Знак Змееносца

Всё — доктор идёт... Я сделал вид, что сплю...

— Ну-с... молодой человек! — лицо с видео-имплантом вместо глаза и татуировки, МСВ по всей левой части, склонилось надо мной.

— Так... и здесь... хорошо... отлично...

Он обернулся.

— Луц! — позвал он.

— Да... — ответил голос моего провожатого.

— Он не мутант, часом? Или клон, может быть, какой-то? — он говорил, словно я здесь отсутствовал.

— Землюк он, Карл, — Луций зевнул, — а что там у него не так?

— Конфиг твою мать! — Карл хмыкнул, — изменения на уровне генотипа, да такие, что я понять не могу.

— Что такое? Выключи три дэ, ребёнка разбудишь.

— У нормальных людей набор из двадцати трёх диплоидов — сорок шесть хромосом. У этого твоего парня, двадцать шесть пар! Луц! Ты где его нашел?

— Да говорил же тебе, — Луций застегнул ширинку, — служили мы с ним, в отряде "гамма", ё...

— Ты говоришь, его титан раздавил ногой?

— Тихо-тихо, зая моя, — шепчет Изольда Эзопу...

— Да — одним пальцем... а потом он встал и пошёл... Может болван просто промахнулся? Или передумал в последний момент? У них бывает такое...

(Интерлюдия из XX-го века. Тень Башни)

А теперь, уважаемый мой читатель, вернёмся с Аттолана на Землю. В то самое время, когда окончились описанные события в "Храме Театра".

Да простит меня торопящийся читатель, и возблагодарит пытливый: нужно будет немного описать то место, куда мы попадём, согласно той нити плетения судеб и событий, о которых идёт наш рассказ. Буду максимально краток, дабы не навлечь на себя термин тех лет — "грузево".

Да, признаюсь с самого начала, что и это место, в Москве, так же довольно необычно, с точки зрения простого обывателя, и, даже с точки зрения нашего повествования. Информации об этом месте достаточно много, так что мы ограничимся лишь общими сведениями, чтоб было понятно, почему события, происходящие тут в данное время, происходили тут, и в данное время (да простит меня редактор).

Если бы мы знали технологии древних, то могли бы зажмуриться и очутиться именно в том месте, в то время. Это на тот момент, была станция городского метрополитена, носящее имя "Сухаревская", как и площадь со сквером.

При советской империи, это место было переименовано в "Колхозную", (как и станция) но, после падения вышеуказанной империи, здесь вернули прежнее название.

Если "копнуть", как выражаются археологи, глубже, то выяснилось бы многое. Но копать очень глубоко мы не станем, так как в этом нет особой необходимости. Единственное, что можно отметить, что в этом месте, так же есть стык "линий Леи", некоторый геологический разлом, на большой глубине, и, восходящий поток энергетических полей третьего порядка.

Своё название, данное место получило в 1692 — 95 годах, когда на месте старых деревянных Сретенских ворот Земляного города (на пересечении Садового кольца и улицы Сретенка) была построена Сухаревская башня.

Башня была сооружена по инициативе Петра I по проекту М. И. Чоглокова. Название получила в честь Лаврентия Сухарева, чей стрелецкий полк в конце XVII века охранял Сретенские ворота. В 1689 году Пётр I бежал, спасаясь от своей сестры, царевны Софьи в Сергиеву лавру. При этом полк Сухарева встал на защиту наследника Петра. В благодарность царь приказал построить на месте старых ворот, новые: каменные с часами.

В 1698 — 1701 годах ворота были перестроены в том виде, в котором они и дошли до начала XX века, с высокой, увенчанной шатром башней в центре, напоминающей чем-то Биг Бен. Существует предание, что в рапирной (фехтовальной) зале на верху Сухаревой башни проходили заседания секретного "Нептунова" общества под председательством Ф. Лефорта и Я. Брюса, прозванного "колдуном с Сухаревой башни".

Яков Вилимович Брюс (при рождении Джеймс Дэниэл Брюс), был фигурой загадочной, и, далеко не однозначной. Он был уважаем при дворе Петра, почти так же, как его ближайший соратник, Меньшиков. Брюс утверждал, что является потомком шотландских королей, которые принимали участие в крестовых походах. Якобы, оттуда была привезена, некая "чёрная скрижаль", чудом уцелевший, после пожара в александрийской библиотеке, трактат, содержащий в себе обрывки древних сакральных знаний, почерпнутых в одной из книг некоего "неизвестного", состоящего в ордене "Девяти Неизвестных Хранителей". Этот орден основал сам древнеиндийский царь Ашока Великий, для сохранности знаний древних высокоразвитых цивилизаций от неправильного использования. Орден развивался, и в последствии стал иметь двенадцать Хранителей.

Но была, и другая версия бегства Якова Вилимовича из Шотландии.

В начале XIV века, некий христианский монах охотился за древними знаниями друидов. Ему удалось проникнуть в их ряды, и сделать кое какие записи, касающиеся важнейших эмпирических данных (от греч. empeiria — опыт) и древних обрядов. В дальнейшем монаха раскрыли, и он был жестоко казнён. Но, записи его бесследно исчезли... Ходили упорные слухи, что эти записи попали к дедушке самого Якова Брюса, который передал их внуку, не вполне понимая их ценность. Вот тут-то и произошла утечка информации, и друидическая секта, в существование которой, уже не верили в средневековой Европе, приговорила Якова к смерти.

Яков прибыл в Россию, ещё до восшествия Петра Великого на престол, но сделал для новой родины довольно много. Человек он был учёный, и причём, весьма. Проводил реформу российской артиллерии, заведовал с 1706 года российским книгопечатанием, а в 1709 вышел под его редакцией "Брюсов календарь", прямо в год битвы под Полтавой.

Военный, дипломат, инженер и учёный, занимающийся физикой, астрономией и минералогией, ближайший сподвижник Петра. Но при этом, у московских жителей, за ним закрепилась репутация "чернокнижника" и одного из первых масонов.

Считалось, что "Нептуново" общество было союзом "Вольных Каменщиков", в котором состоял и сам Пётр, Лефорт, князь Черкасский, Голицын, Меньшиков и, даже граф Шереметьев.

После строительства Сухаревской Башни, Брюс поселился там, сделав на третьем этаже одну из немногих обсерваторий, с настоящим телескопом, и, многие москвичи, проходя по вечерам мимо, слышали взрывы, и видели вспышки в его окнах, на фоне которых возвышалась фигура в чёрном балахоне. Фигура хозяина Башни.

Некоторые источники утверждают, что в своих астрологических пророчествах, он превосходил во много раз самого Нострадамуса. Владелец села Перово, после смерти Петра поселившийся в Глинках. По уверениям ряда авторов, на склоне лет Брюс бился над секретом точного метода вычисления удельного веса металлов и очистки их от посторонних примесей.

В Глинках бытовал рассказ о том, как к Брюсу в ночные часы прилетал огненный дракон", а также история, что будто бы "в жаркий июльский день он к удовольствию гостей обратил пруд в парке в каток и предложил кататься на коньках".

Умер он в возрасте шестидесяти семи лет. Местная знахарка, бывшая ему близкой, говорила, что тот "не правильно использовал слова". Сейчас это называется "Синоптикой" и "Волновыми заклинаниями", а в XX веке это назовут НЛП. Эта была работа над контролем человеческого разума, и Брюс просто перепутал частоту, или поставил неудачный эксперимент. Хоть и не сразу, но, приговор друидов был исполнен.

Вот такая богатая событиями история у этого места, точнее у Башни.

В начале XVIII века в здании этих ворот была размещена морская "навигацкая" школа, а затем московская контора Адмиралтейской коллегии.

В 1870-е годы под руководством архитектора А. Л. Обера осуществлена реставрация башни. В 1914 году начат ремонт. Остановлен ввиду начала 1-й мировой войны. В 1919 году ремонтом Сухаревской башни занимался архитектор З. И. Иванов, он же составил проект её перестройки под музей. В 1926 году в Сухаревой башне был открыт Московский Коммунальный музей.

Несмотря на протесты многих известных архитекторов и историков, Сухаревская башня была разобрана в 1934 году в связи с реконструкцией площади. В принятии данного решения непосредственно участвовал Сталин.

Вот здесь, пожалуй, стоит остановить своё внимание. Как мы и писали выше, Сталин, был достаточно умён, не смотря на свою жестокость и цинизм. Он принимал многие факты, достаточно своеобразно. Если сопоставить историю возникновения "Храма Советской Армии", и историю сноса Сухаревской Башни — явного исторического и культурного памятника города, можно понять, что это было не случайно.

На жалобу архитекторов-коммунистов, протестовавших о сносе Башни, он ответил, что в данном месте необходимо расширение движения. И, что не обычно для вождя, извинился, перед архитекторами, но твёрдо напомнил, что решение снести Башню, приняло правительство, а не он лично.

Самое странное, что движение, за счёт сноса Башни, не сильно-то и расширилось, а на её месте разбили сквер.

Тут довольно уместно вспомнить один исторический анекдот, о том, как встал вопрос о сносе Храма Василия Блаженного, который мешал прохождению демонстраций и торжественных парадов по Красной Площади Москвы.

Говорят, что Лаврентий Берия, принёс Отцу Народов макет, со съёмным храмом. И когда он снял его, Сталин, по легенде сказал: — Лаврентий, поставь на мэсто!

В этом сравнении становится ясно, что Сухаревская Башня, представляла для Вождя некоторую угрозу, и интерес: иначе он не принял бы такого резкого решения, снабдив его словами: — "Советский народ сможет украсить столицу более прекрасными зданиями".

При изучении гибели Башни, наши специалисты обратили внимание на то, что здание не было разрушено, как остальные, мешавшие реконструкции Москвы, а было разобрано, почти по кирпичу. При этом присутствовал сам Лазарь Коганович, один из ближайших соратников Сталина. Сталин искал "Чёрную Скрижаль", и, возможно её нашёл.

Самое примечательно, что по некоторым отголоскам истины было в этом манускрипте: местоположение некоего прибора, минеральной структуры, именуемого в нашем повествовании — "Арфа Гармоний". Его ещё называли "Чашей Грааля", хотя никакого отношения к сосуду с кровью легендарного Иисуса Христа, этот артефакт не имел. Некоторые именовали его "Камнем Ориона", который искал ещё Барченко на Кольском полуострове. Так же он известен как камень Бенбен или же Чинтмани.

Он способен влиять на метрику пространства и многие другие вещи — но, об этом после...

Сперва была тьма... Тьма, озаряемая бледными огнями...

Затем раздался скрежет — глухой такой и резкий. Во тьме всколыхнулось что-то ещё более тёмное.

В темноте подвала пахло старыми газетами и кошачьей мочой. Возможно, тут присутствовал запах голубиного помёта, но общий фон, навивал некую тоску и усталость.

Андрей, которого называли "двадцать второй", и который явился нам в первой сцене в виде разносчика пиццы, глядел в зеленоватую мглу, сквозь инфракрасные очки, так называемый ПНВ.

Он держал в ладони холодные пальцы Катерины, а всё, что он видел, это куча жестяных консервных банок, с рваными краями вскрытых крышек, и ржавчиной, на которой поселилась плесень...

Скрежет повторился, и пальцы Катерины, стиснули его руку.

Вокруг зеленоватого пятна обзора царил густой липкий мрак.

Внезапно, куча пустых консервных банок, зашевелилась.

Андрей замер.

Поверхность некоторых из банок, стала вздыбливаться, отслаиваться, и скручиваться в спирали: будто невидимый мастер резал из них некую скульптуру.

Затем эти скрученные спиральные жгуты, преобразовались (словно магнитом) в фигурку скорпиона... Нелепая жестяная конструкция двинулась на Андрея. Катерина тихонько вскрикнула.

Андрей, выхватил свой ПМ, и направил дуло на приближающуюся аномалию.

Скорпион остановился, водя ржавым хвостом из стороны в сторону. Послышался лёгкий шорох, и в зоне видения ПНВ, возник маленький предмет... Рука Андрея с пистолетом, вздрогнула: это была куринная тушка: без головы, сверкающая пупырчатой кожей, на костяных ногах... Это напоминало ночной кошмар...

Андрей от неожиданности выстрелил, а Катерина, прижалась к его спине.

Куриная тушка, с лёгким писком, кувыркнулась к стене. Из неё хлынула кровь. Жестяной скорпион противно застрекотал...

Катерина, вышла из-за спины Андрея и выставила вперёд сцепленные ладони рук, нахмурив брови.

Под сводчатыми потолками подвала раздался женский хохот, эхом отразившийся в стенах. Он обволакивал, и носился, словно стая летучих мышей, словно волны прибоя: от него темнело в глазах, и голова начинала кружиться.

Затем из тьмы выплыло бледное лицо молодой девушки с чёрными волосами, спускающимися на грудь.

— Здравствуй, Андрюша, — улыбнулась она тонкими, почти чёрными, в свете инфравизора, губами, — зачем вы пришли?...

Дом номер два, по Панкратьевскому переулку, что находится с противоположной стороны сквера, на месте которого находилась раньше Сухаревская Башня, был старинным двухэтажным московским особняком.

Он тоже имел свою историю, на которой мы останавливаться не станем, но по некоторым документам, большой давности, в те времена, когда Башня стояла тут, под ней располагалась сеть подземных ходов, один из которых впоследствии обнаружили при строительстве дома номер два. Двое рабочих решили, что там тайник с сокровищами и углубились в открывшийся лаз. Когда они не вернулись через час, за ними решили пойти четверо. Довольно скоро они прибежали с перекошенными от ужаса лицами. Они ничего не видели, но все на перебой утверждали, что слышали душераздирающие вопли, мучительно умирающих людей.

В основном работали на строительстве приехавшие в город на заработки крестьяне с подмосковных сёл. Народ они были суеверный и набожный, а тут, кто-то возьми, да скажи, что, мол, сокровища тут лежат, московского чернокнижника, который душу дьяволу продал. И, наверняка, тех двоих, бесы растерзали, кои клад и охраняют.

Лишаться денег за работу мужики не хотели, так что заложили лаз подземный тремя слоями кирпича, меж которыми крестик оловянный замуровали, для защиты от нечистой силы.

Нам не удалось найти документальных свидетельств о том, что обнаружил там Иосиф Сталин, но, учитывая повышенный интерес к Сухаревской Башне, и её разборке, поиски, скорее всего, велись, и не могли не дать результатов. Другой вопрос: значимы или нет, были эти результаты?

Сейчас дом, долгие годы был обыкновенным, а прорытое рядом станция метро, должна была поставить окончательную точку над загадками сухаревских подземелий.

С улицы в доме располагалась редакция журнала "Рыбачьте с нами", магазин индийских пряностей, и, уникальная чебуречная "Дружба", оставшаяся таковой, почти без перемен, с 1960 года. Там продавали спиртное, но не в этом суть...

— Ольга, что это за цирк, — злым голосом спросил Андрей.

— Я просто разминалась, дорогой.

Андрей раздражённо сплюнул на потёртые плиты площадки.

Они стояли в подъезде дома номер два, на втором этаже, и Ольга открывала длинным металлическим ключом, высокую деревянную дверь, выдержавшую не мало слоёв краски.