Окклюменция

— Да ты тут обжился, братец, — не удержался Гарри.

— Он унаследовал твоё хозяйственное рвение, — бросил Снейп. — Ты с директором давно последний раз общался?

— Позавчера. Он хочет, чтобы я узнал у Слагхорна про какие-то хоркруксы. Он якобы что-то про них когда-то рассказывал В... — Гарри наткнулся на взгляд Снейпа и поправился: — Риддлу.

— Ничего он тебе не расскажет, — мрачно сказал Снейп. — Если уж Дамблдору не рассказал.

— А вы про них хоть что-нибудь знаете?

— Если бы я знал, то не было бы нужды...

— Да, да, но, может, вы хоть примерно представляете, что это такое, потому что я даже не знаю, как это слово пишется!

Снейп закатил глаза.

— Я знаю, что это что-то из тёмной магии. Я пару раз встречал упоминание, что кто-то из тёмных магов был настолько ужасен, что "даже создал хоркрукс", но не более. Вообще, я впервые от тебя слышу, что их может быть много, — Снейп пожал плечами. Гарри незаметно вздохнул: кажется, профессор больше не обижается.

Джоу налил всем чаю, откусил половину шоколадного батончика с вязкой нугой, и вдруг спросил (прямо с полным ртом, едва разжимая зубы):

— А почему вы так не любите, когда Риддла на Вэ называют?

Гарри в очередной раз поздравил себя с сотворением Джоу. Этот вопрос мучил его уже больше года.

Снейп покосился на Поттера, который скромно смотрел в чашку. Потом вздохнул и тихо сказал:

— Метка... болит.

— Вот чорт! — громко возмутился Джоу. — Нафига, спрашивается, изобретать себе имя, которым никто не может пользоваться? Нет, он просто больной псих! Надо его в палату к Локхарту, они друг друга художественно дополнят.

Гарри не удержался и хрюкнул. Осторожно подняв глаза, он увидел, что Снейп смотрит в сторону с очень странным выражением лица. Он уже как-то видел такое у профессора, когда на втором курсе Филч причитал над своей несчастной кошкой.

Вдруг из камина послышался шорох, и прямо к ногам Гарри упала открытка. "С днём рожденья, Северус!" — прочёл Гарри прежде, чем сообразил не читать. Почерк был директорский. Снейп взмахнул палочкой и испепелил её с таким отвращением и ненавистью, как будто это был Питер Петтигрю.

— Простите, сэр, — выдавил Гарри.

— За что именно, Поттер? — поинтересовался Снейп. — За то, что не знал, или за то, что читаешь чужую корреспонденцию?

— За всё. И за Дамблдора, — буркнул Гарри.

— В существовании Альбуса Дамблдора тебя вряд ли можно обвинить, — произнёс Снейп довольно ядовито.

— Извините, привычка.

— Какие у тебя интересные привычки, Поттер, — Снейп встал и прошёлся по кухне, как обычно ходил по классу. Джоу напустил на себя перепуганный вид и прикрыл голову руками. — Убираться в чужом доме, читать чужие письма... тебе что, собственных не хватает? Может, расскажешь заранее, что ещё ты привык делать?

— Спать в чулане и не есть неделями. Хотя мне казалось, что вы прекрасно всё сами видели, когда в прошлом году занимались со мной окклюменцией. — Гарри внезапно страшно обиделся. — Не вижу смысла это обсуждать. Вероятно, я не унаследовал характерного поттеровского чувства юмора.

Снейп остановился, как будто осёкся. Гарри замер. Мерлин его за язык тянул, что ли? Сейчас его попрут отсюда и пикнуть не дадут...

— Национальный герой с травмой детства, — провозгласил Снейп. — Мисс Скитер бы описалась от счастья, если бы добралась до такой информации. Смотри, Поттер, она ещё напишет твою биографию, и твои поклонницы обрыдаются до слепоты, а потом все как одна пойдут работать в семейные консультации, — Снейп отвернулся к шкафчикам. Гарри раздумывал, сколько он ещё вытерпит, прежде чем наговорит профессору гадостей и навсегда покинет подземелья.

— Ну да ладно, — продолжил Снейп как-то неуверенно, — прежде чем ты начнёшь швыряться в меня моей же посудой, могу предложить отметить установившееся равновесие, — с этими словами он извлёк из одного из шкафчиков бутылку, судя по виду, дорогого алкогольного напитка. У Гарри глаза стали больше, чем очки. Снейп — что, понял, что обидел его? И теперь проставляется? Мерлиновы панталоны, куда катится мир!

— Давайте, давайте, профессор, — усмехнулся Джоу. — Вы ещё извинитесь, и сердце нашего героя растает, как айсберг в Африке! — протараторил он и получил две затрещины.

Глава 27

Снейп и Гарри той ночью напились в дым и доску соответственно. Гарри — с непривычки, а Снейп к началу пиршества уже не был кристально трезв. Матриката, конечно, ничто не брало, да он особенно и не налегал, просто потому, что ему в принципе не нравился вкус спиртных напитков. Поэтому ему досталась почётная миссия оттаскивать уже спящего Гарри в гриффиндорскую башню, за что он страшно отомстил на следующее утро рассказами про тосты на брудершафт и танцы на столе.

Гарри, впрочем, не верил. До потери памяти ему всё-таки допиться не удалось. Он помнил, например, что в какой-то момент они смотрели фотографии предыдущих курсов Слизерина, обсуждая учеников. Некоторыми Снейп хвалился, про других, наоборот, рассказывал всякие гадости, неизменно вызывавшие у Гарри приступы неконтролируемого смеха. Про иных Снейп предупреждал, что они стали или с большой вероятностью могли стать Пожирателями. Гарри старался запоминать имена и лица. В частности, его сильно удивило семейство Блэков. Во-первых, он до сих пор был уверен, что Нарцисса — тоже Пожиратель, однако Снейп уверил его, что она, хотя и поддерживает мужа во всём, метку всё-таки не принимала. На Беллатрикс ещё на выпускной фотографии было написано если не "Азкабан", то уж во всяком случае "Доминатрикс". Чего стоила одна кожаная мантия вся в пряжках, похожих на шипы. Её будущий муж казался рядом с ней таким ангелом, что Гарри даже стало его немного жалко.

Гарри наконец-то увидел младшего брата Сириуса — Регула Арктура Блэка. Про него Снейп рассказал самую интригующую историю. Дескать, Регул был пай-мальчиком, по первому родительскому слову встроился в ряды сторонников Вольдеморта, хотя его и тошнило от вида крови, да и Белла его дразнила, что он спит с плюшевым мишкой в обнимку. Однако Вольдеморт ему вполне доверял и однажды даже потребовал от него какую-то услугу, которая, по наблюдениям Снейпа, Регула очень удивила. Вольдеморт остался им доволен, но всего через несколько дней после этого Регул вломился в дом Снейпа в невменяемом состоянии, наорал на хозяина, наговорил какой-то бессвязицы, попрощался и ушёл, и с тех пор его больше никто никогда не видел. Вольдеморт был от случившегося сильно не в восторге, потому что после этого у него заметно поубавилось сторонников.

Ещё Гарри помнил, как долго и безуспешно пытался узнать у Снейпа, как же это получилось, что дети практически всех Пожирателей "первого созыва" поступили в Хогвартс в тот же год, что и он, Гарри? Их родители под пророчество, что ли, подгадывали? Или по приказу Вольдеморта пошли строем обеспечивать будущее своим начинаниям? Но Снейп только отмахивался и пожимал плечами, дескать, его это не коснулось, и слава Мерлину. Вот тут-то Гарри и прикусил язык — ведь, если подумать, он и сам был сыном Пожирателя и попадал в ту же самую волну повального чадопроизводства.

Утро, конечно, было ужасным. Едва разлепив глаза, Гарри отправил Джоу в класс зельеварения, чтобы сварганить там антипохмельное зелье. (Свою-то лабораторию Снейп зачаровывал так, что даже Джоу не мог проникнуть туда без спросу, а шансов на радушный приём у профессора с утра после пьянки было мало.) Сам Гарри, с трудом встав и медленно одевшись, тоже поплёлся в подземелья вместо завтрака, о котором пока что и думать не мог. К счастью, к его приходу Джоу уже почти управился, и скоро Гарри был избавлен от последствий профессорского дня рожденья. Они чин по чину убрали за собой и уже собирались расходиться, когда дверь в класс внезапно распахнулась и внутрь стремительно вошёл почти полный состав преподавателей.

— Северус, ну я же должна проверить, мой студент пострадал... — говорила Макгонагал. И тут она заметила Джоу и осеклась. — А вы кто?

Джоу, видимо, глубоко задумавшись над чем-то в процессе уборки рабочего места, не успел скрыться, пока его не заметили, и теперь стоял в полной растерянности, пытаясь хоть что-нибудь придумать. У Гарри голова заработала с таким напряжением, что, казалось, жужжание было слышно снаружи, но ни одной подходящей версии не подворачивалось.

— Это мой сын, Минерва, — будничным тоном бросил Снейп, не давая молчанию затянуться. — Приехал вчера вечером, ну, ты знаешь, по какому поводу. Так вот, ты можешь осмотреть содержимое шкафов и убедиться, что в них нет ни намёка на то, что входит в состав этой разновидности ядов. А если твои студенты пробираются в мои личные запасы, то я за это уж никак не могу отвечать.

Пламенная речь Снейпа растворилась в воздухе, явно не долетев до ушей слушателей. И это при абсолютной, гробовой тишине. Джоу вежливо улыбнулся и кивнул профессорам.

— Гыа... кы..? — наконец выдавила Макгонагал.

Снейп закатил глаза и принялся объяснять, как будто по сотому разу:

— Джон живёт в Америке с матерью, с которой я не поддерживаю отношений. Сейчас у них там каникулы, и он приехал меня навестить. Может быть, уважаемые коллеги, вы перестанете смотреть на него, как на музейный экспонат, и займётесь тем, за чем пришли? К вашему сведению, через пятнадцать минут начнутся занятия.

— Извините, что помешал, — произнёс Джоу, довольно удачно изображая американский акцент. Потом повернулся к Снейпу и немного виновато добавил: — Я не думал, что во время завтрака...

— Иди уже, — отмахнулся Снейп.

— О'кей! — Джоу лучезарно улыбнулся, растопырил пятерню, прощаясь с ошарашенными учителями, и выскользнул из класса, а за ним и Гарри, которого, кажется, никто даже не заметил.

Надо ли говорить, что весь день школа зудела, как покусанная комарами. Учителя не смогли долго удерживать захватывающую информацию в своём кругу: кто-то любимчикам проговорился, кого-то подслушали... В общем, к обеду вся школа уже знала, что у Снейпа есть сын старшего школьного возраста, только одни говорили, что он очень похож на Снейпа, а другие — что он нечеловечески красив. Вторые время от времени награждали пощёчинами первых, а первые в ответ задирали вторым мантии и дёргали за косички. Количество языков, выставленных для показа в коридорах школы, возросло до рекордного. Количество баллов, оставшихся у всех факультетов вместе взятых — до рекордного упало.

К счастью, самому Снейпу это крови не много попортило. Студенты, конечно, косились на него и шептались, но спросить напрямую боялись, а преподаватели уже давно знали, что лезть в личную жизнь этого человека себе дороже. Единственным, кто позволил себе как-то откомментировать существование "Джона", был директор, зажавший профессора в узком безлюдном коридоре.

— Право же, Северус, — сказал он, сдвигая очки на кончик носа, чтобы удобнее было смотреть поверх. — Тебе не стоило делать из этого тайну. Я бы понял.

Снейп в ответ молча выпустил патронуса, ни разу не переменившегося в лице, и пошёл дальше по коридору. Олениха фыркнула, копнула задним копытцем и исчезла.

Гарри между тем подвергся допросу со стороны своих лучших друзей, которые взяли его под локотки и утащили в Выручай-комнату при первой же возможности.

— Так ты про это что-нибудь знал? — жадно допытывался Рон. — Мерлин, подумать только, у Снейпа! Сын! Ты ничего не заметил, когда жил у него?

— Собственно, мы с Джоном пересеклись у Снейпа на пару дней... — неохотно признался Гарри.

— Так что же ты молчал!

— Снейп заставил меня пообещать, что ни одна живая душа об этом не узнает.

— Вот паразит!

— Рон! — осуждающе вступилась Гермиона. — А что если Сам-знаешь-кто узнает? А он теперь уж точно узнает! Профессор Снейп наверняка не хочет, чтобы Джон получил метку!

— Да уж, — Гарри помрачнел. Ох и устроит им Снейп за всё это... В таком раскладе ему действительно придётся привести Джоу пред алы очи. Вопрос только, догадается ли Вольдеморт, кто перед ним на самом деле... ох.

— Так ты его видел! — не унимался Рон. — И что, правду говорят, что он похож на Снейпа?

— Правду.

— Да? Так он некрасивый? — немного разочарованно спросила Гермиона, заработав от Рона испепеляющий взгляд.

— Гермиона, ты в своём уме? — поинтересовался тот. — Как сын Снейпа — СНЕЙПА! — может быть красивым? И почему тебя это вообще заботит?

— Мне просто жаль парня, который унаследовал такие черты, — выкрутилась Гермиона.

— Вообще-то, — сказал Гарри, едва сдерживая улыбку, — он вполне ничего. Мне, конечно, трудно судить, но я бы сказал, что жалеть его не стоит.

— Ничего не понимаю, — пробормотал Рон. — Ты же сам говоришь, он похож на папашу.

Гарри только пожал плечами.

— Ну а какой он человек? — продолжила расспрашивать Гермиона. — Ты с ним разговаривал?

— Да, в общем, нормальный парень. Американец, конечно. И язва. Но не второй Малфой, если ты об этом.

— А кто его мать? — судя по круглым глазам, Рон только что сообразил, что наличие сына подразумевает наличие когда-то давно романа с какой-то женщиной. Лицо его быстро зеленело.

— Не знаю, — продолжал заливать Гарри. — Я так понял, Снейп предпочитает о ней не говорить.

— А какие у них отношения? В смысле, у профессора Снейпа с Джоном? — внезапно испугалась Гермиона. Видимо, ей всё-таки очень хотелось пожалеть мальчика. Не за внешность, так хоть за домашний террор.

— Хм-м-м.... — Гарри задумался. — Как бы это описать... В общем, на прощанье не обнимаются, но и не скандалят... Снейп ему с учёбой помогает, но в своём стиле, конечно.

— Иронизирует? — Рон аж на цыпочки привстал, как будто предвкушал особо вкусное блюдо.

— Конечно. Но и Джон в долгу не остаётся. В общем, гадюшник тот ещё получается, но вроде бы всё мирно.

— Он комментирует профессора Снейпа? — не поверила Гермиона.

— И до сих пор жив? — ещё больше не поверил Рон.

— Ну да, он может сказать что-нибудь типа... — Гарри попытался вспомнить какую-нибудь безобидную шуточку Джоу. — Например, Снейп просит ему что-нибудь дать, типа, солонку или книжку, а Джоу так смотрит и говорит: "Всю жизнь с протянутой рукой!"

— И ему это сходит?! — хором воскликнули друзья.

— Ну, иногда может подзатыльник получить, но не всерьёз. Обычно Снейп просто что-то ещё более гадкое отвечает.

— Чумааааа, — протянул Рон.

— А почему "Джоу"? — Гермиона таки заметила оговорку. — Это его отец так называет?

— Н-нет, Снейп его вообще редко хоть как-то называет. Это он сам так представляется.

Они ещё некоторое время поперемывали кости Снейпам. Гарри, кстати говоря, не на голубом глазу рассказывал друзьям об отношениях Снейпа и Джоу. Он очень хотел приучить их к мысли, что Снейп в качестве отца — это далеко не худший вариант, да и вообще, Снейп далеко не так ужасен, как он же сам, Гарри, совсем недавно полагал. Пусть видят, что Снейп на самом деле "хороший", пусть верят, что он и правда на стороне Ордена.

До подземелий Гарри добрался только в свободное время после обеда, в плаще-невидимке. Проскользнул в офис и тут же принялся извиняться. Снейп, однако, как будто решил оправдать всё хорошее, что Гарри про него пытался сообщить друзьям, только отмахнулся.