Салют - Мкс (полностью)

– Ладно, сестричка, – сказал он, снова переходя на деловой тон. – Поеду по магазинам.

Светка тоже пришла в движение.

– Давай, – кивнула она. – А я пока полажу в Интернете по сладким сайтам. Только не задерживайся. У нас уйма работы.

Юрка направился к двери.

– Стой! – что-то вспомнила она. Гарин обернулся. – Молоток не забудь.

Он широко улыбнулся:

– Не забуду.

В четверг её разбудила Ирка Нестерова. За окном было ещё темно, часы показывали половину четвёртого. Светка проспала от силы часа два: накануне они с Юркой провозились на кухне, устали как черти, но на боковую отправились весьма довольные собой, потому что торт вышел на славу.

– Ируся? – спросила она, всмотревшись в экран видеофона. В глазах покалывало. Ужасно хотелось обратно на подушку.

– Извини, что разбудила, – ответила Ирка. Она выглядела свежей – наверное, ещё даже не ложилась.

– Ты что не спишь?

– Не сплю вот, – сказала Нестерова. – Не спится что-то.

Светка встала в тапки и подошла ближе к экрану.

– Кстати, с днём рождения! – усмехнулась Ирка, окинув её взглядом. – Новая рубашка? Классная. Тебе идёт.

– Спасибо, Ирусь.

– Очень эротично смотришься.

Карамышева не ответила. Её беспокоило приподнятое настроение подруги – та будто шампанского налакалась.

– Что-то ты перестала ко мне в гости заходить, – сказала Ирка. – А мы так мило с тобой жили не тужили. Помнишь? Душа в душу.

– Я помню, Ируся. Зря ты обижаешься, я была у тебя совсем недавно.

– Была? Наверно, была. Не помню.

– Ну, вот... – Карамышева зевнула.

– Если не помню – значит, не отложилось в сердце. Наверно, ты за сигаретой заскакивала.

– Это не я была. Я же не курю, – ответила Светка. – И тебе советую бросить.

– Я тоже не курю, ты же знаешь. Только иногда – когда без сигаретки трудно.

– Сегодня курила?

– Только что выкурила одну, – быстро сказала Ирка. – Наполовину. Всё-таки это ужасная гадость! – добавила она, скривившись. – Я брошу. Обещаю.

– Вот поэтому тебе и не спится.

– Да. Поэтому.

Они помолчали, разглядывая друг друга. На Ирке было её любимое красное платье с вырезом на груди в форме сердца.

– Светик, хочу тебя попросить.

– Да? – насторожилась Карамышева.

– Помнишь наш разговор в новогоднем лесу? Помнишь клятву, которую ты дала? – Вопрос не требовал ответа, поэтому Светка промолчала. – Понимаешь, я много думала над всем, что ты мне тогда сказала. Я даже книжки стала читать... – Ирка как-то потерянно улыбнулась. – Мария Ивановна может мной гордиться. Правда, такие книжки она, наверно, и в руки не берёт. Про любовь. Там, в книжках, всё просто. Прекрасный принц на белом коне. Прекрасная принцесса. Поругались, расстались, поволновались – снова сошлись. Хэппи энд.

– Ты не те книжки читаешь, – осторожно проговорила Светка.

– Это неважно. Я, Светик, вот что хочу сказать. Этот фокус с Громовым, который ты придумала. Он и правда работает. Только если до конца следовать инструкциям. Но я сама всё портила, и не один раз. Приду к нему, к Лёшке, разорусь... Или разревусь... Он, бедный, уже шарахается от меня. И Громов шарахается. Непутёвая я.

Она замолчала.

– Ирусь, я сейчас приду к тебе, – сказала Светка. – Можно?

– Ты ещё спрашиваешь! Приходи. Мне очень одиноко без тебя.

– Только я спать хочу. – Карамышева опять зевнула – широко и сладко. – Обещай, что не будем долго болтать.

– Не будем. Ты подушку захвати, а то у меня одна. А твою зубную щётку я ещё не выбросила.

Светка кивнула. Набросив на себя халат и взяв под мышку подушку, она направилась к подруге.

В галерее было сумрачно. Горели только дежурные лампы. Шаги гулко отдавались эхом, и Светка чувствовала себя не в своей тарелке. Вдруг кто-нибудь "вырулит" из-за угла? Она не боялась какой-нибудь страшной рожи в темноте или сердитого голоса ночного сторожа, просто единственный раз в жизни не знала, что ответит на закономерный вопрос, если ей его зададут. Поэтому, войдя в Иркину дверь, она вздохнула с облегчением.

Ирка уже разделась и лежала в кровати. Карамышева бросила рядом подушку и тоже увалилась.

– Хорошо, что ты пришла, Светик.

Светка улыбнулась. Глупая она – Ирка. Такая глупая, каких свет не видывал! И чего мечется по ночам?

– Ты спи, – шепнула ей Нестерова. – А я буду говорить. Я тихо.

– Это вместо колыбельной? – усмехнулась Светка.

– Ага, типа того, – хихикнула подруга. Её гибкая рука, пробравшись под одеялом, нашла Светкин бок, прижалась к нему. От Ирки пахло сигаретным дымом, но отворачиваться Карамышева не стала. – Светик, я хочу, чтобы ты забыла про ту клятву.

Светка повернула к Ирке голову. Глаза Нестеровой блестели в темноте, точно две серебряные монетки.

– Почему? – спросила она.

– Да глупости это, – вздохнула Ирка. – Настоящая любовь не знает границ. А я не хочу увидеть тебя лысой. Лично я из окна бы выбросилась, если бы меня кто-нибудь обрил. Бр-р-р! – Она поёжилась.

Светка долго молчала, обдумывая эти слова.

– Ты спишь? – спросила наконец Ирка.

– Нет, – ответила Карамышева.

– Ладно, спи. Завтра вместе будем зубы чистить и завтракать. – Она опять захихикала. – Хорошо, что ты пришла.

Иркина рука уползла.

– Ирусь, – позвала Светка через минуту.

– Да? – сразу отозвалась та, будто ждала услышать её голос.

– Я не люблю Лёшку.

Подруга молчала очень долго. Карамышевой показалось, что темнота в комнате сгустилась, хотя звёзды в небе уже таяли, почуяв первые лучики солнца. Ожидание ответа сделалось невыносимым.

– Я тоже, – вдруг произнесла Ирка.

Светка вздрогнула. Но говорить ничего не стала.

Они долго лежали, дыша в унисон, прислушиваясь к звукам за окном и нежась в объятиях приятной тайны, вдруг раскрывшейся перед ними. Наконец предрассветный сон смежил им веки, и девушки окунулись в него с головой – усталые и счастливые.

Глава 22

Торт с тридцатью тремя свечками

Первым на торжество явился Лёшка Иванов. На нём был элегантный чёрный костюм, белая рубашка и тёмно-синий в крапинку галстук.

– Это вам, Светлана Георгиевна, – сказал он, вручая девушке букетик из трёх алых роз. – Не уколись, а то и правда слёзы закапают.

– Спасибо. Отпадно выглядишь!

– Ты тоже.

– Оу, бой! – засмеялась Светка. – Да я вся в заботах, даже накрутиться не успела.

– Да, чуть не забыл: с шестнадцатилетием!

– Спасибо-спасибо, Лёшенька. – Она зевнула в ладошку. – Что-то ты рано.

– Надоело дома сидеть. Как барсук в норе... Скучно!

Он попытался поцеловать девушку, но та деликатно увернулась, прикрывшись розами.

– Ладно, поскучай ещё немного, – улыбнулась она. – У меня дела на кухне.

– Я почитаю Достоевского, – ответил Лёшка, вынимая свой КПК.

– Но лучше бы сходил переоделся во что-нибудь попроще.

– Да нормально. Пиджак, брюки, галстук. Уж куда проще, – ответил он.

Алексей прошёл в комнату и присвистнул, увидев белый шатёр, накрывавший стол. Шатёр был сооружён из простыни и держался на пяти растяжках – четыре по углам и одна в центре, прикреплённая к люстре на потолке.

– Это что за саркофаг такой? – вырвалось у него.

Из-под стола вылез Юрка с озабоченным, как у подрывника, лицом.

– Привет, – сказал Иванов.

– Ага, – кивнул Гарин и опять исчез под шатром.

– Подготовка идёт полным ходом, – прокомментировал Алексей, хмыкнув. – Охота посмотреть, что ты там делаешь, да брюк жалко. Надеюсь, мы не взлетим на воздух после первого же тоста?

– Нет, – донёсся из-под стола голос Гарина, – после первого не взлетим.

– Это обнадёживает, – вздохнул Лёшка.

Он аккуратно, чтобы не помять брюки, присел на край диванчика и стал сосредоточенно смотреть в экран КПК. Но через минуту это занятие ему надоело, он встал и начал ходить взад-вперёд по комнате. Наконец остановился перед столом и будничным голосом поведал:

– Юрка, я дописал алгоритм. Сегодня утром послал тебе. Пусть это будет тебе подарком ко дню рождения.

– Спасибо, Лёш! В выходные приходи на испытание Марса.

– Извини, старик. Не смогу. Ты как-нибудь один. Только не подходи к нему близко, когда он будет приседать. В своём алгоритме я уверен, а в твоём боксёре – не совсем.

– Окей.

Гарин вылез из-под стола, встал на ноги, покосился на друга. Его потёртые джинсы с мятой футболкой сильно контрастировали на фоне изысканного гардероба Иванова.

– Блин, – сказал Юрка.

– Что? – спросил Алексей.

– Да так...

У Юрки не было ничего приличного из одежды. Он как-то и не думал об этом. Всю жизнь дни рождения проводил скромно, с мамой да с Лёшкой в качестве гостя. Теперь это не пройдёт. И что делать? Не надевать же свой серый костюм, в котором он ходил на школьные занятия. Посмешище просто!

– Ты под простыню не заглядывай, ладно? – попросил он Алексея. – А я сейчас.

Он побежал на кухню.

– Свет... – растерянно проговорил он, – я отлучусь на часок. С одеждой проблемы! Может, успею купить что-нибудь приличное.

– На Лёшку насмотрелся? – усмехнулась Светка. – Не переживай. Скажу тебе по секрету – костюм с галстуком сегодня не понадобятся. Надень что-нибудь спортивное, в самый раз будет. Я Лёшку предупреждала! Не послушался. Я всех предупреждала.

– Ах, да, сегодня же первое апреля. Ты что-то задумала? – понимающе кивнул Юрка.

– Пока секрет.

– Даже от меня?

– Тебе тоже хочу сделать сюрприз. Чем ты хуже других?

– Сюрприз? – спросил Юрка как-то испуганно.

– Не бойся, – засмеялась девушка, – напяливать женские юбки тебе не придётся.

Юрка развёл руками. В общем-то, сюрпризы ему нравились.

Он быстро сходил к себе, переоделся в чистые штаны от лыжного костюма, надел свежую рубашку и кроссовки. У Светки к тому времени уже появились Курочкина с Разумовой, а потом подошла и Ирка Нестерова.

– Привет, – поздоровалась с ним Лена.

– Ага, – рассеянно кивнул Юрка.

Дашка Разумова окинула его скептическим взглядом. Гарин покраснел. Наверное, выглядел он как деревенский парнишка в повседневных штанишках. Сами девчонки надели лучшие из своих платьев и были в дорогих туфлях на высоких каблуках. "Н-да... – подумал Юрка. – Семнадцать лет мне стукнуло, а всё как ребёнок..." Но Светка просила не заморачиваться по этому поводу, а ей он доверял. Значит, на то были причины.

– Что это вы так разрядились? – спросил он как ни в чём не бывало.

– Ну, праздник же, – захлопала ресницами Курочкина.

– Но мы же просили вас одеться попроще.

– За кого ты нас принимаешь, Юра? – презрительно скривилась Разумова. – Лично я на дни рождения всегда прилично одеваюсь. Не то что некоторые, – прибавила она, фыркнув.

– А что, мы будем пирожными кидаться? – поинтересовалась Ирка, которая тоже была в красивом платье.

– И обливаться шампанским, – добавил Алексей.

– Не знаю, – загадочно сказал Юрка, – но что-то точно будет!

Затем по очереди явились Громов, тройняшки Синицыны и Брыкин со своим неразлучным другом Борькой Мальцевым. В маленькой Светкиной комнате сразу стало тесно и душно. Юрке пришлось настраивать кондиционер, чтобы тот нагнетал больше воздуха.

Гости расселись по стульям вокруг шатра. Светки ещё не было.

– Опять ваши фокусы, – пробурчал староста, неодобрительно рассмотрев сооружение из простыни.

– Пахнет шоколадом, – сообщил Алексей, принюхавшись.

– А выпивка будет? – озабоченно спросил Малой. – Терпеть не могу шоколад.

– Фу, Боря, какой ты! – поругала его Курочкина.

– Это шутка, – с серьёзным видом пояснил он. – Первоапрельская.

Борис попытался приподнять край простыни, но Гарин погрозил ему пальцем.

– А где хозяйка этого дома? – вдруг спросил Иванов таким тоном, будто сделал для себя открытие.

– Сейчас придёт, – сказал Юрка. – Она переодевается.

– Я знаю, какое платье Света наденет, – заявила Дашка с важным видом. – Голубое с серебром. Если б у меня такое было – я бы его точно надела. Правда, у меня волосы темнее...

Юрка усмехнулся про себя. Он почему-то был уверен, что его наречённая сестричка сильно разочарует гостей.

Так оно и случилось.

Светка вошла в комнату под вздох удивления со стороны собравшихся. На ней был спортивный костюм, а волосы были забраны лентой, будто девушка вместо торжества по случаю своего дня рождения решила покататься на велосипеде. Её взгляд горел, как у голодной пантеры.

– Какие вы все нарядные, – сказала она, кровожадно улыбнувшись. – Один Юрка молодец, оделся по форме.

– Та-ак, – протянул Алексей. – Давайте колитесь. Какое чёрное дело задумали?

– Никакого, – ответила Карамышева. – Просто в целях безопасности я просила вас надеть одежду, которую не жалко. Раз вы меня не послушали – ведите себя аккуратней, чтобы не испачкаться.

Иванов посмотрел по сторонам, даже под ноги себе заглянул.

– Да тут вроде бы чисто... – пробормотал он.

– Ой, надоели тайны, – сказала Нестерова. – Давайте скорее праздновать. Я со школьного буфета ничего во рту не держала – нарочно, чтобы место под торт оставить.

– Поддерживаю, – кивнула Разумова.

– Ну, тогда я открываю торжественную часть, – сказала Светка и закусила губу от предвкушения приятного.

Она подмигнула Юрке, стоявшему у компьютера. Гарин что-то нажал на клавиатуре, и заиграл праздничный марш. Одновременно с этим на экране видеофона на стене возникло изображение виртуальной открытки: две смешные рожицы – одна с усиками, другая с косичками – смотрели друг на друга, раздувая щёки; изо рта у каждой свисали какие-то тряпочки. Вдруг тряпочки выпрямились и начали увеличиваться в размерах, превращаясь в воздушные шары. Когда шары раздулись на пол-экрана, персонажи открытки завязали их нитками и, взявшись за руки, со смехом улетели вверх, растворившись в лазурном небе. И вслед за этим на экране высветились две огромные тройки "33" и слова: "С юбилеем!"