Путь маги_матика

Видя кислые мины, Гирт продолжил, — ВБЕЙТЕ ЭТО СЕБЕ В МОЗГ! — гаркнул он, — Это где-то там, — он указал в ту сторону, откуда они пришли, — вы чего-то стоите! Здесь вы ничто, уясните это лучше сейчас! — сделав очередной круг в тишине, он вглядывался в надежде, что кто-то возмутиться. И он сможет преподать урок наглецу в назидание всем остальным. Но всем молчали, хоть некоторые и недовольно сопели.

— Я строг, поэтому вам не понравлюсь. Но чем больше вы будете меня ненавидеть, тем большему вы научитесь. Я строг, но я справедлив! Мне насрать, какого вы пола, мне плевать на то, из какого вы города! Мне нет дела, из какой вы семьи! Будь вы странный принц, крестьянин или долбанный избранник божий, — ожог Борга взглядом, — Вы все в моих глазах одинаково никчемны! Моя задача и моих помощников на данном этапе — избавиться от тех, кто не способен быть бесстрашным, сильным и могучим воином! Посредственностей, нытиков и слабаков я не обучаю и не потерплю их под моим командованием. Я не позволю какому-нибудь сосунку опорочить моё славное имя, это понятно, недомерки!!?

— СЭР, ТАК ТОЧНО, СЭР!! — в унисон, уже намного более слаженно крикнули курсанты.

— ХЕРНЯ, Я ВАС НЕ СЛЫШУ!!! — орал капитан.

— СЭР, ТАК ТОЧНО, СЭР!! — рвали глотки пацаны.

— Хорошо, а теперь я дам шанс тем вонючим маленьким сыкунам, кто хочет уйти! Я дам всего один шанс! Ибо сейчас вы принесете присягу и дадите клятву о безоговорочном подчинении и неразглашении того, что здесь происходит. Предупреждаю заранее, после трех этапов обучения и финального экзамена в живых из вас останется не больше двадцати процентов, — пугающе серьезно закончил он. Ребята стали переглядываться, сомневаясь в том, что правильно расслышали слова капитана. Гирт продолжил, — Я не шучу!! Я готовлю элиту из элит! — гордо сказал он, — И слабаки, неспособные пройти испытания и тренировку, мрут как мухи. И можете мне поверить, на слабаков мне глубоко насрать! — несколько человек сглотнули, но не сдвинулись со своих мест.

Каждый из них знал, что после курса под командованием капитана Гирта курсанты попадали в королевскую гвардию и получали младший офицерский пост. Только ради этого все выпускники кадетских школ так стремились попасть к нему. Можно было сказать, что это была влажная мечта любого мальчишки в кадетской школе, эту же мечту разделяли их родители, подпитывая амбиции своих чад. А какой ценой это все достигается, особо никого не волновало.

— Ну так что!? — подождав минуту спросил он еще раз.

Ответа не последовало! Как говорится, молодо зелено, все эти мальчишки думали: 'Я из тех двадцати процентов. Смерть, что это такое? Мне это неведомо' или 'Да он просто нас пугает, проверяя на слабо'. Как же все они ошибались.

— Хорошо, — кивнул он, — но, потом не говорите, что я не давал вам шанса! — безразлично сказал Гирт.

Боргаф смотрел на это безразличное лицо, подсвеченное неровным светом факелов, и осознавал, в какой ситуации оказался. Через руки этого мясника прошло такое количество юнцов, что смерть любого из них колебала его не больше чем раздавленный поутру муравей. Борг бы с большим удовольствием поднял руку и сказал: 'Адиос амигос, такая вечеринка не по мне'. Но, он не мог этого сделать, ректор ясно дал понять, что у него очень мало времени, и этот садист Гирт в данной ситуации — его лучший вариант. Уже к вечеру Борг стал чувствовать дискомфорт в теле, который продолжал усиливаться. Видимо, это и был тот побочный эффект от скорого роста, который он никак не мог остановить.

— Хорошо, — капитан полез за пазуху, — а сейчас вы принесете клятву о подчинении и неразглашении секретных техник, которые мы вам поведаем, — Гирт не собирался терять монополию на воспитание самых сильных и результативных воинов.

Он достал из-за пазухи черный кристалл, — Сейчас каждый из вас по очереди подойдет ко мне и принесет клятву.

Ребята неуверенно топтались на месте, приносить какие-то клятвы на странно выглядящем артефакте было страшновато.

— ЧЕГО ВСТАЛИ, ВЫРОДКИ МАЛОЛЕТНИЕ!! БЕГОМ ПО ОДНОМУ, — заорал капитан.

С болью и страхом на лице ребята потянулись к капитану. Первый курсант с мандражом положил руки на черный кристалл, и тот стал пульсировать.

— А теперь повторяй за мной, — сказал капитан, нависая над четырнадцатилетним мальчишкой.

Они двигали губами, но звука не было, как в немом кино. Клятва длилась недолго, и очередь Борга подошла довольно быстро.

Он остановился напротив капитана и с подозрением смотрел на черный кристалл, который продолжал пульсировать, — Чего вылупился!? — гаркнул капитан, — Клади руки на артефакт.

Пересиливая страх и недоверие к этому действу, Боргаф положил руки на кристалл. Он почувствовал, как из артефакта через руки потекла энергия, она двигалась по телу и направилась к двум точкам: к мозгу и сердцу. Она опутывала их щупальцами силы. Боргаф задышал чаще, на его лбу выступил пот, это было очень неприятное ощущение.

— Повторяй за мной, — сказал Гирт. — Я клянусь выполнять все приказы и поручения инструкторов до окончания курса обучения.

Плетение на мозге вспыхнуло новыми красками и Боргаф, как болванчик, стал повторять за капитаном. У него возникло такое ощущение, что говорит не он, а кто-то другой. Губы сами стали двигались без его ведома или воли. Звуки, вылетающие из его рта, походили на светящиеся частички, впитывающиеся в кристалл. Когда последняя частичка света, вылетевшая из его рта, впиталась в артефакт, плетение на мозге стало намного ярче.

— Я клянусь сохранять в тайне все, что происходило в процессе обучения.

Боргаф повторял слова словно загипнотизированный.

— Если я нарушу данное мной слово, то пусть энергия, окутавшая моё сердце, раздавит его.

Вот этого, в особенности, ему не хотелось говорить. Ведь тайны он хранить вообще не умел. Из-за этого его даже не брали на многие сверхсекретные проекты государства и военных. Проходя собеседование с агентами секретной службы, он так волновался, что выбалтывал им все секреты. В независимости спрашивали они его об этом или нет. Так что над его головой нависла серьезная угроза смерти, из-за его болтливости в те моменты, когда он нервничал.

Он хотел сказать об этом капитану, но тело его вообще не слушалось, он продолжал повторять за Гиртом как попугай. Когда последнее слово вылетело из его рта, энергия перестала литься из артефакта. Но сила, окутавшая его сердце, никуда не делась, а только стала крепче и ярче.

Борг уже открыл рот, чтобы что-то сказать, но Гирт приказал ему, — Встань в строй, — его тело само по себе развернулось и потопало на место.

Боргаф почувствовал себя какой-то марионеткой, неспособной сопротивляться приказам. Это было очень пугающе и жутко. Он понял, что они могу приказать им сигать с обрыва, и они будут это делать.

Капитан положил кристалл обратно за пазуху черной куртки, — Рорит, — обратился Гирт к своему помощнику, — все остальное на тебе, — уже расслабленно и без криков.

— Есть, сэр, — спокойно сказал помощник.

Он направился в темноту, выходя за пределы света, капитан сказал, — Увидимся по ту сторону гор сосунки. — В этот момент, никто не понял к чему это было сказано. Но в будущем они поймут, о чем он говорил.

Помощник скопировал позу, походку и попытался скопировать даже интонацию капитана, — Так сосунки, я младший инструктор Рорит! На месяц я ваш Бог, мать, отец и проводник в самые глубокие точки ада, которые вы себе только можете вообразить. Теперь я объясню, что вообще происходит и через что вам придётся пройти. Думаю, не все знают, что сила воина может расти до определенного предела и без убийства монстров. С помощью чудовищных нагрузок на тело и разум, через особые тренировки, которые разработал капитан лично. Капитан считает, и вполне заслуженно, что если вы достигните пика до первого убийства, то ваш фундамент будет намного крепче. И на нем вы сможете построить крепкое здание своей силы. Это место, — он указал на бараки, виднеющиеся в сполохах огня, — создано для этой задачи. А я — инструктор, который проведет вас через все это дерьмо. В этом путешествии вы либо взойдёте на пик, либо умрете, пытаясь сделать это. Другого не дано!

Курсанты стойко переваривали полученную информацию. Никто не роптал, не жаловался. Все прошли кадетскую школу, дисциплина у каждого из присутствующих была на высоте.

Убедившись, что все все поняли, он продолжил, — А теперь, первая тренировка, — улыбаясь, сказал инструктор, а кадеты навострили уши, — не умрите от холода в этой развалюхе, — кивнул он на казарму.

Пожухлую траву уже начал покрывать иней, и температура продолжала резко снижаться. У Борга зуб на зуб не попадал, роба была совсем не предназначена для таких температур.

Не выдержав, один из курсантов, выглядевший не лучше Борга, спросил, — Сэр, могу я обратиться к вам, сэр, — он стучал зубами и немного заикался.

— Можешь.

— Сэр, как нам это сделать в таких условиях? Без снаряжения и нормального укрытия? — вопрос был вполне закономерен и логичен.

В школе им рассказывали о специальных артефактах, помогающих выжить в самый лютый мороз или в самую дикую жару. Никто и никогда не рассказывал им о том, как выжить без одежды и снаряжения, находясь в дырявом сарае при температуре ниже нуля.

— Хороший вопрос, курсант, — кивнул инструктор. — Вам лучше всего сейчас быть настолько сосредоточенными, насколько это вообще возможно. Потому что я покажу это лишь раз. То, что я вам сейчас покажу, называется воспламенением силы. Это серия движений, заставляющая вашу энергию циркулировать по телу определенным образом. Эта циркуляция помогает самой силе увеличиваться в объеме и повышает температуру тела.

Никто и никогда им не говорил о каких-то секретных техниках. Им казалось, что у воинов все просто в отличие от магов, мочи зверюг и увеличивай тем самым свою силу. Ни о каких 'шаманских техниках с танцами' речи вообще не шло.

— Готовы? — спросил инструктор.

— Так точно, сэр, — крикнули курсанты, сосредоточенно наблюдая за инструктором. Ведь ради этого они и были здесь, только у капитана можно было научиться чему-то подобному.

Инструктор расставил ноги на ширине плеч, а руки поднял вверх. На лице полная сосредоточенность, глаза закрыты. Неожиданно тело инструктора начало перетекать из одной позы в другую. Это больше походило на серию йогических поз, но менее статичных и более плавных. Курсанты смотрели во все глаза, как в неровном свете факелов инструктор, словно вода, перетекает из одной позы в другую. Это определенно было красиво, но эта красота была опасной. В каждом движении и позе была угроза, которую не мог понять или описать ни один курсант. От тела инструктора стал исходить пар, его тело начало источать все больше и больше жара.

Он закончил только через минуту, — Ну что, может кто-то повторить? — с ухмылкой сказал он.

Весь сегодняшний день проходил по одному и тому же сценарию на протяжении многих лет. Никто до сего момента не мог повторить воспламенение силы с первого раза, первую неделю курсанты практически не спали. Пока не изучали воспламенение силы, они всю ночь бегали вокруг барака, чтобы не замерзнуть на смерть. Это было дополнительным давлением на тело и психику.

Из ровных рядов, в которых началось недовольное роптание о том, что это, мать его, невозможно, поднялась маленькая ручка, — Я могу повторить это, сэр.

Инструктор повернулся на источник звука. Самый маленький мальчишка, о котором капитан упомянул вскользь, тянул руку как ученик начальных классов, — О, неужели, курсант, — с ехидцей сказал инструктор.

Он и сам проходил через эту тренировку и помнил какой, испытывал гнев, когда его инструктор демонстрировал воспламенение силы при свете факелов всего один раз.

— Так продемонстрируй это нам, — Борг не был любителем публичных выступлений и замялся, — ну что же ты, давай! Выходи на середину и продемонстрируй нам, что ты там запомнил, — на его практике не было таких смельчаков, но капитан говорил, что попадаются самоуверенные пацаны, которых стоит проучить, на ранних этапах обучения.

— Но, — продолжил инструктор в тот момент, когда мальчишка неохотно вышел на середину, — если у тебя не получиться, ты понесешь наказание за излишнюю самоуверенность, — с садисткой улыбкой сказал Рорит.

От угрозы Боргаф не испытал и тени сомнения в своих способностях к запоминанию. Память была одной из самых больших его гордостей с самого детства. Сначала он не понимал, что не все люди такие. Он спрашивал что-то у родителей о том, что произошло несколько лет назад, третьего числа седьмого месяца в два часа дня. А они ему отвечали, что этого не помнят, — 'Что значит не помните? Что значит забывать?' — для него сама идея того, что можно что-то забыть, была дикой.

Он встал в точно такую же позу, с которой начал инструктор. Он замер, закрыл глаза, созерцая свое тело изнутри. Каждая конечность, наклон головы были до миллиметра скопированы. Он был неподвижен ровно столько же времени сколько и инструктор, потом он перетек в следующую позу, в другую, в третью. У инструктора постепенно начала отваливаться челюсть, техника была абсолютной. Чем дольше Боргаф продолжал, тем больше чувствовал, как что-то находящееся посередине его груди начинает шевелиться. Это что-то сначала конвульсивно сокращалось, потом начало расти, образуя раскручивающуюся спираль, которая с каждым движением все росла и росла, ускоряя свой бег. Холод и боль из его тела начали постепенно исчезать, уступая место жару и силе. Которые стали растекаться по каждой мышце, по каждой кости и связке. Боргаф растворился в каждом движении, наслаждаясь тем, какой это все дает эффект. Когда он закончил комплекс движений и открыл глаза, на него ошарашенно смотрели все, включая инструктора.

Быстро придя в себя инструктор сделал вид, что видит такое каждый день, — Так, сосунок, — сурово обратился он к Боргу, — приказываю тебе не учить ни одного курсанта этим движениям. Тебе понятно? — насупился инструктор из-за того, что мальчишка чуть не сломал ту систему, которая работала долгие годы. — Тебе запрещается использовать эту технику до тех пор, пока распоследний тупица в этом отряде не запомнит технику, — каждый приказ инструктора впитывался в плетение, окутывающее мозг Борга.

— Есть, сэр, — недовольно сказал Борг.

— Это касается каждого! — возвысил голос, обращаясь к курсантам. — Пока последний из вас не запомнит воспламенение силы, ей нельзя будет пользоваться ни единой душе.

— Так точно, сэр! — крикнули пацаны.

Это был еще один рычаг давления на мальчишек, особенно на отстающих, которых нередко убивали свои.

— А теперь можете идти спать в свое прекрасное жилище, — с улыбкой сказал он. — Если замерзните, — тут слово 'если' было не применимо, ибо уже всех колотило от холода, — то можете бегать вокруг барака.

Глава 23Kак жe по-разному может пройти ночь для разныx людей. Для одних, это cладкий, глубокий сон с прекрасными снами в теплой постельке. Для других ночь может превратиться в бесконечный цикл страдания и боли. A для третьих это бессонная ночь в объятиях прекрасной женщины. Первый принц Hав, как раз был из третьей группы. Его выдернули из постели, в которой была самая прекрасная женщина из тех, что он встречал. Если бы не наказ отца явиться на совещание, то он бы однозначно послал гонца куда подальше и остался нежиться в ее постели не смотря ни на что. Выйдя из публичного дома, он сощурился от яркого света и посмотрел красными после бессонной ночи глазами на охранников, простоявших на улице всю ночь.