Мертвые игры

— Ладно, я это написала!— громко, гордо и решительно объявила присутствующим.

Секундная пауза, в течение которой я воскресила в воспоминаниях ту схемку по категорическим запретам, что Гобби вычертил для меня, и еще решительнее добавила:

— Письменных издевательств над некромантами в перечне запрещенных действий нет, вот!

Умыла всех! Ректор усмехнулся и посмотрел на мага-техника, господин Дайлер растерялся окончательно, куратор Тейша подскочила и гневно на меня смотрела, Норт с Даном тоже смотрели, тоже гневно, Эдвин неожиданно вступился за меня:

— Сами виноваты. Я говорил, что схему уничтожить нужно.

— Кто ж знал, — прошипел Дан, — что наша скромная побродяжка проберется в мужское общежитие.

— Схему украли, когда мы были в кабинете лорда Гаэр-аша, — холодно произнес Норт, — а значит не Риа.

Так, а теперь набат по Паулю.

Невинно посмотрела в потолок, потом ковырнула ножкой пол, после осторожно протянула:

— Вы про ту схемку, где разгадали мой коварный замысел с платком и вели расчеты как бы мою кровь на играх использовать?

Вся троица разом отвела глаза. Нормально.

— Или быть может вы про то, — продолжила уже разгневанно, — что меня и Гобби по дороге на королевские Мертвые игры планировалось 'заболеть', ведь все схемы тренировки рассчитывались под вас!

Праведный гнев звучал грозно.

— Ты сказал? — хмуро спросил рыжий у глазастого.

Норт отрицательно качнул головой.

— Тогда кто?! — упорствовал рыжий и, на мой взгляд, почему-то самый обиженный.

Надо же, еще и виноватого прямо при мне ищут.

— Ректор, — буркнула я.

Это было определенно зря.

— В мой кабинет, — холодно приказал лорд Гаэр-аш.

Молча повернулась и направилась в кабинет ректора. Позади услышала его негромкие, но отчетливо слышные слова:

— Стенд не трогать. Куратор Тейша, на будущее относитесь с большим усердием к порученным вам обязанностям. Дастел, по поводу крови мы переговорим позднее. Это будет неприятный разговор. Разошлись на лекции.

* * *

Лорда Гаэр-аша я подождала у дверей его кабинета, и вошла, едва руководитель Некроса открыл передо мной двери, пропуская как гостя, а не как провинившегося адепта. Мне было стыдно, действительно стыдно. Зря я это сказала.

— Проходите, адептка Каро, — произнес ректор, указывая мне направление совсем не к столу.

Но упорствовать в данной ситуации я сочла излишним, и покорно направилась к глухой стене, практически в тупик. А лорд Гаэр-аш шел следом, и так как ничего не говорил, я сделала вывод, что иду в правильном направлении.

— Остановитесь, — прозвучал повелительный голос.

Остановилась. До стены оставался шаг, или даже чуть меньше.

Внезапно ректор оказался так близко, что практически коснулся меня, затем лорд протянул руку, и нарисовал какой-то символ вспыхнувший огнем в воздухе.

— Не кричите, — предупредил глава Некроса.

В следующее мгновение стена стала огромным черным скелетом, который оскалился при виде нас, и распахнул челюсти! Меня услужливо толкнули в спину и я полетела в мрак!

Падение в пропасть!

Крик застыл в горле. Пальцы судорожно хватают воздух! Амулеты раскалились. Все! Это конец! Хорошо, что о Гобби позаботилась, к тому же у него есть Пауль, а у Пауля саламандрочка, значит, не пропадут... А умирать так обидно... От меня даже умертвия не останется, при падении с такой высоты ничего не остается. Все, это конец...

И в этот момент меня схватили. Крепко, с силой и зло — кажется даже синяки останутся. Затем произошло и вовсе невероятное — находясь в состоянии свободного полета, лорд Гаэр-аш рванул воротник моей мантии, после держа за плечо, содрал с меня ожерелье за ожерельем, и едва снял ртутное... я перестала падать.

— Каро! — от чего-то заорал глава Некроса.

А мы больше не падали. Падали все три моих ожерелья, а мы... мы висели в полумраке, освещенном сверкающими символами... В следующий миг забыв о субординации, звании ректора и вообще обо всем, я кинулась на лорда Гаэр-аша, обхватила руками и ногами, прижалась и зажмурилась, понимая что только что чуть не погибла!

— Адептка Каро... — несколько растерянно произнес ректор.

Я если бы и хотела что-то ответить, не сумела бы — зуб на зуб не попадал. А я ведь уже с жизнью попрощалась! Я с жизнью попрощалась!

— Каро, — потребовал моего адеквата лорд Гаэр-аш, — адептка, прекратите.

Я прижималась все сильнее, меня трясло.

— Риа, — как-то очень мягко, почти шепотом позвал ректор.

Я вздрогнула, запрокинула голову, встретилась с его внимательным взглядом. Стало очень стыдно за свое поведение, и за вид — обезьянка в платье. Осторожно отпустила лорда Гаэр-аша, отступила на пол шага, держась обеими руками за его мантию, в которую вцепилась так, что побелели пальцы.

— Все дело в ваших артефактах, — спокойно произнес лорд Гаэр-аш, перехватывая мои ладони и вынуждая отцепиться от ткани. — Я вас держу, все хорошо.

Хорошо? У меня под ногами черная бездонная пропасть!

— Риа, я вас держу, — терпеливо повторил ректор. — Если хотите, могу взять вас на руки.

Молча шагнула к главе Некроса, согласная на все, лишь бы не висеть так. И глаза зажмурила, едва ректор действительно поднял на руки.

А потом мы снова начали падать!

— Все хорошо, Риа, мы сместились, сейчас возвращаюсь на нужный поток, — пытался успокоить меня лорд Гаэр-аш.

Уткнувшись лбом в его плечо, я тряслась всем телом. Очень страшно было. Просто очень.

Не знаю, сколько времени это продолжалось, но вдруг головокружительный спуск сменился толчком, словно ректор спрыгнул и приземлился, а после и размеренным движением, словно мы шли. Мы шли! Открыла глаза, осмотрелась, и поняла, что ректор несет меня по одному из ходов Некроса.

— Отпустите меня, пожалуйста, — голос немного дрожал.

Лорд Гаэр-аш мгновенно выполнил просьбу и, встав на твердую поверхность, я почувствовала себя сразу лучше. Намного лучше.

— Знаете, — хмуро смотрю на главу Некроса, — я мало что смыслю в обучательном процессе, но мне кажется толкать адепток в пропасть не педагогично.

Ректор почему-то улыбнулся.

— Н-н-не смешно, — меня все еще трясло.— Я ис-с-спугалась.

— Я тоже, — вполне серьезно ответил лорд Гаэр-аш. — Был момент, когда существовала опасность не успеть вас поймать.

И куда девался страх? Я была возмущена настолько, что для испуга места уже не оставалось.

— Ну, знаете что! — стены отразили мой крик.

— Что? — не убоявшись гнева адептки, спокойно поинтересовался ректор.

Вот, Тьма! Он же некромант, ему даже не стыдно.

Стою, смотрю на ректора насупившись, зла на него не хватает.

— Идемте, адептка Каро, я же не зря вас в пропасть уронил.

— Толкнули, — напомнила я.

— Уронил, — поправил лорд Гаэр-аш, — догоняйте.

И заложив руки за спину, неспешно направился вперед.

Пришлось идти следом, но гнев закипал во мне все сильнее.

— Знаете, это было жестоко! — возмущенно шипела я.

— Это была случайность, адептка Каро, — не оборачиваясь ответил ректор.

— Случайность?! — я сейчас ядом плеваться начну. Нет, своего нет, но одолжу у кого-нибудь. — Я чуть не погибла!

— Вот с этим спорить не буду, — невозмутимый ответ.

Хватая воздух ртом, как рыба, выброшенная на берег, я просто не нашлась, что сказать!

Продолжил беседу, к моему удивлению, сам лорд Гаэр-аш:

— Адептка, что это за артефакты на вас были?

Вдох-выдох, вдох-выдох и спокойный ответ:

— Один нес функцию оповещения, два других искажения целенаправленного удара магией Смерти.

Недолгое молчание и задумчивое:

— Все ясно.

— А мне ничего не ясно! — вопль вырвался сам.

— Ну почему же? — лорд Гаэр-аш соизволил обернуться, бросить взгляд на меня. — Включите логику, адептка Каро, мы в венах Некроса, которыми управляет магия Смерти, а на вас были артефакты, искажающие поток...

— То есть это я виновата?! — сходу поняла я намек.

Ректор ничего не ответил, но учитывая, что молчание можно интерпретировать как согласие...

— А у вас всегда и во всем женщины виноваты?! — вдруг выпалила я.

Лорд Гаэр-аш остановился.

Медленно обернулся, внимательно посмотрел на меня.

— Простите, — я опустила глаза.

— Идемте, — холодно произнес ректор.

Шагов десять проделали молча, затем лорд Гаэр-аш с нескрываемым презрением произнес:

— Чего я никак не могу постичь в женской натуре, так это стремление лгать и лицемерить всегда, везде, во всем и при любых обстоятельствах!

Ого.

— Ну, знаете ли, мужчинам это тоже свойственно, — осторожно заметила я.

— Не встречал, — холодно ответил ректор.

— А я очень даже часто, — почему-то тихо сказала.

Лорд Гаэр-аш промолчал.

Мы подошли к тупику в конце тоннеля, но движение некроманта и вспыхнул сферический символ, еще движение — стена отъехала, открывая проход.

То, что произошло далее не поддается описанию! Однако идти в склеп у меня не было никакого желания! Вообще никакого! Потому что там обреталась толпа призраков! Штук двенадцать! И не обезличенных временем белых и прозрачных, а точные копии умерших людей, в парадных одеяниях, драгоценностях и с гневным выражением на лицах. На всех лицах.

И тут ректор преспокойно произносит:

— Доброго дня, уважаемые лорды и леди клана Дастел Веридан.

Первым моим порывом было развернуться и бежать! Но тут лорд Гаэр-аш повернулся ко мне и с самым коварным видом произнес:

— К слову о женской лживости, адептка Каро...

Хотела было ответить, но тут властная бабулечка в драгоценностях, визгливо вопросила:

— Так это вас наш Нортаэш шантажировал и обесчестил?!

Замечаю мстительную улыбку ректора, вспоминаю, как подставила его перед некромантами, и понимаю, что это моя расплата. Ну ничего себе! Мне за что! Испуганно смотрю на толпу призраков, вижу среди них призрак моей Мертвой леди, а красивая очень кстати, вспоминаю наш разговор...

— Между прочим, ко мне они заявились посреди ночи и пробуждение, скажу я вам, адептка, было не из приятных, — произнес лорд Гаэр-аш.

У меня просто слов не было, а у ректора имелись:

— Начало было эпическим, — произнес он, — мне сообщили, что вас подвергли массовому насилию, затем вы подвергли насилию трех адептов, после в силу ваших выдающихся способностей вас принудили дать согласие на обручение с Нортом Дастелом, а в итоге используют самым извращенным образом. Знаете, адептка, — внимательный взгляд на меня, — я был потрясен.

Далее невероятное — величественная бабушка в драгоценностях потупила взор и скромненько так:

— Я немного... преувеличила.

— Немного? — вскинул бровь лорд Гаэр-аш. — Леди Дастел Веридан, после информации про адептку Каро именно вы убеждали меня, в необходимости добить бедняжку из милосердия, и дабы не запятнать честь вашего великого рода.

Возмущенно смотрю на 'бабушку'. Призрак развел руками и оправдался:

— Еще не поздно.

У меня рот приоткрылся от подобной наглости.

— Леди Дастел Веридан! — раздался дрожащий от гнева мелодичный голос.

И все повернулись к моей мертвой леди. Последняя негодующе взирала на бабушку, затем последовала и отповедь:

— Ваше воспитание привело к тому, что ваш внук не гнушается шантажировать беззащитную сироту, леди Дастел Веридан! Это — отвратительно, как и попытка скрыть преступление попыткой очернить жертву. Я требую принесения извинений леди Каро от имени всего рода в общем и вашего внука Нортаэша в частности!

Вопрос был поставлен ребром. Все смотрели на меня, особенно мужские призраки странно, ректор... с трудом сдерживал улыбку, бабуля-призрак хмурилась. Затем началось:

— Воспитание Нортаэша, возможно, имело некоторые особенности и мальчик вырос излишне амбициозным, но... В данной ситуации девчонка сама виновата!

— Это еще почему? — вмешался в разговор лорд Гаэр-аш.

— А вот нельзя быть такой хорошенькой! — воскликнул призрак леди Дастел Веридан.

Ректор обернулся, смерил меня внимательным взглядом, и вынес вердикт:

— Да ничего особенного.

— То есть оправданий у Нортика нет? — возмутилась бабуля.

— Никаких, — подтвердил ректор.

И призрак стушевался окончательно.

Далее беседу вел уже исключительно лорд Гаэр-аш:

— На этом конфликт считаю исчерпанным. Уважаемые члены клана Дастел Веридан, настоятельно рекомендую немедленно покинуть территорию Некроса и впредь здесь не появляться. Я сегодня же отправлю послание лорду Ингормашу Дастел Веридан и поставлю действующего, — это слово ректор выделил, выразительно глядя на бабулю, — главу клана в известность о произошедшем. Шантаж, в любой его форме, я считаю недопустимым. Подобные сообщения получат родители Дана Шейя и Эдвина Харна. Имя адептки Каро не будет фигурировать ни в одном из них. Так же я запрещаю вам, всем вам, любые разговоры, порочащие честь девушки, так как вы, имея в наличие значительный жизненный опыт, прекрасно понимаете, что правда злословие не остановит. На этом все!

Я испуганно взглянула на мертвую леди, та потрясенно на меня.

Стена закрылась, отрезая нас от склепа.

— Идемте, — отрезал ректор.

Что это было?!

Растерянная, напуганная, до крайности изумленная случившимся, я, молча шла за главой Некроса... пока тоннель не закончился и ректор не пошел по воздуху. Лично я остановилась на краю, испуганно глядя в пропасть.

Резко и раздраженно выдохнув, лорд Гаэр-аш вернулся ко мне, мрачно посмотрел и, не давая сказать и слова, вновь подхватил на руки.

На этот раз пустое пространство мы пересекли очень быстро, затем открылась стена, и ректор вступил в собственный кабинет. Широкими разгневанными шагами пронес меня, усадил в кресло так, словно хотел швырнуть, выпрямился, угнетая и разъяренностью и ростом, сложил руки на груди и как понеслось:

— Знаете, что меня бесит в женщинах, адептка Каро? Отсутствие логичности в поведении! Объясните, я действительно жажду услышать ваши объяснения на тему, почему вы выложили все привидению, но не произнесли и звука по поводу произошедшего ни в моем кабинете, ни когда мы столкнулись в венах Некроса?!

Ответить мне не дали, продолжив давать выход праведному гневу:

— Я здесь кто, Каро?!

Я уже даже не пыталась отвечать, просто молчала и смотрела на лорда Гаэр-аша, понимая что сейчас мне будет полная Тьма. Хотя вот за что? Глядя на ректора, я сидела и думала — а за что? Между прочим в правилах не запрещалось покрывать кого-либо и их деяния, как не запрещалось и...

— Простите, лорд Гаэр-аш, — осторожно начала я, — а что именно я должна была вам сообщить?

Ректор пресек собственный гнев, внимательно посмотрел на меня и прямо спросил:

— Вы считаете, что не о чем?

Нервно улыбнувшись, я уверенно произнесла:

— Ни мое поведение, ни поведение адептов Дастела, Харна и Шейя, не нарушило ни единого пункта правил Некроса.

У меня создалось впечатление, что ректор потрясен. Действительно потрясен услышанным. Он сузил глаза, вглядываясь в меня, даже мотнул головой, будто пытался отринуть услышанное, а затем хрипло переспросил: