прозвали?

— Нет! — захохотал тот. — За то, что в кузне бороду спалил, когда в учениках ходил. Позорище! До сих пор не избавлюсь.

— Ни за что бы не подумал...

— А никто и не думает.

В общем, дальше просто беседа пошла, сугубо гномья. О качестве металлов, о том, какой род инструмент лучше делает, почем теперь железная руда и кокс. В общем, все как у них заведено. Попутно Орри подкидывал Дарину вопросы о местных реалиях, но тот все больше повторял то, что мы услышали от его подруги-подавальщицы и что я узнал от Угря. Но это тоже ценно, называется "подтверждение из независимых источников". Показывает, что я, скорее всего, пятерку на Угря не зря истратил.

Гномы заливали в себя кружку за кружкой, я же после выставленной мне оружейником притормозил — крепости к алкоголю у меня не так много, как у этих подземных жителей, а факт того, что нас явно поджидают люди с плохой репутацией, помогал проявлять сдержанность, хоть пиво исключительное было. Сволочи, лишают человека удовольствия.

Так, за неторопливой и уже вполне дружелюбной беседой они провели примерно час. Я время от времени искоса поглядывал на неприятных соседей, но те сидели спокойно, негромко о чем-то беседовали и даже не смотрели в мою сторону. По крайней мере, не смотрели так пристально, чтобы я это почувствовал.

Уходить из кабака я не торопился, хотя никаких дел здесь уже не осталось. Неприятная компания из трех братьев-убийц и молодого бандита ушли. Заплатили по счету, встали, ненатурально потягиваясь и старясь выглядеть беззаботно, мазнули по мне взглядами несколько раз, да и пошли на выход.

Не думаю, что далеко ушли, скорее всего для того, чтобы подождать снаружи, так что пусть подольше посидят, понервничают. А еще я немного рассчитывал на то, что в кабак зайдет бывший пират Велер Алан. Что именно я намерен с ним делать — я и сам не знал. Решил, что как морду его увижу, так сразу и определюсь с дальнейшей культурной программой. Если он и вправду давно работает на "Камеру знаний", до того, как начались все странности, то он даже может оказаться нашим невольным союзником. Или нет?

В любом случае он общается с моими местными коллегами, которые с плохой репутацией и которые так в дальнем углу и веселятся. И тут возможно комбинации. Профессиональный интерес изобразить, например, или еще что. Через них к нему подкатить. Или через него к ним? Ладно, разберемся, если придет. Для начала нам лучше осмотреться.

— Дарин. — обратился я к подсевшему гному. — А ты с этими охотниками знаком, кстати?

— С Кудиновой шайкой? Знаком. Те еще бандюги, хоть и охотники хорошие. Не отнять. — сказал Дарин, хлебнув пивка. — А что, интерес тебе в них есть?

— Не то, чтобы интерес, а поболтать не отказался бы. Чудные дела тут у вас творятся.

— Это какие?

— Целая шайка колдунов из Ордена Границы засечь вампиров не может. Так не бывает.

— И что с того?

— Да поболтал бы, может что нового узнал бы для себя. Они как охотники, гильдейские?

— Бляхи у них есть, сам видел. — кивнул Дарин.

— Ну и я гильдейский.

— Тогда пошли. — сказал гном, не откладывая дел в долгий ящик, и поднялся из-за стола.

Орри тоже встал, и мы втором направились через весь зал к компании за дальним столом. Когда мы подошли ближе, я рассмотрел обоих охотников повнимательней, заодно и заглянув в глаза. Да, вполне серьезные люди, сто раз подумаешь, прежде чем таким дорогу перебегать. И то, что Аррава женщина, здесь мало что меняет. В этих краях и женщины воевать обучены — всякая ночная тварь не разбирает, пробравшись в город, на кого ей кидаться. Ну и умение драться стало здесь прерогативой не только мальчишек. Бытие определяет сознание.

Предлог для знакомства был у меня теперь железный. Если эти самые Аррава с Кудином гильдейские, то есть получили от Совета серебряные бляхи с такими же пробитыми мечами головами виверны, то сам кодекс поведения обязывает меня подойти к ним познакомиться, а буде они окажутся в затруднении — предложить помощь.

— Кудин, разговор есть — окликнул здоровяка-нордлинга Дарин. — Присядем?

Никто не ответил, но подручные охотника, нордлинги в кожаных безрукавках, молча раздвинулись на лавке, давая нам место. Интереса, волнения или раздражения никто не выказал, лица у всех оставались равнодушными.

— Охотника к нам занесло, просил познакомить. — не стал разводить на бобах, а сразу перешел к делу Дарин, указав на меня.

Я за цепочку вытащил из-под свитера свою бляху. Показал всем, затем представился. Кудин лишь кивнул, Аррава слегка поморщилась, но ничего не сказала.

— В общем, я познакомиться, да пару вопросов задать.

— Про вампиров, что ли? — заговорила охотница.

Голос у нее был очень низкий, грудной, акцент чуть шепелявый, вместо "ш" говорила что-то похожее на "ф". Теперь понятно откуда она — из Хараза, да еще с примесью эльфийской крови, на четверть примерно. Отсюда и внешность такая необычная.

— Про них. Сказали, что завелось в городе гнездо, причем такое, что свора некромантов найти не может. А так не бывает.

— Верно, не бывает. — сказала Аррава, крутя в пальцах бокал из-под вина. — Но теперь бывает, получается. Но только вот что я тебе скажу: если рассчитываешь в долю войти — не возьмем.

— Не рассчитываю, дел своих хватает. — примирительно сказал я. — А вот узнать, как такое случается, полезно — мало ли когда понадобится? Мне вампиров часто заказывают.

— Демоны его ведают, как такое случается. — заговорил Кудин.

Голос у него был хриплый, на собачий лай смахивающий — нордлинги вообще очень отрывисто говорят, недаром их за глаза "полярными собаками" кличут. В глаза так называют редко, нордлинги драться горазды и не откажутся выбить лишний зуб для своего ожерелья у мертвого врага. Они вообще бойцы хоть куда — северные края богаты всякой злобной тварью, люди там с рождения воинами растут.

— А что вообще известно?

— Гнездо есть — это известно. — начал загибать пальцы Кудин. — Человек двадцать они уже в городе точно убили. А может и больше — тут не проследишь, приезжих-то прорва. Чаще всего нападают недалеко от пристаней. Как минимум двоих местных обратили.

— Сколько их всего?

— С местными, как мне кажется, их голов шесть стало. И баба во главе.

— Откуда знаешь? — заинтересовался я.

— Видели. Высокая, темноволосая, с ней двое мужчин были. Они девку гулящую с улицы забрали, а ее подружка в тот момент в гостинице с клиентом была, тот как раз расплатился уже, и из окошка увидела.