— Вы сказали — "известное выражение". Насколько мне помнится, оно принадлежит Владимиру Ленину. В своё время Вы называли Ленина своим учителем. Сохраняете ли вы с ним связь и поныне? Считаете ли Вы его учителем и по сей день? Насколько сейчас расходятся ваши политические взгляды?
— Владимир Ильич Ленин был и остаётся одним из величайших интеллектуалов современности. Поэтому я внимательнейшим образом слежу за публикуемыми им работами. Расцениваю их как источник идей и информации к размышлению. Однако не секрет, что наши методы достаточно сильно разошлись. Поэтому партийных отношений мы не поддерживаем. Тем более сейчас, когда я по статусу не могу являться членом какой-либо партии или иной организации, выражающей, представляющей и преследующей интересы лишь части трудового народа России.
— То есть Вы перестали быть коммунистом?
— Я не перестал быть коммунистом и большевиком. Коммунизм и большевизм — это личные убеждения и действия на основании этих убеждений. Я вышел из коммунистической партии, поскольку не имею права подчиняться партийной дисциплине в ущерб интересам трудящихся России в целом. Вместе с тем идеи коммунизма как построения максимально свободной, богатой, счастливой жизни для всех трудящихся без различения национальностей мне по-прежнему близка и я в меру своих сил работаю в этом направлении.
— Вы употребляете название "Россия", а не "Российская Империя". Значит ли это, что Вы не согласны с имперским статусом, политикой и имперским наследием?
— Насколько Вам, должно быть, известно, названия Россия и Российская Империя являются юридически равноправными. Лично я употребляю название Россия, поскольку оно не имеет частно-политического оттенка. Не секрет, что под словом "империя" каждый понимает то, что ему удобно в данный момент. Чёткого и однозначного, научного и общепризнанного определения этому термину до сих пор не дано. Для кого-то "империя" является синонимом славы и мощи, синонимом высокого развития производительных и культурных сил, символом единения всех народов, населяющих Империю. Для кого-то "империя" является ругательным ярлыком, наклеиваемым на политического противника. Мы предпочитаем не играть словами, а действовать в интересах нашего народа. А понятие "Россия", как известно, постоянно объясняется и дополняется в результате широчайшей общественной дискуссии и является чётко определённым на любой момент времени.
— Ходят самые различные слухи, высказываются самые различные домыслы относительно судьбы Императора Николая Второго. Не могли бы Вы внести ясность в этот вопрос?
— Я рад, что вы употребили именно слова "слухи" и "домыслы". Именно так стОит характеризовать нездоровый ажиотаж вокруг этого вопроса. На практике всё предельно ясно, предельно честно и предельно открыто, и это достаточно подробно освещено как в официальных изданиях, так и в интервью членов семьи Государя.
— Американские читатели, к сожалению, не имеют доступа к названным Вами материалам. Не могли бы Вы вкратце охарактеризовать ситуацию простыми словами?
— Простыми словами говоря, Государь уже пять лет не является царствующим монархом, и свыше года не является действующим государственным деятелем. Ныне Государь является частным лицом и пенсионером с Имперским статусом. Что означает, что он и близкие ему люди имеют право на особую охрану частной жизни. Этим правом Государь решил воспользоваться в максимальной мере.
— Ходят слухи о смерти Государя. Как Вы могли бы их прокомментировать?
— Такого рода слухи замечательно прокомментировал американский писатель Марк Твен. Слухи о смерти Государя — "сильно преувеличены". С другой стороны, Государь просил не устраивать относительно его здоровья или ухода в мир иной никакого публичного ажиотажа. Оставив, тем не менее, право принимать решения такого рода на совести каждого гражданина России. Лично я полностью готов выполнить просьбу Императора и не обсуждать публично его здоровье и планы.
15-го июня. Среда. Есть такая партия!
Дивный тихий день. После чая походил в саду. Сделал прогулку от часовни у Палыковичи через новый мост и по левому берегу Днепра до "Евпатории". Было очень жарко. Алексей смотрел на игры ребятишек. Вернулись на быстроходном моторе в полчаса. До обеда принял Шуваева. Читал.
...
И ещё я туда думал, да.
Прямо с утра меня начала разъедать горькая обида на судьбу. Представить себе: у всех есть какая-то своя партия! Некоторые перебегают из партии в партию чуть ли не раз в полгода — живут, так сказать, "на две партии". А у меня, Государя Императора Всероссийского — партии нет!
Подчинённые и верноподданные — есть. А вот соратников — нема!
Это, чтобы вам легче представить... у полноценного мужика — ни жены, ни любовницы!
Это дело приходится справлять единолично — либо по проституткам. А у всех вокруг — полный набор всех вариантов! И даже если кто и пойдёт в бордель, от жены и любовницы — так те первые скажут: гигант! И будут гордиться!
Мне же заказан и первый, и второй вариант — не дай Бог, узнают, что Государь сам свои рескрипты пишет! или, хуже того, наёмных сотрудников пользует! Скандал!
Так что, пораздумав, организовал опять же Алексеева. По старому армейскому принципу: ничем не занятый солдат — потенциальный преступник! А ничем не занятый генерал — потенциальный заговорщик! Так что пусть Алексеев напряжётся на ещё одно полезное дело... а когда затрещит, то тут мы и снимем часть ноши! ... или Алексеева снимем...
...
Интерлюдия. Речь Императора на Всероссийском Соборе Георгиевских кавалеров. 10 июля 1916 (Р.ст.)
В главной роли: Е.И.В.
Режиссёр-постановщик: неизвестен широким массам. Но знатно награждён!
— Здравствуйте, товарищи! Здравствуйте вы и ваши близкие! Да здравствует наше великое Отечество!
(Громкое "ура", овация!)
— В вашем лице я приветствую героев России! все народы, все конфессии, все профессии, все сословия России! Ура российскому народу!
(Громкое "ура", овация!)
— Теперь о деле, товарищи! Время дорого, речам сейчас не место, говорят дела и орудия! Я попросил вас собраться здесь, чтобы обратиться к вам за помощью. Помощью в великом деле расцвета и укрепления нашего Отечества, каждого его гражданина, каждого его жителя.
— Нынешняя Великая Война однозначно повернула к Победе. Нам и нашим союзникам предстоят ещё жертвы и испытания, но итог уже ясен. Никто не может противостоять силе народа, взявшего в руки оружие! Никто не может противостоять силе народа, объединённого священной борьбой!
— Победа состоится, победа близка, война закончится, наступит мир.
— Я не случайно сказал: наступит мир. Мир не вернётся, мир наступит. Это будет новый мир. Возврата к старому быть не должно, — возврата к старому не будет!
— И нам пора задуматься и уже сейчас начать работу над новым миром.
— Здесь собрались все национальности России: великороссы, татары, малороссы, евреи, белорусы, якуты, грузины, армяне, азербайджанцы, вайнахи, даги, таджики, уйгуры, латыши, киргизы, поляки, финны и десятки других.
— Здесь собрались люди, идущие к Богу самыми разными путями: православные, мусульмане, иудеи, лютеране, баптисты, последователи Будды, язычники, католики и многие иные.
— Здесь есть крестьяне и рабочие. Есть инженеры и учителя. Есть дворяне и священники. Есть студенты и профессора.
— Есть профессиональные офицеры и солдаты — и есть те, кто пошёл воевать, оторвавшись от мирной профессии землепашца, строителя, врача, учителя, инженера.
— Среди нас есть женщины и рано повзрослевшие дети! Хотя у войны — не детское и не женское лицо.
— Все мы разные и все мы едины в главном. Каждый, кто здесь присутствует, является Георгиевским кавалером. Каждый из вас делом и кровью доказал свою любовь к Отечеству и народу России. Сама судьба отбирает на войне лучших.
Товарищи!
Через год после окончания войны я установил собрать Великий Земский Собор для решения главных вопросов Нового Мира.
(тишина в зале, слушают, затаив дыхание)
Три главных вопроса стоят сейчас перед Россией. Один из них уже решаете вы и ваши товарищи. Два других предстоит решить Земскому Собору.
Это важнейшие вопросы России, и я хочу, чтобы первое слово в их решении сказали фронтовики, георгиевские кавалеры!
(Дружное "ура!" в зале, возгласы "слава!", "Россия!", "слава Государю!" Бурная овация стоя)
Вопрос о мире. Он решается и решится — нашей Победой!
(Бурная овация стоя)
Вопрос о земле.
Вопрос о власти в России.
Кто должен распоряжаться землёй, данной нам Господом? Землёй, которая кормит всех нас? Как нам обеспечить справедливость по отношению к нынешним и будущим поколениям?
Кто и как может указывать и приказывать нашему народу? Как дОлжно организовать управление на самых разных уровнях — от семьи до государства в целом? Кто и какие законы должен принимать, как осуществлять суд? Как вознаграждать и как наказывать? Как совместить обычай и требования прогресса?
Всё это нам предстоит понять для себя, объяснить товарищам, предложить справедливое решение.
Цель нынешнего совета — прояснить эти главные вопросы, подняться над частными интересами к соборному, общенародному интересу.
Задача нынешнего совета — составить Наказ Фронтовиков Земскому Собору.
Цели наши ясны, задачи определены — за работу, товарищи! С нами Бог — за нами Россия! Ура!
...
Хотел замутить лозунг "вся власть — Советам!", но пока что постеснялся. Крыша и так у многих поедет, совсем-то уж на грех наводить зачем?!
...
"Вечером в Большом театре был дан концерт для участников Всероссийского Совещания георгиевских кавалеров. В концерте участвовали крупнейшие оперные и эстрадные певцы и исполнители. Особый восторг слушателей вызвал наш знаменитый Шаляпин, прочувствованно исполнивший a capella совершенно новую песню "Широка страна моя родная". В зале при исполнении стояла трогательная тишина, многие фронтовики плакали. Авторы музыки и стихов пожелали остаться неизвестными, скромно объявив в сопроводительном письме о том, что данную песню расценивают как народную и все авторские права на исполнение и изменение слов передают народу России".
...
6-го июня. Четверг.
Самый жаркий день. С левого фланга Юго-Западного фронта пришло известие о начале удачного наступления 9-й армии Лечицкого; уже за первый день взято в плен 220 офиц. и более 10000 ниж. чин. Днем была прогулка вверх по Днепру. В первый раз купался — вода была приятная. Чай пили в 6?.
Управлять голодным и забитым народом очень просто. Однако есть небольшая проблема: голодный и забитый народ может только умирать.
Если удаётся организовать его умирание с пользой для ..., то со стороны фасада ситуация будет выглядеть ещё ничего, вальяжно. Этакое барокко. Сами поставьте вместо многоточия подходящего выгодоприобретателя.
Можно, например, усеять костями своего героического народа поле брани — и объявить себя победителем. Можно за баланду построить сеть каналов — от Янцзы до Хуанхэ, к примеру. Или за похлёбку — сеть автобанов и плотин, типа Гуверовской.
Но вот что-либо иное...
Скажешь, например, народу-богоносцу — иди работать! А он рявкнет: "Рад стараться!" — и двинет привычным путём. Сдохнуть на работе!
С детства, когда литераторша исходила энтузиазмом относительно Павки Корчагина, я никак понять не мог — зачем?! Зачем гробить здоровье и изображать из себя шпалу или столб, если ты из леса строишь дорогу? Возить дрова, то есть лес, то есть стройматериал? Видимо, в мой мозг стучались гены папы-инженера и бабушки-агронома...
Но Николая Островского стоит найти и пригреть. Впрочем, как и Фадеева, Фурманова, Вишневского и других. Талантливые черти, не отнимешь! Вот только ориентировать их нужно не на героическую смерть, а на пафос созидательного труда. В том числе и ратного — но труда! А труд от подвига отличается тем, что плодами труда имеет шанс воспользоваться трудящийся, хотя бы частично. А вот плодами подвига — кто угодно, но только не герой. Героям — слава, а не плоды. Посмертно.
Да... Если что копать, особенно с риском для жизни, тогда это к нам... А если что строить — то мы стесняемся... Хотя опять же — чего другого ожидать от людей, которым несколько столетий за инициативу головы рубили да цепи надевали, а потом ещё двести лет носом тыкали в то, что вот в Европах, мол, народ — другой...
В какой-то момент высшая власть не заметила, что государство Российское разбогатело достаточно, что стало возможным (и необходимым!) экспериментировать не только на уровне центральной власти, но и на всех уровнях. Что из подданных пора делать сограждан...
...
Все эти пессимистические мысли посещали меня в процессе просмотра той груды "дел о кровопролитиях", которых я, на свою голову, столь настойчиво домогался у Алексеева. Получил! Радуйся!
В той ипостаси я несколько раз читал следственные протоколы по делам серийных маньяков. А также — материалы Нюрнбергского и Токийского трибуналов. Ну и ещё кое-какую столь же "аппетитную" литературу, на фоне которой сочинения известного маркиза могли потянуть разве что на лёгкий аперитив.
Там было изуверство. А здесь... Какая-то тоскливая смесь дикой тупости, чванства, упёртости, самовлюблённости и пьяного угара. Не в прямом смысле пьяного — хотя и этого хватало... И самое главное — это были не выдающиеся, а явно рядовые эпизоды, буквально наугад выхваченные в спешке из общей пачки дел, не дошедших до трибунала...
В таких ситуациях ещё там меня утешала мысль, что Россия как-то умудрялась переживать и не такое. Здесь я наверняка знал, что даже без моего участия на ближайшее столетия судьба России не прервалась. В отличие от, скажем, той же Германии или Японии. Вообще из стариков к началу 21 века остались только мы с англосаксами... Нам бы дружить против зубастой молодёжи, а вот поди ж ты!
А уж с моим-то участием! Ух! Развернёмся! Или наоборот — не дадим свернуть со столбовой дороги! Галантерейщики и кардинал — это сила!
...
Что ж, плановая "пятиминутка оптимизма" помогла. Я слегка встряхнул головой, задумчиво посмотрел на ящик с Делами, и начал писать список тех, кто сможет грамотно обыграть случившиеся безобразия. Чтобы начало доходить, чтобы пробрало... Заодно вспомнил перспективного товарища. С добродушным погонялом "Ягуарьевич, а "в миру" носящим фамилию Вышинский. Вот вас-то, товарищ, и попросим на кастинг. Сиречь — смотрины.
* * *
Заодно "поняли друг друга" с Брусиловым. Лечицкий пусть наступает... там австрийцы. Артиллерия пускай работает по тылам и позициям германцев и учится контрбатарейной борьбе и маневру у сильного противника. Дружить-то мы с ними будем, но крепкие бицепсы и мощные кулаки, как известно, дружбе не помеха. Единственно, намекнул, чтобы стрелялись "на равных". Нечего подставлять одну нашу батарею под две-три немецких! Даже если полный БК, и умение, и воля к победе... от одинокой батареи всё равно рожки да ножки останутся, Бог на стороне больших батальонов! Да и мать-статистика на их же стороне...
