Мир на продажу

Плохо, что не удаётся проникнуть в клуб под видом посетителя. И другое плохо — пистолет оставил в сейфе. Было бы здорово сунуть под нос этого цербера ствол, сразу бы уважения прибавилось. Но оружие я оставил, чтобы не засветиться случайно на сектантском сборище. Поэтому сейчас совать под нос бдительного стража пришлось "корочки".

— Пропускай, интернационалист! А то регистрацию проверю во имя дружбы народов!

Охранник, сбитый с толку обилием силовых структур в нашем мире, имеющих право проверить документы, стушевался. Понятно, у него, как у большинства работников клуба, не имелось ни регистрации, ни гражданства. Это на его синей физиономии написано.

— Я должен доложить начальнику охраны, — пролепетал он.

— Чихал я на твоего начальника! Давай пропускай, пока я ребят с автоматами не позвал!

Смеж испуганно посторонился и сел за стол; я успел заметить, как он коленом нажал кнопку под столом.

Кабинет Махамета находился на третьем этаже в южном крыле здания. Пока я вспоминал, как туда пройти по лабиринтам дворца развлечений и похоти, ко мне подбежал другой смеж. Судя по многочисленным нашлёпкам на его чёрной форме — начальник охраны. Смежи очень любят украшать себя всякими регалиями; у этого их виднелось столько, что формы не видать.

— Мне нужен хозяин заведения, Махамет Батькович, — заявил я, не дав открыть ему рот.

— А... хозяин в настоящий момент отсутствует, — не глядя мне в глаза заюлил начальник охраны.

Что значит слаборазвитый мир. В искусстве вранья смежи явно не сильны: за версту видно, что брешет.

— Тебе в детстве мама не говорила, что врать нехорошо? Давай проводи!

Смеж угрюмо поплёлся передо мной. Иногда он пытался увести меня в другую сторону, но я подталкивал его в спину в нужном направлении. Мы прошли через лабиринты залов, и нас сопровождали девичьи визги, вопли и мелькание обнажённых тел. Светка, если бы узнала, где я провожу вечер, точно бы на развод подала.

Постучавшись, начальник охраны отворил роскошную дверь в хозяйский кабинет и, по-швейцарски склонившись, пропустил меня вперёд. Двери у Махаметова кабинета обычные, не тающие в воздухе — экономный у притона хозяин, бережливый.

Войдя, я немедленно упёрся взглядом в огромный накрытый стол. Во главе стола дымилось блюдо с баскердой — месивом из разных сортов мяса, приправленных острыми специями. Рядом с блюдом высилась стопка лепёшек. По другую сторону от блюда стоял серебряный поднос с разнообразной зеленью и несколько кувшинов с розовым молодым вином. Аппетитный запах мяса напомнил мне, что я сегодня не обедал, а время уже позднее.

Махамет, увидев меня, подскочил как мячик и бросился мне навстречу с распростёртыми объятиями.

— Дорогой Василий Александрович! — замедоточил он с сильным акцентом. — Давно тебя не видел! Хорошо, что зашёл! Не забываешь старого Махамета. Присаживайся, дорогой, будем баскерду кушать, вино пить!..

Здорово у них осведомление поставлено. Пока мы препирались с охранником, Махамет уже успел распорядиться насчёт стола, возле которого он сейчас стоял и старательно изображал радость от прихода дорогого гостя. Нет, я всё-таки неправ: врать смежи тоже умеют не хуже нас.

— Ждал меня, что ли, Маха? — спросил я, ответно улыбаясь и стараясь уклониться от объятий.

Хозяин притона сиял, как начищенная медяшка.

— У нас принято, чтобы для дорогих друзей всегда был накрыт стол! — щерился он. — Ты голодный, Вася-чжан? Настоящий мужчина всегда голоден. Доброе мясо, доброе вино, что ещё нужно настоящему воину!

Языком мелет не хуже дилаперов! Мне быстро надоел поток сладких речей:

— Я по делу, Махамет-чжан!

— У всех у нас дела, у всех заботы! Можно старым друзьям забыть о них хоть ненадолго? Кушай, дорогой, пока не остыло! Девочек позвать? У нас новенькая, Зухиля. Танцует так, что мужчины в обморок падают! Как ты любишь говорить, красна изба пирогами, а девица — ногами...

— Давай сначала о деле поговорим, а потом уж Зухиля с баскердой, — предложил я свой вариант.

Махамет моментально сник, вздохнул и указал мне на кресло.

— Расскажи-ка мне по старой дружбе, где ты берёшь замечательные топорики-ипостасники? — спросил я вежливо.

Жёлтые сияющие глаза хозяина стали оранжевыми и тревожными:

— Вао, какие топорики, дорогой? — заюлил он. — Ошибся, дорогой! С кем не бывает!

— Всякое бывает, — согласился я. — Бывает и монашка рожает... Плохие топорики, Маха! Законы природы нарушают твои топорики! Ты уже один раз попадался мне с онтроникой. Опять за старое взялся?

Махамет усердно имитировал законопослушного гражданина:

— Дорогой, зачем мне нарушать? Зачем мне онтроника-шмантроника? Я людей развлекаю, я людям радость дарю!..

— Я тоже радость дарю некоторым людям, — нехорошо улыбнулся я, — когда помогаю срок скостить. Хочешь, и тебе помогу, как в прошлый раз? Скажи мне на ушко без протокола, у кого топорики покупаешь, а я подумаю, как тебе помочь в этой жизни.

— Что ты на меня напал? Какие топорики?

— Один из них ты час назад одному нехорошему человеку сплавил. Привести сюда человечка?

Из тени неожиданно вышли два здоровенных смежа. Они подошли к Махамету и встали у него по бокам. Я рассмеялся:

— Ух ты! Напугать решил? А хочешь, Маха, я тебя огорчу? Ваш гадюшник окружён, на крыше соседнего дома снайперы. Если я не выйду через час, приказано открывать огонь без предупреждения. Без разницы, возьмёшь ты меня в заложники или нет.

Махамет молча поднялся и выглянул в окно; два телохранителя последовали за ним как тени.

— Проверить хочешь, вру я или нет? — поинтересовался я. — Ну, рискни, проверь, воин. Хотя какой из тебя воин, торгаш! Как у нас в народе говорят: стать быком вымя не позволит.

Я так достоверно разыграл эту комедию, что сам едва не поверил в снайперов и бойцов моментального реагирования, которые взяли "Клубничку" в плотное кольцо.

— Тебя приказано взять живым, — добавил я. — Знаешь, как с тобой поступят, если что со мной случится? Есть один феодальный мирок, пуританский до мозга костей, который совершенно не поддаётся дилапированию. Там матриархат махровый, злые тётеньки правят миром. Мои ребята перебросят тебя туда и местным амазонкам шепнут, что ты — содержатель притона и издеваешься над девчатами, заставляя их обслуживать всяких похотливых недоумков...

Махамет дал знак своим телохранителям, и они так же незаметно вышли из кабинета.

— Тётеньки с такими, как ты, не церемонятся, — поддал я жару. — Они тебя подвесят за одно место; сам догадайся, какое. Проткнут это место железным крюком, и будешь болтаться сутки и орать от боли, пока не помрёшь.

— Что тебе нужно, нехороший человек?! — истерично заорал хозяин притона, меняясь в лице. — Зачем ты пришёл?! Был у меня один топор, я его на улице нашёл и сегодня подарил одному случайному прохожему!

Я расхохотался от такого нелепого вранья:

— Ты клоун, Маха! В нашем мире операм принято говорить правду, как на исповеди. У тебя есть много топоров. И других нехороших вещей. У нас есть свидетельские показания, — приврал я. — Говори, у кого берёшь товар? Рассказывай или через час на крюке будешь болтаться! Крюк толстый, ржавый...

— А если скажу, меня посадят? У меня ведь условный срок.

— Отмажу, Маха. За товар ты не сядешь, обещаю.

— В другом городе беру товар, в Завьяловске, — еле слышно прошептал Махамет. — Фирма "Смежность".

Вот и подтвердилось, кто бы сомневался.

— Что, кроме топоров, ты берёшь? Какой товар? Каталог есть?

По оранжевым глазам хозяина стало ясно, что такой каталог имеется.

— Колись, Маха, колись! Очисти душу.

Махамет вынул телефон, набрал номер и что-то проговорил в трубку на своём языке. Через минуту появилась симпатичная девушка-смежка и принесла ему пачку листов, скреплённых степлером. Я взял каталог и бегло просмотрел. На листах виднелась таблица с двумя столбцами: "исходный" и "товар". В столбце "исходный" перечислялись предметы обихода: пылесос, телевизор, очки... В столбце "товар" шли названия странных предметов, чем-то напоминающие названия онтронных вещиц: подгляд, рулеточник, сырка. Поискав, я нашёл в "исходных" строчку "топор туристический", в столбце "товаров" ей соответствовала строка "ипостасник". На первом листе чернел заголовок этого странного документа: "Болотный каталог". Больше никаких зацепок в документе не наблюдалось: ни названия фирмы-поставщика, ни контактных телефонов, ни банковских реквизитов.

— Скопировать можно? — спросил я юную смежку.

— Нет, — пропищала она, — листы антикопиром обрызганы.

Махамет шикнул на девицу, и она моментально скрылась.

— Расскажи, умник, поподробнее об этом каталоге, — спросил я. — Что такое "болотный"?

— Эх, дорогой, не знаю я про "болотный". Мамой клянусь!

— Откуда у тебя этот каталог?

— Курьер каждый раз привозит свежий.

— Из Завьяловска?

— Да, дорогой.

— Что такое "исходный" и "товар"? — Я уже догадался, но хотелось подтвердить догадку.

— Это значит, Вася-чжан, что мы даём обычную вещь и они нам её возвращают, только уже необычную.

— Говори яснее! Вы даёте обычный предмет из первого столбца, а вам возвращают соответствующий из второго? Топор превращается в ипостасник, а, скажем, секундомер становится... — Я заглянул в таблицу. — ...Рулеточником?

Махамет тупо глядел на меня. Видимо, фраза слишком сложна для него. Иногда я даже завидовал пустоголовым людям. Правильно говорят в народе, пустая тыква дольше не портится.

— Как вы передаёте исходные вещи и забираете готовый товар?

— Я ж говорю: курьером, дорогой. Есть хороший человек, он в Завьяловск ездит. Туда-сюда...

— Смеж?

— Нет, Вася-чжан. Ваш человек, городской.

План созрел у меня в голове моментально. Я подошёл к Махамету, положил ему руку на плечо и сильно сдавил:

— Послушай, Маха, я тебе всё прощу, если скажешь, когда твой курьер должен ехать в Завьяловск за товаром.

— Послезавтра, дорогой, — пролепетал хозяин "Клубнички", морщась от боли. — Там онтоярмарка будет...

— Что за онтоярмарка? — нажал я на плечо сильнее.

— На ней товары можно купить или заказать.

— Давай сделаем так. Ни я, ни один опер фсеновский больше тебя не тронет. Я знаю, что у тебя здесь, в клубе, есть запрещённые товары, но я про них тоже забуду. А ты отправишь меня вместо курьера.

Махамет задумался своей пустой тыквой.

— Не получится, дорогой. Сразу заметят. Спросят, кто такой этот Вася-чжан, зачем пришёл...

— Ты скажешь, что я новенький.

— Э, дорогой! — с жалостью глянул на меня хозяин. — Думаешь, ты один умный, а там дураки сидят? Каждого нового человека они проверяют десять раз.

Я уже хотел бросить эту затею с проникновением на онтоярмарку, но неожиданно у меня созрел великолепный план.

— Фамилию и адрес курьера! Быстро!

6

На следующий день я рассказал Петровичу о своём желании съездить в Завьяловск, скрыв часть своего плана. Если бы мой непосредственный начальник узнал, что я задумал, он бы точно не отпустил. Майор не мог самостоятельно принять решение о моей командировке и позвонил Черепу. Тот назначил совещание на десять утра.

Перед совещанием я позвонил Мирошникову Боре:

— Привет, святая инквизиция!

— Ну, знаешь, Вася... — рассердился православный опер.

— Не обижайся, Боря, шучу. Бумажка с ручкой под рукой? Записывай координаты руководителя секты ипостасьевцев.

Я продиктовал ему имя брата Евпраксия и его домашний адрес.

— Только небольшая просьба к тебе, Боря: берите Наймушина аккуратно, без шума. И не упоминайте про запрещённые вещи. Иначе сломаете нашу игру.

— Не волнуйся, Вася, не в первый раз.

— Деньги помочь из него выбить?

Мирошников засмеялся:

— Я не новичок, Вася! Сам смогу.

— Ну, как у вас говорят, храни тебя господь!

Я с чистой совестью отправился на совещание. Черепанов пришёл в ужас, когда узнал о событиях последних дней.

— Вы что там за канитель развели! — возмущался подполковник. — Надо было немедленно брать этого Махамета, тащить к нам и допрашивать!

— Этого делать как раз не надо, — возразил я. — Мы бы только спугнули поставщиков из "Смежности".

— А зачем ты собрался в командировку? Что за онтоярмарка? Я ведь ещё неделю назад предлагал "Смежность" взять! Что ты за балаган затеял? Берём Махамета, арестовываем руководство фирмы и проводим очную ставку!

Петрович приподнялся, чтобы высказать своё мнение, но я опередил:

— Накрыть "Смежность" нетрудно, господин подполковник. Только потом может появиться ещё какая-нибудь "Принадлежность", которая продолжит поставлять товар из Миогена.

— Какая к чертям "Принадлежность"! Мы ведь арестуем Смирнова!

— Боюсь, что Смирнов — не главная фигура в этой схеме.

— Майор Малышев, где ты таких умных сотрудников набираешь!

После часа подобных пререканий Черепанов сдался:

— Владимир Петрович, под твою ответственность! Если операция сорвётся, можешь искать другое место работы! Это надо же, преступники, можно сказать, в руках, а мы тут какие-то шахматные комбинации разыгрываем!

— Я понял, господин подполковник.

— Гусаров, ты уверен, что тебя не вычислят фирмачи?

— Никак нет, господин подполковник!

— Малышев, дай Гусарову кого-нибудь поопытнее для прикрытия. Шелестова хоть. Или химиков попроси.

— Нельзя, господин подполковник, — возразил я. — Я ведь изображаю курьера. А у курьера не может быть подозрительных знакомых.

Черепанов покосился на меня и опять обратился к Петровичу:

— В общем, Малышев, отправляйте этого умника в командировку. Только обдумайте прежде каждый шаг. И без цирка там! Мне докладывайте об операции каждые четыре часа.

Я никогда не думал, что Барышев Олег обладает такой прытью. Когда закончилось совещание, и я собирался улизнуть домой якобы для отдыха перед сложной командировкой, лейтенант остановил меня в коридоре и позвал пошептаться.

— Вася, я тут кое-что узнал об этом деле. Может, тебе будет полезно знать...

Мы зашли в наш кабинет.

— Давай, излагай.

— В общем, мне удалось завербовать системного администратора из "Межмирторга".

Этой фразой Барышев привёл меня в восхищение. Правильный лейтенант, который преступников называет на "вы" и расследования ведёт ни на шаг не отступая от инструкций, мог кого-то завербовать? Я просто не представлял себе, как у него это вышло. Ведь межмирторговские кадровики подбирают для работы в компании надёжных людей. Плюс каждый день топ-менеджеры фирмы проводят "накачку" сотрудников: люби свою компанию, будь предан своей компании, компания — одна команда, болей за общее дело... Однако праведность лейтенанта не помешала его деловым качествам. Видать, не зря говорят в народе: толстый зад любви не помеха.

— Силён! — искренне похвалил я счастливчика.

Я думал, что он расскажет, как ему это удалось, но Олег не стал вдаваться в подробности. Он скромно потупил глаза и продолжил:

— Ерунда! Тут есть более занятная штука. Вначале я просматривал протоколы перемещений людей через межмирторговский вещевод и обнаружил, что один человек, наш землянин, оттуда не вернулся. Мне не удавалось вычислить, кто это такой. "Межмирторг" ничего по этому поводу не сказал, хотя мне кажется, что это был сотрудник компании.