Обсыхать красноармеец не стал, стянул с себя трусы, выжал их, затем оделся и начал проверять оружие, правда сапоги он пока не обувал. Мне проще, плавки сохнут быстрее и на солнышке греюсь дольше, так что оделся я полностью и уже обул трофейные немецкие сапоги.
— Договоримся так, встретимся здесь, часа через три. Пристрелишь кого нибудь, хорошо, а нет так всё равно возвращайся. Я за это время попытаюсь место для ночлега найти.
— Понял товарищ лейтенант — по военному ответил солдат.
— Ну раз понял, тогда я поеду, а ты кругом смотри, немцы тут иногда тоже появляются.
Место на ночь найти просто, лёг под любой кустик и готово. Я хочу осмотреться кругом, не появилось ли чего нового, может вместе с бойцом ещё какие нибудь подарки объявились.
Выехав на грунтовку поехал со скоростью позволяющей вертеть головой по сторонам, меня интересуют дороги, большие и маленькие, только они могут вернуть жизнь в нормальное русло. Ехал долго, до самой брусчатки, но ничего не увидел, поеду теперь по главной дороге, может на ней произошли какие нибудь изменения. Я миновал ферму и двинулся дальше, в этой стороне давно не был, может чего нового увижу, ну и попытаюсь добраться до указателей, если они ещё на месте.
Но продвинуться смог километров на семь не больше, остановил меня человек выбежавший на встречу из придорожных кустов. Он махал руками и громко что то кричал, что именно я смог разобрать только после того, как остановился.
— Стой, стой — сильно охрипшим голосом, орал очередной боец, размахивая винтовкой.
— Чего орёшь? — спросил я его, подъехав ближе.
— Слышь друг — заголосил он подбегая — заплутал я малость.
Солдату на вскидку было лет сорок, может больше, выглядел он как то несуразно, поэтому точно определиться с возрастом не могу. Всё на нём висело и болталось, пилотка сдвинулась на затылок, бляха ремня на боку, подсумок так вообще на спине.
— Ты кто и чего орёшь так громко? — снова задал я вопрос.
Боец, видать только разглядевший ромбы в петлицах, попытался встать в стойку, но у него это не очень получилось, хотя докладывать стал более внятно.
— Красноармеец Яшин, товарищ лейтенант, а ору потому, как землянку потерял, с ночи её заразу ищу. Всё кругом облазил, ни её, ни окопов. Я только самую малость отошёл по малой нужде, а назад вернулся там нет ничего, я туда сюда, пусто. Решил в тыл идти, не к немцам же лесть. А как услышал, что кто то едет впереди, вот и ломанулся, а тут вы значит. Я не дезертир, вот и винтовка, и патроны на месте.
— Хорошо я всё понял, успокойся. Лучше скажи число какое сегодня и год.
Солдат посмотрел подозрительно, как то по детски пожал плечами, но всё же ответил:
— Так вчера значит тридцать первое было, значит первое сегодня.
— Год и месяц какие? — поторопил его я.
— Сентябрь вроде, а год сорок второй. А что случилось то?
— Ничего не случилось, проверял я тебя, вдруг ты диверсант.
— Понятно, но я не диверсант, вот у меня и документы есть.
Солдат потянулся к карману гимнастёрки, но я успокоил его :
— Верю я тебе, не дёргайся. Садись давай, со мной поедешь.
Боец обрадованно запрыгнул на сиденье, чуть не перевернув нас, потом закинул винтовку за спину и обхватил меня двумя руками за живот.
— Там ручка есть, за неё держись — сказал я солдату.
— Боюсь упаду, не ездил я на такой технике никогда.
— Ладно сиди так, только не ворочайся, а то угробишь нас.
Обратно ехал быстрее, вокруг всё осмотрел, так что чего зря время тратить на повторный осмотр, но притормозить всё же пришлось, пусть даже и на грунтовке. Обратил внимание на то, что впереди вдруг резко зашевелились кусты. Аккуратно остановился, взял в руки автомат и громко крикнул:
— Выходи, стрелять буду.
Повторно кричать не пришлось, кусты зашевелились и от туда появился боец в юбке, с огромной сумкой на плече, на которой красовался красный крест.
— Не стреляйте, я своя. Заблудилась только — проговорила девушка и громко заплакала.
— Тоже заблудилась, ты смотри ка — радостно проговорил боец у меня за спиной, так и продолжавший обниматься.
— Слышь, рядовой, хорош меня лапать, отпускай давай. Пойду с девчонкой поговорю.
Яшин резко одёрнул руки и быстро спрыгнул с мотоцикла, намереваясь видно пойти со мной.
— Виноват товарищ лейтенант.
— Раз виноват тогда стой здесь и мотоцикл держи.
Неспешно пошёл разбираться, не умею я утешать плачущих девчонок, не откуда было взяться такому опыту. Но ничего не попишешь, я же вроде как старший по званию здесь.
— Ну чего ревёшь, подумаешь заблудилась, вон у меня мужик какой здоровый стоит, так тоже заблудился. Давай заканчивай, сейчас посажу тебя на мотоцикл и отвезу к маме.
С чего это я вдруг маму её вспомнил, передо мной целый младший сержант сидит и между прочим в погонах, а я с ней, как с малолеткой из детского сада. Но слова про маму подействовали, девчонка подняла заплаканное лицо и уставилась на меня. Не красивая, а это даже и к лучшему, меньше мужики будут заглядываться, спокойнее будет в коллективе.
— У меня нету мамы, немцы убили — всхлипывая ответила санинструктор.
— Прости, я же не знал.
Дёрнул меня чёрт за язык такое ляпнуть, забыл с кем разговариваешь, тут у каждого своё горе, так что прежде чем чего то говорить, подумать надо товарищ лейтенант.
— А хочешь я тебя прямо сейчас на море отвезу, оно тёплое, там купаться можно — продолжил я разговаривать с бойцом, как с ребёнком.
— Хочу — с вызовом ответила мордастенькая девица.
— Всё договорились, вставай и поедем, дядьку этого тут брошу, потом за ним вернусь, а тебя сразу повезу.
Девчонка заулыбалась, вытерла слёзы под носом, затем вытащила огромный ППШ, явно не подходивший ей по росту и уже хитро, спросила:
— А не обманешь, товарищ лейтенант?
— Да вы за кого меня принимаете? Если сказано на море, так только туда и не как иначе.
Мы подошли к мотоциклу, который так и охраняет боец. Он сначала заулыбался девушке, а после того, как услышал мои слова, сник и растерянно захлопал глазами.
— Ждёте меня товарищ Яшин здесь, я сейчас отвезу санинструктора, а потом за вами вернусь. Всё ясно?
— Ясно. Может за вами лучше побегу товарищ лейтенант, я хорошо бегаю.
— Ну давай, здесь в принципе рядом, даже если отстанешь, то не заблудишься, дорога всё равно выведет куда надо.
Так мы и двинулись дальше, я с девчонкой на мотоцикле, рядовой сзади бегом. Бегает он действительно недурственно, конечно еду я со скоростью километров тридцать, но всё равно, не каждый способен и при такой скорости так долго держаться. Но всё же через километр где то он выдохся и отстал, ну ничего здесь уже совсем рядом дойдёт.
— Ну вот видишь, не обманул. Вот тебе море, можешь идти в кусты переодеваться и купайся сколько влезет — сказал я девушке, после того, как мы выехали на берег.
Младший сержант слезла с заднего сиденья с открытым ртом и так стоит уже несколько минут, не в силах его прикрыть. Смешная девчонка, чем то похожа на тёток доярок из нашего коровника.
— Товарищ лейтенант, а мы где?
— Ну милая, то ты волнуешься, чтобы я тебя не обманул. А когда я сделал всё, что обещал, так ты как я погляжу, ещё больше расстроилась, если бы я тебе всё наврал. Нельзя же так вести себя со старшим по званию. Во гляди и помощник твой на подходе, сейчас тоже рот откроет, и начнёт дурацкие вопросы задавать.
Запыхавшийся Яшин, даже и не смотрит, что у него под носом твориться, он только тяжело дышит и улыбается глядя на меня.
— На силу догнал вас, давненько так не бегал, вот и запыхался.
— Ну ничего, догнал же, сейчас можно отдохнуть и в порядок себя привести. Располагайтесь тут товарищи бойцы, а я пока за дровишками схожу.
Вот же команда подбирается, интересно, кто их сюда отбирал и по каким критериям это делал. Умом они явно не блещут, по физическим данным, так тоже, вроде, не очень они у них, может конечно люди хорошие, это важно и даже очень, ну да ладно, потом разберёмся, кого чем природа наградила.
Прогулявшись до ближайших кустов, насобирал разных палок, что море выкинуло и вернулся обратно. Новые знакомы так и не собрались купаться, они пытаются друг у друга выяснить, откуда чего взялось. Но вот беда, ещё больше запутывают друг дружку, то у них место не попадает, где они сейчас вроде как находятся, а то вдруг год не совпал. Да ещё красноармейцу погоны на девице не понравились, он так и норовит их сорвать с её плеч. Мол не по уставу это. Пора кончать эту задушевную беседу, того и гляди мужик поколотит взбесившуюся бабу.
— Ну ка прекратили базар. Встать, смирно! — рявкнул я, что было мочи — Слушать меня, два раза объяснять не буду. Вы находитесь в другой реальности, где то чего то перемкнуло и теперь мы все здесь. Война закончилась, но устав остался, так что всем его соблюдать и вести себя как полагается советскому солдату. Всё ясно?
— Так точно товарищ лейтенант — хором ответили только что ругавшиеся военные.
— Ну и молодцы, скоро должен появиться наш охотник, ужинать будем, если конечно не обманул.
Солдаты вроде притихли, но по их виду было понятно, что ничего им не понятно. Первым разродился красноармеец:
— Товарищ лейтенант разрешите обратиться?
— Обращайтесь товарищ боец.
— Я конечно понял, что где то замкнуло, но не понял почему здесь море и ещё, чего это у санинструктора на плечах.
Вот же молодец какой, погоны рядом с морем поставил, а про остальное вроде и объяснять ничего не надо, всё и так ясно.
— Довожу до вашего сведения товарищ Яшин, на плечах у санинструктора погоны, их ввели в сорок третьем году. Вы же попали сюда из сорок второго, поэтому их и не застали. А на счет моря, я вам так скажу, пусть будет, с ним на много лучше, чем без него. Как санинструктор лучше же?
— Так точно товарищ лейтенант лучше — заулыбавшись ответила девушка.
— Ну раз лучше, тогда кто желает освежиться, поторопитесь, а то потом не успеете — сказал я глядя на часы.
Что то задерживается снайпер, лёжку не правильно выбрал или не дай бог промахнулся. Главное конечно, чтобы не заблудился, сегодня мы и на моих консервах проживём, а завтра решим что дальше делать.
Торопов не появился в назначенное время, не было его и через час после него. Ждать снайпера я не стал, мало ли почему задержался, да и придёт ли вообще, не ясно. Может не поверил мне и снова стал искать свой батальон, ну это уж как угодно, я вроде всё доходчиво объяснил, а что там у него в голове происходило в это время не знаю. Мои новые товарищи с удовольствие поужинали и немецкой тушёнкой с галетами, это конечно не зайчатина или кабанина, но выбирать нам не приходится. Во время приёма пищи они задавали много разных вопросов, относительного этого места, на какие смог и посчитал нужным ответил, в основном их интересовали бытовые моменты и меньше научные. Надо заметить, что после прекращённой мной перепалки, военные стали вести себя сдержано и больше друг на друга, и тем более на меня, не кидались. Санинструктор, Сметанина Екатерина, оказалась из сорок третьего года, она также, как и Яшин, вышла из ротной землянки и затем до самого утра искала её или хотя бы признаки своего подразделения. Девушка на фронт прибыла совсем недавно, после окончания краткосрочных курсов, но в боях уже побывала и раненых с поля боя тоже успела по вытаскивать. Хотя и выглядела она как деревенская девица, но была из маленького уральского городка и до того, как попасть на фронт, успела окончить десятилетку и поработать на почте. На курсы записалась после полученной похоронки на брата и очень гордится тем, что воюет. Хотя и не скрывает, очень страшно ей здесь, она так и сказала, здесь, не перестроилась ещё, а скорее всего и не поняла окончательно, что жизнь её круто поменялась.
Яшин рассказал о себе совсем не много, поведал о том, что у него четверо детей, работал он до войны конюхом в колхозе и пошёл на неё, проклятую, по мобилизации. О том, как воевал не рассказывал, а мы не спросили, понятно и так, не нравиться ему на ней, да и кому на войне нравиться. Меня они ни о чём личном не расспрашивали, а сам я рассказывать не имею большого желания, но на всякий случай решил, что буду представляться как командир из сорок первого года, опыт общения с людьми от туда у меня есть, да и выгляжу я не на много лучше, чем сидящие рядом.
Послышавшаяся совсем рядом русская речь, моментально привела нас в боевую готовность. Мы похватали оружие и залегли за кустами, перед костром, который не позволит разглядеть нас сразу.
— Товарищ лейтенант, это я Торопов. Вы где? — услышал я слова, которые всех успокоили, но не внесли ясности.
Метрах в пяти, от костра, стояла приличная группа вооружённых людей, в форме бойцов Красной Армии. Сколько их я толком не разберу, темно да и сгрудились они как то, но то, что вооружены они прилично, увидел.
— Кто это с тобой Торопов? — выкрикнул я из укрытия.
— Свои это — заулыбавшись ответил он — нашёл я своё отделение. Выходите.
Я встал с песка, отряхнулся, поправил ремень и пилотку, а затем подошёл к костру. Яшин и санинструктор разумно не показались, так и продолжая наблюдать за всем происходящим из темноты. Тут же от группы людей отошёл человек и приблизившись ко мне стал докладывать:
— Товарищ лейтенант, сержант Зимин, вывел в ваше распоряжение усиленное отделение, в полном составе, раненых и больных нет.
— Молодец сержант — ответил я не много растерявшись и протягивая руку бойцу — нашёл вас значит Торопов.
— Так точно нашёл — сказал сержант улыбаясь — только это мы, сначала, его потеряли. Посылал я за ним человека, а его на месте не оказалось. Так вот и разминулись.
— Здесь все такие, санинструктор выходите. Ко мне ещё двое бойцов прибилось.
Снайпер всё таки сумел добыть дичь, приволок двух зайцев. Конечно этого очень мало на четырнадцать человек, что опоздали к началу ужина, но всё таки лучше чем ничего, тушёнки у меня осталось всего три банки и пачка галет. Пока Торопов свежевал зайчатину, а бойцы прихватив с собой Яшина и Екатерину, плескались у берега, я беседовал с сержантом. Он оказался из кадровых, призван был ещё в тридцать девятом, поэтому соблюдение субординации в отношениях между командиром и подчинённым у него было более обострённым, чем допустим у тех кого призывали уже во время войны. Ко мне он обращался строго на вы или по званию, мой доклад о текущей обстановке выслушал спокойно, вопросы задавал только по существу и без истерики, его в основном интересовали дальнейшие наши действия и мои планы на будущие. Отвечал я на них не сразу, а обдумывая каждую фразу, потому что было видно, ответы он воспринимает, как инструкцию к дальнейшим действиям.
О себе я доложил, что попал сюда так же, как и они из сорок первого, с группой своих бойцов, не забыв упомянуть, что с немцами и здесь воевал. Потом вкратце рассказал, как погибли все, кто тут оказался и что стало в дальнейшем с поселениями. Зимин человек совсем не глупый, тут же задал вопрос:
— Это получается, что за нами кто то здесь постоянно наблюдает?
