Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
-Нет, я думаю, что самое страшное на свете, что мне как её подруге придется пережить — это свадьба нашего Ангела,— хмыкнула кимсэрия, а затем замогильным голосом добавила.— Ну, что представил?
Некромант впечатлился и глубоко задумался, кто может стать достойным супругом для Маргариты и хорошенько поразмыслив, решил, что всё равно не угадает, а заранее испытывать свою психику на прочность не стоит.
-Нет. Самое страшное, что тебе предстоит пережить как подруге — это представление королю избранника Маргариты, — хмыкнул некромант. — По сравнению с этим всё остальное — мелочи.
-Умеешь ты пугать эльфов, некромант,— поёжившись, заметила кимсэрия и затем обратилась к малышке. — Ну, что Алла, ты проголодалась?
-Очень,— созналась девочка, но всё-таки с некоторой опаской последовала за Тоис.
"Удивительно... " восхищенно подумал некромант, наблюдая за движениями девочки "Такая маленькая, а настолько опасна. Еще одна загадка в нашей пёстрой компании" улыбнулся и отправил пару поисковых заклятий в океан. Всё-таки неприлично рабу не знать где его Хозяйка, даже если ошейник лишь формальность.
Марго.
Что?— вежливо переспросил узник. Я же промолчала, а нечего из меня врага народа делать, народ этого не переживёт и спасибо наводчику не скажет. Ну и вообще мама говорила, что разговаривать с незнакомцами вредно для здоровья, а мне его еще долечить нужно, вот после и покол... поговорю.
Тем временем противостояние моих "святых" паучков и проклятья становилось всё более и более захватывающим. Нимбы летали с невероятной скоростью и меткостью, а аморфные порождения проклятья даже сумели захватить и перевербовать нескольких моих паучков, но перевес всё равно остался на стороне моих славных героев. Подумав немного построила еще одно исцеляющее заклинание, основной упор сделав на защитные и боевые плетения и вот очередное порождение моей фантазии в виде зубастых кустиков смородины с ракетницами в корнях-лапках идёт на помощь своим. И тут в самом разгаре моей военной компании кого-то нашла совесть, оперативно, однако.
Прости...- искренне начал, пациент, но тут в камеру ворвалась недавняя мымра и запустила в Моего пациента какой-то бякой. Нет, ну не могла она подождать, когда я его долечу и сама обижать начну? Верно говорят: "Чем дальше в лес, тем толще партизаны", в моём случае, худее и злее неприятности. В сложившейся ситуации я ничего умнее не придумала, как отчаянно пожелать закрыть своими крыльями узника и в следствии чебурахнуться уже в горячо любимом ушастом тельце на несущуюся прямо навстречу мне бяку. От глупой и позорной смерти меня спасло защитное заклинание, подозрительно эльфийское и знакомое, когда только Тоис успела на меня его наложить?
И вот перед глазами мымры предстала я вся такая хрупкая, беззащитная одетая в свободный, скрывающий фигуру костюмчик из местного вида ткани (её названия я не запомнила) приятного шоколадного оттенка с цветочной вышивкой, который в мокром состоянии стал мало того что просвечивать, так еще и облепил меня сделав всё тайное явным. Крылья, занявшие всё свободное пространство, делали меня похожей на мокрого, встрёпанного воробушка, в общем, получилось из меня нечто соблазнительно комичное. Кто заказывал эротику? Никто? А всё равно получите и распишитесь.
Всевышний, а как перекосило личико у этой вредной особы, ну прям любо дорого глядеть! И даже позеленела! Вот он плюс от эффектной внешности, враг впадает в бешенство(ну или по другому теряет голову) и менее расположен к здравому смыслу.
-Тварь!— кричит женщина, некультурно тыкая в меня своим пальцем, оригинальность так и прёт. Я же демонстративно зеваю и оглядываясь по сторонам, встаю.
-Своеобразное имя. Я же лучше представляться не буду,— фыркнула я.
-Стража!— кинулась к двери эта особа, а я по-быстрому спрятав крылья (вдруг еще кто попортить вздумает?) пришла к неутешительному выводу, что совершенно не представляю, что же делать дальше. Правда, это мне не помешало с помощью заклинаний обезоружить первых стражей, а вот уже остальные меня банально обездвижили, использовав оружие отдаленно напоминающее копья, только меняющие длину в зависимости от желания владельца.
-Свяжите её и оставьте здесь, в ближайшие сутки она точно не сможет использовать заклинания, резерв у неё не бесконечный откат от использованных ею чар заберёт последние крохи, а пополнить его здесь невозможно. — Что за чушь она несёт? Неужели я снова попала в другой мир?!
"Да, ты снова попала" подтвердил внутренний голос. Внутри махровым цветом начинала расцветать паника, что вызвало самодовольную улыбку на лице у садистки. Это немного, но привело меня в чувство. Вяжите-вяжите, резерв значит, у меня кончиться, откат пришибёт, а то, что у меня как у нормальной светлой девы магии в теле больше чем крови и вообще я тут не местная, не знаете? Чудьненько, ссюрррпрррииизсс будет. Конечно, за то время пока меня связывали эти хмыри, умудрились меня облапить (наверно всё никак не могли поверить, что всё то, что они видят настоящие), но их я хорошо запомнила, еще раз встречу мало не покажется... в темном переулке, ночью, с бензопилой наперевес, какая милая романтическая встреча получиться!
Бросив меня на голом, холодном каменном полу все участники этого непонятного представления кроме меня и конечно узника покинули сцену, и я с энтузиазмом и пыхтением рассерженного ёжика стала развязывать верёвки.
Ты сказала правду, ты не дух,— растерянно сказал узник, как и раньше мысленно. Интересно почему? Взглянув на направленное в мою сторону лицо пациента, вздрогнула, у него были вырваны глаза, да и вообще всячески изуродовано лицо в обрамлении грязных непонятного цвета длинных волос, что сильно подействовало на мою нежную нервную систему, я еле смогла оторвать взгляд от этого жуткого зрелища и взять себя в руки.
А зачем мне лгать?— задала резонный вопрос я.
Чтобы ослабить мою решимость,— спокойно ответил он, а затем внезапно ядовито спросил.— Что, неприятно на меня смотреть?
Жутко, некроманты зомби из могилы краше подымают. Да и то, то просто ходячие трупы, а ты живой. Мне сложно представить какую физическую боль ты испытываешь сейчас, — честно ответила я,— но выглядишь явно хуже.
За то ты, судя по мыслям стражей, красотка, каких поискать, если сумеешь убедить в своей нужности кого-то из стражей то спасешь свою драгоценную жизнь.-выдал этот... этот... (ладно, потом придумаю как его обозвать) и я растерялась. Почему-то я не ожидала от него такой подлости, и до боли закусила губу, чтобы не расплакаться. Обо мне как о занявшей тело Ассеи говорили вещи и по хуже, да и намеки делали не то, что ниже плинтуса, а даже грунтовых вод и ничего со мной такого не было, всё как с гуся вода, а его слова до слёз довели. Олень он, блин, винторогий! — Ты что обиделась?
Гениальный вопрос! Вручите кто-нибудь этому типу нобелевскую премию, а то я ему как сейчас что-нибудь куда-нибудь вручу, самой потом стыдно будет за избиение сирых и убогих. Так для справки, он сам догадался или ему кто-то подсказал, что я обиделась? Судя по тому, как в прошлый раз его оперативно нашла совесть, это её рук дело, точно. Ату его, оленя не добитого, нечего подсказками его подкармливать!
Не молчи,— попросил он, а затем добавил, как будто я его без ножа резала. — Пожалуйста...
У меня и так сердце далеко не каменное, а тут оно сжалось, как будто в прыжке от пули уходило и споткнувшись пару раз, хорошенько приложилось обо что-то острое.
Насколько я поняла, ты же прекрасно слышишь мысли, зачем тебе говорить со мной, если ты обо мне весьма не лестного мнения?- немного раздраженно спросила я, еще булькая внутри от обиды.
Я почему не слышу твои мысли,— сознался узник.— Словно ты одна из жриц богини Хаджир.
Забавное имя у богини, но могу с уверенностью сказать, что не в какие жрицы точно не записывалось и меньше всего меня тянет кому-то служить и кем-то править,— хмыкнула я и успешно справилась с последней верёвкой.
Думаю, если тебе предложат власть, ты не откажешься,— уверенно заявил он.
Откажусь, только боюсь меня, спрашивать никто не будет, хочу я править или нет, поймают и всё, конец вольной жизни наперегонки с ветром,— тоскливо заметила я. — А у меня еще столько незавершенных дел!
Ты говоришь так, как будто власть это жестокое наказание,— возмутился пациент.
Это испытание. Ведь власть правителя — это не просто возможность изменять чужие судьбы, но еще и ответственность за все принятые решения и при том не только свои, но и некоторые решения и поступки своих подчиненных свершенных без твоего ведома и одобрения. Чем больше всласть, тем больше мера ответственности и бремя обязанностей, что суждено нести правителю, а тот, кто не несёт ответственность за принятые решения, не обладает властью, и является чьей-то марионеткой. И получается, что у правителя должно быть чистое сердце, идеальная репутация и изворотливый холодный разум, а еще лучше иметь в комплекте верную, любящую и родовитую жену желательно дочь самого непримиримого противника и советника способного решить любой спорный вопрос в пользу и на благо страны. — задумчиво ответила залечивая следы от верёвок на запястьях.
Ты смешная, — с теплом в мысленном голосе заметил узник.
В смысле?— насторожилась я.
Ты действительно ничего не знаешь о том куда попала, кто я, но совершенно не боишься помогать незнакомому тебе существу. Ты словно из другого мира,— честно ответил он.
Угадал из другого, но и там мои поступки, тоже считают странными.
Почему ты всегда мне отвечаешь правду?— растерянно спросил узник.
Так, стоп. Что это за странная перемена в пациенте? Откуда такое доверие к моим словам? И где тут подвох зарыт?
13.Гори, гори ясно!
-Даже если тебя съели — всегда есть минимум три варианта развития событий, — важно изрек самый мудрый, старый и живучий заяц юным зайчатам.
-Почему три?— удивился самый смышленый из всех.
-В жизни всегда есть место героизму! Если вести правильный образ жизни и придерживаться определенной диеты, сожравшая тебя тварь не протянет и получаса, так что вас похоронят вместе.
: )
Марго.
А откуда вдруг такая резкая перемена в отношении моей правдивости?— выйдя из ступора, в который меня ввела банальная вера собеседника, спросила я, на всякий случай, ожидая подвоха, мало ли что.
Твоё заклятье справляется с наложенным на меня проклятьем,- с теплом в мыслях ответил узник, чем снова меня озадачил. — Так почему ты говоришь правду?
Потому что лгать не люблю.
Не боишься, что сказанное тобой используют против тебя?— так же миролюбиво спросил пациент.
Сам посуди, правде намного сложнее верить, чем лжи, как и верить легче в худшее. Причем это идет на интуитивном уровне, потому что разочарование и предательство приносят боль, а боль любой разумный старается избегать. Поэтому я не боюсь, что то что я скажу, используют против меня, для этого им еще сначала надо будет поверить в мою честность, — хмыкнула я.— А с той репутацией что мне досталось в наследство, это равносильно чуду, крупному и необъятному.
Не всегда будет так,— с твердой уверенностью в голосе заметил мне собеседник.
Доживу, тогда и разбираться буду,— легкомысленно ответила я вставая. — Кстати, как ты относишься к тому, чтобы покинуть столь негостеприимное место?
Насколько помню, тебя связали,— заметил он,- а я сейчас не в той форме, чтобы справиться с цепями.
Сейчас я уже не связана,— заметила я и подошла к пациенту, что бы лучше понять как же его снять с цепей. Основной вес тела приходился на руки и ноги, однако кроме стандартного набора был еще ошейник шипами внутрь по ощущениям с магической начинкой и прикованный к стене. Эх, почему я в прошлой жизни медвежатницей не была? Хм, а какое там Тоис заклинание творила, когда мы из тюрьмы сбегали?
Приятные у тебя духи, — сбивая меня с настроя, заметил узник,— Очень необычные.
Духи?— непонимающе переспросила я, всё еще пытаясь вспомнить, что там подруга делала, чтобы открыть дверь. Вспомнив, наконец, нужные слова, аккуратно дотронулась до руки пациента, он вздрогнул.— Прости, если сделала тебе больно, потерпи, сейчас сниму цепи.
Почему ты помогаешь мне?— спросил узник.— Зачем?
Просто так,- вспомнив свою первую встречу с Тьмой ответила я, чуть приподнимая его магией воздуха, чтобы он не грохнулся со всего маху об пол, после моего заклятья. - Ведь кто-то должен появляться тогда, когда кажется что уже ничего нельзя исправить, так почему бы не я?
Выживает только сильнейший,- грубовато заметил узник.
Ты прав, выживает только сильнейший, а живёт тот, кто не боится быть слабым, - озвучила я своё мнение на лозунг уже давненько набивший оскомину.— Калечить свою душу ради выживания и мести, легче, чем понять и простить.
Может, ты еще скажешь, чтобы я полюбил своих врагов?- гневно с огромной долей яда в голосе спросил узник.
Простить и забыть не одно и то же, а врага, причины поступков которого ты смог понять, намного легче осудить так как он того заслужил,- обиженно фыркнув объяснила я свои слова.— А давать повод для радости врагу тем что тебе плохо от того что он существует, зачем? Пусть лучше мучается в догадках, с чего вдруг его простили. Точнее, что он упустил, жив ли еще или ему это мерещиться? Страх врага перед неизвестностью намного сильней ранит противника, чем твоя ненависть.
Ты...— не успел он договорить, как подействовало законченное мной заклятье и он благополучно завис в воздухе, узник сбился с мысли и спросил. — Как ты меня поддерживаешь в воздухе?
С помощью магии воздуха. Как твоё состояние, идти сможешь?— спросила я, с сомнением оглядывая поврежденные ноги пациента.
Если поддержишь, смогу,- отвечает он с железобетонной уверенностью.
Тьма
Тьма, еле сдерживая рвущийся наружу хохот, следила за богиней нервно меряющей шагами роскошную залу и вот-вот готовой грохнуться в обморок.
-Ну, за что мне это? За что? Я ведь всё-всё рассчитала верно! Она должна была попасть в беду, а прекрасный принц должен был её спасти! А она... А он... А вообще... За что??? — то и дело разносились душераздирающие восклицания вперемешку со звоном разбиваемых статуй и ваз. Богиня перестав метаться, подошла к Тьме и уткнувшись ей в плечо разрыдалась, Тьма застыла не в силах пошевелиться от удивления, в какой-то веки светлая богиня рыдала у неё на плече.
Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |