Что делать? Вывод прост маскироваться!
Алексей ласкового произнес:
-Извини Франк, но тебе придется зарыться в пепел, как впрочем, и мне. Иначе вряд ли дойдем до базы. Да и там нам в принципе нечего делать — Валентину, скорее всего уже переправили поближе к столице.
-А может быть, и нет!
Возразил принц и со стоном намазал на себя жгучий защитный камуфляж.
Густо вымазав себя пеплом, мальчишки стали неотличимы от грязно-серого фона, сожженных джунглей. Они аккуратно ползли к укрепленной базе. Противник, похоже, был начеку — стены были усеяны войсками, бегали шакалы-кобры. Каресев очередной раз, сопоставив реальные шансы, отказался от штурма.
-Нет в лоб нельзя, сами поляжем и Валентину не спасем. А вообще все девчонки на одно лицо в независимости от расы. И все при всей nbsp; — Видимо какое-то представление в рамках подземного шоу! Что же будет большой Херувим!
порой истеричной крутизне, нуждаются в опеке со стороны мужчин.
Принц Франк мотнул головой.
-Ты не совсем прав! Мужчина должен заботится об женщине, как пастух об овце. Это естественно и разумно!
Алексей резко напрягся, даже выступили жилки на шее, тонким слухом услышав движение, тихо шепнул:
-Кто-то ползет! Чуть-чуть правее нас.
Принц с головой зарылся в пепел.
-Это наверняка лучшие лазутчики противника.
Карасев по-доброму усмехнулся:
-Что-то они мелковаты для разведчиков, хотя в разведке рост только мешает.
Алексей незаметной змеей пополз к месту неуловимого обычным ухом шуршания. Он оказался прав двое чумазых густо вымазанных в пепле, мальчишек ползли по спаленному дерну.
"Наверное, из тех, кто спасся во время штурма. Хотя не видно лиц я, кажется, узнаю их".
-Привет Коля и Марат — замусорились как кроты.
Алексей шлепнул Марата по носу. Будучи старше оборзевшего Карасева юный партизан слегка оскорбился.
-Ты ведешь себя как маленький ребенок, а ты ведь не мальчик — ты наша надежда и опора.
Мальчишка-попаданец резво ответил:
-Я последний довод королей. Лучше быть крутым пацаном, тем старым чмо, даже если в последнем случае тебе платят пенсию, а в первом по тебе плачет тюрьма!
Марат согласился:
— Тюрьма школа жизни, куда отправляют насильно, но за прогулы не наказывают!
Алексей с трудом сдержал чихание, пепел забился в нос. Мальчишки медленно отползли на относительно чистое место. Марат устремил озабоченный взгляд на небо, тучи начали густеть, собирался дождь. Вокруг базы вился целый рой тяжелых ощетинившихся дулами вертолетов. Карасев сделал принятый у мальчишек-партизан знак, четверка собралась вместе. Алексей поскреб острием кинжала по пеплу, кольнул пару раз в зудящую на пятке мозоль набитую долгим хождением босиком, по самой суровой поверхности планеты. Пацан стало весело:
-Мы сейчас напоминаем героев Дюма, веселая четверка собралась вместе. Я все же решил немного посовещаться с вами, у кого какое мнение.
Марат на вид самый старший из них, но все равно пацан, со слегка рыжеватый расцарапанным лицом первым взял слово:
-Скоро прольется сильный ливень и, судя по цвету туч — видите оранжевые блики подует настоящий ураган. Он заставит приземлится "вертушки", и тогда мы получим шанс не заметно проникнуть на территорию базы.
Алексей согласно кивнул:
-Это не самый плохой шанс, но если там нет Валентины, то подобный выпад будет означать лишь новую кровь. А мне так надоели все эти массовые убийства. И вообще стоит ли нам драться с Чертоганом, может Ленин и Сталин еще хуже. Был у нас один такой Пугачев, вроде хотел добра народу, а вышло тотальное опустошение страны. Потом спустя семьдесят лет все вернулось в круги своя, вновь появились олигархи жадно пьющие народную кровь.
Марат гордо расправил плечи и столь резко тряхнул головой, что с нее слетели кучки пепла, от чего волосы стали рыжее:
-Ты не прав! Чертоган зверь и маньяк. Я расскажу тебе, что было со мной. Происходило все это два года назад. В нашем селе партизаны останавливались редко, но все же я поддерживал с ними связь, а мой младший брат Коля, не смотря на свой малый возраст, умудрился поступить на летные курсы.
Колька охотно кивнул.
-Он неплохой летчик и смело пошел на таран. — Подтвердил улыбаясь Карасев.
Марат, слегка поперхнувшись, в горло попало жженым деревом, и получив освобождающих хлопок по спине, продолжил:
-За последние три года в нашей деревне ни разу не пролилась кровь. Не смотря на тяжкое бремя регулярно платила налоги Но они все же пришли, когда наступили легкие сумерки, деревню окружили карательные войска. Он выгнали всех, больше тысячи жителей из хат, и ударами прикладов загнали в машины. Брать с собой ничего не разрешали, в кузовах торчали остро оточенные железные гвозди. Моя сестра попробовала сопротивляться, и ее так сильно избили прикладами, что она потеряла сознание. Везли нас долго, машины петляли, унося живой груз в высокие горы. Моя сестра Кэт задыхалась и бредила, у нее были сломаны ребра, у бедной девушки пересохли губы, и она все время просила пить. В горах было холодно, и во время краткой остановки я соскочил с машины и набрал в банку свежего снега. Каратели заметили это, один из них пырнул меня штыком.
Марат показал пальцем на едва заметный шрам, на смуглой коже мускулистой, похожей на щиток груди и более заметный длинные пониже и сбоку. С ненавистью продолжил:
-Мне повезло, штык скользнул по ребрам. Затем нас бросили в железобетонный бункер, включили шланги и обильно полили холодной водой. Затем вывели на мороз, у многих женщин на руках были грудные дети и они умерли в результате истязаний. После нас загнали в бронированные герметически закупоренные вагоны.
В них было очень холодно и вместе с тем душно. От нехватки воздуха только в нашем вагоне погибло два десятка детей и примерно столько же стариков. Потом эти звери все же пустили не много воздуха, но нас стала доставить жажда. Конвоиры издевались над нами, а на просьбу попить, справляли в нас малую нужду. Когда, наконец, поезд остановился, и нас принялись выгружать, люди не выдержали и словно звери набросились на отливающий фиолетовым цветом снег. Конвоиры открыли огонь на поражение, спустили шакалов-кобр. Это были особые специально откормленные животные, ужасающие пасти легко перекусывали руки и ноги.
Нас сбили в кучу и погнали по снегу как гонят на бойню скот. Посему было видно, что тут и раньше проходили такие несчастные как мы. Вдоль дороги валялся мусор и закоченевшие сильно изуродованные трупы. Стоял сильный мороз, а многие люди, особенно дети, брели босиком. Да и на мне были только легкие сандалии. Моя сестра не могла идти, и я взвалил ее на спину. От природы я очень сильный, титан для своего возраста, и по этому мог идти даже с такой поклажей, но многие другие ребята выбивались из сил. Кто отставал того загрызали чудовищные шакалы-кобры. Он из моих друзей предложил свою помощь и мы, соорудив носилки, понесли вдвоем несчастную девушку. Некоторые из детей отморозили ноги и движимые состраданием я и Кито посадили их на носилки. Как нам было тяжело, пригнали нас к уничтоженной дерене. Были видны глубокие воронки от вакуумных бомб, сожженные в пепел строения, все это было обнесено колючей проволокой. Стоящие по бокам вышки ощетинились пулеметами, особенно зловеще смотрелись шестиствольные огнеметы. Нас сбросили на снег, мы были голодны, негде сварить пищу. Люди корчились от холода, корчились, плакали. Наш дядя крепкий деревенский мужик схватился руками из проволоку и потребовал дать хлеба. В ответ по нему ударили огнеметом, вспыхнув восковым факелом, дядя упал в снег. Через пол часа он скончался. Наша сестра металась и стонала, иней покрыл ее ресницы, девушка умирала от холода. Возле сгоревшего хлева мы нашли кучу навоза, разгребли его голыми руками. На дне он был теплый, шел пар. Разослали одеяло, положили сестру и маленьких детишек с верху прикрыли дерюгой.
Затем нас снова погнали, путь напоминал схождение в преисподнюю. Мать не хотела отдать ребенка, тогда ее облили бензином, и подожги заживо, а ребенка бросили голодной шакалу-кобре. Затем я видел, как на женщину спустили специально натасканную пчело-ворону, она раздробила череп, затем выклевала глаз ребенку.
Таская носилки, мы в конец уморились. Чуть отстал и на тебя натравливаю сокобру. Несколько раз меня кусали за ноги, били палками и прикладом. Путь был услан сплошными трупами. Нас гнали через замершее болото, многие проваливались и тонули, потом шли мимо замершего водопада. Каратели забавлялись, сталкивая узников в низ. Сестра бредила, и сопровождавшие нас изверги сбросили ее с носилок и вместе с тремя детьми живьем закопали в снег. Сверху проехал средний танк "лис-5", четыре гусеницы намертво утрамбовали сугробы. Путь был очень длинным, когда наступил долгожданный привал мы, не смотря на холод, повалились спать. Утром, когда появилось третье светило, стало теплее, мы с трудом выбрались из-под снега. Била дрожь, я хотел развести костер и всю натыкался на одубевших людей, многие умерли во сне, попав в страшные лапы ледяной смерти. Погреться нам не довелось, каратели не разрешили раскладывать костры. Четырех женщин, что попытались нарушить запрет закололи штыками. Еще несколько человек сожгли огнеметами, они стонали, корчились, пока от них не остались скелеты. Командир орал и скалился.
-Вам холодно так пойдите, согрейтесь.
Я вот действительно сунув окоченевшие ноги в пепел, на пару секунд ощутил себя в раю.
Нас снова построили в поредевшую колонну, и повели на верную смерть. Лагерь аннигиляции встретил нас высокими бетонными стенами и амбразурами дотов. Спали мы под открытым небом, замерзали и умирали, часто шел мокрый снег, вокруг нас громоздили штабеля неубранных трупов. Часто нас строили в шеренги и через колючую проволоку кидали хлеб. Кому удавалась схватить угощение, в того стреляли или живьем палили огнем. Иногда делали так, когда люди спали, ставили мину, а сверху клали еду. Стоит дотронуться следует взрыв, кому повезло, того убило сразу, иные еще долго живут и мучаются. В меня самого попало осколком, сломав три ребра, двое суток я висел между жизнью и смертью.
Марат показал глубокий, рубцовый шрам на боку. Ударили первые капли поначалу робкого и трепетного дождя. Алексей стер каплю с участием спросив:
-Это ужасно, но потом тебя перевели в другой концлагерь?
Марат неохотно подтвердил:
-Да! Иначе я бы погиб, на моих глазах умерли почти все жители моего села, многие мои родственники, племянники, братья. Кто-то донес, что я связан с партизанами и с меня сорвали лохмотья и вылили четыре ведра холодной воды. Потом, видно беспокоясь, что я замерзну, подогрели паяльной лампой. Могли убить, но видимо решили, что я еще могу пригодиться живым. Тот лагерь смерти, откуда вы освободили меня — просто курорт по сравнению ледяным лагерем аннигиляции. Теперь ты понял, почему я их ненавижу.
Карасев кивнул, дождь постепенно усиливался, подул свежий ветер.
-Я доберусь до диктатора Черта Лысого и выпотрошу ему кишки. Как жаль, что с нами нет Вольки Карасева. С ним было бы легче.
Марат вытянул шею. Мальчику стало очень любопытно:
-Волька из ваших, суперлюдей?
Карасев согласно кивнул:
-Верно, он, кстати, обещал направиться в след за нами если мы через чур задержимся.
Коля проверил прицел автомата. И воодушевление произнес:
-Как знать может этот наш друг уже в пути!
И вот сновидения Алексея изменились, теперь он увидел своего брата.
Волька Карасев супермен солдат Коричневого со свастикой Созвездия, а на этой планете сын верховного бога с царским величием играл свою роль. В-первую очередь это выражалось наглостью и надменностью. Особенно активно маленький нацист доставал бывших придворных и не многих уцелевших знатный рыцарей. Варварская Драконица по прозвищу "Нежная кобра" всячески поощряла агрессивные замашки Вольки. Ласковым, но полным яда голоском она произносила:
-Если правитель хочет добиться уважения со стороны народа, то он должен быть жесток и беспощаден.
Довольно грубо Волька похлопал "нежную кобру" по пышной, вгоняющей мужчин в соблазн груди.
-Это прописные истины известные даже младенцам.
Крутой барс, назначенный правой рукой юного владыки и его заместитель Гробик, тоже весьма борзые мальчишка, дружно закивали в знак одобрения:
-Эти господа разжирели, давно пора сделать богачей рабами, а рабов господами!
Волька подбросил в воздух серебряную тарелку и тремя резкими взмахами разрубил ее на шестнадцать частей. После чего вовсю луженную глотку проорал:
-Мне уже надоело сидеть здесь, я намерен совершить поход и захватить столицу и религиозный центр этой планеты! Кто любит топтаться на месте, никогда не установит прочную власть!
В широкое окно влетела большая шестикрылая с торсом в виде стручка полосатого гороха стрекоза. К ее внушительной пасти было привязано письмо, запечатанное алмазной свастикой. Варварская Драконица сняла драгоценный пергамент и почтительно поклонилась сыну Разрушающего Хаос.
-О величайший затмевающий небесные светила. Только что тебе прибыл гонец от твоего верного слуги Гиперпапы Галактика де Сокрушающего.
Волька Карасев, с карикатурным нахальством принца-самодура сделав сальто, запрыгнул на трон. После чего проревел голоском раненного гризли:
-И чего надо этому ничтожеству.
"Нежная кобра" развернула лист с выложенным золотыми буквами текстом. Ее голос лился потоками свежего ручейка.
-Я твой покорнейший и нижайший слуга милостью Отца твоего Гиперпапа бренного сего мира. Начала зачитывать Драконица. Волька не удержался и, подскочив, вырвал пергамент и жадно пробежал его глазами. После чего визгливо заржал, постукивая пятками по цветной, мраморной плиточке покрывающей пол дворца сверхгерцога:
-Значит, старый туземный жрец признает мою власть и божественность. А также дарит мне и моим друзьям все земли ничтожных герцогов.
Мальчишка-терминатор откинулся в богатое кресло и залился смешком.
-Легко дарить то, что у тебя уже отняли. Папа наложил в штаны и теперь просто просит пощады. Ведь он знает, что если я захочу, весь этот мир ляжет, да уже фактически лег под мой клинок.
Полуголый вычурно размалеванный Волька со всего размаху стукнул босой ногой по мраморной плите — глухо звякнуло, плитка разлетелась на мелкие осколочки. Элитный, космический эсесовец, чтобы произвести устрашающее впечатление на своих новых подданных разноцветными красками нарисовал на себе самых страшных монстров из тех, кого он, когда-либо видел, летая по космосу или просматривая ужастики. Волька при этом отлично знал, что трехсот пятидесяти тысячная армия остановилась невдалеке от города и в любой может осадить его. У самого мини-солдата Коричневого нацисткого созвездия было лишь около тридцати пяти тысяч воинов, в основном бывших рабов. Правда, по его лично распоряжению было мобилизовано практически все местное население, но еще вопрос будут ли столь яростно сражаться за чуждые им интересы.
Но Волька полон, самоуверенности и безграничной наглости. Ему по плечо Эверест, а Тихий Океан не доходит то икр.
