На пороге мира

— А твои где вещи? — не выдержав приступа любопытства, поинтересовалась она.

— В ванной висят, — ответил Лёня и почесал кончик носа, слегка смущенно.

— В каком смысле висят? — не поняла девушка.

— Я имел наглость воспользоваться твоей стиральной машинкой без спроса, — как в величайшем грехе, признался он, видимо ожидая грома и молнии. — Порошок я через Сеть заказал, так что твой не потрачен... Извини, — окончательно стушевался он.

— Забей, — щелкнула по кончику носа, который тот только что так забавна почесывал, Ленка. — Высохнуть успеет?

— Думаю, уже высохло. Я же еще ночью запустил все в стирку. Ты так сладко спала, что я не нашел в себе моральных сил разбудить тебя ради разрешения ей воспользоваться, — быстро, витиевато и путано оправдывался он, смущаясь и краснея.

— Ночью ты был по-увереннее, — вздохнула Гонцова. Мнущиеся мужчины были ей неприятны. Леонид вообще замолчал. — Пошли поедим, раз уж все давно готово, — он кивнул и поднялся с кровати. Полностью голый, еще более впечатляющий, чем прошлым вечером под душем. И полностью готовый... — Хотя, к "Ангелу"! Потом поедим! — встала девушка, схватила за руку парня и утянула его обратно в кровать. — Продолжишь быть тюфяком, побью! — предупредила она.

Леонид снял очки, тряхнул головой, положил их на тумбочку, а после впился требовательным, жадным, властным поцелуем в чуть припухшие после ночи, губы любовницы.

— Когда ты вот так молчишь, ты мне нравишься больше! — заметила она, на мгновенье оторвавшись от его губ. Дальше ей было не до разговоров — Леонид уверенным и не терпящим возражений движением, перевернул ее спиной к себе, затем подтянул, ставя девушку на колени и локти. Запустил одну руку в волосы, умудрившись проделать это, не переступив грань отделяющую властность от грубости, второй же рукой раздвинул Ленкины коленки...

* * *

До кухни они добрались лишь через час, очередной раз заглянув в душ.

Лёня был одет в свои высохшие, чистые, но не глаженные вещи, от того выглядел слегка помятым. От этого и от слегка припухших, покусанных девушкой губ, от нескольких бордовых засосов, выглядывающих из-за воротника рубашки. Хорошо еще спину его не было видно.

— Лёнь, — утолив первый голод, обратилась к любовнику Лена. — Только честно, хорошо?

— Как скажешь, — прожевав очередной кусочек и вытерев губы солфеткой, приготовился слушать "Вежливый Кролик", снова нацепивший свои извечные очки. Ленка, кстати, успела повертеть их в руках и даже примерить. И теперь точно могла сказать — моделька не из дешевых. Далеко не из дешевых.

— Это ты оплатил основную часть лечения Настьки?

— Основную? — уточнил парень.

— Те операции, что ей сделали, стоят около сорока тысяч. Ребята не смогли бы собрать таких денег.

— Откуда такие сведения о сумме? Врачи вроде бы справок не дают по таким вопросам? — заинтересовался Лёня.

— Так ты?

— Я, — не стал отпираться он. Зачем, если и так все очевидно.

— Это призовые от Конкурсов Ванессы?

— Не совсем, — поправил девушку он . — Призовые лишь стартовый капитал. Я играю на Бирже. Вполне успешно, кстати. Там замечательно работают математическое моделирование, статистика и взлом некоторых банков данных... — снова почесал кончик носа он, потом жестом Кролика поправил очки.

— Биржа? — задумалась Гонцова. Про Биржу она почему-то не подумала, хотя такой вариант в применении к "Вежливому Кролику" был очевиден и напрашивался сам собой.

— Да, — не стал углубляться в подробности он.

— А адрес ты мой откуда узнал? — чуть прищурилась она.

— Лет пять уже слежу за тобой, прослушиваю телефон, перехватываю трафик компьютера и подглядываю в душе, — с видом абсолютной серьезности ответил он. Даже черезчур абсолютной. Настолько, что Ленка невольно улыбнулась — так он в этот момент напоминал персонажа из древнего мультика.

— А серьезно?

— Гуляли как-то с Пашкой и Настькой в увольнительной. Он на твои окна показал, обмолвившись, что ты тут живешь. Я запомнил. У меня память хорошая, — и снова поправил очки.

— Понятно, — быстро потеряла интерес к теме девушка. Перед ней снова в полный рост начинала подниматься проблема выбора линии поведения.

— Лен, жутко извиняюсь, но у меня сегодня еще дела, — сказал он поднимаясь из-за стола. — Звони если что. На мой обрез-спарку всегда можешь рассчитывать.

— Обрез-спарку? Это ты про что? — прищурилась Ленка. — Калибр-то у тебя явно поменьше будет... — Лёня покраснел и отвел взгляд в сторону.

— Я вообще-то про реальный обрез говорил. У меня внизу в багажнике лежит. Я ж, когда ты позвонила, думал случилось чего, просто по телефону говорить нельзя, вот и сорвался, как на стрелу... Броник легкий ферритовый там же лежит.

— Слов нет, — тихо отвисала Гонцова пытаясь представить "Вежливого Кролика" в бронике и с обрезом. Получалось хреново. Кроличьи уши, не к месту вползающие в ее фантазию, портили всю картинку.

— И часто у тебя такие "стрелки"? — переварив информацию, задала вопрос она.

— За учебу пару раз случалось. Пашке спину прикрыть надо было... Он же у нас "авторитет", если ты не знала. У него своя "команда" есть. Пол-района держит.

— Это так-то нормально, для Кадетки? Обрезы, стрелки, авторитеты?

— Это нормально для нашего детдома. И того района, где мы с тобой и с Пашкой выросли. А Кадетка тут не при чем. Ладно, пора мне: через месяц региональный конкурс исполнителей-скрипачей. Сегодня крайний день подачи документов, хотелось бы успеть — первое место на нем, это пропуск на Ванессу этого года.

— Думаешь, сможешь победить?

— Нет, — улыбнулся парень, немного лукаво. — Но согласись, десять тысяч тоже неплохо!

— Дойди сначала, до второго места, — улыбнулась Ленка.

— Звони, — сказал уже от входной двери, не став реагировать на подначку Жестянкин. — Я серьезно. Чем смогу помогу.

— Не переживай, позвоню. Скоротать одинокий вечер ты помогаешь отменно! — Отмор покраснел и поспешил смыться, не дожидаясь новых ехидных комментариев. Ему и "калибра" за глаза хватило.

Ленка весело, но необидно рассмеялась, дав голосовую команду на блокировку дверного замка за ушедшим парнем. Настроение он ей явно поднял.

Словно по заказу раздалась мелодия вызова с ее коммуникатора. Мелодия выставленная на Настю Каменских.

— Да, Насть? — уже понимая зачем ей звонит и чего хочет подруга, ответила на вызов Ленка.

— Рассказывай!!!

— Что рассказывать?

— Все рассказывай! Я тебе пятый раз за сегодня звоню, ты трубку не берешь, из чего я делаю вывод — у тебя-таки все получилось? Из твоей безумной затеи.

— Это была не безумная затея, а четко поставленная задача, — отозвалась Гонцова.

— Пофиг! Как он? Приехал? Что ты ему сказала? — сыпала вопросами Настька. И не скажешь, что только полтора суток, как из комы вышла.

— Сказала: "Просто приезжай".

— Приехал?

— Прилетел. На спидбайке. С обрезом. Через двадцать пять минут.

— "Вежливый Кролик" с обрезом на байке? Да ты гонишь!

— Я бы также ответила, если бы он не ко мне во двор прилетел.

— Ладно, с этим ясно — перепугала пацана. Вот он и перебздел. Ты мне скажи — получилось?

— Да.

— И как он?

— Сравнить не с кем. Но мне понравилось. Тело у него потрясное.

— Ну, это и через одежду видно, если смотреть внимательно... Вы теперь пара? Встречаетесь?

— Нет. Просто хорошо провели ночь. Без лишних сложностей и обязательств.

— Ну и зря! Хороший же парень.

— Зато я — эгоистичная, эгоцентричная, самодостаточная стерва. Ты же знаешь.

— В семнадцать лет? — рассмеялась Настька. — Максимум: стервочка. Или стервюшка!

— Да ну тебя, — притворно обиделась Ленка. — Стой, погоди, вызов по второй линии! — удивленно переключила аппарат она. В "трубке" раздался голос куратора.

— Через час. Кафе на набережной, рядом с третьим мостом.

— Приняла, — вызов завершился. Гонцова переключилась обратно.

— Прости, Настьк. Потом поболтаем, мне бежать пора — дела срочные...

* * *

— В чем срочность такая, Вадим Саныч? — поприветствовала Гонцова своего куратора, усаживаясь на кресло за столиком рядом с ним.

— В твоем ночном госте, — не стал темнить куратор.

— А что не так? Я свободная девушка, возраст согласия достигнут у нас обоих, паспорта есть, никаких законов не нарушаем, — насторожилась Лена. Возмущаться по поводу камер и наружки она даже начинать не стала, поскольку понимала и так, что роль "наживки" для "Ангела" с нее никто не снимал.

— Наружка вчера доложила, что к тебе в квартиру прибыл неизвестный на черном спидбайке. Причем его словестное описание в точности совпадает с описанием "Ангела", за исключением очков, конечно. С данным, между прочим, тобой описанием. Вот в чем причина нашей сегодняшней встречи.

— Да ну вы что?! Какой из Лёньки "Ангел"? Да бросьте... Лёнька скрипач, детдомовец. Я ж его еще с пиздюковки знаю! Да, хулиганом он был одно время, а кто из наших не был? В авторитете ходил — да, было такое дело, но его потом скинули, чуть не опустили тогда, да он дрался насмерть. Потом в Кадетку поступил, так его вообще чуть не убили, когда узнали, чуть не месяц в больничке провалялся. И все — завязал! Учиться стал хорошо, на скрипке играть, конкурсы всякие выигрывать. Какой из него "Ангел"?

— Что ж, дорогая Гончая (это, кстати, теперь твой официальный позывной, как полевого агента СИБ, поздравляю), очень хорошо, что ты так хорошо знаешь биографии своих друзей и знакомых. Но кое-что ты упустила из внимания.

— Что же?

— Этот скрипач является Чемпионом Училища по фехтованию классическому и по сабельному бою. Причем двуручному сабельному бою — он бьется двумя саблямя.

— Амбидекстр, — тихо проговорила Гонцова.

— Личный ученик полковника Воскресенского Алексея Викторовича. Слышала про такого?

— Известная личность. Ветеран КДВ, кавалер Ордена Святого Георгия, фанатик сабельного боя, основатель своего стиля, эксчемпион Империи по фехтованию... Не знала, что он в Новопитере.

— А он именно здесь. Преподает в Кадетском Училище из которого чуть меньше полутора месяцев назад был отчислен Жестянкин Леонид Васильевич. Причем, даже после отчисления, он умудряется посещать все занятия Воскресенского.

— Пусть так, но Кассель не был зарублен.

— Еще ты упустила из виду, что твой друг сам по себе достаточно известная личность. Лёнька Отмор — один из лучших и самых "крутых" экстрим-рейсеров Новопитера.

— Круто, рада за него, но какое отношение экстрим-рейсинг имеет к "Ангелу"?

— Никакого. Просто, к сведению. Должна же ты знать больше о своем парне, — улыбнулся куратор.

— Он не мой парень. Просто хорошо провели ночь. Без обязательств и сложностей.

— Хорошо-хорошо, пусть будет "близкий друг".

— Пусть будет, — согласилась Лена, чувствующая, что в рукаве у куратора остались еще карты. И зашел он далеко не с главных козырей.

— А еще твой "близкий друг" дворянин.

— Как дворянин? Он же только второе место на Ванессе взял. Дворянство дают за первое!

— ...и Герой Империи. Причем орден вручен по личному распоряжению Императора четыре года назад. Когда пареньку было тринадцать лет! — Лена ничего не ответила. Просто не могла подобрать слов. Совсем. — Там, правда, сложности есть с этим геройством.

— Какие же?

— Ничего, кроме самого факта вручения ордена и приказа Императора, нам выяснить не удалось — высший уровень секретности. Запрос только через Канцелярию Его Императорского Величества, с личного разрешения Императора. Вот такой вот у тебя интересный "друг".

— Но ведь все это не значит, что он "Ангел"? Никаких прямых доказательств. И даже косвенных. Все, что у нас есть, это совпадение роста, возраста, телосложения, прически и то, что он обоерукий. Не с таким набором улик арестовывать Героя Империи.

— Больше того: мы взяли трех свидетелей, тех кто своими собственными глазами видел "Ангела" в непосредственной близости от себя, показали им твоего "друга" в живую и на записи (не переживай, не в процессе ваших забав, одетым показали). Ни один из троих не опознал его, как "Ангела".

— Если "Ангел" гипнотизер, то его никто, из тех, кого видел он, не сможет опознать, — вставила Гонцова.

— Вот ты и уловила суть того, зачем тебя сегодня вызвали. Твое задание теперь он. Раскопать все, что только возможно. Во времени ты опять же не ограничена. Поздравляю, Гончая, с твоим первым настоящим заданием, — отсалютовал куратор оглушенной новостями Лене чашкой кофе. — Досье и вся известная нам информация тебе уже пересланы.

* * *

глава 37

Лена сидела на своем кресле, забравшись в него с ногами, укутавшись пледом и обхватив плечи руками. Впервые ей открылась ее служба совершенно новой стороной. И сторона эта была очень неприглядна. Следить и копать под человека, который тебе доверяет. Под собственного любовника...

Одно дело, просто копать, чтобы узнать самой, но здесь же ситуация совсем другая, здесь надо накопанное отдать третьим, совершенно не доброжелательным людям. Проще говоря — врагам. Тем, кто однозначно использует полученные сведения против него.

И это приказ.

И невыполнить его нельзя.

Лена чувствовола себя отвратительно. Хотелось плакать, но плакать она разучилась еще в детском доме.

В шестой раз зазвонил коммуникатор мелодией Насти Каменских. Лена вздохнула и все же нажала на прием вызова, поставив на громкую связь — терять единственную подругу не хотелось, как бы плохо не было.

— Привет, Насть, — поздоровалась Гонцова.

— Ты чего "трубку" не берешь? Он, что, все еще у тебя?

— Нет, Насть, я одна сижу дома. Рефлексирую, предаюсь унынию и самокопательству.

— Это ты зря! — весело заметила Настя. — Лучше бы тогда Лёньке позвонила. Все уныние бы как рукой сняло, ну или не рукой, а кое чем по-интересней!

— Думаешь? — вздохнула Лена.

— Уверена! — ответила Настя. — Мы когда с Пашкой только сошлись, так целыми днями из койки не вылезали — все налюбиться друг друга не могли! А ты вон разок попробовала и сдулась. Он что, настолько плох в этом деле?

— Не знаю — сравнить не с чем.

— Ну, ты хоть разок-то кончила с ним?

— Да.

— И сколько раз?

— Да я что, считала, чтоли?! Мне как-то не до математики было, когда от удовольствия голова улетала!

— О!! И это в первый же раз?! Ну, Отмор дает! Везучая ты, Ленка! — восхитилась Настька. — Не пойму тогда, чего ты куксишься? Он тебе что сказал?

— Сказал: "Звони, если что".

— Вот и звони! Или романтики хочешь? Помучить, чтобы завоевывал, цветы дарил, в кино водил? Не в твоем духе как-то. Но думаю, Лёнька справится, только намекни...

— А кто он вообще? — вдруг спросила Лена ни с того, ни с сего. — Чем он живет? Чем занимается? Его ведь из кадетки выгнали? За что?

— Ах вот что с тобой! — рассмеялась Настя. — Зацепил он тебя, ой зацепил!

— И все-таки? Ты же ведь побольше моего знаешь. Они ж с твоим Пашкой не разлей вода?

— На самом деле не так уж много я знаю — "Вежливый Кролик" о себе не любит болтать особенно.