Что-то крикнув, женщина скрылась в подсобке, а посетители начали спешно покидать заведение.
— Не стреляй! — успел крикнуть Ас за мгновение до того как практически синхронно произошло два выстрела.
Над головой Вала пронесся синий луч, озаривший помещение мерцающим светом, а неоса отбросило в дальнюю стену. Когда он упал на пол, стало видно, что у него разворочена грудная клетка, однако его плоть и кровь были не красного цвета, а бледно-желтого.
— Я же сказал не стрелять! — заорал Ас на Вала. — Ты его запустил!
— Мне что, целоваться с ним надо было?!
Ас повернулся к лежащему у стены неосу — по краям дыры в его груди поползли желтые огоньки.
Снаружи послышался шум возмущенной толпы.
— Что-то слишком быстро... — заметил Вал и отошел в сторону посмотреть в окно.
В тот же момент к нему пулей подлетел оживший неос, однако еще до того как он коснулся Вала, тот успел выстрелить еще раз. Заряд попал в голову создания, снеся ее до основания.
— Ты что издеваешься? — пробубнил Ас, уставившись на Вала, словно не зная какие подобрать слова.
Бездыханное тело неоса вновь зашевелилось и село на пятую точку. Желтое свечение, загоревшееся на торчащих из шеи осколках черепа, стало подниматься вверх, оставляя за собой новую плоть, как кисть оставляет краску на холсте.
— На него! — скомандовал Ас и буквально повалился на неоса, обхватив его за плечи.
Следом врезался Вал, и закусочная схлопнулась в темноту, расправившись со свистом приближающейся синей водной гладью. Падение к ней продолжалось ровно столько, сколько нужно было Валу, чтобы прокричать:
— Я дальше сам!
На этом запись прервалась.
— Мы затопили его в тихом океане, — подытожил Ас. — Выберется не скоро.
— Красавчик, Вал, пять баллов, — с издевкой поаплодировал Дилм. — Что ты там говорил про фейлы новенького? Да он по сравнению с тобой просто эксперт.
— Притухни! — рыкнул тот в ответ.
— Ты думал блеф пройдет при Вале? — повернулся к Асу Неман. — Я тебя не узнаю.
— У меня почти получилось, — сощурился Ас.
— "Почти"? И что же ты такого узнал?
— Все встает на свои места. Го испугался идти против тех неосов и посоветовал избавиться от "нее" пока еще не поздно, в то же время в офис ворвались ГУПИрасты, чтобы забрать Анну. Очевидно же, что он знал и о том, что мы забрали ее из Нью-Йорка, и о том, что за ней придут.
— Из этого что-то следует? — с недоверием нахмурился Неман. — Хочешь сказать, ГУПИ как-то причастно к произошедшему в Нью-Йорке?
— Я этого не исключаю.
— Слишком маловероятно. Штаты — базовая территория Эона. Зачем им кусать руку, которая их кормит?
— Ты же знаешь Гамбурга, ему никогда не нравилось стелиться под Эон.
— Его патриотические чувства не имеют ничего общего с деятельностью его коллег.
— Он мог никого не посвящать в детали своих планов.
Оперевшись о стол Неман тяжело вздохнул, опустив голову, а затем снова посмотрел на Аса:
— И какую, по-твоему, роль в его планах может играть шестидесятилетняя американская актриска, повернутая на Месфараке?
— Это я и собираюсь выяснить прямо сейчас, а ты, тем временем, узнай, куда они ее уволокли. Вал, Экс, — Ас повернулся в нашу сторону, — постарайтесь ни во что не ввязываться.
— Нормально... — Вал аж опешил от возмущения. — Причем тут я?!
Ему никто не ответил.
Когда Ас уже собрался уходить, я догнал его чтобы спросить, зачем им понадобилось топить неоса на дне океана, и кто он вообще такой был, но в ответ услышал совет обратиться к своему доспеху.
Я так и сделал. Но прежде все же решил смыть с себя запекшуюся кровь.
Стоя перед раковиной в гигиеническом блоке и наблюдая в запотевающем зеркале, как с лица капает бордовая вода, я вновь переосмысливал свою жизнь, а в особенности тот крохотный ее отрывок, который начался со злосчастной встречи выпускников. За пару недель со мной произошло больше, чем за всю прошедшую жизнь. Но что меня удивляло, так это то, что еще недавно я считал все это прыжком в черный водоворот, концом нормальной жизни, а теперь же начинал воспринимать происходящее чем-то противоположным, чем-то вроде смерча, поднимающим ввысь, прочь от фальшивой "реальности". Привычный уклад жизни, расставаться с которым совсем не хотелось, как зимним утром не хочется выбираться из-под теплого одеяла, стал казаться тесным и душным помещением, из которого мне с трудом удалось отыскать выход.
Воодушевленный, я расположился на своей койке и уже потянулся к лежавшему на тумбочке бампу, как меня осекла ОКСП. Он сообщил, что обладает аналогичным устройством, только с гораздо большими возможностями и полной версией базы данных, которая к тому же регулярно обновляется, поэтому для меня в обычном бампе больше нету смысла. Тогда-то мне стало понятно, что Ас имел в виду, советуя "обратиться к доспеху".
"Ну что ж, приступим", — подумал я, одновременно тем самым давая компьютеру команду к действию.
В первую очередь меня интересовал этот, как они его называли "цикл". Но прочитав его "информационный профиль", я испытал смешанные чувства.
Говорилось там о том, что этот неос — мазохист. Не способный причинить себе вред самостоятельно, он старался, чтобы это сделали другие, однако открыто провоцировать он начинал только после "запуска цикла" — после того как кто-то первым ему вредил. Название этого странного неоса происходило от его способности моментально регенерировать и уплотнять структуру своей плоти — так называемой "метаорганики" — после каждого получения урона, то есть циклически. В результате уплотнения цикл становился менее подвижным, но физически более сильным и устойчивым к повреждениям. Уничтожить этого неоса было в принципе невозможно, поскольку он мог восстанавливаться даже после расщепления на атомы. Единственным эффективным способом борьбы с ним являлось лишение его возможности нападать, например сковывание или обездвиживание пока еще он не стал достаточно силен, чтобы избавиться от любых оков.
Осознав прочитанное, я понял, что фактически ничего не знаю о неосах. Как там говорил Ас: демоны, призраки? Названий много, суть одна? Если он говорил серьезно, то явно утрировал.
Мне захотелось побольше узнать об этих существах. В базе доспеха содержались весьма обширные справочные данные на этот счет.
Из них мне стало известно, что двух одинаковых неосов не существовало, но, тем не менее, все они подразделялись на классы, которым и присваивались названия. Присваивались не наобум, а исходя из склонностей тех или иных особей, объединенных в группы по общим признакам.
Дело было в том, что неосы испытывали эмоции, тысячекратно превосходящие человеческие по интенсивности, но не имели никаких предрасположенностей к тем или иным занятиям, в отличие от тех же людей. Однако особенности их существования диктовали необходимость в том, чтобы избирать себе не просто направление деятельности, аналог человеческой профессии, но и формы проявления эмоций, маниакальные пристрастия. Без всего того, что люди считали пороками и психическими расстройствами, неосам невозможно было существовать в их мире. Они были вынуждены выбирать форму для своего разума, огранять себя. А поскольку они изначально были не равны между собой в природных задатках, то и возможности по огранке имели разные. Слабый не мог сразу стать сильным, а вот сильный слабым — вполне. Варианты наклонностей и их комбинаций были ограничены, что делало некоторых неосов очень похожими между собой и позволяло объединять их в классы. А выбирать наклонности были вынуждены все, ведь они выбирали для себя якоря, которые удерживали их сознания целостными, не позволяя им размываться под воздействием спектра, как песчаные замки размываются под воздействием волн. Дискретизация, разрушение целостности разума — вот то единственное, чего боялись неосы. Для них это было равносильно смерти для человека.
Имена у них тоже наличествовали, но поскольку они могли называться только на денстагмере, для удобства неосам давались имена и на человеческих языках. В разные эпохи одних и тех же выдающихся неосов разные народы называли по-своему. Неосы не были против, им было попросту наплевать, и отзывались они на эти имена только в том случае, если это гарантировало им достаточную выгоду.
Заинтриговавшись, я устроился в постели поудобнее и стал искать в базе "самые-самые" классы неосов, узнать о которых было бы занятнее всего. А чтобы не напрягаться чтением, попросил ОКСП читать мне выбранные профили вслух, если, конечно, его слова, произносимые только у меня в уме, можно было назвать устной речью.
Выбирать профили приходилось наугад, поскольку по названиям классов в предложенных мне таблицах понять что-либо было трудно: жуткая образина, встреча с которой темной ночью грозила разрывом сердца могла ласково называться "теленок".
В какой-то момент на глаза попался класс под названием "захватчик". Мне уже доводилось слышать это слово раньше: именно его произнес один из их двух бойцов ГУПИ, пришедших уничтожить Влада. Эти неосы, самые распространенные в природе и одни из первых классифицированных, представляли собой тех самых демонов, одержимость которыми в средневековье являлась практически универсальным приговором. Их название происходило от цели их существования — захвата тел живых организмов, обладающих центральной нервной системой и достаточно развитой подкоркой головного мозга, то есть в первую очередь — Homo sapiens. Захват происходил на короткий промежуток времени, от считанных секунд до нескольких часов. Долго оставаться в одном теле им было не интересно, потому что ими двигала страсть к новым ощущениям, а каждое тело было способно воспринимать лишь определенный спектр переживаний и то — под определенным углом. Конкретно тот индивид, который вселился во Влада, направлялся жаждой ощущений, лежащих в области насилия.
Наслаждение для представителей этого класса было доступнее, чем для прочих, поскольку они не беспокоились за сохранность своих тел. Они использовали чужие. Ничто не мешало им испытывать ощущения, за которыми следовала неминуемая гибель носителя. Захвату обычно подвергалось пригодное к активной эксплуатации здоровое тело, защитная способность чьего мозга была ослаблена стрессом или психотропными веществами. Например, алкоголем. Так же пониженной резистентностью к захвату страдали особи с низким интеллектом.
Однако существа, ведомые настолько деструктивными мотивами, являлись далеко не самыми опасными. Да, захватчика нельзя было выгнать из занятого тела святой водой, экзорцизмом и прочим мракобесием — единственными способами были уговор, сделка или уничтожение тела-носителя, но физически победить это существо было достаточно просто даже при том, что его присутствие в теле вызывало активизацию биологических резервов организма, из-за чего временно возрастала физическая сила и выносливость.
Куда более серьезную опасность представляли существа, чье проникновение в этот мир было сопряжено со значительными трудностями, а точнее с необходимостью формировать свое тело с нуля. Это вынуждало их укреплять создаваемые физические сосуды. И чем сложнее существу было войти, тем более обстоятельно оно относилось к обеспечению безопасности тела.
Так, класс существ с еще одним уже слышанным мною названием — "хирург", отличала жажда к причинению боли живым существам путем нанесения колото-резанных ран. Казалось бы, какой в этом смысл? Но у неосов не существовало понятия нормы, они не различали плохие и хорошие поступки, не различали добро и зло. Для них все сводилось исключительно к личным интересам, к выгоде, пусть и очень субъективной.
"Наверное, когда существуешь вечно, все прочее теряет значимость", — размышлял я тогда.
Внешность хирургов не была представлена изображениями, со ссылкой на то, что вариативность в их обличиях слишком велика. Описание же гласило, что они, как правило, вооружают себя острыми "ударными" конечностями числом от одной до четырех и покрываются роговым панцирем толщиной до сантиметра, но при этом их тела и опорно-двигательные конечности довольно слабы, что делает их относительно простыми противниками.
Как и большая часть неосов, хирурги могли существовать в вестигулярном поле исключительно в метаорганической оболочке, которая, как я не поленился узнать, являла собой дешевую альтернативу нормальному органическому телу.
Метаорганика была результатом гармонизации цеплекса, кроме всего прочего обладающего способностью перенимать свойства как материи нашего мира, образуя сложные соединения элементарных частиц, так и свойства спектра, например, способность видоизменяться под воздействием разума. Используя пластичность цеплекса, неосы добивались образования из него нового вещества с заданными свойствами, фактически материализуя желаемые объекты.
Тела из метаорганики были устроены примитивнее, чем простейшие организмы, поскольку обычно не предназначались для таких функций как питание или размножение, тем не менее, упраздненная физиология делала их чрезвычайно живучими. Единственная слабость этих тел заключалась в их же принципе устройства. Вещество, состоящее из гармонизированного цеплекса, находилось в состоянии взведенной пружины. Для ее удержания использующему тело неосу требовалось непрерывно прикладывать точно сфокусированные волевые усилия и перекачивать много энергии. Потеря фокуса приводила к "распрямлению пружины" — моментальному распаду метаорганики и полной дезинтеграции тела. Как следствие, трудность создания тела и управления им зависела от двух факторов: его массы и сложности устройства, а потому неосы, фигурально выражаясь, никогда не взваливали на себя больше, чем могли унести. Потратить уйму сил на создание мощного тела, но в итоге не справиться с его поддержанием, означало для неоса массу неприятных последствий.
Спустя какое-то время, устав от бесцельного копания в базе я, наконец, додумался в качестве основного критерия отбора интересных существ использовать уровень представляемой ими угрозы по шкале Миротворцев.
Хирурги обладали уровнем угрозы 0.3, что соответствовало очень низкой степени опасности. Конечно, следует оговориться, что опасности — для Миротворцев и прочих участников Игры Теней, потому как для всех остальных существ даже самый простой неос представлял смертельную угрозу.
Я на секунду вообразил себе, что было бы, если бы разъяренный "запущенный" цикл оказался в центре мегаполиса. Никто же не смог бы его остановить. Его бы все убивали, а он бы все оживал. В конце концов, он превратился бы в очень медлительное, но очень сильное и неуязвимое для человеческого оружия существо. Даже интересно, что бы тогда с ним делали?
Чем ниже я опускался по таблице, следуя возрастанию уровня угрозы, тем скуднее становилось разнообразие классов, но тем интереснее и ужаснее они делались.
Такие классы как "полуночник" или "всевидец" со значениями 0.7 и 0.8 соответственно делали ставку уже не на укрепление своего тела, а на его усложнение.
При массе тела меньше человеческой, полуночники добивались такой скорости реакции, точности и ловкости движений, что для борьбы с ними использовались специальные боевые дроны — только они были способны не уступать полуночникам в бою.
