— Эх молодость... — вдруг хихикнула эльфа. — Ладно, раз уж она тебе не даёт, то коли приспичит, приходи ко мне. Только никаких больше рогатых-фиолетовых. Договорились?
— Ага, договорились, — обалдело ответил я. Блин! Надо было её клеить ещё в тот первый день в башне, а что до возраста, так хрен ровесников не ищет. Всё ещё осоловело, я вернул Леоре коробку. — Спасибо, сработало.
— Пожалуйста, — не переставая улыбаться ответила она, а потом вдруг прижалась ко мне, куснула за ухо и выпорхнула из комнаты, оставив меня с мокрыми семейниками в руках.
Это она всерьёз или издевается, в отместку за сношения с суккубами? И Морриган... Ведьма серьёзно испытывает ко мне ответную приязнь, или нет? ... кто их, женщин, разберёт? Оставив попытки понять произошедшее, я натянул кое-как отжатые трусы и восстановил каменный доспех. Поживём — увидим.
* * *
— Наша работа, — прокомментировал коссит, глядя на кинжал-переросток в руках Давета.
— Заметно. Он почти с меч размером, — улыбнулся разбойник. — Был бы такой клинок у меня в Денериме...
— Кому, что, — вздохнула ушастая, — а мужикам всё железки подавай.
— Не железки, — поправил её счастливый обладатель трофея, — а полезный в работе инструмент. Меч в поле хорош, а в переулке или в здании, качественный свинорез всяко лучше. Спроси у Кунари.
— В какой-то степени ты прав, — частично согласился тот. — Но с определённого момента уже не важно, какое именно оружие у тебя в руках, и есть ли оно в них вообще.
— Ага, то-то ты с мечом и в броне ходишь, а не с голой дупой и двумя кукишами — ухмыльнулся наш мясник, всё-ещё примеряясь к ножу.
— То, что ты не достиг совершенства, не значит, что ты должен перестать к нему стремиться, — великан оставил за собой последнее слово.
За очередным поворотом нашёлся храмовник... Живой, и даже не околдованный, только помещённый в слегка светящийся кокон в компании нескольких трупов. Присмотревшись, я узнал в нём ушлёпка, что должен был, в случае чего, прирезать Дэйлена, сиречь меня, во время Испытания Ужасом.
— Каллен, — сухо сказала эльфийка, тоже узнав пленённого рыцаря.
— Опять этот трюк! Он не сработает, я буду силён! Презренный демон, как смеешь ты досаждать мне видениями моего позора? Той, которую я желал, но не мог владеть... моей нездоровой влюблённостью в... мага?
— Х-ха! — заржал я и легонько пихнул удивлённую девушку в бок. — Так вот на кого мастурбируют в сортирах храмовники. Леора...
— Да пошли они все на ...! — неожиданно зло выругалась ушастая.
— Эй ты, с добрым утром, просыпайся, — я перевёл внимание на узника.
— Уйди прочь, демон! Я не буду тебя слушать!— пафосно ответил он и зажмурился.
— Вот, придурок. Киса, ку-ку?
— Дэйлен? — рыжая удивлённо посмотрела на меня.
— Что, Дэйлен? Нормального языка он не понимает, так что я всего-лишь испробовал ненормальный.
— Э-э... — подал голос храмовник. — Ты ещё здесь? Но ведь это всегда срабатывало... Ты не демон?
— Смотри, догадался. Не прошло и трёх лет. За что сидим, дитя храма? — я открыл лицо, "попросив" камни доспеха сдвинуться.
— Не вини меня в излишней предосторожности. Видения демонов... они кажутся настолько реальными. Но почему ты вернулся в башню? Как ты выжил?
— Ты не поверишь... сколотил компанию жутких разбойников, ограбил королевскую сокровищницу и решил наведаться к вам, храмовникам. Шутка. Дела у меня здесь, а демоны им мешают, так что пришлось заняться зачисткой.
— Они заперли нас в клетки, как животных... Искали способы сломать нас. Я последний, кто остался.
— Заперли в клетки? — засмеялся я. — Таки есть в мире справедливость. Почувствуй себя магом, однако.
— Что?! — возопил храмовник. — Магом? Ни за что! Эти чудовища заслуживают смерти! Ты должен убить их, всех. Они выше, в камере Испытаний.
— Я лучше тебя убью, мразь! — прошипела эльфийка, а в следующий момент поток пламени разбился о волшебный барьер. Я еле успел отскочить и зажмуриться от жара.
— Леора, твою мать! — ругнулся я, затаптывая огоньки на полу. — Предупреждать надо! Если тебе так приспичило, подожди пару минут, сниму барьер и мы вместе порвём дупу этому ханже на руну стойкости. Или, хочешь, я его демонам скормлю?
— Да пошёл он на ...! Урод, как и все храмовники, — ответила ушастая и вдруг... расплакалась. Я хотел было её успокаивающе обнять, но вовремя остановился — каменный костюмчик не лучший наряд для таких целей. Оглядев свой отряд закованный в латы и кольчуги, я остановил взгляд на Морриган. Встретив в ответ непонимание, я выразительно указал глазами на плачущую эльфу. Ведьмины брови поднялись и она мотнула было головой, но я скорчил зверскую рожу. Со вздохом, девушка положила руки на плечи заклинательницы.
— Козёл ты, Каллен. Тупой, фанатичный ханжа-храмовник. Сиди в своей клетке и обтекай... — Плюнув в его сторону, я закрыл лицо и повёл отряд на встречу с Улдредом.
Пройдя сквозь двери Зала Испытаний, я узрел "весёлое" зрелище. Ирвинг, с немаленькой группой одетых в платья магов, уныло стояли и, словно овцы, наблюдали, как лысый маг в компании с четвёркой мерзостей истязает какого-то парня. Магией крови их повязали что-ли?
— Что за театр извращений? — поинтересовался я у Улдреда. Никем иным маг-садист быть не мог. — Ты его ещё в попку трахни, совсем содомитом станешь, во всех смыслах.
— И кто это здесь у нас в гостях? — он отвлёкся от пытки, и жертва обессиленно упала на пол.
— Дед Пихто и отряд по борьбе с извращенцами.
— Остроумно... Я вспомнил тебя, лучший ученик Ирвинга. Улдред не много в тебе видел тогда, и я определённо не вижу ничего особенного сейчас.
— Сейчас обкакаюсь от горя. Как я смогу жить без твоих любви и уважения?
— Не всё так плохо, — ехидно улыбнулся он. — Я весьма впечатлён, что ты до сих пор жив. К несчастью, это означает, что ты убил моих слуг. Ну что же, наверное им лучше умереть на службе тех, кто выше их, чем жить с ужасной ответственностью независимости.
— Действительно, как жаль, что они не познали великой мудрости. Может тогда не пришлось бы столько народа пускать в расход.
— И что же это за мудрость?
— О... — многозначительно протянул я. — Если тебя лизнули в зад, не расслабляйся. Возможно, это смазка. — Я уставился козлу в глаза: — Ты таки содомит. Трахнул народу мозги и бросил на смерть.
— Не надо зацикливаться на плохом, это не помогает нашим отношениям.
— Ну ты загнул, коллега... Я, конечно не из брезгливых, но водить отношения с мерзостью? Да ещё мужского пола? Ахтунг!
— Маг всего лишь личинка, из которой вырастает нечто большее, — махнул рукой лысый. — Твоя церковь очерняет нас, клеймит "мерзостью", когда на самом деле мы полностью реализуем наш потенциал!
— Моя? Коллега, я с этими... фанатиками, ничего общего не имею.
— Да? Возможно ты не безнадёжен. Посмотри на них, — Улдред указал на пленённых волшебников, — церковь их убедила. Они отказывают себе в наслаждении превратиться в нечто великолепное.
— Великолепное? — возмутилась эльфийка. — Ты лирия пережрал, Улдред?
— Улдред? Его больше нет. Я Улдред и, в то же время, не Улдред, — с пафосом сказал маг. — Я больше, чем он был. Могу дать этот подарок и тебе, Леора. Будет намного легче, если ты его примешь. Но некоторые люди настолько упрямы, — притворно вздохнул он.
— Знаешь, анал с демонами не всем по вкусу, — продолжил я "голубую" тему.
— Сопротивление! Везде сопротивление! Как невежливо. — Ага, ты ещё завопи, "я Наполеон!" — И что у нас здесь? Первый Заклинатель. Ирвинг, поздоровайся с любимым учеником. Не обращайте внимания на кровь, у него был... тяжёлый день.
— Останови его, — прохрипел старый маг, роняя капли крови с бороды. — Он... строит армию... Он... уничтожит Рыцарей Храма и...
— Но-но, — погрозил лысый пальцем. — Ах ты хитрый лис, Ирвинг, сразу на меня ябедничаешь. А я ведь думал, что ты начал понимать...
— Н-никогда!
— Довольно. Он будет служить мне, со временем. Как и ты. — Мда, клиника.
— Уничтожить храмовников? — я подпустил в голос задумчивости. — А ведь под это знамя можно и встать. Всё, что мне надо сделать, это подчиниться тебе и принять...
Не окончив предложения, я ударил снопом молний. Поверх лежащего в отключке мага, в Улдреда и его мутировавших приспешников. Неожиданность принесла плоды — мерзости опали грудами мёртвой слизи, но Улдред... Лицо одержимого мага перекосила усмешка, когда молния бессильно потухла на его одежде и он бросил в меня своё заклятье.
Защититься я не успел... Успела Леора. "Давящая Тюрьма" мага крови столкнулась с "Силовым Полем" эльфийки, и последовавший взрыв разметал всех присутствовавших. На ногах остались только я, бывший в эпицентре заклятий и... Нет, это уже был не Улдред... Я и забыл, что в последнем бою, главный злодей полностью отдаётся демонам и превращается в мерзость Гордыни. Закованный в хитин гуманоидный монстр с фигурой Шварцнеггера и мордой Чужого, разве что с россыпью глаз. Это был песец...
Не теряя ни мгновения, я попытался устроить монстру "экстерминатус". Поток электричества окутал полудемона во весь его немалый рост. Я "толкал" вперёд всё больше и больше энергии, но он... смеялся! Вокруг нас вставали на ноги мои спутники и маги Ирвинга. В голове метались мысли... Толпа колдунов бесполезна, даже опасна — Литания, это хорошо, но успеет ли Леора её во время использовать? Да и без этого каждый, кроме меня и Морриган — потенциальная жертва магии крови, даже без контроля над разумом. Впрочем, мой натиск был небесполезен — пленные маги похоже освободились от чар Улдреда.
— Все на ... отсюда, быстро! — приходилось орать во весь голос, чтобы перекрыть гремящие разряды молний и хохот мерзости.
Мана, конечно, не кончается, но поддерживать поток электричества становилось всё тяжелее с каждой неимоверно долгой секундой. Это была не башня Ишала... но всё же. Наконец, последняя спина скрылась в проходе, и я смог "отпустить" демона, лихорадочно размышляя, чем, кроме молний, я могу его угробить.
— Букашка, из-за тебя сбежали все наши зрители, это нехорошо, — издевательски прорычал великан. По наитию, я закрыл проход камнями, и вовремя — струя огня ударилась в преграду и намертво заперла дверь печатью оплавленного камня. Чёрт! Я ведь и свой доспех туда отправил...
— Улдред, да ну их всех. Может пообщаемся наедине, как мужик с содомитом? — Хм... пожалуй не стоило этого говорить будучи одетым только в трусы и сапоги.
— Хочешь поиграть в героя? — поинтересовался мерзость и плюнул в меня струёй огня.
Если выживу, расцелую Стена. Без его издевательств, моё тело просто не выдержало бы дикого темпа, в котором я уворачивался от атак полудемона. Огонь, холод, чистая энергия... Вот бы мне так уметь. Хорошо, молнии не беспокоили — от них хрен увернёшься, но после того, как Электрический доспех несколько раз вернул разряды обратно, демон переключился на другие и более медленные виды колдовства. Труднее всего было с огненными шарами — они расплескивались взрывами на несколько метров. Ну, а по площадям у урода бить не получалось — как только он начинал наколдовывать нечто сложное, я портил ему концентрацию собственными молниями. Прямого вреда нанести не удавалось, но для защиты полудемону приходилось бросать незаконченное заклятие.
Но долго я не протяну — не железный. Попытки атаковать элементами не вызывали ничего кроме гомерического смеха у противника — мои слабые заклятия просто растекались по его шкуре. Направленный на себя телекинез Улдред просто блокировал, а на магию камня не хватало времени для концентрации уже мне. Я в очередной раз увернулся от вредного для здоровья закльтья и.. споткнулся о труп. От следующей атаки уходил через кувырок и везение, но павший коллега подал идею...
Повторение — мать учения. Спасибо сотням поднятых с того света мышам, наводить каналы к Фэйду можно не отвлекаясь от занимательной игры в догонялки, и, меньше чем через минуту, не-мёртвое воинство поднялось, защёлкав зубами.
— Мочи демона! — я подкрепил мысленный приказ воплем. Но... ничего не произошло. Поднятые мертвецы топтались на месте, а мерзость гнусно захихикал.
— И что в тебе нашёл Ирвинг? Недоучка. Взять его. — Команде Улдреда зомби подчинились сразу... Почему?! Впрочем повторно упокоить мертвечину сетью молний было куда легче, чем поднять их.
— Ты начинаешь мне надоедать, букашка, — недовольно заворчал великан. — Думаешь, залился по уши лирием и можешь меня безнаказанно раздражать? Я покажу тебе, насколько глубоко ты ошибаешься...
Новое заклятье врага ударило... знакомым, по храмовникам, "мешком тёплой воды". Я остался невредим, а Улдред... мерзость зашатался на ногах. Это мой шанс! Схватить, вытащить в Фэйд, а там посмотрим, чей фаллос длиннее.
Я его недооценил. Козёл не стал колдовать, а просто сгрёб меня гигантской ручищей и оторвал от земли.
— Теперь ты принадлежишь мне, — ощерилась жуткая морда.
Мой крик боли слился с хрустом ломаемых костей. Ещё нажим, и вместо вопля изо рта вырвался кровавый кашель. Нет... не может быть!
— Ты готов принять мой дар? — поинтересовался враг. Не удовлетворившись моей беспомощной имитацией выброшенной на землю рыбины, он продолжил: — Похоже что нет. Но ничего, я помогу тебе.
Демон оторвал мне ногу. Рассудок захлебнулся агонией и отчаянием. Кровь щедро лилась из обрывка конечности, унося с собой сознание и жизнь. Как жаль, что так и не удалось поцеловать Морриган... Морриган... Сквозь затухающие чувства пробилась ненависть. Ярость затопила разум и мир взорвался тысячами глаз.
Я — легион! Кулак мерзости сомкнулся, раздавив тысячи моих тел, но сотни тысяч рассыпались по каменному полу. Восстановить... Волна Фэйда и мириад муравьёв, скорпионов и прочей живности в стал в строй из ниоткуда, заменив падших. Волна огня... боль... Восстановить. Меня много, очень много. Полудемон бьёт пламенем, льдом, яростно топчет пол...
Но из огня выползают жуки саламандры, ледяные черви ползут сквозь застывшие преграды. Волна за волной, они приближаются, умирают, но всё-равно ползут вперёд. Я слаб по сравнению с врагом, но я изменчив, и меня слишком много для одного противника. Блохи вскакивают на его тело, тут же превращаясь в ядовитых жуков. Муравьи резво вползают в верх по ступням. Пусть челюсти не могут прокусить твёрдый хитин, пусть волна пламени на мгновение очищает мерзость от моего тела, но меня не остановить.
Полудемон больше не смеётся. Он тщетно сражается с ползучим Легионом у своих ног и не замечает стен и потолка... Я терпелив. Боль тела... тел — ничто, ведь на место каждого уничтоженного фрагмента встают два, три... десять... Враг зря видит угрозу только снизу. Моё тело под куполом башни уже больше, чем на полу. Больше нет смысла медлить и я обрушиваюсь вниз живым потоком.
Твои глаза, твоя пасть. Твоя слабость, Мерзость. Кричи, кричи, когда я разъедаю зрачки кислотой. Кричи, когда я пожираю тебя изнутри. Пусть у меня нет ушей, но я чувствую тысячами тел, как воздух колеблется от твоего отчаяния. Пришла моя очередь кормиться, враг мой. Твоя плоть насытит Рой.
