Виттория. Часть 2.

— И сколько продержится такая иллюзия максимум пятнадцать мнут, толку то.... — подала голос Улия.

— О-о-о,— засмеялась Гелла, — Иллюзии Виттории держатся долго. Думаю, часа на чатыре ее точно хватит...

Все, кто не знал о такой моей способности, пораженно на меня уставились, на что я скромно потупила глазки и ответила:

— Я практиковалась, так что сейчас мои иллюзии могут хоть весь день держаться. Правда, на такое количество людей... Ну часов 6 продержится. Фани, как только выяснишь, сообщи. Ты с нами?

— Я думаю, что мне целесообразней будет остаться в замке и прикрывать вас, — подумав, ответила Фани.

— И тебе совсем не страшно? — обеспокоено спросил Ман. Кажется, окружающие, наконец, научились думать о чувствах так называемой черни... Буду считать это моей личной победой.

— Немного, — улыбнулась Фани, — Но я буду крайне аккуратна...

— Витт, может, нанесешь на Фани какую-нибудь иллюзию, — строго проговорил Ман, — Она все же девушка красивая... А с таким королем... В общем, сделай ей какую-нибудь бородавку или еще какую-нибудь безобразность...

— Ты прав, раньше я как-то об этом не подумала...

После чего махнув рукой, я нанесла на служанку иллюзию. Теперь она стала обладательницей широких густых бровей, огромной бородавкой на носу и кривыми, как у зомби из фильмов, зубами. Несколько секунд еще прекрасная, как нежный цветок, Фани стала самой настоящей уродиной. Увидев себя в зеркале, она расплылась в улыбке и громко засмеялась.

— Даа... Теперь на меня не то, что король не позарится, даже моряк, который несколько лет вообще женщин не видел...

После чего мы засмеялись все вместе. В дверь раздался стук. Все присутствующие вздрогнули от неожиданности. Фани пошла открывать дверь, первоначально поинтересовавшись, кто за ней скрывается. Оказалось, Калеб, чью усталость было видно за версту...

— Это какая-то жирная задница, — вошел в комнату он, даже не глянув на Фани, — Столько заговоров... И ни одного имеющего отношения к нам. По крайней мере из тех, которые я уже распутал... Кстати, я уже сообщил все это Васлену, так что он в ближайшее время будет занят.

Калеб прошел в комнату и лег на диван, рукой прикрывая глаза и по пути разуваясь.

— Спать все будем тут, сейчас опасно разделятся... Какие планы у нашей принцессы на завтра.

— Свалить из дворца, — встав и вручив Калебу бокал со слабым вином и бутерброд, ответила я.

— Разумно, лучше пока отсюда держаться подальше... — жуя, ответил Калеб. Так я и думала, он сегодня вообще не ел. Поэтому, вернувшись к столу, я наложила ему на тарелку всего понемногу: и котлетки, и картошечку, и печеные овощи, и пирог... После чего опять вручила ему тарелку.

— Калеб, а как ты добился того, чтоб принцесса тебе еду носила, — ехидно поинтересовалась Кларис.

— Убедил ее в своей полезности, — тут же ответил Калеб.

— А как мы все будем спать в одной комнате?

— Тут много плоских поверхностей, на которых можно с удобством улечься, — спокойно ответил Калеб, — Тори с Геллой лягут на кровати, Улия с Кларис на том широком пуфике, Фани на раскладывающемся кресле. Остальные на диванах.

— Тори? — захохотала Кларис. Калеб опять назвал меня этим именем, хотя единственный кому это разрешалось — Эдран. Надо будет написать им с Никиролом письмо, я обещала...

— Кстати, Тори звучит лучше, чем Витта, — задумчиво произнес Ран.

— Всем спать, — рявкнула я, — Это приказ.

Присутствующие громко засмеялись. Мда... Кажется, мой авторитет вообще не учитывается... Ладно, новый день, новая пища.

Поэтому сняв за стойкой платье и надев халат, я улеглась в постель и тут же вырубилась. Пусть "мои подданные" занимаются чем хотят, а я буду спать...

Глава 9.Танцар.

В городе одиночество настоящее потому,

что вокруг люди. Люди и больше никого — ни леса,

ни реки, ни облаков в небе.

(с)Михаил Бару. Повесть о двух головах,

или Провинциальные записки.

Танцар был похож на каменную коробку. Очень романтичную каменную коробку. Как я уже заметила, все дома, все улочки, все мостовые были каменные. Но серость совершенно его не портило, потому что архитектура придавала Танцару определенную романтичность. Резные стены, массивные крыши, украшенные ветками окна домов, для того, чтоб сохранить тепло внутри. Люди, спешащие каждый по своим делам и абсолютно не обращающие внимания на достаточно большую компанию чужаков. Воры, наемники и прочие не очень честные люди встречались тут практически на каждом шагу, но и на них коренное население не обращало никакого внимания, будто не замечая изуродованные боями лица, огромные тесаки на бедрах или закрепленные на голенях метательные ножи, арбалеты за спинами. Все это было не в новинку для остального населения, выглядевшего более безобидно. Люди ходили, погруженные в свои мысли. На их лицах застыло то самое безмятежное выражение, которыми могут похвастаться лишь люди, у которых есть цель, и к которой они упорно следуют. Музыканты, стоящие на улице и замерзшими пальцами перебиравшие струны того или иного инструмента получали неплохую прибыль. Их музыка, такая же, как и город. Вроде неказиста и холодна, но как только начинаешь вслушиваться замечаешь определенное настроение, от которого хочется пуститься в пляс. Лавочки с разными товарами будто дышали, в каждой из них обязательно было хотя бы по одному покупателю, что характеризовало город, как зажиточный и достаточно богатый... Солнца за всеми этими тучами, которые символизировали скорую метель, видно не было, но, что удивительно, город будто светился изнутри. Кажется, я начинаю влюбляться. Есть люди, которые любят природу и готовы месяцами наслаждаться пением птиц, бурлением реки, жужжанием мух и комаров, а в последствии, и зудом от их укусов. Есть люди, которые любят городскую суету, большое скопление народа... Так вот, я отношусь ко второму типу, и после спокойного и равномерного Элруса, жизнь в котором напоминала плавное течение реки, Танцар напоминал клубок, каждая из нитей которого закручивалась самостоятельно... В этом есть своя прелесть, здесь комфортнее дышать...

Вся наша компания выглядела крайне колоритно именно тем, что выглядели мы абсолютно обычно. Все замотаны в ролы, что позволяло мне не полностью расходовать свою энергию на иллюзии. Лишь я, Ман и Ран были одеты в крайне удобную для внезапного нападения одежду: кожанные брюки с меховой подкладкой и теплые накидки. А рола — иллюзия, которая не будет сковывать нам движение, к тому же еще и оружие "прячет". Улия сообщила, что тоже неплохо управляется с мечом, но Ман с Раном высокомерно сообщили, что в случае нападения справятся и без ее помощи, так что она сейчас "наслаждалась" традиционной зимней накидкой Танцара, гордо именуемой ролой.

Я была экипирована от и до: метательные ножи, меч с одной стороны, кинжал— с другой, трубочки с усыпляющим ядом, несколько кинжалов, заплетенные в косу (Улия показала технику вплетения)...

Так мы и гуляли по городу, знакомясь с местными культурными ценностями и обитателями...

Моей первоначальной целью было выйти на главаря преступного мира, чтоб узнать его ответ. Я подозревала, что он найдет меня сам, но сообщать Рану с Маном и своим фрейлинам об этом я не стала, потому что они бы точно не оценили мою идею. Весь день я старалась думать лишь о чем-то отдаленном, для того, чтоб Ман ни о чем не заподозрил.

И вот, я поняла, что время пришло.

Нищий, сидящий возле канала и собирающий милостыню,посмотрел мне прямо в глаза и, подмигнув, подбородком указал мне на неприметную карету,стоящую в проулке. После чего,быстро встал и проследовал в противоположную сторону, слегка покачиваясь, дабы не разрушить миф о тех самых нищих, которые находят утешение в бутылке чего-то горячительного. Осталось только избавиться от своих сопровождающих. Хорошо, что те иллюзии, которые я держала не отнимали много энергии, поэтому вложив большое количество сил я создала иллюзию себя самой, напевая мысленнопесенку про маленьких утят. А после ушла в тень, впуская иллюзию вместо себя, кажется, никто ничего не заметил.

Мягко ступая по мостовой, я направилась в сторону кареты, на всякий случай сжимая рукоять меча. В карете, никого не оказалось, лишь записка, лежащая на обитом серой тканью сидении.

" Мы обдумали Ваше предложение, Виттория. Для обсуждения прошу вас довериться моим людям и сесть в карету"

Прекрасно. Как можно говорить о доверии с наемниками?! Ладно, вдох, выдох. Либо меня прикончат сегодня на этой встрече, либо в любой другой день, пока я в Танцаре. Сильно сомневаюсь, что трое мужчин и пять девушек как-то смогут остановить целую гильдию наемников. Так что если вопрос о доверии не стоит, то вопрос о безысходности — это самая первая проблема. Огорчает лишь то, что в случае моей смерти мой народ подвергнется опасности и начнется война. Впрочем, Васлен сможет по-быстрому жениться на другой принцессе и возможно в память о моей светлой персоне не станет нападать на мою страну...

Как только я села на сидение карета тут же двинулась с места... Мы долго петляли по улочкам, внешний вид которых я старательно изучала и запоминала из окна кареты. Как вдруг она остановилась и открылась дверь, через которую в карету залез... Калеб.

— Что, думала, что самые интересные приключения достанутся лишь твоей персоне? — ехидно спросил он, усаживаясь напротив, — Нашей принцессе очень ловко удалось избавиться от Веттен, я думал, что они хоть что-то заподозрят, учитывая специфику их семейства, но нет... Они, как ни в чем не бывало, продолжили общаться с ненастоящей принцессой. Выяснили они все лишь несколько минут назад. Надо же, иллюзии совсем не способны думать...

— Рано или поздно они бы все равно поняли, — усмехнулась я, — Главное, чтоб не прикончили от обиды...

— Не волнуйся, — усмехнулся Калеб, — Я отправил им весточку, что ты со мной и нам нужно сделать несколько политически важных шагов...

— Но как ты узнал?

— Не стоит меня недооценивать. Я почти сразу узнал,что за договор ты хотела заключить с гильдией. Да вы и не скрывали, сама же и сообщила. Сразу же понял, что для обсуждения ты должна выбраться в город, остальное дело техники... Но все же, тебе стоит больше мне доверять. Я же сказал, что теперь всегда буду на твоей стороне...

— Спасибо, — подумав, проговорила я, — Мне было немного страшно отправляться туда в одиночку...

— А у тебя волосы выцветать начали, — наклонившись, Калеб взял в руки мою косу и продемонстрировал, что действие хвыны начало пропадать и мои волосы стремительно светлели.

В карете будто сгустился воздух, возникло напряжение, сердце стучало, как отбойный молоток...

— Калеб, — шумно выдохнув, сказала я, — Умоляю, держись от меня на расстоянии хотя б вытянутой руки... Это невыносимо...

Калеб аккуратно встал на колени, нарушая мою зону личного комфорта, и смотрел в мои глаза, его зрачки с каждым мгновением расширялись все сильней. Он взял мою руку и положил к себе на щеку, вдыхая ее аромат. Чертов обольститель, у меня совсем нет сил противостоять всему этому. Колючая щека Калеба щекоталаруку, а его дыхание согревало сильней любого пламени... Поддавшись мимолетному желанию, я опустила наколени напротив него, благодаря чему, наши глаза были почти на одном уровне. В тот момент ни я не он не обращали на тряску карты, мы просто смотрели друг на друга... Что-то горячее потекло по щекам... Слезы? Очень неожиданно. Калеб вытер мокрую дорожку с моей щеки, она тут же появилась вновь. Сердце сжималось от боли,будто горячими тисками. Калеб наклонился еще ближе и начал вытирать мои слезы своими губами, отчего сердце сжалось еще сильней. Чувствовать горячие губы любимого человека, который никогда не будет моим — невыносимо больно...

— Милая, не плачь, пожалуйста, — едва слышным шепотом произнес Калеб.

— Но... Я ведь тоже тебя люблю...

Всхлипнула я, возобновляя сырость на глазах. Эти слова стали сигналам к более активным действиям. Губы Калеба накрыли мои с той пламенной страстью, которой противостоять было ну совсем бесполезно, а я еще и ответила на поцелуй, обвивая его шею своим руками и вжимаясь в него всем своим телом. Все это страстное безумие длилось буквально несколько секунд, после чего мы нашли в себе силы отстранится друг от друга... Все это было неправильно, я скоро выхожу замуж, ну и пусть не по любви, но все равно это предательство... Я не должна...

Сев, на скамейку, я, проглатывая тот самый комок горечи, уставилась в окно. Калеб, посмотрел на меня, после чего я чисто интуитивно почувствовала его улыбку. Он встал, поцеловав меня в лоб, пробормотал что-то наподобие "прости", сел напротив и по моему примеру уставился в окно.

Пейзаж за окном сильно изменился, мы ехали по сельской дороге, с двух сторон которой располагались речки — узкая справа и широкая слева. Красиво, будто по воде едешь... То, что надо, чтоб отвлечься от грустных мыслей...

Интересно, когда все начинает таять, эта дорога затапливается, и туда, куда мы едем, невозможно будет добраться?

Проехав отсилы еще минут пять, карета дернулась и остановилась. Дверь распахнулась и я увидела того самого мужчину, который еще вчера так страстно желал моей смерти.

— Добрый вечер, принцесса... Следуйте за мной. ОН уже вас ожидает.

Мы с Калебом выбрались из кареты и увидели большой каменный дом, стены которого были покрыты зеленой краской. На крыльце сидели два наемника в меховых жилетках и кожаных брюках. Они играли в кости и один явно мухлевал, второй делал вид, что не замечает, поддавался. Они даже внимания на нас не обратили, поэтому мы, следуя за наемником, прошли в дом.

Первый этаж напоминал таверну: длинный деревянные столы с лавочками, барная стойка и, разумеется, куча народу сомнительного вида. Второй этаж отличался от первого, как Эрмитаж от маленького музея в каком-нибудь небольшом городке. Там все вопило о шике и дороговизне: золотые люстры, высокие статуи из драгоценных камней — в общем, безвкусица.

Наемник проводил нас до комнаты с большой деревянной дверью, постучал, после чего сообщил, что дальше мы пойдем сами.

* * *

Кабинет главы преступного мира, а это был именно он, выглядел, как самое обычное рабочее помещение не лишенное шика: огромный деревянный стол, заваленный бумагами, два стула напротив него, небольшой диван и пара кресел, сбоку полки-полки-полки, заваленные самыми разнообразными книгами. На некоторых полках лежало оружие, но даже оно не выглядело агрессивно...

Сам глава преступного мира был грузным темноволосым мужчиной с шрамом, нашедшим свое пристанище от виска и до шеи. Мужчина лет тридцати— сорока, готова поспорить, если б не его род деятельности, он мог бы неплохо подзаработать на своей брутальной внешности. Пугая прохожих.

Пока я изучала то, что меня окружает, Калеб низко поклонился. Он? Сын герцога — маркиз? Кланяется главе преступного мира?.. А я кланяться не стала, лишь кивнула и одарила присутствующего очаровательной улыбкой.

— Добрый вечер, господа, — откинувшись на спинку высокого кресла, произнес мужчина, — Мое имя Дирк. Ваши имена мне известны, присаживайтесь.