У открытого люка дезактивационной камеры стояли четверо — двое в синих экзоскелетах, двое в жёлтых. Смирно вытерпев проверку считывателем (эта, если считать с утра, была одиннадцатой), Гедимин прошёл по осушенной и вскрытой камере и встал за плечом Айзека.

— Машина "чистая", — сообщил тот. — Внутри... в пределах нормы. Видел наше топливо?

— Ждёт за углом, — ответил Гедимин, занимая свободное место рядом с оператором. — Тягачи ушли на космодром, вернутся нескоро.

Он повернулся к Фланну, молча сидящему у монитора. Фланн угрюмо щурился, его пальцы непроизвольно сжимались в кулаки.

— Люди ушли? — спросил Гедимин. Фланн молча кивнул.

— Что сказали?

— Можем работать, — буркнул оператор. — В марте приедут.

"Когда закончим здесь," — Гедимин, отодвинув Айзека, тронул рычажки на пульте управления, — "сразу пойду вниз. Плутоний... времени до послезавтра. Мало... И уран на корме... Надо взять в помощь Иджеса. До февраля надо загрузить реактор. Ирренций для Лиска готов, обещал быть в конце месяца. Хорошо, если не наткнётся на федералов. Надолго они тут? Надеюсь, нет."

В наушниках загудело.

— Джед, на выход, — деловито скомандовал Кенен. — Идёшь к прицепу и проверяешь сборки. Айзек нужен?

Айзек, жестом уступив место Фланну, поднялся на ноги.

— Идём, — сказал он Гедимину. — Всё должно пройти гладко.

Сармат кивнул.

31 января 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк — галактика Вендана, крейсер "Феникс"

"Всё работает," — Гедимин провёл пальцем по серому, слабо светящемуся зеленью ирренциевому кожуху ближайшего стержня и едва заметно улыбнулся. "Хорошо."

Невесомые тёплые волокна, протянувшиеся по вискам и скулам, колыхнулись, отдельные нити изменили положение и снова легли на кожу, нагревшись на несколько градусов. Была это реакция на прикосновение — что-то вроде рефлекторного подёргивания — или попытка контакта, Гедимин не знал. Он снова притронулся к стержню — волокна остались неподвижными. Сармат покачал головой. "Как всегда, ничего непонятно," — подумал он, глядя на реактор. Внутри не было, да и не могло быть ничего живого, кроме него самого в скафандре высшей защиты; но что-то всё-таки жило тут, как и в реакторе, зарытом в землю рядом с базой, и сармат даже не знал, одно это существо или два разных.

Выйдя из камеры дезактивации, он остановился, ожидая сигнала от Кенена. На часах было полчетвёртого. База спала, по коридорам бродили немногие — например, сам Гедимин и Кенен Маккензи.

— Джед, приём, — послышался в наушниках бодрый голос. — Едва не сказал "Энцелад, приём!" Собирай ящики и иди на корму. Я жду.

Гедимин фыркнул и тут же услышал звук отключающегося коммутатора — Кенен прервал связь, не дожидаясь, пока ему вручат ящик и прикажут нести. "Ничего, понесёт," — подумал он, недобро ухмыльнувшись. "Сегодня много, всем хватит."

Он израсходовал много ипрона и флии на перегородки между ячейками — в контейнерах, приспособленных для переноски, лежало два центнера ирренциевой окиси, почти сотня критических масс... или несколько сотен — в зависимости от "настроения" ирренция. Гедимин спрессовал окись в стограммовые бруски и отделил каждый из них пластиной, не пропускающей омикрон-кванты, — обычные меры предосторожности, но сармат никогда не был уверен, что их достаточно.

— Ты сегодня быстрый, — хмыкнул Кенен, увидев Гедимина с двумя контейнерами у входа в пустующий отсек. — Переход — из твоего туннеля. На поверхность не выходим. Я засёк шесть дронов в окрестностях.

Гедимин кивнул и угрюмо сузил глаза. Дроны-разведчики липли к базе последнюю неделю; сармат связывал это с недавней заменой топлива в основном реакторе. Для их камер база была непроницаема, сканеры могли обнаружить экранированные отсеки, но не заглянуть внутрь. Сарматы не трогали дроны — это вызвало бы мгновенное прибытие "копов", а возможно, и федералов.

— Неси, — Гедимин взял контейнер за лямки и протянул Кенену. Тот хрюкнул, подался в сторону, но упёрся в переборку и поневоле остановился.

— Джед, ты преувеличиваешь мои способности, — пробормотал он, но контейнер взял и с большой неохотой закинул на спину. — Два центнера... Сколько это в ядерных бомбах?

— Иди, — буркнул Гедимин, недовольно щурясь.

Портал открылся через три секунды после спуска сарматов в туннель. Гедимин на мгновение задумался, кто подгадывает так точно — Линкен на крейсере в соседней Метагалактике или Кенен на базе, но секунду спустя Гедимина сгребли в объятия и попытались поднять, и ему стало не до размышлений.

— Л-лиск, потолок! — он вывернулся и с облегчённым вздохом ступил на палубу. Кенен, уже сбросивший со спины груз и скрестивший руки на груди, тихо хихикнул.

— Долгожданная встреча друзей... Почему бы тебе не обнять меня, взрывник? Я тут летаю ракетой, улаживая дела двух галактик...

Линкен недобро сощурился на него, и Маккензи шагнул в сторону, прячась за спиной Гедимина.

— Не знаю, что он там улаживает, — проворчал взрывник, глядя на контейнеры, — но вот ты, атомщик, отработал за всех. Сколько тут?

— Двести двенадцать, — ответил Гедимин. — Только сегодня закончил загрузку. Осталось восемнадцать центнеров.

Линкен виновато мигнул.

— Придётся ещё поработать, атомщик. У меня на борту две тонны...

...Кенен фыркал, вяло отмахивался, когда Линкен не видел, но всерьёз возражать не решался.

— Отчего вы, амбалы, меряете всех по себе? — вздыхал он, выталкивая из портала очередной контейнер с обеднённым ураном. Линкен уложил выломанные из обшивки захваченных кораблей и раскрошенные пластины в бочки из прочного фрила, каждая весила чуть больше центнера; Гедимин принимал их у Кенена и ставил вдоль туннеля под прикрытием защитного поля. Если бы дрон-разведчик, висящий над базой, применил сканер, он увидел бы в толще лунного грунта большую непрозрачную трубку — и больше ничего. "Это тоже подозрительно," — говорил Кенен, когда речь заходила о маскировке. "Но обманки для сигма-сканера я делать не умею. Это ты думай, Джед. Ваше с Хольгером изобретение, в конце концов!"

Линкен, протягивая Гедимину сразу два контейнера, насмешливо фыркнул.

— Чем дальше, тем больше Маккензи похож на макаку! Ещё год такой жизни — и он в самом деле не сможет поднять центнер груза. Займись им, Джед. Вам всем там не хватает тренировок!

Гедимин рассеянно усмехнулся. Он уже думал, как будет загружать в реактор две тонны сырья. По-любому выходило, что отсек придётся расширять.

— Нужно место, — сказал он Кенену, выбираясь обратно на корабль Лиска. Бочки с ураном остались в туннеле — сарматам ещё предстояло перетаскать их в тайный цех.

— Что? — спросил тот, озадаченно мигнув. Он, сняв шлем, вытирал лоб аккуратным платком с вышивкой по краям, и Гедимин в очередной раз удивился, откуда Маккензи берёт столько "мартышечьих" вещей.

— Реактор синтеза. У него тесный отсек. Ещё две тонны не влезут, — терпеливо объяснил сармат. Кенен задумчиво сощурился.

— Да, верно. Помню, ты говорил, что места впритык... Надо будет расшириться, Джед. Передвинуть переборки вместе с защитой. Место, в общем-то, есть...

Он задумался — видимо, вспоминал карту бывшего корабля и искал, куда передвинуть экраны, прикрывающие активную зону. Линкен хмыкнул.

— Не жалей места, Маккензи. Вся твоя база — только прикрытие для реакторов "Кецаля". Что там с главным проектом, атомщик? Есть что сказать "Торию"?

Гедимин покачал головой.

— Чем-то он мне не нравится, — пробормотал он. — И ротор, кажется, должен быть снаружи...

Линкен хлопнул его по плечу.

— Когда ты его достроишь — поставь один мне на корабль, хорошо? Я уйду из Мианы и освою какую-нибудь ледяную планетку. Экипажу надоело болтаться в вакууме. У нас тут собираются строить клонарий...

Гедимин невольно усмехнулся.

— Я уйду в твою колонию, — пообещал он. — Построю вам электростанцию.

07 февраля 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

"Последний," — Гедимин убрал руку с хвостовика уранового стержня и шагнул назад, чтобы окинуть придирчивым взглядом всю активную зону. Такого большого синтезирующего реактора у сармата не было никогда. Многослойные плутониевые стержни терялись среди массивных цилиндров, наполненных обеднённым ураном и опутанных патрубками газоотводов.

"Теперь можно отдохнуть," — сармат, убедившись, что всё в порядке, вышел в камеру дезактивации и с облегчённым вздохом подключил скафандр к водопроводу. Прохладная вода брызнула на макушку и плечи, затекая под комбинезон и омывая горячую кожу. Последнее время сармат чувствовал себя перегретым, как идущий вразнос реактор, — работа над урановыми стержнями не останавливалась даже ночью, Гедимин не спал уже трое суток и думал, не заснуть ли ему прямо в дезактивационной камере, в прохладной воде, чтобы охладившийся мозг по пробуждении начал наконец работать.

Минут через десять кто-то навис над сарматом, сидящим у переборки, и осторожно постучал по его плечу. Гедимин нехотя открыл глаза и попытался встать. Мозг, оправившийся от переутомления, уже намекал ему, что спать в воде — не лучшая идея, и надо бы добраться до жилого отсека. Но мозг не мог постучать по скафандру — в камеру кого-то принесло, и Гедимину это не нравилось.

— Джед, а Джед, — Кенен, выпрямившись, отодвинулся от поднимающегося сармата и поставил ноги точно на бортик над углублением, по которому тёк розовый раствор меи. — Ты тут, случаем, не спать собрался? Нехорошо. Позвать кого-нибудь с тележкой? Довезут прямо до спальни.

Гедимин недовольно сощурился.

— Дойду, — буркнул он, с удивлением глядя на Кенена. — Что ты тут забыл?

Тот ухмыльнулся.

— Дже-ед! Я уже не тот Кенен Маккензи, которого ты третировал в Ураниуме. Забыл, что это я начал синтез ирренция на нашей базе? Почему бы мне не проверить состояние нашего общего реактора?

Гедимин поморщился.

— Да уж, ты часто его проверяешь, — сказал он, заметив про себя, что Кенен даже не смотрит на закрытый люк реакторного отсека — его, как обычно, интересовал только Гедимин. — Так чего надо?

Кенен оглянулся через плечо и, отключив коммутатор, откинул шлем и жестом попросил Гедимина сделать то же самое. Сармат, удивлённо мигнув, подчинился, — видимо, речь шла о чём-то крайне секретном.

— Твой реактор для "Неистового Света", — сказал Кенен, слегка понизив голос, будто в изолированной камере их кто-то мог подслушать. — Он уже давно работает, и я не слышал о проблемах с ним. На мой взгляд, ты затягиваешь тестовый период. Уже можно отчитаться перед "Торием" и отдать установку ему. Она достаточно хороша для работы.

Гедимин фыркнул.

— Не лезь к реактору, — бросил он и с раздражением провёл ладонью по лицу — раствор меи попал в рот и теперь неприятно щипал слизистые.

— Ядро Сатурна! Я не лезу в твои дела, Джед, — Кенен поднял перед собой пустые ладони и заискивающе улыбнулся. — Но... знаешь, чего не хватает твоему реактору? Им до сих пор управлял только ты. Не проверял, как он реагирует на других?

Гедимин мигнул.

— Ещё нет, — признался он. — Надо бы. Может, в марте...

Кенен обрадованно закивал.

— Не тороплю. Не дай боже! Работай в своём темпе. Когда будешь готов, зови. Я, как сармат несведущий, буду хорошим подопытным.

Гедимин снова мигнул, вспомнив заодно давнее предложение Кенена "посидеть за пультом".

— Одного тебя мало, — задумчиво проговорил он. — Ещё нужны... двое или трое. Для выборки.

Кенен хмыкнул.

— Для выборки, Джед, нужно не менее сотни. Но я тебя понял. Чем дальше от физики, тем лучше, да? Начни с Айзека и Амоса. Потом — Фланн, Иджес. А там уже я. Он простой в управлении?

Гедимин кивнул.

— Ассархаддон на испытаниях сажал за пульт пленных макак, — он недовольно сощурился. — Было много опытов...

— Я же сказал — не тороплю, — Кенен, замахав руками, не заметил, как погрузил перчатку в лужу раствора и, охнув, отдёрнул ладонь и брезгливо на неё посмотрел. — Хоть по месяцу на каждого сармата. Для Айзека замену мы найдём, с Амосом будет сложнее...

Гедимин качнул головой.

— Это недолго. Ежедневный тестовый прогон — запуск, маневрирование, глушение. Полчаса на всё.

Кенен с довольной ухмылкой потрепал его по плечу.

— Голова включилась, а, Джед? Ну хорошо, ждём марта. Как жаль, что мы не сможем назвать реактор твоим именем! Так что насчёт тележки?

— Сам дойду, — Гедимин, отделившись от переборки, переступил с ноги на ногу и повёл плечами. Тело казалось непривычно тяжёлым, в ушах тихо звенело.

— Замени тут Амоса, — попросил он, нашаривая открывающий механизм внешнего люка. — Я пошёл спать.

10 февраля 26 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Только не говори, что я тебя разбудил! — хихикнул Кенен. Его голос в наушниках звучал для сонного Гедимина омерзительно бодро. Сармат, угрюмо щурясь, поднялся с матраса и потянулся за контейнером с водой.

— Разбудил, — буркнул он в коммутатор, прикрепляя флягу к патрубку респиратора. — Что там опять?

Кенен испустил негромкий смешок.

— Джед! Можно подумать, я каждый день гоню тебя на работу. Ты когда в последний раз выходил с базы?

— Я работал с ураном, — напомнил Гедимин. От выпитой воды в голове немного прояснилось. "Спишь — думать нечем, не спишь — думать нечем," — сармат с тяжёлым вздохом потянулся за контейнером с Би-плазмой. "Всё проще, Гедимин. Просто — думать нечем. Выжгло."

— Знаю, что с ураном, — продолжал веселиться Кенен. — Выходи к рубке. Едем в город.

"Про космодром ничего не сказал. Иджеса не искал," — сопоставлял про себя факты Гедимин, выбираясь из спального отсека к капитанской рубке. В коридоре было пусто, из-за приоткрытой двери не доносились голоса, а подойдя ближе, сармат увидел, что в отсеке никого нет — один Кенен, примеряющий перед зеркалом шляпу. С уличным комбинезоном она смотрелась донельзя странно. Кенен тоже это понял — и со вздохом отложил шляпу, взял со стола шлем и краги и повернулся к Гедимину.

— Не смотри так, Джед. Чинить ничего не придётся. Я решил расширить парк инструментов. Поедем, проверишь их в деле.

...Жёлтый контейнер с маркировкой "груз для лунных колоний" изнутри был на пять сантиметров заложен губчатым фрилом. В такие коробки укладывали всё мало-мальски ценное перед погрузкой на лунный барк. Внутри было два тёмно-серых контейнера повышенной прочности, между ними — губчатая перегородка, — упаковщик очень старался перед отправкой.

"Агрегат плазменный сварочно-режущий "SFALT PlasmaWeld 5WEX" — прочитал Гедимин гравировку на контейнере. "Пятое поколение... Давно не видел плазменников. В Инженерном блоке, наверное, были..."

— Конечно, проверяйте, — представитель "SFALT Ltd" дружелюбно улыбнулся из-под респиратора и указал на груду битых контейнеров и стальной арматуры в углу склада. Один из его охранников — в тяжёлом экзоскелете со встроенным ракетомётом — отделился от стены и прошёл за сарматами к месту испытаний. Не успел Гедимин поставить контейнер с разобранным плазменником на верстак, как вокруг сомкнулось защитное поле — за него тоже отвечала охрана.