Сказка о зеленоглазой колдунье и семи богатырях

— А чего богатыри голые примчались? — кивнула головой в сторону поляны с ведьминым кругом, где остались богатыри.

— Это я их поднял на лагерь идти. — Гордо сообщил Гамаюн. — Как увидел водяных в сетях, сразу понял, что ведьмы богатырей раздели. Шабаш устраивали? — хихикал дальше.

— Ага, засиделись девчонки у Чернобога, скучно было. Вот мы девичник придумали, пошалили чуток, — улыбнулась ему.

— Что думаешь делать? Кого следующего целовать будешь? — спросил деловито Гамаюн, пробираясь из кустиков за мной на поляну.

— Погоди чуток, дай отдышаться, — укоризненно произнесла ему и замерла как вкопанная.

Передо мной стояли Горыныч, Ярил и Игорь во всей своей естественной мужской красе в касках, в сапогах на босу ногу, с мечами и с круглыми щитами. Картина Васнецова "Три богатыря" — только смотреть и любоваться.

— А вы чего это голые и с щитами? — кивнула им в район пупков.

Парни быстро прикрылись щитами и переглянулись.

— А разве это не твоя работа? — подозрительно спросил Горыныч.

— Да что ты родненький! — с улыбкой стала подходить к Горынычу, решив одним днем двух женихов выбить, как в тире. — Я девушка смирная, покладистая, — подступала к нему с доброй улыбкой, плотоядно поглядывая на губы Горыныча и облизываясь, проглатывая только что опустившую дурноту.

— Веселина, а ну стой! — выставил перед собой щит Горыныч, — Ты девка справная, но мы с парнями решили заключить крепкий мужской союз!

— Как это? — опешила я и остановилась.

— Очень просто! Никаких женщин до конца войны над Чернобогом! Только наша крепкая мужская дружба! — тут же поддержал Чернобога Игорь.

— Сговорились, за моей спиной сговорились, — обвинила их.

— Зато как ставки теперь поднять можно! — мечтательно проговорил Гамаюн.

— Это какие ставки? — подозрительно спросил Ярил, удачно поймав Гамаюна за шею, чтобы тот не мог сбежать.

— Обычные, — прохрипел полузадушенный птиц, — кто из вас ... кхе-кхе ... кто из вас ...

— Отпусти птицу, не мучай, — Попросил Горыныч.

— Пусть сначала скажет, о чем они там с Веселиной в кустах шептались и какие ставки наш друг тут устраивает, — решительно сжал горло Гамаюну Ярил.

— Кто из вас на Веселине захочет первым жениться, — прохрипел задушенный Гамаюн. — Потому что Чернобог отпал в четверть финале ставок.

— Кстати, где Чернобог? — обернулся Горыныч в сторону бурлящей толпы голых богатырей.

— Ой, вы уж там сами на него посмотрите, я тут посижу лучше, — позеленела снова при воспоминании о Чернобоге. Видимо, Гамаюн прав, перестаралась с поцелуями.

— А с чего это мы жениться должны хотеть? Вроде война над Чернобогом только началась, — подозрительно спросил Игорь.

— Веселина применила к нему секретное оружие, он еще долго в себя прийти не сможет, — хохотнул Гамаюн, а я, прикрыв ладошкой рот, кинулась обратно в кустики.

— Держи отвар, — сочувственно протянула мне Ольра.

— Спасибо. — Стала пить и вроде легче стало.

— Слушай, а чем ты так Чернобога приложила, что он заперся в своих Чертогах и никого к себе не пускает и на войну отказывается идти?

— Поцеловала его, — проворчала недовольно.

Вот знала бы, ни в жизнь не стала целоваться. А ведь мне еще с четырьмя надо определиться. Может, повезет и следующий моей судьбой окажется?

— Ольра, ты мне поможешь с богатырями? — отодвинула решительно пустую кружку.

— Опять целоваться собралась? Хочешь все войско из боеготовности вывести? — усмехнулась Ольра.

— Не со всеми же, — отмахнулась от ее инсинуаций.

— Так с Игорем, думаю, сама управишься, — воткнула шпильку Ольра.

— Не справлюсь, — вздохнула. — Они с Горынычем мужской тройной союз до конца войны заключили.

— Это как так? — удивилась ведьма.

— Никаких женщин до конца войны с Чернобогом, — пояснила ей.

— Ну, у нас сейчас временное перемирие в связи с экстренной болезнью главнокомандующего. Так что, очень даже, вполне можно.

— Хорошая мысль! — тут же подхватил Гамаюн, который сидел рядом, чтобы не пропустить ничего важного, связанное со ставками на поцелуи. — Я пошел.

— Куда? — спросили обе одновременно.

— Надо кого-нибудь из женихов заловить и привести, — пояснил Гамаюн, — Веселина, ты готова?

— Заботливый какой, — восхитилась им.

— Конечно! Мне нужно чтобы все ставки прошли, а не сорвались с твоей неожиданной болезнью, — проинформировал Гамаюн и важно вышел из палатки.

— Так зачем тебе с ними целоваться, если вон что получается? — спросила Ольра.

— Тут такое дело... — начала рассказывать Ольре.

Ведьма сочувственно кивала, потом выслушала про Рода и заулыбалась.

— Получается, что если ты поцелуешь Игоря, а он не твоя судьба, то он потом от тебя всю жизнь прятаться будет, как Чернобог? — спросила довольная Ольра.

— Получается, — вздохнула.

— Ну, тогда точно приведу князя к тебе. Жди! — и быстрым шагом вышла из палатки в поисках князя.

Оставшись одна в палатке, стала прислушиваться. Лагерь жил своей жизнью. После того, как Чернобог красиво ушел в полет прямо из кольца голых богатырей, окруживших его, воители добра стали искать виновницу их ночного недосыпа.

Хорошо, что Гамаюн отвлек их внимание от меня на то, что девице непотребно смотреть на голых мужиков да еще в таком количестве. Ему на подмогу пришли все трое женихов, поддержавших мнение гордой птицы, пристыдив и успокоив. Опять же пообещали, что сами со мной разберутся, как только они все оденутся, тем более, что их грозный мужской вид напугал Чернобога, что уж говорить о невинной стыдливой девице. Отец тут же поддержал женихов, отдавая четкие команды.

Нечисть в рассыпную разбежалась из лагеря врага, трусливо оставив все на усмотрение дружинников. С тех пор богатыри были в непонятках. Победили они или это временное отступление? Ведьмы прибились к дружинникам. Говорят, что у многих стали складываться удачные варианты замужества, по крайней мере, уже три богатыря приходили к отцу и спрашивали дозволения жениться.

Ольра пришла с отваром, как только узнала от Гамаюна о моем нездоровье. Всего-то день прошел, как главнокомандующий сил тьмы свалился с непонятным "насморком", а такие изменения произошли в стане врагов. Но богатыри, даже после драки, на которой очень хорошо разжился Гамаюн, только раззадорились и надеялись на продолжение войны с Чернобогом.

Лагерь кипел своей походной жизнью. Слышалось ржание лошадей, переругивание богатырей, кудахтающий говорок Гамаюна слышался иногда.

От отвара действительно полегчало, встала, решив размять ноги по палатке. Отец поставил мне отдельную, в которой, правда, очень часто бывал Гамаюн, старался не пропустить момент поцелуя по его словам.

С каждой минутой становилось все лучше, я была благодарна Ольре за помощь. Даже аппетит стал просыпаться. Уже собираясь выйти из палатки, услышала приближающийся шум голосов, в одном узнала Говоруна, второй тоже был знаком. Они оживленно переговаривались и вдруг неожиданно замолчали перед самой палаткой, впрочем, я тоже стояла на выходе, собираясь выйти и найти чего перекусить.

— И что мы тут делаем? — протянул Ярил.

— А вот меня этот вопрос тоже интересует, — произнес с вызовом Игорь.

Мамочки! Гамаюн и Ольра привели сразу двоих! Прижала руки к груди, стараясь унять бешено колотящееся сердце.

— Так, парни, спокойно, мы все вместе пришли узнать как здоровье нашей Веселины. Правильно я говорю, Ольра? — раздался голос Гамаюна.

— Правильно, — тут же поддакнула Ольра.

— Значит, тогда так. Мы с Ярилом заходим первыми и справляемся о здоровье, потом вы с Игорем, — решительно заявил Гамаюн.

— Почему это вы первыми? — возмутилась Ольра.

— Потому что, — отрезал Гамаюн.

— Минуточку! — оскорбилась Ольра, — Мы пришли первыми и зайдем первыми.

— Это мы пришли первыми, а вы из-за угла вывернули! — возразил ей Гамаюн.

— Может, мне кто-то объяснит, что здесь происходит? — громко перебил эту перепалку Игорь.

— Я бы тоже хотел узнать, почему мы не можем зайти вместе в палатку, чтобы узнать о самочувствии Веселины.

— Потому что! — в один голос громко сказали Ольра и Гамаюн.

— Мы идем первыми! — тут же сказал Гамаюн и пола двери заколыхалась.

— Не пущу! — выкрикнула Ольра и загородила проем.

— Ольра, лучше уйди с дороги, — пригрозил Гамаюн.

— А то что? — с вызовом спросила Ольра, за что была наказана.

Птичий крик нападающего Гамаюна всколыхнул всю округу, послышался удар и началась драка прямо за пологом палатки. Гамаюн нападал на Ольру, та успешно сопротивлялась. Ярил и Игорь, судя по возгласам пытались растащить дерущуюся парочку. Они кричали и пытались урезонить разбушевавшихся, но Ольра, ведомая жаждой получить Игоря, и Гамаюн, желающий нагреть себе еще ставок в этом споре, не хотели успокаиваться. Выходить в такой ситуации из палатке, казалось, смертоубийством.

— А что это вы тут делаете? — голос Горыныча внушил надежду на то, что вся эта передряга закончится.

Но я ошибалась.

— А вот еще один! — раздалось от Ольры и Гамаюна.

Причем интонация у обоих была разная, если Гамаюн радостно, видимо в чаянии ставок, то Ольра как раз очень даже безрадостно, понимая, что ее радужные планы могут накрыться.

— Так что за свалка? — уточнил Горыныч.

— Это они решают кому из нас первому в палатку зайти к Веселине, — учтиво произнес Ярил.

Кто его просил говорить? Подняла глаза к потолку палатки и от удивления аж рот открыла. Под потолком сидят два домовичка и по тарелочке коротко передают, что происходит за палаткой. Один голову наружу высунул, а второй шепотом, чтоб никто не слышал, в тарелку все передает.

Так вот у кого Гамаюн все свои ставки разместил, поэтому ни один из людей не в курсе, что происходит. "Ну, делец!" — восхитилась на него.

Драка тем временем прекратилась из-за вмешательства третьей заинтересованной стороны — как сообщил домовичек по тарелочке. Причем с той стороны ему еще ставок предлагали на драку между Ольрой и Гамаюном поставить, но Горыныч слишком рано пришел.

— Как здоровье Веселины? — строгим голосом спросил Горыныч.

— Легче, — сказала Ольра.

— Очень слаба, переживаем за нее. — Тут же перебил ее Гамаюн.

— Но слаба, это да, — тут же подхватила Ольра.

— Просила вот Ярила привести, говорит попрощаться, вдруг больше не увижу, — горестным голосом поведал Гамаюн.

— Не правда! — тут же возразила Ольра. — Игоря просила привести!

— Ярила! — настаивал Гамаюн.

— Игоря! — продолжала скандалить Ольра.

Они долго препирались и, судя по колышащемуся пологу двери, пихались основательно.

— Я пойду! — прервал их Горыныч.

Шмыгнула быстро к кровати и притворилась больной, что в принципе было не трудно. Достаточно вспомнить Чернобога и зеленела в один момент, только травки действовали, и больше в кустики не тянуло, как раньше.

Полог открылся и на пороге показался жгучий брюнет собственной персоной, глаза черные огнем горят, ну просто картинка — взгляд от него не оторвать.

— Доброго здоровьечка, Веселинушка. Как себя чувствуешь? — мягким голосом спросил Горыныч. — Твои говорят полегчало тебе?

— Полегчало, дяденька Горыныч, — тоненьким голосочком проговорила ему.

— Чем же тебя так скрутило? — сочувственно спросил мужчина в полном расцвете сил.

— Ягодок или грибочков отведала, наверное, пока по лесу бродила во время драки, — желудок недовольно заворчал, требуя удовлетворения своих потребностей. И ему было все равно — грибочков или ягодок. Причем подозреваю, от хорошо прожаренного ящера тоже не отказался бы.

— Ты же ведьма, как так могла ошибиться? — удивился Горыныч. Все-то он знает, так просто не проведешь.

— Сумерки уже были, — тихим голосом сообщила ему.

— Дяденька Горыныч, а вы мне лоб пощупайте? Жара нет? — жалобно попросила его.

— Ну, какой я тебе дяденька? — с мягкой укоризной произнес этот признанный жгучий ловелас.

Горыныч присел рядышком и руку положил на лоб. Ресничками на него хлопаю.

— Ну как же, вы такой строгий. С моим папенькой дружбу водите, — о подробностях дружбы умолчим.

— Так, то служба, — важно произнес Горыныч. — Нет у тебя жара. — Сообщил результаты ощупывания лба.

— А вы губами попробуйте, вдруг ошиблись, — и ресничками так хлоп-хлоп, нужно пользоваться моментом. Когда еще будет возможность с Горынычем поцеловаться? На это надо было отдельные ставки ставить.

Домовята, кажется, поняли свой промах и стали вовсю что-то шептать в тарелочку.

Горыныч заколебался, видимо, прикидывал в уме насчет их крепкого мужского союза до конца войны с Чернобогом. А вот об этом не будем, не хорошо как-то зеленеть перед тем, как тебя целовать собираются. Потому лишь слабенько улыбнулась и еще раз взмахнула невинно ресничками.

Горыныч решился. Наклонился ко лбу и прислонился губами, чуть задержался и стал отстраняться. Быстро подняла руку над его шей, придержала и перехватила его губы своими. И вот что интересно, не смотря на свой крепкий мужской союз, Горыныч не отказал себе в удовольствии померить температуру более подробно на моих губах.

То, что этот жгучий брюнет еще тот любитель женщин — это я давно знала, но то, что он еще и умело целуется! Об этом история почему-то умалчивала, хотя его нужно был занести в скрижали на первое место мастеров поцелуя. Это сколько же нужно было русалок поцеловать, чтобы суметь зажигать девушку с первого же поцелуя.

Вот целует Горыныч меня, и чувствую — хочу за него замуж! В смысле совсем хочу. Чтоб каждый день меня так целовали и не только утром, как сейчас, но и в обед и вечером перед сном тоже так хочу!

Слышу, домовята от азарта почти в голос говорить начали, я им кулак за спиной Горыныча показала и случайно хватку ослабила. Знойный брюнет тут же от меня отшатнулся и испугано посмотрел на меня.

— Ты чего, Веселина? — спросил он в недоумении.

— А что? — снова ресничками хлоп-хлоп. — Вы же мне температуру меряете.

— Ну да. Температуру, — несколько растеряно произнес Горыныч. — Нет у тебя жара. — Вынес свой диагноз местный медик.

— Это же хорошо! — радостно сказала ему и старательно к себе стала прислушиваться.

Что там у меня внутри? Опять пора подрываться и в кустики бежать? Домовята под потолком замерли в ожидании, переводя взгляд с одного на другого.

В кустики бежать не потребовалось, отвар Ольры надежно действовал, во рту лишь образовался уже знакомый вкус гадости.

А вот Горыныч сначала с удивлением стал прислушиваться к ощущениям внутри себя, потом почмокал языком во рту, после чего кинул на мен перепуганный взгляд и кинулся на выход из палатки.

Домовята тут же стали быстро говорить в тарелочку:

— Третья заинтересованная сторона покинула претендентку, отпав в четверть финале. Ставки повышаются на один к трем. Делаем ставки, — деловым тоном произнесли в тарелочку.

— Как там Веселина? — понеслось в след убегающему Горынычу.

— Заразная! — донеслось уже почти на окраине лагеря. Быстро, однако, Горыныч бегает.