Надо бы проверить сейчас, пока не поздно. Я прикусил губу, готовясь встретить крайне неприятные ощущения, и они не заставили себя ждать. Знакомые пятна грязно-лилового оттенка покрывали ауру сетью, дающей грубое представление о плетении контура, которым приложил меня посвященный. Кое-где просвечивали пробелы незатянувшихся дыр. Сказать честно, я надеялся на лучшее. Держать щит и одновременно пытаться сделать что-то со вражеским? Вот же гадство!
Будь тот злосчастный ирис настоящей целью, пожалуй, я бы всерьез призадумался над возможностью отступления. Но для меня в этой игре на кону стояло больше, чем простой кураж. А значит, единственный путь к победе лежит через драку с теми двумя.
— Тебе какой защитный контур плести? — Палиар прервал мои размышления. — Пассивный, активный, поглощающий, рассеивающий, полный, частичный...
— Думаешь, — притормозил я его, — я понимаю, чем они друг от друга отличаются? Выбирай сам. Все, что мне нужно, — это добраться до врага и иметь свободные руки. Хотя бы одну.
— Вообще-то, — смущенно признался чародей, — требования исключают друг друга. Самый надежный мощный и универсальный щит — полный. Но он окутывает тело целиком. Частичный щит, как правило, не держит больше двух-трех попаданий и не способен блокировать охватывающие атакующие контуры типа сетей.
— Плети частичный.
За два попадания я доберусь до врага и в длинном коридоре — не говоря уж о небольшой комнате!
— И вот оно что, — добавил я неохотно. — Я на тренировке ауру повредил. Проверил сейчас, плохо. Щита не удержу. Его можно сделать... э... автономным?
— Без подпитки?.. — чародей задумчиво вздохнул. — Тогда без вариантов — пассивный отражающий, наименее энергоемкий. Но в книге, которую я про это читал, категорически не рекомендовано применение в замкнутом пространстве и жилых помещениях.
— К ящеролюдам книгу. Делай.
Кажется, в моем голосе прозвучало что-то такое, что заставило парня придержать очередную порцию дурацких вопросов и уточнений и молча заняться делом.
Палиар уже заканчивал свою работу, когда в коридоре раздался знакомый голос.
— Желторотики! — с протяжной насмешкой окликнул старшекурсник, и мое бандитское чутье отчетливо ощутило скрываемый под бравадой страх. Ага, тут тебе не зал, где просматривается все насквозь. "Желторотики" могут оказаться где угодно — за портьерой, под кроватью, в шкафу. И, дождавшись, пока ты развернешься спиной, от души одарить какой-нибудь магической дрянью.
— Не клацай зубами, стены трясутся, — шепотом велел я Палиару. — Наше положение выгоднее.
Кажется, парень мне не поверил. В темноте было крайне любопытно наблюдать, как отражается на ауре мелкими вспышками его беспокойство.
Легкий гул приближающегося заклинания я уловил даже раньше осторожного шороха шагов. Судя по тому, что громкостью оно превосходило даже щит, находящийся прямо под ухом, контуров старшекурсник накрутил на себя немало. Хоть одно радует, нашего в таком шуме он точно не различит.
В напряженном ожидании мы прислушивались, как он топчется перед умывальниками, как осторожно подходит к двери. Цепь приятно тяжелила мне левую руку, на правой переливался жемчужными бликами магический щит.
Когда противник решился-таки толкнуть дверь, ведущую в отхожее место, его нервы были на пределе. Вот же болван, с таким количеством щитов можно смело переть хоть голой грудью на копье! Готовый пурпурный шар подрагивал у мага в ладони.
Я бесшумно шагнул вперед и гаркнул:
— Бей!
Шар сорвался с пальцев и унесся в никуда, задев по пути выступ с сиденьями. Нужник архимагистра обзавелся дополнительной дырой, уже не прикрытой никакими плетенками, а также окошком в соседнюю комнату, благо, толщина внутренних стен здесь была не так уж велика.
Маг бешено завертел головой в поисках врага. Второй шар был нацелен точнее. Я подставил щит... Бабах! Отраженное заклинание отлетело в другой край того же злосчастного выступа, снесло угол вертикальной части и ушло в боковую стенку ямы.
В этот момент из глубины дома эхом раздался еще один магический взрыв. Другой старшекурсник развлекается? Потом выясним.
На третий шар чародея не хватило. Чтобы его бросить, следовало на мгновение приоткрыть щиты, а я был уже слишком близко, чтобы успеть его отразить — прямиком в физиономию создателя.
Хочешь — не хочешь, пора призывать силу.
Подстроить щупы ауры под цвет щита получилось весьма условно, но мне было наплевать. Быстрее расколупаю этот орешек — живее буду. Щупы влились в чужеродные нити, и в следующий же момент плетенка мага стала подчиняться нам обоим. Чем-то это напоминало перетягивание каната. Похоже, я был даже сильнее, но доводить проверку до конца не стал. Был другой, куда более скорый способ решить вопросы.
Просунув пальцы в широкие неровные ячейки (ринские отступники, наверное, исплевались в очереди перерождения, глядя на подобное убожество), я потянул сеть в разные стороны, разрывая кокон на куски... Вот же гадство!
Почувствовав соотношение сил не в свою пользу, маг перестал сопротивляться, сбрасывая старую плетенку, как змея кожу. Новая, возникшая внутри, была совсем уж грубой, неопрятной, с кривыми ячейками, в которые спокойно проходил кулак, но она давала хоть какую-то защиту. Я же остался один на один с нестабильным контуром, замкнутым на мою ауру...
Это ты, парень, зря.
— Ложись! — крикнул я Палиару и отработанным движением отшвырнул взрывоопасную штуковину прочь, удлиняя нити, соединяющие ее с аурой, а затем разорвал их у дальнего конца, отскакивая в противоположную сторону. Вспыхнуло, грохнуло, стена, отделяющая нужник от коридора, осыпалась щебнем... И в тот же момент я почувствовал, как твердая поверхность, на которую я упал, уходит вниз.
Настил с сиденьями, не выдержав очередного над собой издевательства, разваливался на куски прямо под моей спиной.
"Кометы! Роскошная смерть", — только и успело пронестись в голове, когда что-то отчаянно цепкое сомкнулось на моей ноге, не давая отправиться вслед за настилом в глубокую выложенную камнем яму с замысловатой конструкцией на дне.
— Ты живой? — послышался сверху неуверенный голос.
За что мне нравится этот парень, так это за умение задавать вопросы. Своевременно и в точку. Но следовало признать, он меня спас. И ведь успел ухватить, надо же!
— Будет, пока не уронишь, — хмыкнул старшекурсник.
Палиар вздрогнул, опомнившись, и принялся вытягивать меня из-за края обрыва, сопя и пыхтя от натуги.
— Трогательная товарищеская забота, — сообщил наш враг, неторопливо приближаясь.
Наверное, он желал продолжить мысль, чародеи вообще знатные любители поболтать. Дослушивать я не стал. Размазанным полукругом сверкнула великая артефактная цепь, обвиваясь вокруг незащищенной лодыжки чародея. Рывок, пинок — и наш неудавшийся убийца с коротким криком полетел вниз с высоты в три человеческих роста, навстречу судьбе, которую готовил нам.
Вот тут я и понял, почему Пес с ходу отмел идею проникновения в особняк по ходам канализации центрального города. Щиты помогли магу смягчить падение. Похоже, даже ног-рук не поломал, но высота не была тут главной проблемой. Только потом я сообразил, что внизу не осталось ни камушка из двух здоровущих плит. А сейчас я просто наблюдал, как приходит в движение магическая конструкция, почуявшая законную добычу.
Чародея понесло по серебристой изменчивой поверхности, напоминающей рябь на воде, к виднеющейся в стене арке большой трубы. Вот тут-то он заорал уже по-настоящему, но остановить ускоряющееся движение был не в силах. Только мелькнули на повороте ноги из-под задравшейся мантии.
— Ты что, он же... — ошарашенно выдохнул Палиар, расширенными от ужаса глазами уставившись вслед исчезнувшему старшекурснику. — Ты его...
— А не он нас. Убираемся живо. Пока сюда не сбежалась вся здешняя стража. И плети следующий щит. Второй где-то здесь бродит.
По правде, с "живо" я несколько погорячился. Чтобы отвесить полноценного пинка чародею в щитах, мне пришлось соорудить этакую магическую подошву — по сути, широкую плоскую нить размером с добрый блин. Теперь левую ногу прожигало на каждом шагу сотнями раскаленных игл. Падучие звезды, а ведь это только начало! Где-то здесь бродит товарищ новоиспеченного жителя городских подземелий, а к ловушкам особняка мы еще даже не приступали. Не говоря уж об охране, которой сами звезды велели явиться на шум нашей драки. Тем не менее на лице у меня так и норовила прорезаться дурацкая гордая улыбка: я успел подстроить цвет подошвы под вражеские щиты. Получилось! И эта медленно отпускающая, как при сведенной мышце, боль тому первый признак. Не успел бы — вовсе сейчас ничего не чувствовал!
Площадка винтовой лестницы оказалась заваленной обломками камня. Притихший со своим неуемным любопытством Палиар молча сунул мне готовый щит.
Предосторожность оказалась лишней: на площадке второго этажа было пусто. Точнее, на том, что от нее осталось, примерно половине. Охранка, перегораживавшая путь наверх, уже не стоила волнений. Ее попросту не существовало. Равно как перил и куска пролета в четыре ступеньки. Я предпочел бы увидеть тут же останки неудачливого взломщика, размазанные тонким фаршем по стене, но увы. Похоже, чародей успел прикрыться щитами, почуяв неладное. Знать бы еще, где он сейчас — наверху или в зале за спиной...
Резким движением я вывернул из-за стены, держа щит перед собой. Чисто. Только жуткие статуи, целые и не совсем, пялили на меня свои каменные зенки сквозь витающую в воздухе пыль. Да, пожалуй, архимагистр будет просто счастлив видеть, во что превратился его особняк в результате студенческого нашествия. Не каждая банда Стрелки способна так погулять, как сделали это благовоспитанные чародеи, посвященные Ниранской Академии. Мы бы хоть стены целыми оставили. Тианара могла чувствовать себя отомщенной без всякого ириса. Только вот останутся ли в живых свидетели, способные ей о том поведать?
Лишь бы не подвела нога. Вроде, чувствую ее, главное, чтоб не подвернулась в прыжке. Тут одно неверное движение — и прощай, Чертополох-колючка, в очереди перерождения свидимся. Чуть менее позорно, чем сгинуть в канализации, но тоже конец не из почетных. Я вдохнул, выдохнул — а что делать? И сиганул с разбегу через провал.
Проблемы возникли не с ногой. Проблемы возникли с Палиаром. Перетащить трясущегося чародея через отсутствующие ступени оказалось задачей не из легких. Дело решила артефактная цепь, перекинутая для страховки. Правда, не тем способом, на который я рассчитывал. Лишь нащупав намотанную на нее плетенку, парень забыл обо всем, включая собственные страхи. Прыгать он, правда, не решился, но шустро переполз провал по торчащим из стены обломкам ступеней, восхищенно бормоча что-то под нос о нитях неизвестной структуры.
— Автономный рассеивающий щит, — сообщил он немедленно по прибытии. — Совершенно уникальная структура. Не похоже ни на одну из наработок Академии! Где ты его взял?
— Там больше нет, — раздраженно буркнул я. — А сейчас не будет эльнейского ириса, если не поспешим.
Напоминание о цели заставило парня собраться.
По третьему этажу особняка старшекурсник ушел недалеко. Он лежал на выходе с лестницы, ногами на площадке, головой в коридоре. Тончайшие узоры оплетали его тело, застывая на коже диковинной переливающейся наколкой. Мерцающие бордовые нити казались единственным живым, что еще осталось в этой недвижной фигуре.
Я осторожно ухватил студента за край мантии и вытянул на лестницу. В какую бы дрянь он ни вляпался, она находится здесь, в проеме. Но только где именно? Никаких плетенок, затягивающих проход, не было и в помине.
Ага, вот оно. Тоненькая, едва заметная ниточка между плитами пола. И не разглядишь сразу, а шум от нее не громче комариного писка. Учитывая, что большая часть здешних чародеев — слухачи, ловушка почти идеальная. Проследив за ходом нити, я обнаружил и основную часть заклинания, спящую и потому почти неслышную. Располагалась она тоже на полу, в центре комнаты.
Я окликнул Палиара, склонившегося над старшекурсником, не подающим признаков жизни.
— Настоящий сомнифицирующий контур! — с восторгом объявил чародей. — Впервые его вижу!
— Обезвреживать ловушку будем? — поинтересовался я. — Или еще постоим полюбуемся?
Чародей обиженно заморгал и, выслушав мои объяснения о сути препятствия, потянул магические щупы к ниточке на полу.
Среагировал я на уровне инстинкта, не разума. Краем глаза отметил пробуждение плетенки в центре комнаты и подставил щит, до сих пор болтающийся на руке.
Дрянью "сомнифицирующий контур" оказался изрядной. Отражающие свойства щита были бессильны против тонкой бордовой паутины, прилипшей к его поверхности. Оставшиеся свободными края сети шевелились, будто щупальца, в поисках причитающейся им добычи. Но самым плохим было даже не это. А то, что линии автономного щита бледнели под натиском чужеродного контура, который были не в силах отразить. Плетенка же посреди комнаты гаснуть не собиралась. Не прошло и нескольких мгновений, как над ее поверхностью созрела новая сеть и устремилась в мою сторону. Гадство!
Пробудить дар. Подчинить себе щит. Наполнить собственной силой.
Потускневшие серые нити засветились жемчужными переливами. Только бы выдержала моя потрепанная аура... Сколько там еще этот горе-тактильщик будет копаться!
Я скосил глаза вниз и просто заледенел от ярости. Чародей и не думал работать, во все глаза наблюдая за моей борьбой с невидимым противником.
— Твои звезды! Ломай ее к ящеролюдам! Идиот! — рявкнул я.
Палиар вздрогнул, выпуская очередной щуп к управляющей нити... И промахнулся. Тоненькая ниточка исчезла вспышкой яркого света. Чародей со стоном отшатнулся. С плетенки в центре сорвалась третья сеть, и над мраморными плитами пола уже начинал прорисовываться контур четвертой.
Ругаясь так, что печали Небесной Матери хватило бы не на один день хорошего ливня 1, я рванул к светящейся плетенке, на ходу пытаясь подстроить щуп под ржаво-коричневые линии.
# # 1 Считается, что Элерия не любит видеть и слышать неприятные ей вещи. Когда смертные внизу слишком много огорчают Небесную Мать, она затягивает небо облаками, а затем плачет от горя из-за несовершенства мира.
Наверное, я напоминал в тот момент артиста из площадного балагана, пытающегося удержать в руках шаткую гору самых разнообразных предметов. Когда плетенка на полу оказалась, наконец, в моем подчинении, я и сам не объяснил бы, каким образом контролирую два разнородных контура. Просто мне хотелось жить. Очень хотелось.
Повинуясь моей воле, коричневая плетенка стала развеиваться, а вместе с ней бледнел, растворяясь, наметившийся контур четвертой сети. Но не первые три. Еще один жгут — насыщенного бордового цвета. Не глядя, я подплел его к какой-то из ящеролюдовых сетей. Сдохни, дрянь, надоела.
Во вторую сеть я попал уже не с первого раза. В глазах двоилось и плыло, и золотые мошки вспыхивали поверх заслоняющих взор темных пятен. Развеиваем и эту тоже...
