"Чудно", — подумала Аннабет. Ее мать, самая хладнокровная олимпийка, превратилась в бредящую, злобную склеротичку, бродящую по станции подземки, а из всех богов, которые могли бы им помочь, самыми устойчивыми к греко-римскому расколу оказались Афродита, Немезида и Дионис. Любовь, месть и вино. Все это им очень поможет.
Хейзел маленькими кусочками ела сахарное печенье.
— Мы еще не в состоянии войны, моя госпожа.
— Ах, дорогая Хейзел, — Афродита сложила свой веер. — Похвально, когда у человека такой оптимизм, однако вас ждут горестные дни. Конечно же, война не за горами. Любовь и война всегда идут рука об руку, это два пика человеческих эмоций! Зло и добро, красота и уродство.
Она улыбнулась Аннабет, словно прочитала ее недавние мысли про Старый Юг.
Хейзел отложила свое печенье. К ее подбородку прилипло несколько крошек, и Аннабет нравилось, что девушка этого не замечает либо ей наплевать.
— Что вы имеете в виду, говоря "горестные дни"? — спросила Хейзел.
Богиня рассмеялась, как будто Хейзел — особо сообразительный щенок.
— Ну, Аннабет тебе подскажет. Я как-то ей пообещала, что ее любовные истории будут нескучными. Разве я не сдержала обещания?
Аннабет едва не отломила ручку от своей чашки. Много лет ее сердце разрывали на кусочки. Сначала Лука Кастеллан, ее первая безумная любовь, видевший в ней только младшую сестру; потом он перешел на сторону зла и решил, что она ему нравится, — а потом взял и умер. Затем появился Перси, выводивший ее из себя, но милый, который, однако, влюбился в другую девушку, по имени Рейчел, а потом он тоже несколько раз едва не умер. Наконец Аннабет заполучила Перси, и он тут же исчез на полгода и потерял память.
— "Нескучные" — это мягко сказано, — процедила Аннабет сквозь зубы.
— Ну, я не могу отвечать за все твои неприятности, — улыбнулась богиня. — Но я и правда обожаю изгибы и повороты в любовной истории. О, вы все такие замечательные истории — то есть девочки. Я вами горжусь!
— Мама, — сказала Пайпер, — почему ты здесь?
— Хм-м-м? А, ты имеешь в виду помимо чая? Я часто сюда прихожу. Обожаю эти виды, еду, общую атмосферу: в воздухе буквально витают накопившиеся за столетия романтика и несчастье, верно?
Она указала на ближайший особняк.
— Видите вон ту крышу-террасу? В ночь, когда в Америке началась Гражданская война, мы устраивали на ней вечеринку. И вдруг — обстрел форта Самтер.
— Точно, — вспомнила Аннабет. — Остров в гавани, это именно там произошло первое сражение Гражданской войны, когда конфедераты обстреляли союзные войска и захватили форт.
— О, вечеринка удалась на славу! — продолжала Афродита. — Струнный квартет, а все офицеры — в новой элегантной форме. А какие платья надели женщины, вы бы только видели! Я танцевала с Аресом, или он тогда был Марсом? Боюсь, я испытывала легкое головокружение. И прекрасные вспышки света над гаванью, рев орудий дали мужчинам удобный повод заключить в объятия своих напуганных возлюбленных!
Чай Аннабет остыл. Она ничего не съела и чувствовала, что ее вот-вот стошнит.
— Вы говорите о начале самой кровопролитной войны в истории США. Погибло свыше шестисот тысяч американцев, это больше, чем в Первой и Второй мировых войнах вместе взятых.
— А какие закуски! — не унималась богиня. — Просто божественные. Присутствовал сам генерал Борегар, этот негодяй. Явился со своей второй женой, но вы бы только видели, как он смотрел на Лизбет Купер...
— Мама! — Пайпер швырнула свою пшеничную лепешку голубям.
— Да, прости, — кивнула богиня. — Коротко говоря, я здесь, чтобы вам помочь, девочки. Сомневаюсь, что до вас снизойдет Гера, навряд ли она в своем тронном зале болеет за ваше маленькое путешествие. А другие боги сейчас, как вы знаете, не в себе: разрываются между своей римской и греческой сущностями — некоторые в большей, некоторые в меньшей степени, — Афродита задержала взгляд на Аннабет. — Полагаю, ты рассказала своим друзьям о ссоре с матерью?
У Аннабет покраснели щеки. Хейзел и Пайпер удивленно на нее уставились.
— Ссора? — спросила Хейзел.
— Мы просто поругались, — ответила Аннабет. — Это ерунда.
— Ерунда! — передразнила богиня. — Ну, не знаю, не знаю. В Афине греческое начало было сильнее, чем во всех остальных богинях, в конце концов, она же покровительница Афин. И когда власть захватили римляне... о, они в некоторой степени переняли культ Афины, она стала Минервой, богиней ремесел и мастерства. Но у римлян имелись другие боги войны, более в их вкусе, свои, надежные, римские... вроде Беллоны.
— Мать Рейны, — пробормотала Пайпер.
— Вот-вот, — согласилась богиня. — Некоторое время тому назад мы с Рейной чудесно побеседовали, прямо здесь, в парке. И, разумеется, римляне почитали Марса, а позже появился еще Митрас, вообще не греческого и не римского происхождения, однако легионеры ударились в его культ, как безумные. Лично мне он всегда казался тупым и до ужаса nouveau dieu. В любом случае, римляне, прямо скажем, отодвинули бедняжку Афину на вторые роли, забрав все ее военное влияние. Греки так и не простили римлянам этого оскорбления, не простила и Афина.
У Аннабет загудело в ушах.
— Метка Афины, — сказала она. — Она ведет к какой-то статуе, верно? Ведет к... определенной статуе.
Афродита улыбнулась.
— Ты умна, как и твоя мать. Итак, представь себе: твои родичи, дети Афины, столетиями не прекращали поиски, но статую не нашел никто. Таким образом, все это время они подпитывали вражду между греками и римлянами... Все гражданские войны... столько кровопролития и несчастий... в значительной степени были организованы детьми Афины.
— Это... — Аннабет хотела сказать "невозможно", но вспомнила горькие слова матери, сказанные на Центральном вокзале, и кипящую ненависть, на мгновение застлавшую ей глаза.
— Надумано? — подсказала Афродита. — Но, полагаю, так оно и есть.
— Но... — Аннабет попыталась упорядочить затуманившиеся мысли. — Как же действует Метка Афины? Это набор подсказок или след, который оставила Афина?..
— Хм-м-м, — у Афродиты сделался такой вид, точно ей скучно, но она слишком вежлива, чтобы это показать. — Не могу тебе сказать. Мне не верится, что Афина сотворила Метку сознательно, если бы она знала, где находится ее статуя, то просто подсказала бы тебе, где искать. Нет... Сдается мне, Метка — это скорее путь, отмеченный незримыми хлебными крошками, связь между статуей и детьми богини. Видишь ли, изваяние хочет, чтобы его нашли, но освободить его сможет только самый достойный.
— И за тысячи лет это никому не удалось, — проговорила Аннабет.
— Подождите-ка, — вмешалась Пайпер. — О какой статуе речь?
Богиня рассмеялась.
— О, я уверена, Аннабет тебя просветит. Как бы то ни было, подсказка, которая вам нужна, совсем рядом: это карта, оставленная детьми Афины в тысяча восемьсот шестьдесят первом году — подарок на память, который укажет тебе путь, как только вы доберетесь до Рима. Но, как ты и сказала, Аннабет Чейз, никому еще не удавалось последовать за Меткой Афины до конца. Очень скоро ты лицом к лицу столкнешься со своим самым большим страхом, мучающим всех детей Афины, и даже если ты выживешь, то как распорядишься своей наградой? Используешь ее для войны или для мира?
Аннабет мысленно порадовалась, что стол покрыт скатертью, потому что у нее дрожали ноги.
— Где находится эта карта? — спросила она.
— Ребята! — Хейзел указала на небо.
Над пальмами кружили два больших орла, а еще выше стремительно шла на посадку летающая колесница, запряженная пегасами. Очевидно, придуманный Лео обманный маневр "Журнальный столик" не удался или же Буфорда быстро раскусили.
Афродита намазала кекс маслом, точно в запасе у нее было все время в мире.
— Карта находится в форте Самтер, разумеется, — ножом, которым намазывала масло, она указала на остров, расположенный на другой стороне гавани. — Похоже, римляне прилетели, чтобы отрезать вам путь, так что на вашем месте я бы поскорее вернулась на ваш корабль. Не хотите ли пирожных на дорожку?
XIX
АННАБЕТ
Добраться до корабля они не успели.
Девушки преодолели полпути до порта, когда в воздухе прямо перед ними зависли три гигантских орла. Птицы опустили на землю троих римских бойцов в пурпурных футболках, джинсах и сверкающих золотых доспехах, вооруженных мечами и щитами. Орлы улетели, и стоявший посередине римлянин, тот, что был костлявее двух других, поднял забрало шлема.
— Сдавайтесь воинам Рима! — взвизгнул Октавиан.
Хейзел вытащила меч и прорычала:
— Да ни в жизнь!
Аннабет вполголоса выругалась. Сам по себе костлявый авгур не представлял для нее угрозы, но двое других парней, похоже, бывалые вояки: слишком здоровые и сильные. Стычка с такими ничем хорошим не кончится, особенно учитывая, что они с Пайпер вооружены только кинжалами.
Пайпер подняла руки в умиротворяющем жесте.
— Октавиан, случившееся в лагере — западня, мы можем все объяснить.
— Я тебя не слышу! — проорал Октавиан. — Мы заткнули уши воском — стандартная процедура, когда сражаешься со злыми сиренами. А теперь бросайте оружие и медленно повернитесь, чтобы я мог связать вам руки.
— Можно я его проткну? — пробормотала Хейзел. — Ну пожалуйста.
До корабля оставалось каких-то пятьдесят футов, но Аннабет не видела на палубе и следа тренера Хеджа, вероятно, он спустился вниз, смотреть свои идиотские передачи про боевые искусства. Группа Джейсона не вернется до заката, а Перси, наверное, под водой и не знает о нападении. Если бы Аннабет сумела подняться на борт, то смогла бы пустить в дело баллисту, но им ни за что не обойти этих троих римлян.
Время стремительно уходило. Орлы с клекотом кружили над ними, словно созывали своих собратьев: "Эй, тут есть парочка вкусных полубогов!" Летающая колесница пропала из виду, но Аннабет полагала, что она где-то неподалеку. Нужно что-то придумать, пока сюда не подтянулись еще римляне.
Ей нужна помощь... какой-то сигнал бедствия, который дошел бы до тренера Хеджа или, еще лучше, до Перси.
— Ну? — потребовал Октавиан. Его напарники взмахнули мечами.
Очень медленно, двумя пальцами Аннабет вытащила кинжал, но, вместо того, чтобы бросить его на землю, изо всех сил метнула в воду.
Октавиан издал какой-то писк.
— Ну и к чему это было? Я не велел тебе его метать! Кинжал мог бы стать уликой или военным трофеем!
Аннабет улыбнулась наивной, извиняющейся улыбкой блондиночки, как бы говоря: "Ой, как глупо с моей стороны".
Никого из тех, кто ее знал, ей не удалось бы одурачить, но Октавиан, похоже, купился и гневно пропыхтел:
— А теперь две другие... — Он указал острием меча на Хейзел и Пайпер. — Положите оружие на причал, и никаких глупых...
Чарльстонская гавань взорвалась, точно фонтан в Лас-Вегасе во время представления. Потом огромная волна устремилась вниз, унося троих римлян в бухту (бедняги поднимали тучи брызг, отчаянно пытаясь не пойти на дно в своих доспехах), а на пристани стоял Перси с кинжалом Аннабет в руках.
— Ты уронила, — сказал он с нарочито "каменным" лицом.
Аннабет бросилась ему на шею.
— Я тебя обожаю!
— Ребята! — вмешалась Хейзел, но она и сама улыбалась. — Нам надо торопиться.
Внизу, в воде, Октавиан орал:
— Вытащите меня! Я тебя убью!
— Жду не дождусь, — откликнулся Перси, нагнувшись вниз.
— Что? — крикнул Октавиан, цепляясь за одного из своих охранников — тот из последних сил пытался удержаться на плаву с дополнительным грузом.
— Ничего! — прокричал в ответ Перси. — Пошли, ребята.
Хейзел нахмурилась.
— Мы что, дадим им утонуть?
— Они не утонут, — пообещал Перси. — Я сделал так, что вода их поддерживает. Как только мы окажемся вне досягаемости, их выплюнет на берег.
Пайпер зло улыбнулась.
— Мило.
Они забрались на борт "Арго-II", и Аннабет побежала к штурвалу.
— Пайпер, иди вниз, используй раковину в камбузе, чтобы отправить радужное сообщение Ириды. Нужно предупредить Джейсона, чтобы они возвращались.
Пайпер кивнула и умчалась.
— Хейзел, найди тренера Хеджа и скажи ему: путь притащит свою мохнатую нижнюю часть тела на палубу!
— Есть!
— А ты, Перси... нам с тобой придется перенести этот корабль в форт Самтер.
Перси кивнул и побежал к мачте. Аннабет встала у руля, пробежала руками по панели управления. Оставалось только надеяться, что ей хватит знаний, чтобы отдавать команды.
Аннабет наблюдала, как Перси одной только силой воли управляет парусами. На этот раз у него все получилось: веревки летали сами по себе, отдавая швартовы, поднимая якорь; паруса развернулись и поймали ветер. Тем временем Аннабет запустила мотор. По бокам корабля выпростались весла, издав звук, напоминающий пулеметную очередь, и "Арго-II" отчалил от пристани, взяв курс на остров.
Три орла все так же кружили у них над головами, но не предпринимали попыток сесть на корабль, вероятно, потому, что стоило им приблизиться, и Фестус, носовая фигура, начинал плеваться огнем. Еще минимум дюжина орлов боевым клином летела к форту Самтер, и каждый нес по римскому полубогу... врагов становилось все больше.
На лестнице раздался цокот, и прискакал тренер Хедж, а за ним по пятам (или, вернее, по копытам) следовала Хейзел.
— Где они? — вопросил сатир. — Кого мне убить?
— Никаких убийств! — приказала Аннабет. — Просто защищайте корабль!
— Но они прервали просмотр фильма с Чаком Норрисом!
Из люка показалась голова Пайпер.
— Получила послание от Джейсона, немного смазанное, но они уже на пути сюда. Он уже должен быть... о! Вон там!
Над городом парил огромный лысый орел, совсем не похожий на птиц римлян. Он направлялся к кораблю.
— Фрэнк! — сказала Хейзел.
В лапах у орла висел Лео. Даже отсюда Аннабет слышала, как он вопит и ругается.
Следом летел, управляя ветром, Джейсон.
— Никогда раньше не видел, как Джейсон летает, — проворчал Перси. — Смотрится как Супермен-блондин.
— Нашел время прикалываться! — одернула его Пайпер. — Смотри, они в беде!
И точно, из облаков вынырнула римская летающая колесница и спикировала прямо на летящих друзей. Джейсон и Фрэнк метнулись в стороны и притормозили, чтобы не попасть под копыта пегасов. Сидящие в колеснице воины натянули луки. Под ногами у Лео засвистели стрелы, вызвав новую волну воплей и проклятий. Джейсону и Фрэнку пришлось обогнуть "Арго-II" и лететь прямо к форту Самтер.
— Я их достану! — взвыл тренер Хедж.
Он кинулся к установленной у левого борта баллисте. Прежде чем Аннабет успела крикнуть: "Не делайте глупостей!", Хедж выстрелил.
В колесницу полетело пылающее копье, а в следующую секунду оно взорвалось над головами пегасов, повергнув их в панику. К сожалению, взрывом обожгло крылья Фрэнка, он беспомощно закрутился по спирали и выронил Лео. Колесница на огромной скорости рванула в сторону форта Самтер и сбила Джейсона.
Аннабет в ужасе наблюдала, как сын Зевса, очевидно оглушенный и терзаемый болью, стрелой летит вниз, ловит Лео и пытается снова набрать высоту. Но ему удалось лишь замедлить их падение, и ребята исчезли за крепостными валами. Следом за ними упал Фрэнк, а потом с душераздирающим треском рухнула колесница. В воздух отлетело отвалившееся колесо.
