— Как?
"Хвостик. Пепел. Волк. Клади".
— Хм, — я достал из инвентаря хвостик волчонка и положил на ближайшую кучку пепла, но ничего не произошло: — Не работает.
Белис подбежала, обнюхала, поскулила, прорычала и тявкнула, что было у неё силы. Кучка тут же зашевелилась, вырастая и обретая форму волчонка, перед белой сестричкой стояла её чёрная копия с чуть изменёнными чертами. Пепельный волчонок отряхнулся, откидывая в стороны песчинки, оставшись лишь в виде полупрозрачного фантома. Волчата тут же запрыгали, резвясь и гоняясь друг за другом, я смотрел на них и не мог понять, что сейчас произошло.
Мой питомец, не слушающийся команд, взял и призвал своего погибшего брата в виде фантома. И теперь они вдвоём бегают вокруг меня, причём, если судить по контакту, то фантом вполне осязаем, оставляет следы на снегу, толкается, пару раз тронулся о мои ноги.
Пока Белис игралась с фантомом, я прошёлся по местности, пытаясь понять, куда убежали гоблины, и стоит ли ожидать приключений. Те явно убегали в одном направлении, причём, по прежним следам, от чего я предположил, что, если пойти туда, рано или поздно можно будет набрести на нечто в роде лагеря или тому подобного, где этих самых гоблинов будет предостаточно. На карте в том направлении имелись метки деревни и пары пещер, нужные же мне точки были чуть в стороне, поэтому решаю обходить стороной.
Прошло примерно полчаса и фантом истаял, оставив после себя лежащий на снегу хвостик. Я поднял его и посмотрел.
Амулет Призыва. Фантом Белая Смерть. Призыв на 30 минут, откат призыва сутки. При улучшении длительность увеличивается, откат уменьшается. Ограничение: для питомца.
— Вот так вот, значит, то есть теперь это чисто амулет на питомца, ну и как ты это сделала?
"Звать. Брат. Друг. Семья".
— Да я понимаю всё, как у тебя получилось призвать и сделать из него амулет для себя?
"Дух. Звать. Можно. Род. Все. Звать. Предок".
— То есть, все Белые Смерти могут призывать духов предков и сородичей?
"Да. Слабый. Мало. Сильный. Много. Семья. Род".
— Дела, — я присел, доставая пару кусков мяса, один давая Белис, второй принявшись грызть и обдумывать вообще все и сразу.
"Какая-то чертовщина творится, механика игры словно сама себя меняет. Я вон с двумя десятками расправился, словно они для меня семечки, волчонок призывает духов. Мутно всё это, не должно быть так - это же игра, все должны быть равны. Или чего-то я не догоняю, или что-то до меня не успевает дойти".
— Ладно, чего тут думать, пошли дальше. Амулет пока положу в мешок, повесить тебе не за что, цепочку найдём, тогда сделаем, — не зная почему, произнёс я.
"Однако, если подумать, то всё получается, благодаря пламени. Обычным оружием вряд ли бы я прошёл дальше первой деревни. Нежить в разной степени устойчива к обычным атакам, лишь пламя её способно уничтожить. Может, есть и другие варианты, к примеру, некромантия или святая магия, но у меня их в наличие нет. Мне же остаётся либо уповать на свои силы, либо молиться. Быть может, когда доберусь до проклятой кузницы, получится сковать что-то стоящее, способное противостоять нежити, которая, как я уже понял, преобладает в здешних землях".
Белис шла рядом, иногда срываясь с места и начиная гоняться за снежинками, но далеко отбегать не пыталась, видимо, прошлая встреча изрядно её напугала. Хотя, чего я вот так думаю, это же тот же моб, питомиц, но не живой, а я воспринимаю её иначе. Блин, точно у меня развивается потеря связи с реальностью, скоро вообще крышей съеду.
Надо бы как-то попытаться развеяться что ли, а то гуляю вон только по снежной гористой местности виртуального мира, людей даже тут не вижу. Нет, определённо надо отвлечься, вот дойду сейчас до очередной отметки, а потом выйду на денёк, может меньше, но всё же отдохну.
"Мама. Папа. Устала".
— Устала, ну полезай в мешок, поспи, — только успел я произнести, как Белис истаяла, оставив меня наедине с собой.
Впереди начиналась извилистая тропа через заснеженное ущелье, похожее на огромного ящера, если смотреть сверху-вниз. Гоблинов до этого района больше не встретил, хотя, кажется, на отдалении мелькали чёрные точки. Но к счастью, они были слишком далеко, и мы друг от друга почти сразу же скрывались. Также, не встретились никакие поселения или лагеря, что тоже радовало, ибо сомневаюсь я, что смог бы безнаказанно вырезать уродцев в то время, как остальные спокойно расхаживали по своим маршрутам, как это было в старых играх. Да и раньше мобам не была присуща трусость, и они не сбегали, если это не было заложено изначально.
Отвесные скалы сходились в попытке победить друг друга, образовывая у подножия ущелье, посредине которого зияла трещина пропасти, будто бы шевелящиаяся подобно губам. Крутые склоны не позволяют взобраться к вершинам, вынуждая идти непосредственно по извилистой расщелине. Рубцы шрамов древнего мира подобно атлантам, державшим на своих плечах целый мир, упираются в небо, как будто держа то на себе.
Исполинские столбы титанических руин вздымаются к очень близким облакам, но повреждённые неведомой силой, обрываются, не достигнув цели. Бесчисленные обломки колонн лежат повсюду, скрываемые под сугробами. Создаётся ощущение, что когда-то здесь стоял огромный дворец или город, но однажды две скалы сошлись, уничтожив тот и оставив лишь изувеченные останки былых свидетельств присутствия иных владетелей мира.
Я подошёл к одному маленькому обломку, пять моих ростов в высоту, в длину тридцать шагов. Отколовшимися осколками впору нагружать требушеты и катапульты при осаде крепостей или же использовать те для возведения волнорезов портового города. Да и скульпторы нашли бы применение столь серьёзным кускам монолитного камня.
Отличное место для заполнения древней нежитью, я бы так и поступил, если бы создавал данную окрестность. Ещё можно было бы добавить скелет огромного дракона или того же атланта, чтобы поднять антуражности. А лучше впечатать скелет в скалу или даже из него сделать ту самую скалу, чтобы вершинами были острия костяных отростков на спине.
Где-то там в глубине должен быть вход в подземелье, раскинувшееся под горным массивом, если верить карте. Гуляющий по ущелью ветер создаёт завихрения, обледеневшие каменные руины словно завывают под его гнетом, из пропасти доносятся звуки, похожие на стоны. Создаётся атмосфера страха, хочется убраться прочь и не подходить к этому месту ни за что на свете. Кое-где из-под снега и льда виднеются костяки каких-то существ, погибших здесь и на века скованных холодом. Странно вообще, что в окрестностях и гоблинов не видно было, ведь здесь для некроманта родное место.
Обращаю внимание на появившиеся значки дебафов: "Страх" и "Подавление". Продолжаю идти вглубь ущелья, пальцы сжимают эфесы мечей, боевой режим постоянно включается и отключается, чтобы зря не расходовать силы. Нет, страх есть, и серьёзный, дебаф работает, причём так сильно, что я боюсь даже треска снега под ногами.
— Эй, мужик! — дёргаюсь от неожиданности, и оборачиваюсь на голос, на меня смотрит ошалелыми глазами игрок в одежде подобной той, в какой я появился в этой игре: — Слушай, помоги, три часа тут лажу, нифига понять не могу.
— Ты как тут оказался?
— Появился я тут, в игру зашёл, а меня вот сюда закинуло. Баг что ли? Брожу тут, понять не могу. Хрень какая-то, а не игра! Поможешь?
— Смотри, тебе надо пойти в ту сторону, — я показал рукой туда, откуда пришёл: — Когда выйдешь из ущелья, иди на север, там дойдёшь до деревни, от неё по дороге сможешь дойти до другой..., — оборачиваюсь, но того не было, точнее он был, лежал на том месте в виде костяка в изорванных лохмотьях.
"Чертовщина какая-то".
Костяк реальный, но по внешнему виду он здесь лежал не одну неделю, даже не один месяц. Постаравшись забыть об этом, двинулся дальше, пробираясь меж руин. Ветер завывал всё сильнее, создавая вихри в полуразрушенных коридорах то ли обрушившейся крепости, то ли здания, от которого остались лишь источенные каменные монолитные глыбы. И ветер словно специально пытается бить в лицо, ослепляя снежной крошкой.
Постоянно в голове рождаются образы оживших костяков, движущихся за мной, наблюдающего Нечто за моей спиной и исчезающего в тот самый миг, как только я резко оборачиваюсь назад. Каждый посторонний шум — боевой режим, каждый шаг — ожидание ловушки.
— Сергей Владимирович, как же не хорошо вы поступили, — я обернулся и опешил, на камне сидел в своём пиджачке Аркаша — Аркадий Петрович, мой бывший руководитель: — Взяли вот так и бросили работу, всё пустили под откос. Вы знаете, что ваше действие нанесло неописуемый вред...
— Вы... Ты как тут оказался?
— Не уклоняйтесь от ответственности, — Аркаша вскочил и быстро зашагал ко мне: — Вы знаете, каких мне трудов стоило найти вас? Вы должны осознавать, что вам это с рук просто так не сойдёт! Я найду на вас управу, мы подадим на вас в суд! И не рассчитывайте на удовлетворительную характеристику, а также отметки в трудовой книжке!!!
— Бред, бессмысленный бред. Тебя здесь не должно быть! — разворачиваюсь и иду дальше.
— Нет уж, постойте, не уходите! Во обязаны прямо сейчас вернуться и разобраться со всеми делами, а потом можете идти на все четыре стороны!
— ТЕБЯ ЗДЕСЬ НЕТ!!! — заорал я и обернулся, не обнаружив никого позади себя, а мой крик разнёсся эхом по ущелью: — Что за хрень?!
Постоял, ошеломлённый какое-то время, после чего развернулся и продолжил идти дальше. Но просто так прогуливаться, как прежде, уже не получалось. Прежнее ощущение, что кто-то за мной постоянно следит, идёт по пятам, и когда я оборачиваюсь, прячется за руинами и камнями, стало буквально давить. Хочется закричать, потребовать показаться на глаза и оставить меня в покое.
— Каким ты был ничтожеством, таким и остался. Вот опять бежишь от проблем, пытаешься от них отгородиться.
Встаю, как вкопанный.
— Хотя бы поздоровался что ли. Но от тебя и этого не дождёшься, как был никем, там и никем остаёшься. Эх, жалко потраченных лет на тебя.
— Катя, какого хрена ты здесь?
— Да вот, решила посмотреть, правильно ли я поступила, что ушла от такого никчёмного ущерба.
— Посмотрела?
— Да.
— Ну и вали нахрен отсюда!!!
— Хамло. Быдло. Деревенщина.
Я зажмурился на несколько секунд, и, когда открыл глаза, этой ошибки в моей жизни уже не было.
— Нет, этого нет, это всё иллюзия, — убеждаю сам себя: — Они не могут здесь быть, никого не может быть здесь, я один совсем один!
— Ну я бы так не говорила, — из-за покосившегося столба на встречу вышла Лера: — Здесь я и ты.
— Как ты тут оказалась? — только и смог я произнести.
— Как и все, зашла в игру, и оказалась здесь, рядом с тобой, чтобы сказать, что ты меня обидел.
— Как?
— Оскорблял, насмехался, издевался своими репликами, подначивал. А потом эта мерзкая Мария, как ты мог? Как ты вообще смел? И с кем? С ней!!!
— Откуда ты знаешь?
— Я всё знаю, она мне рассказала и вдобавок ещё ухмылялась, а потом ещё и фотографии показывала.
— Какие фотографии?
— Те, на которых вы веселитесь, танцуете, целуетесь и... Ты — СКОТИНА! Как и все мужчины!!!
— Стоп, я тебе что-то обещал? В чём-то клялся? На что-то намекал?
— Я и говорю, сволочь!
— Почему? Мы мило побеседовали, пообедали разок и не более.
— Вы все такие! Сначала обнадёжите девушку, потом при ней же флиртуете с другой, и в итоге бросаете!!!
Взглянул на стоявшую передо мной Леру, и что-то мне не нравилось, но я не мог сконцентрироваться, не мог собраться.
— Вы все скоты, все мужчины, вы должны умереть! Из-за вас мы страдаем!!!
— Вот оно! Лера бы такого никогда не сказала и в таком тоне. И это, тебе случаем не холодно? Стоишь передо мной в одном медицинском халатике и не мёрзнешь.
Лера внезапно переменилась и принялась истерически хохотать, её смех разнёсся по ущелью, превращаясь в гул. И вдруг сквозь этот гул я услышал надвигающийся из-за спины рёв и обернулся.
Десятки, сотни, тысячи оживших мертвецов, воинов, медведей, волков, ещё каких-то существ, среди которых были и Хатаки, неслись в мою сторону нескончаемой волной. Всё ущелье превратилось в движущуюся тёмную массу, надвигающуюся на меня. На спинах огромных мобов замелькали тельца визжащих и гогочущих некрогоблинов, размахивающих своими посохами с черепами.
Ущелье наполнилось мириадами оранжевых, алых пятен, я приготовился к последней моей битве. Сейчас меня отправят на перерождение, вот она — ловушка гоблинов, и я в неё попал.
Первые добежали до меня, отделяемые лишь десятком шагов, пламя объяло мои руки, вспыхивая с ревущим треском, и в то же мгновение всё исчезло. Передо мной было всё то же безжизненное ущелье с завывающими ветрами среди руин. Пламя мечей само собой истаивает, я стою, не смея пошевелиться.
— Приветствую тебя, Убийца Драконов, — донеслось из-за спины: — Я ждал тебя, — исполинских размеров воин возвышался надо мной подобно сфинксу.
За ним скалы сходились, образовывая тупик, более не было продолжения ущелья, что я видел совсем недавно. Я смотрел на гиганта и не мог ничего произнести. Доспехи из чёрного металла обросли камнем, как и конечности, не различить из-под шлема лица, исчезающего во мраке, огромный окаменевший меч опирался о скалу. Параметры скрыты.
— Почему ты меня ждал? Почему назвал...? — только и смог я промолвить, но это больше походило на заикание.
— Ты есть суть, в тебе есть суть, суть есть пламя, пламя есть ты. Пламя вспыхивает внутри Убийц Драконов. Лишь они способны противостоять нежити и их Повелителям, лишь пламя способно уничтожить Стражей Тьмы — Костяных Драконов.
— Хм, без меня в этом мире полно огненных магов.
— Твоё пламя — истинное, первичное, чистое. Его не способно уничтожить никакое иное пламя, но оно уничтожит любое.
— И что дальше?
— Ты доказал это, истребив нежить и добравшись до этого места. Я ждал, что ты придёшь, но ты должен был пройти последнее испытание.
— Какое?
— Испытание разума. Ты не поддался внушению, не поддался страху, не поддался иллюзии, ты доказал, что достоин пройти в Великий Град Анхир и восстановить его, возродить РОД защитников Тверди, стать первым среди равных.
— Нежить, твои творения?
— Да, я создал их из павших воинов земель, дабы Иные не смогли захватить их. Лишь Смерть способна противостоять Смерти, пока дремлют Убийцы Драконов.
— У меня много вопросов, — вырвалось, хотя хотел спросить иное.
— Я знаю, ты на них получишь ответы, но не сегодня, я же лишь Страж Врат, и моя миссия — Проверять Достойных и Уничтожать Недостойных. На этом всё, ты в праве пройти через врата. Да Воспылает Внутри Тебя Истинное Пламя Войны! — гигант повернулся к тупику и шагнул в него, истаивая при соприкосновении, словно прошёл сквозь монолитную породу.
