Попавшие 2

Он выскочил в коридор, а Макс уже отпирал входную дверь и махал рукой. По его губам Глушаков прочитал:

— Быстро, быстро, быстро!!!

Да, им нужно было спешить. Сейчас они оказались во втором подъезде. Здесь по идее никого не должно было быть, преследовали поджидали их у квартиры, которую они только что покинули. А она находилась в соседнем подъезде. Пока сообразят, пока спустятся. Было немного времени, было.

Вот и летел Санек, перепрыгивая через две-три ступени. И хоть ветер свистел в ушах, но за Максом ему было не угнаться. Тот, презрев всякую осторожность, несся вниз по лестнице, рассчитывая на авось. И не прогадал: в подъезде никого не было. Но перед дверью, ведущей во двор, он все же остановился и с опаской выглянул наружу.

В окне третьего этажа дома напротив Клинцов увидел Храмовника, взявшего под прицел вход в третий подъезд или окна над ним. Еще один разместился в соседнем подъезде на пятом этаже и тоже смотрел в сторону от того места, где на самом деле находились противники. Еще двое замерли у входа в третий подъезд и подстраховывали тех, кто находился внутри.

Никто из них не заметил Макса.

Хорошему снайперу хватает мимолетного взгляда, чтобы оценить обстановку. Отличному снайперу достаточно того же мига, чтобы принять верное решение. В Храмовника напротив Макс выстрелил одиночным, не выходя из подъезда, и тут же перевел огонь на второго, который торчал из окна на пятом этаже. Все, что он успел, это повернуть голову на звук выстрела. Пуля выпущенная Максом, попала ему в голову. Лишь после этого Клинцов вывалился на крыльцо и уже очередью расстрелял парочку, засуетившуюся у соседнего подъезда. Один успел развернуться и даже поднять автомат. Другой помешал ему, пытаясь заскочить в подъезд. В результате легли оба, так и не успев открыть огонь. На все про все Клинцову понадобилось от силы три секунды.

А теперь медлить было нельзя.

— Бежим!— крикнул он Сане.

Сам он остался прикрывать раненого товарища, а Глушаков, прижав к груди поврежденную руку, и прогибаясь под тяжестью рюкзака, с которым категорически не желал расставаться, понесся в сторону улицы Кирова. В том, что это правильное решение, Макс не был уверен. В первом подъезде все еще могли находиться Храмовники. Впрочем, шанс на это минимален — скорее всего, в данный момент они находились либо на чердаке, либо уже спустились в третий подъезд. Поэтому Клинцов держал под прицелом именно этот сектор. Но целую вечность никто так и не появился на звуки выстрелов. Когда Глушаков преодолел половину пути, Макс оторвался от стены и, оглянувшись напоследок, припустил за товарищем. Бежал он быстрее, поэтому значительно сократил отставание, когда Санек почти добрался до последнего подъезда дома напротив, а сзади застрочил пулемет. Максу не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что это на угол дома выехал БТР. Ему повезло в том, что стрелку понадобилось время, чтобы найти цель, а потом еще и довернуть башню. Первые пули ударили по окнам дома, к которому приближался Клинцов. Саня, вжав голову в плечи, от греха подальше забежал в последний подъезд. Макс запетлял, надеясь на чудо. И оно случилось в виде дерева, вставшего на пути бронетранспортера. Дерево это росло на том месте, наверное, еще задолго до аварии на ЧАЭС, поэтому вымахало высоким и толстым. БТР задел его боком, и ему пришлось сдавать назад, чтобы совершить объездной маневр. Пулеметчик в это время пытался поймать в прицел бегущего через заросший кустарником двор противника, и пули веером разлетались во все стороны и разили все, что угодно, только не желанную цель. А когда машина обогнула препятствие, Макс уже заскочил в подъезд, где его, тяжело дыша, поджидал Глушаков. Напоследок он глянул сквозь прорехи в изрешеченной двери, увидел катящий по двору бронетранспортер и выбегавших из подъезда Храмовников, тут же прячущихся за корпусом бронированной машины.

Теперь выбраться из дома тем же путем было невозможно. Но был еще один.

— За мной!— махнул рукой Клинцов и в два прыжка поднялся на первый этаж.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь,— проворчал Саня и последовал за приятелем.

Макс окинул взглядом три двери, выбрал центральную, короткими очередями разнес замок, после чего ударом ноги открыл дверь и вошел в коридор. Задерживаться он не стал, пересек комнату, добрался до окон. Стекол давно уже не было, поэтому он с ходу забрался на подоконник и выпрыгнул наружу. Глушаков последовал за ним, и парни оказались на задворках жилого комплекса.

Дом, пройденный беглецами насквозь, окнами выходил на улицу Советскую. Метрах в пятидесяти на юго-запад в нее вливалась улица Кирова, с которой пришел Макс. С боку к дому почти примыкала то самое одноэтажное строение, которое уже однажды укрывало Клинцова. Ее даже разглядеть было затруднительно из-за густых зарослей кустарника и хаотично росших деревьев. Но главное не это. Главное — БТРу не удастся здесь проехать. Ему придется огибать дом, а значит, фора у ребят была, хоть и не большая.

— Бегом!— принял решение Макс и побежал к перекрестку.

Улица Советская вела к уничтоженному Ретранслятору и дальше на запад. Это было единственное направление, по которому можно выбраться из города, не опасаясь попасть под воздействие Мозголома. С другой стороны, улица была длинная и относительно чистая от растительности. Успеют ли они достигнуть городских окраин до того, как опомнятся Храмовники и снова возьмут след?

Но рискнуть следовало за неимением лучшего варианта.

Макс бежал, часто оборачиваясь, чтобы взглянуть, не появились ли противники? Он то и дело останавливался, чтобы подождать медленно поспешавшего Глушакова. Винить парня в нерасторопности он не брался — тот потерял много крови, и лишь на воле старался не отставать. Но вот то, что он никак не хотел бросать рюкзак, просто бесило.

К сожалению, сильно оторваться от преследователей им не удалось. БРТ появился со стороны улицы Кирова, задержался на перекрестке, потом повернул направо и, ускоряясь, понесся по Советской улице.

Макс поспешил убраться с дороги влево, благо было где укрыться: обочины густо заросли зеленкой. Правда, пространство оказалось ограниченным бетонным забором — далеко не уйдешь. Клинцов-то мог преодолеть это препятствие с разбега, а вот Саньку пришлось бы вытаскивать. Рискованно по причине быстро сокращавшего отрыв бронетранспортера. Лишь однажды его башенка огрызнулась короткой очередью, словно заявив о своем появлении, после чего коробочка катила по дороге молча, экономя патроны.

Бежать ребятам через заросли было не так просто, как по дороге, зато и противник их не видел. Но ясно, что бесконечно так не могло продолжаться. Впереди уже маячил Т-образный перекресток, который как-то придется преодолевать. А за ним местность и вовсе была непривычно открытой, если не считать относительно высокой травы и редких кустарников.

Что потом?

Момент, когда еще можно было попытаться преодолеть забор, теперь было безвозвратно упущено. Бронетранспортер ревел все ближе. Будь Макс один, проблем бы не возникло. А вот с Санькой просто беда. Он совсем ослаб и уже едва передвигал ногами. Но не бросать же его?

Оставалось лишь бежать вперед и надеяться на очередное чудо.

И вот, когда до перекрестка оставалось всего ничего, Макс разглядел на углу сторожку и распахнутые ворота. Это был шанс: свернуть налево и затеряться на территории небольшого, кажется, имевшего некоторое отношение к сельскому хозяйству предприятия. Ничего лучшего в голову все равно не приходило. Однако этим планам не суждено было сбыться. Макс почти добрался до ворот, когда из-за угла сторожки появилась фигура в полном армейском снаряжении и... с гранатометом на плече.

От неожиданности Макс встал, как вкопанный. А человек, не говоря ни слова, привел в действие свое грозное оружие. Гранатомет ухнул, снаряд со свистом пролетел мимо Макса и Саньки, устремившись к бронетранспортеру. Буквально через секунду раздался близкий взрыв, заставивший Глушакова рухнуть на землю и прикрыть голову руками. Где-то по другую сторону от дороги грохнул еще один выстрел. И еще одно попадание. Макс не спешил вставать. Сквозь шум в ушах расслышал топот ног пробегавших мимо людей. Кто-то остановился рядом, и прозвучал знакомый голос:

— Можешь вставать, все уже позади!

Это был Сорокин в армейском прикиде и с калашом неизвестной модификации в руках. Насчет все уже позади он, конечно, поспешил: то здесь, то там раздавались автоматные очереди: люди Полковника схлестнулись с подтянувшимися Храмовниками, завязалась перестрелка. Впрочем, довольно быстротечная, так как уже скоро на окраине Чернобыля наступила тишина.

Следом за Сорокиным Макс вышел на дорогу, издалека увидел продвигавшихся к улице Кирова бойцов — защитников Нейтралки. Ребята были непростые, действовали профессионально, слажено. У обочины лежали тела недавних противников — Макс насчитал четыре неподвижных трупа. Остальные, похоже, отступили вглубь города. Их-то и преследовали ребята с навыками спецназовцев.

— Честно сказать, до последнего не верил, что ты справишься,— говорил Полковник на ходу.— Но пару ребят отправил за тобой следом. Я в курсе того, что произошло в Закутовке...

— Где?

— Это деревушка неподалеку от воинской части. Потом они тебя потеряли, шли по следам, видели, как ты надел на голову обруч и... Парням показалось, что ты попал под воздействие Мозголома. Говорят, со стороны ты выглядел, как зомбированный. Парни не первый день в Зоне, ошибиться не могли,— он пристально посмотрел на Макса.

— Не знаю. Ничего не помню. Да, нацепил этот чертов прибор, а потом... провал в памяти. Пришел в себя уже здесь. Если бы не Санька...— только сейчас он вспомнил про Глушакова, завертел головой, оглянулся, увидел приятеля, сидевшего на траве. Рядом с ним крутился какой-то боец, похоже, медик.

— Твой друг?

— Мы вместе сюда попали,— уклончиво ответил Макс.

— Не беспокойся, он в надежных руках... А что было потом? Мои ребятишки не смогли следовать за тобой после того, как ты надел обруч и направился в сторону Чернобыля. Там слишком высокое излучение... Кстати, он все еще у тебя?

Клинцов достал прибор и молча протянул его Сорокину.

— Благодарю, бесценный дар. С меня причитается. И не только за это. Так что было дальше?

— Пришел в себя, вспомнил, зачем я сюда приперся, вернулся к выезду из города и взорвал ретранслятор.

— Да, парни зафиксировали взрыв и сразу же резкое падение излучения в западном направлении,— кивнул Полковник.— Потом уже и мы подтянулись. Кажется, вовремя. А на Храмовников вы где наткнулись?

— Это не я, Санька. Я сам услышал выстрелы, рванул на улицу Кирова, а он там забрался в пустую квартиру и отбивался от этих чертей как мог. Предполагаю, что он на них наткнулся, когда они узнали об уничтожении ретранслятора и выдвигались к месту диверсии.

— Наверное, так оно и было. Много их?

— Не знаю. Я видел около взвода. Часть мы положили у дома, часть вы уничтожили. Думаю, осталось не больше отделения. Но это не точно.

— Разберемся. Теперь им нас отсюда непросто будет выдавить.

— А вам что нужно в Чернобыле?— поинтересовался Макс.

Полковник стушевался, не зная, что на это ответить. Как вдруг встрепенулся и гаркнул куда-то вперед:

— Не стрелять! Это свои... почти...

Макс проследил за его взглядом и увидел еще одну группу людей, появившихся из боковой улочки, утопавшей в зелени. Вначале он решил, что это Номады — двое из них были облачены в экзоскелеты и вооружены миниганами. Они сопровождали третьего, невысокого роста, плотного мужчину, экипированного в нечто похожее на Ратник 3. Забрало его шлема было открыто, и только поэтому Макс узнал его. Это был Сизый — бармен с Нейтралки. Кроме этих троих на дорогу вышли еще двое в снаряжении, похожем на то, что носил бармен. Эти держали в руках какие-то диковинные стволы, похожие на оружие пришельцев.

Полковник назвал их своими, а потом добавил почти. И это явно было неспроста. Знакомцы с Нейтралки выглядели настороженными и пытались держать под прицелом парней Полковника, быстро рассредоточившихся по местности и тоже косившихся на почти своих. На Нейтральной территории они могли непринужденно общаться, возможно, наверное, даже выпивали вместе и ходили друг к другу в гости. Но сейчас от былого миролюбия не осталось и следа. Напряжение было осязаемо наощупь и только нарастало. Даже невозмутимый до сих пор Сорокин сжал рукоять автомата так, что побелели пальцы.

Было похоже, что добром эта встреча не закончится.

Глава 8

— Неожиданно, хотя и ожидаемо,— скаламбурил Сорокин.— Ты, Михалыч, как всегда на все готовое.

— А сам?— прищурил глаза Сизый.— Послал парнишку в пекло, а теперь пожинаешь плоды?

— Ладно, уел,— стушевался Полковник. Опустил ствол автомата, скользнул взглядом по сторонам, потом снова посмотрел на бармена.— Как город делить будем?

— Я не собираюсь его ни с кем делить, вот какая штука,— пристально уставился на оппонента дядя Жора.

И начавшее было спадать напряжение, снова завибрировало в воздухе. Ствол автомата Сорокина медленно пополз вверх, Макс сместился чуть в сторону, чтобы держать под прицелом одного из киборгов. Удивился, заметив, как подоспевший к месту разборки Санек встал на сторону бармена и теперь злобно скалился, словно собирался порвать всех зубами.

Впрочем, возможно это он от боли.

И тут бармен улыбнулся и воскликнул:

— Да расслабься ты, мне твой город даром не нужен! По другому делу мы сюда пришли, так что делить нам нечего. Артефакт один заберем и уйдем, как и не было нас.

— Что за арт такой, раз ты сюда ради него сам приперся?— прищурился Полковник.

— Знать об этом тебе без надобности,— поморщился Сизый.— Меньше знаешь, крепче спишь.

— Грубо, дядя Жора,— процедил сквозь зубы Сорокин.

— Зато справедливо. Мне ведь известно что ты с Партизанами снюхался. Я против них ничего не имею, они по-своему миру добра желают. Вот только бизнесу вредят, так что нам, честным торговцам, с ними не по пути. А значит, и с тобой тоже... Да не смотри ты на меня волком! Что знаю, то со мной и умрет. Но и ты помалкивай и своим парням скажи, чтобы языками не трепали. Не видели вы нас здесь, и будет между нами мир да любовь. Служи себе дальше, защищай Нейтралку от беспредельщиков — я только за.

— Вот и договорились,— кивнул Сорокин.

Сизый был уверен в том, что Полковник не станет стрелять ему в спину, развернулся и зашагал на восток. Проходя мимо Саньки, он взъерошил ему волосы, улыбнулся по-отечески, сказал:

— С меня причитается. Заходи, как будешь на Нейтралке, в долгу не останусь.

Санька хотел что-то сказать, но Михалыч уже удалялся. Следом за ним, взвалив миниганы на плечи, шли оба киборга, замыкала отряд вторая пара. Эти были на стороже, крутили головами по сторонам, словно сканировали местность, но агрессивности не проявляли.

Так и разошлись. Макс облегченно вздохнул. Не хотелось бы ему стрелять в Сизого и его людей, вроде бы свои. Да еще и не известно, чем бы эта заварушка закончилась. Уж больно грозно выглядели потенциальные противники.