Брюс Бизаро

— У тебя есть сын?!! — вылупился он. Бэтмен промолчал, лишь приподняв свою бровь. На нормальном языке это могло бы звучать примерно как: "Я что же не человек что ли? Или импотент по-твоему? У меня детей не может быть?". Дик под этим взглядом смутился и развивать тему не стал.

— А моего гостя, к которому Дэмиан наконец проявил должное уважение, зовут Брюс Бизаро, — представил уже меня Бэтс. — И твою жизнь он на моей памяти раз восемь спасал, Дик.

— Хирург из Метрополиса? — удивился Найтвинг. — Мне казалось, что вы были несколько ниже ростом, — протянул мне руку он. Я аккуратно ее принял и пожал. А то после недавней работы с астероидами, не дай Бог, сожму сильнее нужного — перелом кисти очень сложный перелом и лечится очень долго. — Очень рад с вами познакомиться при менее неприятных обстоятельствах, чем обычно.

— Я тоже рад, мистер Грейсон, что вы не на операционном столе и способны говорить. Для разнообразия.

— Ты по делу, Брюс? — спросил Бэтс.

— Да, — вздохнул я. — У тебя ведь есть портной, да? — Бэтмен кивнул в ответ и потерял интерес. Ко мне же подошел Альфред.

— Прошу вас, Мистер Бизаро, — проводил он меня к лестнице. — Портной прибудет где-то через час. Чаю?

— С тортиком? — сами собой глаза мои наполнились надеждой, а рот слюной.

— С тортиком, — кивнул Альфред. Жизнь сразу начала наполняться красками. И не только коричневых тонов.

Тортики Альфреда — нечто, что по праву можно поставить на одну планку с Искрой Творца. И час до прибытия портного я провел в неземном блаженстве, смакуя каждый кусочек предоставленных мне восьми экземпляров (мой визит к Уэйну далеко не первый, и Альфред давно привык, что одним я не ограничиваюсь. И я, наверное, единственный из гостей Брюса, кто в этом отношении не стесняется совершенно).

Наверное это была совершенно сюрреалистичная картина: высоченный серокожий амбал сидит за столиком на потрескивающем под его весом стуле и маленькой десертной ложечкой медленно аккуратно кушает тортик, запивая из маленькой чашечки чаем. Причем поднимает чашечку, по-выпендрежному отставив мизинчик.

И я понимаю Дэмиана, который зачарованно наблюдал эту картину минут пять, прежде чем всё-таки подошел. Он не сказал мне ничего, просто молча присоединился к поеданию тортика, воспользовавшись оперативно принесенным Альфредом еще одним столовым прибором. Чуть позже присоединился и Дик. Брюс прибыл последним.

— Мистер Бизаро, — нарушил общее молчание Дик. — У меня еще не было случая сказать вам спасибо за Барбару. Я чрезвычайно признателен вам за то, что вы сделали. Вы буквально вернули жизнь в ее глаза!

— Барбара, — вздохнул я. — Как она сейчас? Все также носится по крышам?

— Носится, — улыбнулся Дик.

— Я стал хирургом только для того, чтобы помочь ей. Так что не ей меня, а мне ее благодарить надо. Жаль теперь моя карьера окончилась, — не удержался от вздоха я.

— Почему? — удивился Дик.

— В развитых странах очень резко реагируют на нестандартную внешность, мистер Грейсон. Моя квалификация в этом случае уже не будет иметь решающего значения.

— В Нигерию больше не полетишь? — спросил Уэйн.

— Не знаю, — вздохнул я. — У меня с прошлого раза остались не самые приятные воспоминания об обитающих там черных макаках.

— А о чем вообще разговор? — влез ниндзя-пацан.

— Брюс Бизаро — лучший врач планеты, Демиан, — пояснил Уэйн. — Но одно неприятное происшествие, изменило его внешность на то, что ты сейчас видишь. Это лишает его возможности продолжать практику в Америке. Да и не только. Правительство непременно заинтересуется им, где бы он ни осел. А учитывая, что документы у него и так были ненастоящие...

— Но ведь он может работать в Лиге! — воскликнул Дэмиан.

— Нет, Лига Справедливости не для меня, — покачал я головой.

— Я про Лигу Убийц! Нандо Парбат с радостью предоставит вам любое оборудование и условия!

— Нандо Парбат? — удивился я. — Что это?

— Дэмиан — наследник этой древней и могущественной организации. Его мать, Талия аль Гул, сейчас является ее руководителем, — пояснил Уэйн.

— Так Дэмиан — сын Талии?!! — воскликнул Дик и похабно улыбнулся. Развивать мысль не стал под тяжелым взглядом Брюса, но эта улыбочка с его лица не сошла до самого конца разговора.

— Я запомню приглашение, Дэмиан, — серьезно кивнул я мальчику. — Но мне нужно немного времени, чтобы привыкнуть к изменившемуся миру.

— Я с ответом не тороплю, — серьезно кивнул он. — Но если отец говорит, что вы лучший на планете, то это очень серьезная рекомендация.

— Тренироваться будешь? Или теперь тебе это без надобности? — спросил Брюс.

— Естественно буду! Для того и прилетел. Такая мелочь, как мое уродство, тебя от моего общества не избавит!

— И давно ты его тренируешь? — с подозрением посмотрел на Уэйна Дик.

— Около года. Может чуть больше, — ответил Уэйн.

— Я присоединюсь к вам сегодня? — спросил Грейсон. Бэтмен только пожал плечами.

* * *

глава 28

Если Дик надеялся на красивый спарринг, то он обломался сразу. Спарринговаться мы с Брюсом перестали уже пару месяцев назад (после того, как Бэтс чуть не сломал ногу о мой блок). Основу наших тренировок составляли акробатика, ката, медитации и приемы скрытного перемещения. Так что красочного ничего в этом не было.

Дик явно выглядел недовольным, но бросить тренировку, на которую сам напрашивался, гордость ему не позволила.

Мне же было все равно. Я как и всегда, полностью сосредоточился на своих движениях. Я использовал все вычислительные мощности своего мозга и все возможности моей памяти, чтобы мое исполнение ката приблизилось к идеальному. Брюс меня почти не поправлял.

Новое тело, его изменившиеся размеры и баланс приходилось учитывать и выстраивать все предыдущие знания и навыки с учетом новых кондиций. Это было не слишком легко.

А вот медитация преподнесла сюрприз.

Я как и прежде, до этого, уселся в позу "лотоса", прикрыл глаза и постарался расслабиться. Затем сосредоточился на своей энергии, но привычных потоков не обнаружил. Привычной открытой системы, где энергия проникала снаружи (медитировали мы на лужайке около особняка) и распределялась по телу, не было.

Энергия снаружи не проникала. Вместо этого внутри, где-то в районе геометрического центра тела находился словно бы плотный, я бы даже сказал сверхплотный, шарообразный сгусток. И от этого сгустка энергия распределялась по организму.

Я рассказал об этих своих ощущениях Брюсу. Тот нахмурился и велел мне начать комплекс Цигун.

Я встал на ноги, принял начальную позицию и приступил к дыхательной технике.

Я втягивал в себя воздух, мысленно представлял, как он проходит вдоль позвоночного столба, закручивается где-то в районе того самого сгустка, а после этого исходит по внутренней стороне ребер, и выдыхал его.

После шестого вдоха, я почувствовал, как тело словно бы начало разогреваться, а "сгусток" стал несколько "ярче". Я в собственном воображении увеличил амплитуду следования воздуха по телу, так, что он по пути, захватывал весь организм, и стал дышать медленнее и глубже.

Учитывая силу моих легких, ветер на поляне гулял не слабый.

"Жар" в теле усиливался, а в животе возникло ощущение, что тот самый "сгусток" действительно начал вращаться, и "яркость" его еще немного усилилась.

Я направил это тепло, через руки наружу.

— А теперь медленно и спокойно открой глаза, — сказал мне стоящий рядом и внимательно наблюдающий за моими действиями Брюс.

Я послушно приподнял веки, не нарушая концентрации и не сбивая ритма дыхания. Между моих рук, выставленных перед животом в начальном положении Цигун, ярко светился шар зеленой энергии. К чему-то подобному я был морально готов, как только "заметил" в себе изменения.

— Теперь постарайся втянуть в себя эту энергию обратно, — сказал мне Брюс. Я послушно направил "жар" в ладони и далее по прежнему кругу вращения. Свечение между ладоней стало медленно гаснуть.

Наконец оно растворилось полностью. Я повторил дыхательный цикл еще раз десять, постепенно уменьшая амплитуду "энерготока" в своем воображении и глубину дыхания, пока не сровнял ее со своим обычным ритмом.

Я открыл глаза и сел на траву и подробно описал свои ощущения Уэйну.

— Дааа, Брюс, — сказал он мне, садясь рядом. — Я не обладаю абсолютным знанием, но по первому впечатлению, кое-какие мысли у меня появились.

— Не тяни. Это не в твоем духе, — поторопил я его.

— Я о таком сам не слышал, но возьмусь предположить, что впитанная тобой энергия астероида не просто аккумулировалась в твоем теле, а "зажгла", или скорее "сформировала" твой собственный источник...

— То есть, я теперь не "батарейка" а "реактор"? — с некоторым ужасом спросил я.

— Думаю да, — вздохнул он. — Если внешняя энергия окружающего мира, которую ты впитывал с дыханием, так взаимодействовала с той энергией, что есть внутри тебя, что это вызвало усиление этой энергии, то иначе как "реактором" это назвать сложно.

— Вот значит как, — грустно вздохнул я. — Выходит эта внешность теперь насовсем?

— Кто знает, — пожал плечами Брюс. — Твой организм куда загадочнее, чем даже организм твоего прародителя криптонца. А мы и его-то тайн до сих пор не разгадали. Но тебе самому-то в подобной форме комфортно?

— Если отбросить все переживания, которые я испытываю, глядя в зеркало, то да. Более чем. Даже солнечные лучи больше не доставляют дискомфорта, как в прошлый раз в Африке. Они теперь словно впитываются ей, как в нормальном состоянии...

— Не хотел бы тебя огорчать, но привыкай что теперь именно это твое состояние "нормальное". Так будет легче.

* * *

Больше мы с Брюсом в тот день не говорили.

Я улетел оттуда через полчаса. Улетел сбрасывать стресс привычным способом. У меня же планета еще не доделанная!

Подлетая к своему детищу, я был шокирован: у планеты появилось магнитное поле! Более того, у "кубика" оно тоже появилось!

Вот и ответ на загадку Земных ученых. Из гипотезы он только что на моих глазах превратился в факт. Магнитное поле вызывается наличием на орбите спутника, а не внутренним самопроизвольным движением масс ядра. Точнее массы ядра начинают двигаться только под действием гравитационного взаимодействия со спутником, что в свою очередь вызывает образование геомагнитного поля.

Поудивлявшись, я приступил к работе.

Для начала, я добавил еще воды в атмосферу — кашу маслом не испортишь, а если будет слишком много, то просто вычерпаю лишнюю на тот же спутник. Или даже на Земную Луну, чтоб ученые оху... удивились очередной раз.

Затем применил свое ледяное зрение, чтобы остудить поверхность планеты. Иначе по моим прикидкам, самостоятельно она бы остывала еще около полумиллиона лет. А то и больше.

Вода из атмосферы тут же начала выпадать на поверхность обильными осадками, а я начал формировать рельеф будущих морей и океанов, просто падая с орбиты и выдалбливая глубокие кратеры.

Поверхность вдруг начала трескаться и пошли тектонические сдвиги. Я просканировал планету своим слуховым зрением и снова удивился: формирование магнитного поля не прошло даром. Пока вся планета была в жидком состоянии, это было незаметно, но после моего вмешательства, около трехсот километров вглубь поверхности отвердело. Я отвлекся на формирование водоемов, а в это время в толще коры пошли наведенные токи, которые расплавили вновь определенный слой твердого вещества, и верхняя кора "поплыла". От этого и начались все эти тектонические процессы.

Я почесал в затылке, но так и не решил, хорошо это или плохо. Теперь оставалось только подождать, пока все более-менее устаканится. Ждать и наблюдать. Забавно — действительно начинаешь чувствовать себя немного Богом. Главное к этому чувству не привыкнуть. Иначе можно очень больно обжечься, когда столкнешься с чем-то что действительно лишь в Божьей власти.

И тут мне в челюсть прилетел не хилый такой криптонский удар. Прежнему мне челюсть бы сломало точно. Но сейчас я лишь дернулся. Больше от неожиданности.

А вот Кара, которая этот удар и нанесла, отлетела от меня, судорожно тряся отбитой рукой и шипя сквозь зубы. Впрочем недолго. Спектр излучения звезды совпадал со спектром излучения Солнца, так что регенерация очень быстро залечила полученные ей повреждения. И девушка снова подлетела ко мне, залепив пощечину, теперь уже с левой руки (но не удар, а пощечину — видимо обучаемость у нее на высоте).

— Как ты посмел!!! — кричала она на меня. — Как ты посмел улететь! Как ты посмел решить! Решить, что из-за всего лишь внешности, я от тебя откажусь! — она стала бить кулачками по моей голой груди (толстовка после встречи с сыном Бэтса пришла в окончательную негодность, а новую одежду портной Уэйна еще не сшил, только снял мерки). — Сволочь, сволочь, сволочь! — кричала она все тише. Постепенно ее голос перешел во всхлипы и плач. Она обняла меня, и прижавшись к груди, рыдала.

Я одной рукой прижал ее к себе, а другой стал нежно гладить по волосам, нашептывая что-то ласково-утешительное.

Минут через десять, мы сидели на одной из вершин "куба" и обнявшись смотрели на созданную мной планету. Там продолжали выпадать осадки и вспыхивать трещины и вулканы.

— Куда ты от меня улетел в тот раз? — сердито говорила она. — Ну, испугалась я в первый момент, когда ты упал с неба. А кто бы не испугался, увидев такой размер! — выдала она и покраснела. — Улетать-то было зачем? Я искала тебя в Госпитале, в квартире Метропольской, в избушке нашей. А тебя нигде не было! Гада такого!

— Как же ты меня нашла? — спросил я, просто чтобы спросить.

— Лежала на ферме и плакала в подушку. Пришел Кал и сказал, где ты можешь быть.

— А он-то меня как нашел?

— Не знаю, — пожала она плечами. — По-моему ему Бэтс сказал.

— Бэтс? Бэтс может, — вздохнул я. С этого Летучего станется весь космос на пару световых лет вокруг сканировать на предмет потенциальной угрозы вторжения. Тем более на орбитальной станции Лиги, я что-то подобное видел.

— Дурак ты! — опять стукнула она меня кулачком. — Куда ты от меня убежал? Вроде страшный ты стал, а не я...

— Прости, — прошептал ей я, целуя в макушку.

— А "это" теперь совсем, да? — с затаенной надеждой спросила она.

— Бэтс сказал, что скорее всего да. Совсем. В прошлый раз прошло, потому что доза была маловата. А в этот раз я полностью изменился. В первую очередь внутри... И возможно изменения еще не кончились.

— То есть? — удивилась девушка.

— Я чувствую, что... Не знаю. Просто что-то.

— Ничего не поняла, но тебе виднее, — сказала она и вдруг поцеловала, страстно и агрессивно, но вместе с тем нежно.

Я удивился, но ответил.

— Я соскучилась! — заявила она мне, оторвавшись ненадолго.

— Кал может прилететь сюда, — предупредил я. — Он знает это место.

— Пофигу! — мотнула она головой. — Пусть завидует, извращенец, что сам так не может! — на этом слова закончились.

Я боялся и был сильно скован. Постоянно вспоминался первый астероид, что от легкого дунавения не то что расплавился, а испарился мгновенно. После криптонита ведь разница в силах у нас с Карой как у Кларка с Лоис. И синего камушка для меня не предусмотрено. Хотя, стоит как нибудь посмотреть на его действие. Как-нибудь потом.