— Ну не то, чтобы я это имела в виду, — хищно усмехнулась Тонкс, — но, в общем, да. Примерно такой реакции ждет от тебя Малфой. А нам нужен какой-нибудь финт Вронского ...

— Хорошо бы найти этого, — Габриэль заглянула в газету, — Мелвина Мэггота, потрясти его, как следует. Слишком много он знает. Интересно, кто он такой?

— Опарыш, — коротко ответил Гарри.

— В смысле? .. — Габриэль озадаченно приоткрыла ротик.

— В прямом. Опарыш, личинка мухи. Для рыбалки идеальная наживка, лучше любого земляного червя ...

— Гарри! — возмущенно воскликнула Тонкс. — Как не стыдно! Мы же только что позавтракали!

— Все равно не понимаю!

— Простите, леди, меня заносит ... Понимаешь, Габриэль, такие статьи на газетном жаргоне называются 'вброс' или 'слив', и их очень редко подписывают настоящим именем. Ответственность за диффамацию, к сожалению, у нас не предусмотрена, но ее вполне заменяет личная месть оскорбленного слишком дерзкому писаке ... Так что личность по имени Мелвин Мэггот скорее всего не существует в природе. Это псевдоним — и я догадываюсь, чей.

— Думаешь, Скитер? — уточнила Тонкс. — Она же всегда подписывала статьи собственным именем! И гордилась этим!

— Скорее, бравировала. Ее боялись трогать: за свою карьеру она успела накопить прорву компромата на всю верхушку магической Британии и не стеснялась пускать его в ход. Кроме того, у нее есть определенные правила. Она никогда не 'сливала' никого по собственной инициативе — только по заказу. И еще она старалась не задевать тех, кто мог без оглядки на последствия приложить ее Третьим Непростительным или отправить целоваться с Дементорами. Того же Малфоя, к примеру, или Крауча-старшего. Меня она долбила с особым удовольствием, — добавил Гарри со злостью. — Знала, что я никак не смогу ответить ... а Дамблдор не захочет.

— Почему же теперь она придумала псевдоним? — спросила Габриэль.

— В свое время Гермиона заставила ее дать клятву: не писать и не публиковать никаких статей, порочащих меня и моих близких. Дело в том, что она раскрыла ее самую главную тайну, самое слабое место: Скитер — тайный Анимаг.

— Как дядя Си? — глаза Тонкс вспыхнули пониманием.

— Именно. И как мой отец. И Питер Петтигрю.

— Выходит, вот как она повсюду пролезает и все разнюхивает? Наверное, ее форма — какая-нибудь ящерица или крыса, — предположила метаморфиня, передернувшись от отвращения.

— Почти угадала. Навозный жук.

Ответом было дружное брезгливое 'брррр'.

Помолчали. Затем Тонкс задумчиво произнесла:

— Ты сказал, Скитер дала клятву? — Гарри кивнул. — Тогда эту статью писала не она. Людей еще можно обмануть псевдонимом, но магию — никогда!

— Не скажи! У Крауча-младшего, к примеру, на Турнире Трех Волшебников очень даже получилось ... Ну, хорошо. Допустим, есть такой человек по имени Мелвин Р. Мэггот, который приложил руку к написанию этого, будь он проклят, шедевра публицистики. Но что хотите со мной делайте, а я чувствую, что без Скитер тут не обошлось! Я в свое время слишком хорошо изучил ее стиль. Этот вечный пафос, эти риторические вопросы, эти постоянные ссылки на 'анонимный, но достоверный источник' ... Руку даю на отсечение — это она! А это значит, что навестить редакцию 'Пророка' все равно придется.

— Только, Гарри, я умоляю: без лишних жертв и разрушений!

— Ладно, исключительно ради тебя: левую стену и ночного сторожа оставлю ...

— Придурок! — Тонкс чувствительно ткнула Гарри под ребра маленьким твердым кулачком и тут же отпрянула с тенью паники в глазах, прикусив пальцы провинившейся руки. Гарри примирительно улыбнулся, в душе желая всех чертей изобретателям Торквесов Послушания:

— Хорошо-хорошо! Намек понял. Никаких жертв, никаких разрушений — что я, Волдеморт какой? Даже пальцем никому не погрожу!

— Неужели ты оставишь все как есть? Это ... неправильно, Гарри! — воскликнула Габриэль с неожиданной горячностью.

— Конечно, неправильно, — кивнул молодой маг, напряженно сцепив пальцы. — Как говорит Аластор Грюм: 'Вор должен сидеть в тюрьме', и я с ним полностью согласен. Но гриффиндорский 'шторм и натиск' тут не годится. Надо действовать тоньше, только как? Я не знаю даже, с чего начать.

— Со Скитер и начни, — посоветовала Тонкс, оживляясь. — Она же незарегистрированный Анимаг, верно?

— Сдать Скитер? — Гарри задумался, затем покачал головой. — Нет. Это было бы слишком мелко — во всех смыслах мелко. Словно плевок в ответ на апперкот. К тому же на Скитер у меня другие планы.

— А что тогда? Постой! — вскинулась Габриэль. — Ты говорил, что 'сливы' пишутся только под заказ. То есть наверняка за деньги. А это, по сути, взятка!

— Ничего не выйдет, — Тонкс скептически скривила губы.

— Что, у вас и против взяток нет закона? — юная вейла возмущенно мотнула головой. — Святая Мелюзина, куда я попала?..

— Закон-то есть ... Уже лет сто с лишним как есть, — вздохнула Тонкс. — Но существует еще такая 'Поправка-14' — воистину волшебная вещь! Суть в том, что нечистый на руку чиновник, если докажет, что полученную им мзду употребил на государственные нужды, а не для личного обогащения, освобождается от ответственности.

— Весело живете, — хмыкнула Габриэль. — А я-то думала, за что старую Англию называют 'доброй'?

— И не говори. Взятка тогда превращается в 'добровольное пожертвование на нужды государства', а все, что грозит взяточнику — вернее, обоим: и взяточнику, и мздоимцу, — уплата соответствующего налога. Да и про него последние лет пятьдесят забыли начисто. 'Поправка-14' — и дело в шляпе!

— Забыли, говоришь? .. — произнес Гарри раздумчиво. Затем прищелкнул языком и улыбнулся широко и хищно. — Это хорошо, что забыли. Это очень хорошо! Тонкс, напомни мне, пожалуйста, на чем погорел в свое время Аль Капоне? Помнишь, в 'Неприкасаемых'?

— Ммм ... на неуплате налогов? — неуверенно предположила Тонкс, и тут же ее лицо словно озарилось изнутри вспышкой понимания.

— Именно!!! Девочки, вы гениальны, вы это знаете? — в порыве чувств Гарри звонко расцеловал обеих в щеки. — Стоит только намекнуть гоблинам ... Пятьдесят лет! Представляете, какие там накопились штрафы и проценты?!

Некоторое время все трое сидели молча, наслаждаясь предвкушением мести. Наконец Габриэль произнесла, словно подводя итог:

— Люциус хотел ранить нашу гордость? Мы раним его гораздо глубже!

— В самое чувствительное место — в кошелек! — добавила Тонкс и рассмеялась собственной шутке.

...

Проктор из Министерства, в поношенной, но аккуратной синей мантии, был невозмутим и безукоризненно вежлив. Именно эта невозмутимость и вызывала у секретарши редакции 'Ежедневного Пророка' все новые приступы неудержимого смеха.

— Прошу прощения, сэр ... ха-ха!.. повторите, пожалуйста, а то я ... пффф-хо-хо ... а то я, боюсь, что я не совсем вас ... хихихи ... не совсем поняла. Вы сказали ... хе-хе ... вы сказали: 'Мелвин Мэггот — знаменитый репортер'? Мэггот — репортер, так вы сказали?! Ой, девочки, не могу, держите меня семеро-о-о!!!

— Именно так я и сказал, мисс ... — проктор покосился на бэйдж девушки, — мисс Броклхерст. Мне нужно переговорить с вашим коллегой, репортером, мистером Мэгготом. Мой шеф, директор Департамента учета и контроля магических существ, мистер Ранкорн, был весьма впечатлен стилем статьи мистера Мэггота в сегодняшнем 'Пророке', и попросил меня пригласить его в Департамент. Мой шеф желает дать эксклюзивное интервью именно ему. Если мистер Мэггот не занят, разумеется ...

Эта фраза вызвала взрыв просто-таки гомерического хохота. Смеялись все: копировщицы и корректоры, курьеры и журналисты. Сквозь общий смех слышались выкрики:

— Мэл не сможет! Занят!

— Еще как занят!

— Новую статью пишет! Гениальную!

— В типографии! Шваброй!

— Нет, в туалете на втором этаже!

На невыразительном лице проктора, с правильными, но какими-то размытыми чертами не отразилось ничего, кроме вежливого недоумения. Он терпеливо ждал. Хохот и шуточки, все более ехидные и плоские, и не думали стихать. Наконец из-за крайнего стола у дверей поднялась пожилая ведьма, шикнула на остальных и, осторожно потянув гостя за рукав, вывела его в коридор.

— Вы не обижайтесь, мистер ... — произнесла она нерешительно.

— Биглз, мадам. Бертрам Биглз, к вашим услугам.

— ... мистер Биглз. Простите их, пожалуйста. Они не со зла. Наша жизнь — сплошная скука. День-деньской копируем и правим чужие истории о приключениях вовсе уж чужих людей — а с нами самими ничего никогда не происходит. Ничегошеньки! Докси в шторах сдохнет — уже событие. А тут вы ...

— Счастлив, что доставил вам немного радости, — ответил проктор совершенно серьезно. — Я не понимаю только одного — почему?..

— Почему все так смеялись, когда вы упомянули Мэла? Понимаете, как вам сказать ... Мэл — наш уборщик. Он сквиб и ... ммм ... немного не в себе. Не сумасшедший, нет! Просто тихий дурачок. Он и говорит-то с трудом, где уж ему статьи писать!

— Тогда каким образом передовица вышла за его подписью? Очевидно, какая-то ошибка?

— О нет, сэр! — женщина опасливо оглянулась и плотно прикрыла за собой дверь. — Об этом нельзя говорить, но раз уж вы из Министерства ... Эту статью на самом деле написала Рита Скитер!

Последние два слова ведьма произнесла еле слышным свистящим шепотом.

— Боюсь, что я все еще не совсем понимаю, — повторил проктор, — при чем тут тогда Мэл Мэггот?

— Я и сама в толк не возьму, сэр, — торопливо зашептала пожилая ведьма. — Но я сама видела! Я в то утро дежурила по копировальному бюро, когда явилась Рита — довольная, как кошка, с этой своей мерзкой улыбочкой, как всегда, когда она раскопает очередную пакость! Она сразу прошла в кабинет к главному редактору, они о чем-то долго спорили, кричали ... а потом мне велели вызвать Мэла. Они толком не прикрыли дверь, так что я все видела и слышала! Как Рита зачаровала свое Борзопишущее перо, чтобы оно откликалось только на голос Мэла, как читала ему свои заметки, а он их повторял вслух, как он потом подписал статью, а редактор заверил подпись ...

— Странно. Очень странно, — ответил проктор с недоверием в голосе. — И прежде всего — бессмысленно!

— Вы мне не верите? — вспыхнула женщина. — Можете поглядеть вон там, в корзине! — запачканный чернилами тощий палец указал на громадную плетенку из закопченных стальных прутьев в дальнем конце коридора, набитую доверху смятыми листами бумаги и пергамента. — Они до сих пор там лежат: и черновики Риты, и то, что диктовал Мэл — у него ведь только с третьего раза начало получаться что-то путное!

— Нен-нет, что вы, я вам верю! — проктор примирительно поднял руки. — В таком случае, как я могу встретиться с госпожой Скитер?

— Вам лучше обратиться к главному редактору, сэр, — ответила ведьма-корректорша. — Кому поручить эксклюзивное интервью, в конечном счете решает только он. Конечно, если вы передадите ему пожелания мистера Ранкорна, я думаю, он не откажет ...

— Благодарю, госпожа ...

— Ой, я же не представилась, как невежливо с моей стороны! Бабблинг, Беттина Бабблинг, к вашим услугам.

— Очень приятно, миссис Бабблинг.

— Только мисс, а не миссис, — сухие желтоватые щеки женщины чуть заметно порозовели. — Наш главный сейчас обедает, и вернется не раньше, чем через полчаса. Так что, если дело настолько важное, вам стоит подождать ...

— Благодарю, мисс Бабблинг. Вы мне очень помогли. Я зайду позже, — проктор коснулся плеча женщины, на мгновение впился пристальным взглядом ей в глаза. Беттина Бабблинг кивнула и повернулась к двери, в следующее мгновение начисто забыв и о разговоре с визитером из Министерства, и о нем самом.

Проктор тем временем подошел к корзине с бумажным мусором, достал палочку из рукава и произнес два коротких слова. Между прутьев выстрелил целый рой бумажных обрывков, мелких, как конфетти, закружился вихрем, уплотняясь, меняя форму ... На пол опустились пять совершенно целых, мелко исписанных листов бумаги. Проктор поднял их, пробежал глазами, удовлетворенно хмыкнул и, сложив вчетверо, спрятал за пазуху.

Внезапный толчок едва не сбил его с ног. С трудом удержав равновесие, проктор резко развернулся с палочкой наизготовку — и увидел человека в кожаном фартуке, с кряхтением ползающего на четвереньках среди разбросанных по полу бумаг. Человек был уже очень немолод; судя по одежде и неистребимым пятнам свинцовой пыли и типографской краски, въевшейся в кожу рук — наборщик или метранпаж.

— Прошу прощения, сэр! Вам помочь?

Старик резко вскинул голову. Его лицо, узкое, изможденное, похожее в профиль на щербатый боевой топор, исказила гримаса ярости. Он злобно прошипел сквозь стиснутые зубы:

— Werden entfernt fort, Sie, Schweinhund, der scheissaugenlich Dummkopf!

Слова были незнакомые, но тон не оставлял ни малейших сомнений в их смысле. Проктор в ответ преувеличенно вежливо раскланялся:

— И я рад познакомиться, мистер ... эээ ... Швайнхунд, если не ошибаюсь? — и, не дожидаясь ответа, Дисаппарировал с легким хлопком.

Появившись на небольшом пустыре между двух стройплощадок во Втором Сумеречном переулке, проктор повел себя очень странно. Раздраженно сорвав с плеч мантию (под ней оказалась магловская поплиновая ветровка и потертые джинсы), он скомкал ее, подбросил в воздух и влет поразил Воспламеняющим заклятием.

Невербальное 'Инсендио' сработало не хуже знаменитых вейловских шаровых молний, испепелив прокторскую форму прежде, чем она коснулась земли. Брезгливо отряхнув руки, человек, выдававший себя за проктора, медленно, едва касаясь, провел палочкой через пробор от макушки до лба, затем вниз по переносице, поперек рта до подбородка — и иллюзорная личина рассеялась, открыв взъерошенные черные волосы, лоб с тонким зигзагом шрама над бровью и знаменитые на всю магическую Британию пронзительно-зеленые глаза.

Убедившись, что его 'игры с огнем' не привлекли нежелательного внимания, Гарри Поттер сунул руки в карманы и, насвистывая 'я Хочу Держать Вашу Руку', спустился по переулку к Косой Аллее.

Юноша улыбался. Пока все шло по плану.

Рита Скитер возвращалась домой в прекрасном настроении. День прошел весьма плодотворно: слухи об упразднении Департамента по связям с иными магическими расами полностью подтвердились. Часть оставшегося без работы персонала, почтенные чистокровные маги, переходили под начало Департамента учета и контроля магических существ, большинство же сотрудников, те, кто не столь удачно выбрал родителей, увольнялись со скудным выходным пособием и весьма туманными перспективами. Жаль только, что начальник обновленного Департамента, Альберт Ранкорн, не нашел времени для интервью, зачастив в последние дни с визитами в Малфой-Мэнор ... Но интервью могло и подождать денек-другой.

Квартира знаменитой журналистки располагалась в мансарде многоэтажного дома добротной викторианской постройки, примыкающего сплошной стеной-брандмауэром к домам Косой Аллеи. Рите в свое время очень повезло найти здесь жилье: формально квартира находилась в магловском Лондоне, а значит, не нужно было платить безумно взвинченный Министерством Магии налог на землю в волшебном анклаве. В то же время с помощью небольшой махинации Рита распространила на свое обиталище магическую защиту, которая скрывала Косую Аллею с примыкающими кварталами от остального мира и позволяла спокойно колдовать. Такое положение оказалось со всех сторон удобным. Можно было позволить себе сэкономить даже на защитных чарах — Статут Секретности охранял ее дом не хуже какого-нибудь 'Фиделиуса'. Во время войны с Сами-Знаете-Кем, конечно, пришлось понервничать, зато теперь даже самый враждебно настроенный маг не рискнул бы применить здесь заклинания сложнее обычного бытового волшебства, когда всего лишь пол и стена отделяют его от здания, битком набитого маглами.