Евангелие от Егория

Уз­нав про за­то­че­ние Ио­ан­на, Ии­сус ис­крен­не со­жа­лел о слу­чив­шем­ся, но втай­не по­чув­ст­во­вал да­же ка­кое-то об­лег­че­ние, что не объ­я­вил се­бя Ио­ан­ну Мес­си­ей, ина­че тот был бы впра­ве был ожи­дать от не­го за­щи­ты и вы­руч­ки. А что мож­но сде­лать про­тив си­лы ца­ря Иро­да Ан­ти­пы? Об­ло­ма­ет он всех, как тро­сти­ноч­ки: ведь про­тив ло­ма нет прие­ма!

Дей­ст­ви­тель­но, нуж­но бы­ло бы быть су­ма­сшед­шим, что­бы по­пы­тать­ся вы­ру­чить Ио­ан­на из тем­ни­цы: тол­стые сте­ны, силь­ная ох­ра­на, да под­держ­ки тол­пы не бы­ло ни­ка­кой. На­род, кре­щен­ный Ио­ан­ном, стал бы­ст­ро от­кре­щи­вать­ся от не­го — не дай бог из-за это­го юро­ди­во­го и сам в тю­ря­гу за­гре­мишь!

— И что Ио­анн су­нул­ся по­учать тет­рар­ха Га­ли­лей­ско­го да учить, как на­до жить? — ду­мал Ии­сус.

— Ну, да, увел Ирод Ан­ти­па же­ну бра­та сво­его Фи­лип­па, ко­то­рый был чет­ве­ро­вла­ст­ни­ком в Иту­рее и Тра­хо­нит­ской об­лас­ти. В кон­це кон­цов, се­мей­ное это де­ло: са­мим брать­ям су­дить-ря­дить да од­ну ба­бу на дво­их де­лить!

Но что Ио­ан­ну-то бы­ло за де­ло? На­до ли бы­ло ему лезть с по­уче­ния­ми? На все во­ля Бо­жья, про это нель­зя за­бы­вать: ни один во­лос не упа­дет с го­ло­вы без во­ли Гос­по­да! А уж же­на в чу­жую кро­вать уж и во­все са­ма по се­бе не упа­дет!

То­же мне, бо­рец за нрав­ст­вен­ность! Так ведь мож­но до­го­во­рить­ся чер­ти до че­го! Что же и Да­ви­да, срод­ст­вен­ни­ка мое­го по от­цу... Впро­чем, ес­ли я Сын Бо­жий, то Ио­сиф-плот­ник не отец мой, а от­чим — вот пу­та­ни­ца, про­сти Гос­по­ди!.. Но вер­нусь к Да­ви­ду: он что же раз­врат­ник и не­го­дяй что ли, ко­ли он же­ну сво­его вое­на­чаль­ни­ка Урии сна­ча­ла за­та­щил к се­бе в по­стель, а по­том са­мо­го Урию по­слал на вер­ную смерть? Нет, все с бла­го­сло­ве­ния Гос­под­ня про­ис­хо­дит в этом ми­ре: ведь не зря же и Со­ло­мон, сын Да­ви­да и Вир­са­вии, быв­шей Урие­вой же­ны, стал лю­бим­цем Гос­под­ним?

Ио­анн же, си­дя в тем­ни­це, слы­шал о де­лах Ии­су­со­вых, а по­се­му по­слал дво­их из уче­ни­ков сво­их спро­сить у то­го, не он ли "тот, ко­то­рый дол­жен при­дти"? Вид­но, си­дя в за­стен­ке у Иро­да Ан­ти­пы стал Ио­анн сла­беть умом: ведь сам же сна­ча­ла про­воз­гла­сил Ии­су­са Мес­си­ей, а те­перь по­сы­ла­ет к не­му же под­твер­дить, кто он есть. По­ди­ви­лись ма­лость уче­ни­ки Ио­ан­но­вы та­кой за­быв­чи­во­сти учи­те­ля сво­его, но что де­лать: сло­во учи­те­ля — за­кон...

При­шли они к Ии­су­су и из­ло­жи­ли ему суть Ио­ан­но­во­го во­про­са.

— Ну, что на это от­ве­тишь? — по­ду­мал Ии­сус. — Ска­жу "да" — вро­де гор­ды­ня взы­гра­ла, ска­жу "нет" — де­лу сво­ему урон на­не­су... — И от­ве­тил на их во­прос Ии­сус ук­лон­чи­во:

— Пой­ди­те, рас­ска­жи­те учи­те­лю сво­ему, что слы­ши­те и ви­ди­те...

А го­во­ри­ли об Ии­су­се дей­ст­ви­тель­но мно­го: он яко­бы и рас­слаб­лен­ных ле­чил, он и бе­сов из­го­нял, он и сле­пых зря­чи­ми де­лал, он и мерт­вых да­же вос­кре­шал.

Уш­ли уче­ни­ки Ио­ан­но­вы, а Ии­сус опять при­за­ду­мал­ся: "Ну, да лад­но — обой­дет­ся все с Ио­ан­ном! Каз­нить его Ирод не ос­ме­лит­ся — вдруг на­род взбун­ту­ет­ся? А по­си­деть в тюрь­ме ни­ко­му не вред­но — боль­ше вре­ме­ни на раз­мыш­ле­ния ос­та­нет­ся! Сколь­ко ум­ных лю­дей че­рез тюрь­му об­ра­зо­ван­ны­ми ста­ли!

ПО­ДА­РОК ИРО­ДА СА­ЛО­МЕЕ

Ни­че­го, ка­за­лось, не пред­ве­ща­ло серь­ез­ных не­при­ят­но­стей Ио­ан­ну, но про­изош­ло не­пред­ви­ден­ное. Как го­во­рит­ся, про­ли­лось мас­ло олив­ко­вое на пу­ти Гос­под­ни, что­бы иду­щий да ос­кольз­нул­ся!

Со­сто­ял­ся во двор­це Ие­ру­са­лим­ском шум­ный пир по слу­чаю дня ро­ж­де­ния Ан­ти­пы. Впро­чем, ни­кто не знал точ­но, ко­гда у не­го день ро­ж­де­ния: вдруг вне­зап­но объ­яв­ля­ли о все­на­род­ном празд­ни­ке, зва­ные гос­ти не явить­ся по при­гла­ше­нию чет­ве­ро­вла­ст­ни­ка не мог­ли, а явить­ся без по­дар­ка зна­чи­ло на­влечь гнев, не­ми­лость и ссыл­ку в глухую пыль­ную де­рев­ню где-ни­будь на ок­раи­не... По­го­ва­ри­ва­ли, что та­ким об­ра­зом Ан­ти­па по­пол­нял свою ску­дею­щую каз­ну.

Так вот, на это зва­ном пи­ру, пад­че­ри­ца Ан­ти­пы — Са­ло­мея, дочь Иро­диа­ды от Фи­лип­па, так чу­дес­но спля­са­ла пе­ред гос­тя­ми, что рас­тро­ган­ный тет­рарх клят­вен­но по­обе­щал пад­че­ри­це сво­ей все, что ее ду­шень­ка по­же­ла­ет — хоть пол­цар­ст­ва! Са­ло­мея по­бе­жа­ла к ма­мень­ке сво­ей по­со­ве­то­вать­ся и вско­ре вер­ну­лась, про­ся ни мно­го, ни ма­ло: го­ло­ву Ио­ан­на Кре­сти­те­ля на се­реб­ря­ном блю­де!

Вот те на! Что де­лать Ан­ти­пе? Хошь не хошь, а сло­во на­до дер­жать... Ни­кто за язык не тя­нул, сло­во не во­ро­бей...

От­де­ли­ли па­ла­чи го­ло­ву Кре­сти­те­ля от брен­но­го те­ла и при­нес­ли ее на се­реб­ря­ном под­но­се. Жут­ко­ва­тая бы­ла кар­ти­на, ко­гда вне­сли под­нос в зал, в ко­то­ром пир­ше­ст­во­ва­ли гос­ти: ка­за­лось го­ло­ва бы­ла еще жи­ва, вы­пу­чен­ные с за­стыв­шим ужа­сом гла­за бу­к­валь­но впи­ва­лись в ли­ца пир­ше­ст­во­вав­ших, рот был по­лу­рас­крыт и из не­го то­нень­кой струй­кой сте­ка­ла кровь... Бр-р-р!

Под­нос по­да­ли Иро­диа­де, и та ста­ла глу­мить­ся над мерт­вой го­ло­вой, за­да­вая ей не­при­стой­ные во­про­сы и от­ве­чая за нее же дру­гим го­ло­сом. Кто-то угод­ни­че­ски под­хи­хи­ки­вал ей, что­бы вы­слу­жить­ся пе­ред Иро­дом, а не­ко­то­рые, с тру­дом сдер­жи­вая се­бя и за­крыв рты сал­фет­ка­ми, пу­лей вы­ско­чи­ли из-за сто­лов в ко­ри­дор.

Кровь, буд­то ру­би­но­вая сле­за, ка­п­ля за ка­п­лей, ка­па­ла с под­но­са на бе­ло­снеж­ное пла­тье Иро­диа­ды...

* * *

* * *

*

Наи­бо­лее рья­ные по­чи­та­те­ли Про­ро­ка Ио­ан­на,ус­лы­шав при­скорб­ную весть о его ги­бе­ли, при­шли к Иро­ду и по­про­си­ли обез­глав­лен­ное те­ло учи­те­ля сво­его да­бы пре­дать зем­ле. Взяв те­ло, по­ло­жи­ли его во гро­бе. Ку­да же де­лась го­ло­ва, ни­кто не знал. По­го­ва­ри­ва­ли, что Иро­диа­да бро­си­ла ее двор­цо­вым псам, но ни­кто не знал на­вер­ное. По­го­ва­ри­ва­ли, что на­ка­жет Гос­подь Иро­диа­ду да и Иро­да иже с ней за та­кое свя­то­тат­ст­во, но ни­че­го по­доб­но­го не про­изош­ло: ви­ди­мо, на этот раз во­лос с го­ло­вы упал вме­сте с го­ло­вой то­же с ве­до­ма...

Не бы­ло на по­хо­ро­нах Ио­ан­на Ии­су­са. Ну, ко­неч­но, он бы не­пре­мен­но при­шел! Но был он то­гда да­ле­ко­ва­то от тех мест, а с транс­пор­том в те вре­ме­на бы­ло, ох, как не­про­сто!

ИУ­ДА

Иу­да час­то вспо­ми­нал свое дет­ст­во в го­ро­де Ка­ри­аф-Ар­бе, на­зы­вае­мом так­же Хев­ро­ном. Он лю­бил свой го­род — ко­лы­бель Иу­деи, столь же древ­ний и столь же свя­той, как и сам Ие­ру­са­лим. Ведь имен­но здесь ко­гда-то в дав­ние вре­ме­на по­се­лил­ся Ав­ра­ам.

Иу­да был из на­бож­ной се­мьи, то­ру знал от кор­ки до кор­ки, как и по­ло­же­но доб­ро­по­ря­доч­но­му иу­дею. Прав­да, чем боль­ше он чи­тал то­ру, тем боль­ше у не­го воз­ни­ка­ло со­мне­ний ли­бо в под­лин­но­сти вет­хо­за­вет­ных ис­то­рий, ли­бо в пра­виль­но­сти по­ве­де­ния их ге­ро­ев. Был у не­го и свой взгляд на всю ис­то­рию пра­от­ца Ав­раа­ма. Он не мог рас­ска­зы­вать эту ис­то­рию без улыб­ки.

Ведь все вы, ко­неч­но пом­ни­те, как пра­отец наш Ав­ра­ам, бу­ду­чи еще про­сто Ав­ра­мом, с же­ной сво­ей Са­рой (то­же по­ка еще не удо­сто­ен­ной Гос­по­дом уд­во­ен­но­го "рр" в име­ни сво­ем), а так­же пле­мян­ни­ком Ло­том... Да, да, тем са­мым Ло­том, же­на ко­то­ро­го бы­ла все­ми­ло­сти­вей­шим Гос­по­дом об­ра­ще­на в со­ля­ной столп, а до­че­ри ко­то­ро­го чуть поз­же, на­по­ив па­пень­ку до Зе­ле­но­го Змия, воз­лег­ли с ним по оче­ре­ди и за­ча­ли... Так вот, и с пле­мян­ни­ком Ло­том, зна­чит­ся, ушел из Егип­та.

Что? Вы за­бы­ли-та­ки, по­че­му Ав­рам "сде­лал но­ги" из Егип­та? О, там бы­ла пре­за­бав­ней­шая ис­то­рия! Гос­подь ука­зал Ав­ра­му путь в Еги­пет — стра­на бо­га­тая, на­род при­вет­ли­вый. За­ме­тим, что по­сле Ав­раа­ма

Еги­пет не без ус­пе­ха по­се­ща­ло ни од­но по­ко­ле­ние ев­ре­ев, но это уже иная ис­то­рия: Ав­рам был пер­вым. И вот, ко­гда вхо­ди­ли в Еги­пет, то Ав­рам, знав­ший, что же­на его Са­ра со­блаз­ни­тель­ная жен­щи­на, ска­зал ей:

"Ты жен­щи­на пре­крас­ная ви­дом. Ко­гда уви­дят те­бя егип­тя­не, то ме­ня убь­ют, а те­бя же ос­та­вят в жи­вых. Ска­жи же, что ты мне се­ст­ра, да­бы мне хо­ро­шо бы­ло че­рез те­бя". Так и вы­шло — ведь Ав­рам муд­рый был че­ло­век, все пред­ви­дел. И не про­сто ка­кой бо­га­тень­кий егип­тя­нин, а сам фа­ра­он по­ло­жил глаз на Са­ру, взяв ее в дом свой.

Гос­подь же, "без во­ли ко­то­ро­го и во­лос...", etc., по­че­му-то осер­чал не на Ав­ра­ма, об­ма­нув­ше­го егип­тян и стор­го­вав­ше­го же­ну свою фа­рао­ну, а на ни в чем не­по­вин­но­го фа­рао­на. Ка­ким об­ра­зом Гос­подь до­нес во­лю свою до языч­ни­ка-егип­тя­ни­на ис­то­рии не­из­вест­но, но фа­ра­он, ни­что­же сум­ня­ше­ся, от­пус­тил Ав­ра­ма с Са­рой и пле­мян­ни­ка их Ло­та во­своя­си. Да вдо­ба­вок ода­рил их не­смет­ны­ми бо­гат­ст­ва­ми — ско­том, да зла­том-се­реб­ром!

И по­шел Ав­рам по сол­ныш­ку, и при­шел вско­ре в зем­ли Ха­на­ан­ские, и по­се­лил­ся он у дуб­ра­вы Мам­ре, что в Хев­ро­не, а лишь обу­ст­ро­ил­ся — воз­двиг жерт­вен­ник Гос­по­ду. Так и про­жил Ав­ра­ам в Ка­ри­аф— Ар­бе наи­боль­шее чис­ло лет сво­ей жиз­ни. Не бы­ло у Ав­ра­ма с Са­рой де­тей, но сна­ча­ла ро­ди­ла от не­го слу­жан­ка его Агарь сы­на Иш­ма­эля, а за­тем Гос­подь ода­рил пре­ста­ре­лую па­ру и соб­ст­вен­ным сы­ном — Иц­ха­ком, из­вест­ным так­же под име­нем Иса­ак. А свер­ши­лась во­ля Гос­под­ня, ко­гда бы­ло ро­ди­те­лям ма­лют­ки Иса­ач­ка без ма­ло­го по сто лет...