Братишка алдуин школа демонов

— Твоя преданность никогда не ставилась под сомнение, Винтурут. Но помни, смертные и в наши дни могли подчинять даэдра, зная их истинное имя.

— Я поняла, Милорд. Для всех, кто не является Дова, и кого вы не сочтете достойным, моим именем будет Шуелан.

— Для того чтобы привыкнуть к новым именам, мы будем использовать их в то время, когда наше тело имеет форму смертного. Когда же мы будем в обличии Дова, мы используем наши истинные имена. Пока приобщись к новым ощущениям, а я поговорю с нашей гостьей.

— Я поняла, Милорд. Скажите, это случаем не Довакин?

— Именно она. Довакин раскаялась в своем выборе пути Партурнакса, и приняла мое предложение стать одной из нас. Что же до той угрозы, которую представляют для нас Довакины, я намерен искоренить ее на корню, воспользовавшись правом, полученным мною при рождении. Пройди по Мосту Китовой Кости, там, в пустынном Зале Доблести есть места, прекрасно подходящие для медитации.

— Милорд, вы хотите сказать...

— Да, мы в Совнгарде. Лорхан — единственный из старых богов, переживший падение старого мира.

Проводив взглядом Шуелан, Алдуин обратил свое внимание на парализованного Довакина. Положив два пальца на живот лежавшей на земле блондинки, и ударил ее слабым заклинанием искр, одновременно снимая заклинание паралича. Отказать в возможности поиздеваться над своим бывшим врагом он не мог.

— Кья! — пискнула Моргана, вскочив и залепив Алдуину пощечину. Попыталась.

— Я, видишь ли, тебе жизнь спасаю, а ты дерешься. В этом все смертные — им делаешь добро, а в ответ никакой благодарности, — сокрушенно вздохнув, произнес Алдуин, поймав руку Морганы.

— Благодарности?! Ты всадил мне руку в сердце! Ты в курсе, что это вообще-то было больно?!

— Не больнее, чем получить удар в грудь метровым клинком из кости своего собрата, — парировал Алдуин.

— Ну... ты же мир захватывал... — стушевалась Моргана, — И вообще, почему ты похож на человека и где мы?

— Почему я человек? О, это весьма занимательная история, которая включает в себя одну двинутую на голову бабенку в броне даэдра, восемь богов, шестнадцать принцев даэдра и смертную женщину. А вообще, мы в Совнгарде, — ответил Алдуин, усаживаясь по-турецки перед Морганой.

— Значит ты, как и я, переродился? И как вообще получилось, что я оказалась твоим победителем? Я точно помню, как ты раскидал меня и Языков на этом же самом месте, как голодный волк домашних кроликов, а потом я очнулась на вершине Глотки Мира, где Партурнакс стал петь песни о моей избранности.

— Ну, на твой второй вопрос ответ прост — меня изгнал мой отец. Он сказал, что мир ему кажется идеальным, и выкинул меня в Этериус. О том, что произошло после, я узнал от Лорхана много лет спустя. И да, я переродился. Мою душу каким-то образом вытянуло из Этериуса, протащив через Завесу Обливиона и Барьер Мундуса. Вот так я оказался в смертном теле с душой полноценного Дова. Ощущения, я скажу, не из приятных. У меня даже экзистенциальный кризис случился.

— Ты точно Алдуин? — спросила Моргана, с сомнением смотря на парня, сидевшего напротив нее.

— Вспомни тушу оленя на пути в Дарнстар.

— Ты — Алдуин, — уверенно кивнула Моргана, — Только один дракон кидался в меня тушами оленей, лис и деревьями, когда случайно пролетал мимо. Ты научишь меня Крикам?

— А ты не охренела ли часом? Я похож на Партурнакса?

— Я тебя заставлю! Как это сделала с Седобородыми!

— Не сравнивай меня с этими бородачами! — взревел Алдуин, отвешивая оплеуху Моргане, от которой та отлетела на несколько метров в сторону.

— Сдурел что ли?! — закричала Моргана, материализуя в руках свой меч. Но тут же была вдавлена в землю рукой Винтурут.

— Шуелан? — удивленно воскликнула Моргана, взглянув на девушку в ципао.

— Довакин, — приветственно кивнула Винтурут.

— Шуелан, ты почему еще здесь? — спросил Алдуин, смотря в глаза китаянке.

— Простите, Милорд, но я хотела спросить, как отреагируют демоны на мое "воскрешение". Ведь вы якобы убили меня, как и Довакина.

— Об этом не беспокойтесь. Винтурут, отпусти Моргану, нашего Довакина.

— Да, Милорд. Простите, что помешала.

— Винтурут? Погоди, Шуелан — тот огромный фиолетовый дракон, который превратил целый форт в груду щебня всего за три захода?!

— Шуелан была одним из двух Легендарных драконов, которых я разбудил. Вторым был Нааглив. И для меня загадка, как ты смогла победить одного из сильнейших Дова.

— Ну, я применила Драконобой и пряталась за камнями, пока не выбила ей глаза стрелой. А потом долго била ее магией, постоянно бегая от камня к камню, за которыми пряталась от ее огня.

— Похоже, ты умеешь использовать голову по назначению, а не как орган для приема пищи. Похвально, но сейчас речь не об этом, — остановив попытавшуюся было возмутиться Моргану, Алдуин внимательно посмотрел ей в глаза, — Ты говорила, что сожалеешь о своем прежнем выборе. Так что ты будешь делать теперь? Учти, никого из своих братьев в обиду я теперь не дам. То, что ты видела здесь раньше, было лишь крупицей моей силы тогда, а сейчас ты еще слабее, чем раньше. Ты не можешь использовать Туум, ты не так сильна, как ранее. У тебя есть только твой меч, который, должен признать, гораздо лучше твоих прошлых зубочисток.

— Я не дура, Алдуин, хоть ты и думаешь обратное. Скажи, ты правду говорил тогда, в роще Кин, что можешь сделать из меня Дова?

— Я похож на лжеца? — оскорбился Алдуин, — Это предложение еще в силе, если ты об этом.

— Что мне нужно делать? — твердым голосом спросила Моргана, смотря в глаза Алдуин.

— Ничего, — сказал Алдуин, прокусывая себе палец до крови и втыкая его в рот Моргане, — Просто сосни палец и терпи.

Глаза Морганы расширились, и через секунду она упала в обморок. Алдуин попинал бессознательное тело Морганы, после чего хмыкнул, смотря на то бледнеющую, то принимающую нормальный цвет, девушку.

— Вот теперь в ее жилах точно течет кровь Дова, — произнес он, взяв Моргану на руки и направившись в Зал Доблести. Положив ее на одну из лавок, Алдуин обратился к Лорхану, — Шор, она пролежит без сознания дня три, присмотри за ней.

— Ты обратил ее?

— Да. Шуелан, побудь пока тут. Поупражняйся в контроле магии и в Довасош, пусть тело привыкнет к новым силам. Не дай мне повода усомниться в том, что Легендарные драконы были искуснейшими и сильнейшими Дова в стае.

— Я не подведу вас, Милорд, — улыбнулась Шуелан.

— Все прошло лучше, чем я думал, — пробормотал Алдуин, лежа в кровати у себя дома.

Неизвестная квартира на окраине Куо, спустя день после Игры Рейтинга.

— Георг, узнал что-нибудь?

— Где ты это достал, Цао? Этой скрижали не меньше пятнадцати миллионов лет, а может и более, точнее я не скажу. Но то, что на нем нарисовано, переворачивает все представления об устройстве мира, как людей, так и представителей всех мифологий. Ты понимаешь, что это значит?

— Что задолго до возникновения мифологий существовала некая цивилизация. Что еще?

— Это похоже на карту. Но что за место изображено на этой карте, я не знаю. Как только я смогу сопоставить эту карту с определенным местом, мы сможем узнать, что за места на ней отмечены.

— А надпись на другой стороне?

— Никаких зацепок. Клинопись, но не шумерская. Но есть один интересный факт. Два раза надпись вспыхивала слабым голубым светом. Я сперва не обратил внимания, пока не узнал случайно, что примерно в то же время ОНА испытывала беспокойство.

— Думаешь, она имеет отношение к этому артефакту?

— Возможно. Она — древнейшее существо мира, с которой по возрасту может потягаться только Великий Красный дракон.

— И еще кое-что. Во время последней активации камня, та маска, что мы нашли, сперва нагрелась, потом ее материал превратился в серебро, а спустя какое-то время она испарилась, словно кусок сухого льда! А она была такой же древней, как и этот камень!

— Ты прошляпил то, ради чего я вырезал целую экспедицию демонов? — заорал из кухни третий голос.

— Зиг, замолчи. Я с маской ничего не делал!

— Георг, Цао, Геракл уже засматривается на ваши порции.

— Задержи его, Зигфрид!

Бальный зал в Замке Гремори.

— И зачем я согласился на все это? — ворчал Алдуин, теребя галстук, косясь на свой пиджак, в который его засунула мать с подачи Риас Гремори, — Выйди в люди, говорили они. Приобретешь полезный опыт, говорили они. Хоть на халявной закуске тут не стали экономить.

— Татсуми, прекращай ворчать. И без твоих комментариев как-то не по себе, — проворчал Иссей.

— Я понимаю, почему твое присутствие обязательно. Ты же прилюдно заявил, что Гремори-семпай твоя. А так как ее изначально хотели сплавить, то теперь ее сплавят уже не Райсеру, а тебе. Крепись, мой мелкий братец, — похлопал Иссея по плечу Алдуин.

— Но я же не..., — начал было Иссей, который начал осознавать всю глубину той ямы, которую он себе выкопал.

— Мужик не отказывается от своих слов. Я прав, Киба?

— Не думаю, что Иссей-сан откажется от своих слов, — с полуулыбкой произнес Киба Юто, — Татсуми-сан, может тебе не стоит это пить? — покосился Киба на литровую кружку янтарной жидкости в руках собеседника.

— Я и не собирался! Ради Риас-семпай я сделаю все что угодно! — воскликнул Иссей.

— Ну, удачи тебе в твоем, несомненно трудном, деле, — произнес Алдуин, — Киба, от меда еще никто не умирал.

— Это вообще-то твоя четвертая кружка, ты уверен, что с тобой все в порядке? — с нотками беспокойства в голосе спросил Иссей.

— Хряпни кружку меда,

А затем еще немного,

А затем еще немного,

Пока ты не упал!

Хряпни кружку меда,

А затем еще немного,

А затем еще немного,

И ты воином стал! — отсалютовав брату кружкой, произнес Алдуин и залпом осушил ее, — Не Хоннинг, совсем не Хоннинг, — взяв пятую по счету кружку и отпив из нее, он пробормотал, — Вообще не Хоннинг, но на безрыбье...

— Татсуми-кун, я была бы рада, если бы ты воздержался от употребления спиртного. Добрый вечер, Хёдо-сан, Киба-кун, — поздоровалась Сона.

— Раз уж здесь нет других развлечений, то я хотя-бы попробую напиться, чтобы забыть эту помпезность. О, кайчо. Синий цвет вам к лицу.

— Спасибо, Татсуми-кун. Хёдо-кун, я украду твоего брата?

— Кайчо, я не танцую. И я еще не допил.

— Нам надо поговорить.

— Да-а-а? — поигрывая бровями, протянул Алдуин, в два глотка допив содержимое кружки, — ну пойдем. Я видел тут уединенный балкончик, где нам никто не помешает. И вообще, к чему столько пафоса?

— Это торжество планировалось в честь свадьбы Риас, но...

— Чтобы не выкидывать деньги на ветер, решили отметить ее отмену. Ясненько, — кивнул Алдуин, выходя на балкон, — Демоны точно такие же меркантильные сволочи, как и люди. Хотя, если подумать, люди всему плохому научились у демонов.

— Скажи, что тебя сподвигло на участие в игре на стороне Риас? — спросила Сона, выходя вслед за Алдуином на балкон.

— Ну, сперва, она вломилась нагишом в комнату Иссея чуть ли не крича "возьми меня здесь и по-всякому". Потом зашла эта горничная, которая выразила свое мнение о случившимся, в результате чего я ее чуть не прибил. Потом павлин распустил хвост перед моим братом, я высказал ему, что я о нем думаю, и он натравил на меня свою шлюшку, за что получил удар по яйцам. Слово за слово и так я оказался в игре.

— Только из-за этого?

— Сона, если кто-то меня начинает бесить, я реагирую. Слышала про капитана клуба кендо в моей средней школе? — спросил Алдуин.

— Каори-сан рассказывала.

— Так вот, тот павлин точно так же выбесил меня одним своим существованием. Да и у меня были подозрения, что братец запал на буренку. Решил сделать доброе дело.

— А по вашим взаимоотношениям не скажешь, что вы заботитесь друг о друге.

— Просто мы слишком разные, чтобы ладить друг с другом. Но все-таки, мы семья.

— Семья... — прошептала Сона, глядя куда-то вдаль.

— Я смотрю, тебе это знакомо.

— Да, — вздохнула Сона.

— Твоя сестра такая же извращенка, как и мой братец?

— Ч-что? Нет! И не смей сравнивать мою сестру с этим порождением разврата!

— Эй-эй-эй! Только я могу называть своего брата порождением разврата!

— Его так вся школа называет, и с истиной не поспоришь! — сказала Сона и гневно уставилась на Алдуина.

— Вертел я истину на одном месте! — ответил Алдуин, злобно смотря в глаза Соны.

— Нарываешься, Татсуми, — прорычала Сона.

— Веселюсь! — сказал Алдуин, положив руку на макушку Соны.

— Татсуми!

— Что? Дай мне насладиться преимуществом в росте. У тебя же нет комплексов на эту тему? Ведь нет же?

— Почему ты не можешь вести себя нормально? — устало спросила Сона, убирая руку Алдуина со своей головы, — Скажи, как Риас удалось превратить тебя в своего слугу?

— Если все делать нормально и по правилам — жизнь становится скучной, — сделав несколько глубоких вдохов, ответил Алдуин, — И я не ее слуга. Никогда не был, не являюсь и никогда не буду.

— Как же ты тогда участвовал в Игре Рейтинга?

— По контракту, как наемник, — улыбнувшись, ответил Алдуин, — Вот только я заключал контракт не с ней, а с ее фигурой. Если вкратце, то со своей стороны я гарантировал, что приложу максимум усилий для победы хозяина фигуры за оговоренную плату. А так как ваши Фигуры Зла не могут сами заключить контракт, то от лица фигуры подписывалась Гремори-семпай.

— Использовал лазейку в правилах? Весьма изобретательно. Не буду спрашивать тебя, откуда у тебя подобная информация, мы не доверяем друг другу настолько, чтобы делиться подобной информацией. Но что она тебе предложила?

— Насчет доверия ты права. Некоторые вещи лучше не знать вообще, или узнать позднее. А по поводу твоего вопроса — это не она мне предложила, это я заявил цену. Собственный дом, убеждение родителей и пара миллиардов йен на моем счете — такова была моя цена.

— Не многовато ли?

— У нее была критическая ситуация, а мне нужен был дом и финансовая независимость от родителей, — улыбнулся Алдуин, — Удачный я момент выбрал, не правда ли?

— И ты так открыто это говоришь?

— Демон мне делает замечание за то, что я воспользовался бедственной ситуацией другого демона? Смешно.

— А если бы она проиграла, что бы ты делал тогда?

— Проиграть этому павлину? Сона, из всех его фигур наиболее опасными были три — китаянка, плоскодонка с мечом и его ферзь. Остальные — это так, тьфу и растереть.

— И раньше я считала тебя самоуверенным, — покачала головой Сона, — Давно ты так умеешь?

— Как "так"?

— Не притворяйся.

— Давно. И умею намного больше. Я могу изменять законы мироздания, природные силы повинуются моим словам и моя сила безгранична...

— По-моему тебя пора лечить от нарциссизма.

— Ты спросила — я ответил. Это тебе в качестве рекламы, вдруг у тебя похожая ситуация возникнет.

— У меня не возникнет. Я поставила семье условие, что не выйду замуж за того, кто не умнее меня. Пока что удавалось отбиваться от кандидатов, правда у кое-кого есть шансы.