Но мастерство повара заставляет Светлану признать, что готовят тут как бы не лучше, чем в самых дорогих столичных заведениях. Чувствуется её напряжение и испуг глубоко внутри. Она не знает, зачем я вытащил её в такое время за сто пятьдесят километров от Столицы Федерации.

— Охрана с вами?

Девушка кивает.

— Ждут на улице.

— Замечательно.

Чуть успокаивается, а я беру разговор в свои руки. Мы спокойно болтаем о разных пустяках, о погоде, о еде. Словом, ни к чему не обязывающий ресторанный разговор ни о чём. Девушка вновь начинает нервничать, наконец, не выдерживает:

— Всё-таки, зачем вы меня сюда притащили?

— Вы очень красивы, Света...

Она со злостью выпаливает:

— Только ради этого?! Или вы хотите переспать со мной?

Отрицательно качаю головой:

— Можете быть уверены, что нет. Гарантирую.

Она реагирует именно так, как я и рассчитывал:

— Тогда зачем?

В этот момент на улице слышится шум. Слабый, но в нём явственно можно разобрать слабые вскрики, звон стекла, тупые удары. Светлана тоже его услыхала, и теперь озирается по сторонам.

— Что там такое?

— Там?

Показываю большим пальцем руки за спину, на выход.

— Да?

— Добивают вашу охрану.

Она медленно начинает бледнеть, потом упавшим голосом выдавливает:

— Вы... Хотите... Меня... Убить?

Словно констатирует факт.

— Я? Никоим образом. Это сделают они.

Откидываюсь на спинку стула, обвожу рукой зал ресторана.

— Понимаете, Света, вы не обратили внимания на посетителей, а зря. Здесь те, кто пострадали от вас и ваших друзей. Лично. И они очень обрадовались возможности рассчитаться с вами. Только что прикончили вашу охрану. А сейчас приступят к вам. Думаю, это справедливо. Вон, видите, седая женщина? На её глазах вы лично выкололи у её мужа глаза. А обеих мальчиков сначала кастрировали, а потом засунули в бочку и залили цементом. А тот однорукий мужчина, не припоминаете? Как же — это по вашему распоряжению ему отрезали её. Циркулярной пилой. Или та девочка-подросток мо странно плоской грудью... Тоже ваша работа. За то, что её отец отказался платить вам дань. Мало того, что ваши подонки её зверски изнасиловали, так ещё вы, лично опять же, вырезали ей молочные железы. Так что...

Я аккуратно промокаю губы салфеткой, киваю Лиэй:

— Идём милая.

Перевожу взгляд на застывшую в ужасе девушку:

— Удачи вам. Она сейчас понадобится.

Та делает движение, чтобы вцепиться в меня, но я уже встал и держу дочку за руку:

— Прощайте. Надеюсь, мучиться вы будете столько же, сколько и ваши жертвы.

Она молчит, а мы молча идём к выходу. И уже в проёме я слышу звон посуды, грохот роняемой мебели и дикий крик ужаса:

— Нет!!!

...Лиэй промолчала всю дорогу, и лишь когда мы уже пришли домой, спросила:

— Папа, это всё правда?

— Ты о ком, милая? О будущем президенте Федерации, или об этой...

Гадливо встряхиваю кистью.

— О ней.

— Это далеко не всё, что она делала, дочка. Далеко не всё. В ресторане были те, кто выжил. А сколько трупов просит отмщения? Десятки. Если не сотни. И все — на её совести, впрочем, её у неё и нет. И никогда не было...

— И тебе её ничуть не жаль?

Она берёт меня за руку, прочитывает мои мысли, отпускает. Потом задумчиво смотрит на меня совершенно взрослыми глазами, тихо вздыхает, уходит к себе. А я к себе. Сегодня был тяжёлый день. А завтра предстоит ещё тяжелее...

...Последний день нашего пребывания на этой Земле. Грузимся, суетимся, распределяем последних новичков по местам и должностям. Медицинские капсулы не простаивают ни секунды. Наши посты на Острове уже не голые. Через пять, десять, но они пусть со скрипом функционируют, обеспечивая нормальную жизнедеятельность. А вскоре заработают и все остальные. Просто медики не справляются с таким потоком людей. Но всё придёт в норму. Пока нам надо спокойное место, где мы сможем побыть пару месяцев, чтобы всё устаканилось. Так что я выбираю очередные координаты, куда мы и прыгаем. Остров зависает над огромным океаном, потому что этот мир совершенно пуст, в нём ещё нет разумных в полном смысле этого слова. Лишь звери, птицы, приматы. Древние не добрались до этого мира, и людей на планете не имеется. Остров питается из морской воды, хотя не слишком то доволен этим, достраивает необходимые элементы к своей платформе, и полностью её перестраивает. У нас же, же, экипажа, хлопот полон рот: обучение, инструктаж, обучение, перестановки и формирование. Словом, трудимся с утра до вечера. Но есть и радостные моменты. К примеру — первые роды. Один из наших новичков, из беженцев, стал отцом. Теперь у него в семье пополнение — крепкий и здоровый мальчуган. Все рады. Воспринимают это событие, как своё собственное, касающееся каждого. В коридорах главного здания теперь многолюдно и шумно, дети, взрослые, спешащие по своим делам. Так что всё напоминает настоящий город, только без бестолковой суеты и беспорядка, потому что все заняты делом. Праздно шататься без дела у нас не принято. Это очень меня радует. Яра сделал очередную попытку объясниться, но безуспешную. В мои апартаменты вход ей закрыт, по виртуальной сети она ничего не добилась, а в здании я всегда с кем-нибудь. Да и не хочу я. Видимо, уже начинаю отвыкать от неё. Во всяком случае, мне уже не так больно, когда я вижу девушку. Ихана цветёт, да и Димыч тоже доволен сложившимися с ним отношениями. Прочие ребята не скучают. Ну а мне не до этого. С утра до позднего вечера кучи вопросов, которые надо немедленно решить, разобраться с проблемами, направить, перераспределить, срочно найти замену... Короче, выматываюсь до предела. Но вот суматоха первых дней начинает уходить, сменяясь чётким порядком. Спустя месяц я могу позволить себе лечь спать не в три часа ночи, а в двадцать два. А ещё чрез две недели всё, наконец, завершено. Остров полностью перестроился, и теперь его башни вызывают восхищение у тех, кто смотрит на него со стороны. Яркий купол силового поля. Все новички прошли через медицинские капсулы, обучены и распределены по своим местам. Недовольных нет. Желающих вернуться обратно — тоже. Так что можно прыгать в новое место. Вопрос — куда? Опять он встал перед нами. Теперь нет нужды в поиске людей для экипажа, так что мы может отправиться куда угодно. И наша компания собирается у меня в апартаментах, потому что в столовой теперь постоянно кто-то есть, да и обсуждать подобные вопросы лучше в узком кругу... Мы спорим, кричим и ссоримся до хрипоты. Приводим аргументы, факты, доводы. Опровергаем, доказываем, рассчитываем и прикидываем. Задаёмся вопросом — а стоит ли вообще куда-то вмешиваться? Имеем ли мы на это моральное право? Или лучше всё оставить, как есть, и не следует ли нам просто отправиться в открытый космос, искать новые миры, другие планеты? Чья точка зрения перевесит? Подавляющее большинство из нас хочет переиграть Великую Отечественную войну. Если нельзя у нас, то помочь братьям из параллельных миров. Меньшая часть голосует за русско-японскую, одна тысяча девятьсот четвёртого года. Предлагают влезть в Великую Смуту, в распад Русского Княжества, открыть славянам Америку, спасти Аркону... Любое предложение касается нашей страны. Желание сделать его самым сильным, самым развитым и самым справедливым превалирует над всеми доводами. Пусть в нашем родном мире нельзя, но существует бесчисленное множество других миров, где можно вмешаться. Но... Единственное, что останавливает горячие головы, это отсутствие опыта в подобных делах. И масштабность задачи. Десятки миллионов воюющих в окопах Первой Мировой, сотни — во Второй, справимся ли мы? Нас ведь так мало! Всего ничего. Поэтому в конце концов склоняемся к тому, чтобы опробовать меньшие масштабы. Начать с малого, чтобы постепенно, набираясь умения, решать вопросы соответствующей величины. С этим соглашаются, и снова вспыхивает спор, куда направить Остров. Теперь другая крайность — все ударились в древность. И опять находится довод, который восстанавливает нормальную атмосферу — а что нам известно о тех временах? Ведь общеизвестный факт говорит сам за себя — каждый правитель переписывает историю под себя. Как ему угодно. И выгодно. Плюс фальсификация, плюс целенаправленная веками дезинформация, призванная приучить нас стесняться своего прошлого. Из крайности в крайность. Таково резюме нашего обсуждения. А решение таково — мы ни черта не знаем об истории нашей страны. Во всяком случае, ничего достоверного, подтверждённого незыблемыми историческими доказательствами. Чего далеко ходить — даже про СССР, в котором мы родились и учились среди современно нам молодёжи в нашем мире ходит столько заблуждений и откровенной лжи, что становится страшно. И рассказы о том, как мы действительно жили тогда, вызывают лишь либо недоверчивые улыбки, либо прямые обвинения во лжи. А между тем, это лишь правда, и ничего кроме правды. И если мы вмешаемся, то не приведёт ли оно к куда более худшим результатам? К тому же, для нормального вмешательства требуется время. Хотя как раз его у нас навалом. Есть медицинские капсулы, могущие восстановить наши тела до любого возраста, есть и многое другое. Но вот как воспримет долгое пребывание на одном месте основной экипаж... Хотя, я почему то знаю, что с ними всё будет нормально, и никаких проблем не возникнет. Наоборот, нам будут помогать всеми силами и способами. И никак иначе. Наконец решаем на сегодня прекратить, достаточно. К нам и так поминутно заглядывают встревоженные долгим отсутствием своих половин шохо, мужья и жёны. Поэтому расходимся, и я остаюсь с дочерью. Впрочем, та давно уже спит. Двери в спальне плотно закрываются, и к ней в комнату не проникает ни один посторонний звук. Чашка кофе. Ванная. Вытягиваюсь на кровати, закладываю руки за голову. Та куда? В какую реальность нам направить Остров? Может, действительно начать с русско-японской войны? Спасти 'Варяг', разгромить японский флот? Или раньше? Тряхнуть Наполеона? А может, помочь Суворову? Или Петру первому? Вылечить Ивана Грозного? Не допустить Первой Мировой войны? Или Революции семнадцатого года? Перспективы безграничны. Возможности — точно такие же. Можно сказать, что для нас нет невозможного, и мы способны перевернуть Вселенную с ног на голову. Только нужно ли это?

Глава 18.

...Мы стоим с Сергеем Первым и Ярой втроём на Невском проспекте, по которому фланируют разнаряженные дамы и господа. Впрочем, наша одежда по внешнему виду не отличается от местной: узкие брючки со штрипками, сюртуки, шляпы. Платье Яры вызывает завистливые вздохи у проходящих дам, потому что выделяется среди них не столько фасоном, сколько тем, с каким неподдельным изяществом носит его девушка. Ну, где же она? Подкатывает коляска, запряжённая парой белых лошадей, и я бросаюсь к ней, помогаю даме сойти. Естественно, что Клара прекрасно может обойтись без моей помощи, но в этой эпохе так принято. Она благодарит меня за помощь небрежным кивком, коляска уезжает, и мы остаёмся одни. Вспыхивает виртуалка:

— Всё, как и описывалось у нас. Так что проблем не будет.

— Тогда идём к царю?

— А стоит ли? Перетопим эскадру, и никаких проблем. Пускай лимонники и лягушатники потом палец сосут и локти грызут.

Удивлённый взгляд Яры, которая никак не может привыкнуть к русским идиоматическим выражениям, на которые так богата наша речь. Сергей, склонившись к изящному ушку своей спутницы, поясняет, и та элегантно прыскает в кулачок. На улице — одна тысяча восемьсот пятьдесят третий год, весна, май. И в Северной Пальмире тепло не сезону. Народ радуется неожиданному теплу, на лицах улыбки. Они ещё не знают, что именно сегодня наш посол, князь Александр Сергеевич Меншиков отбыл из Константинополя( Стамбула) с отказом султана. Новый британский посол Стартфорд-Редклифф выполнил поручение лорда Пальмерстона, главы министерства иностранных дел Британской Империи, её будущего премьер-министра, Генри Джона Темпла, просто блестяще, формально оставив Российскую Империю ни с чем. Осталась неделя до того, как русские войска перейдут границу балканских княжеств и вспыхнет война, в которой Россия потерпит поражение и будет далеко отодвинута со своих нынешних позиций в мире. Но это всё дело скорого будущего, а пока мы просто прибыли сюда для того, чтобы опробовать политику вмешательства и посмотреть, что из этого получится. Ничего особо глобального для страны в случае победы не случится, и, таким образом, если мы где и совершим ошибки, а они, без сомнения, будут, поскольку первый блин, как правило, комом, то гуманитарных катастроф и массового геноцида не предвидится. Итак, что у нас по плану. В смысле, у обитателей Острова. Первое — уничтожение турецких крепостей. Второе — полное уничтожение флотов Франции, Австрийской Империи, и, конечно же, Британии. Далее — низведение Англии до уровня страны третьего мира, отторжение всех её колоний. Четвёртое — добиться целей, поставленных Императором Николаем Вторым в войне. Ну и поторопить с отменой крепостного права, разумеется. Подобный анахронизм не нужен нашей державе. Ещё? Ну а мало ли, что получится? Посмотрим...

Яра берёт Сергея под руку, Клара кладёт изящную ладошку на мой полусогнутый локоть, и, помахивая элегантной тросточкой с вделанным в навершие сапфиром величиной с кулачок ребёнка, мы плавно движемся по тротуару. Публика наслаждается прекрасным днём, по Неве скользят лодки и небольшие парусные яхты. Что меня удивляет — во многих гребным корабликах гребцы — дамы. А вот их кавалеры являются пассажирами. Мда... Колорит эпохи... А это что? Точнее — кто? Высокий, крепкий военный в мундире, с мопсом на согнутой руке. Встречные почтительно раскланиваются, а он не спеша и чинно шествует по широкому проспекту с невысокими по нашим меркам зданиями.

— Смотри, Серый — царь.

— Ты чего?!

— Серьёзно. Его Величество Николай Первый собственной персоной. С материалами по эпохе работать надо тщательней. Жаль, что через два года его отравят наглы. Внушает он... Почтение...

Действительно. Лично император. Лично ножками. Без всяко й внешней и внутренней охраны. Спокойно наслаждается прекрасным весенним деньком. Что-то не помню я никого из наших правителей за последние сто лет, кто себе позволял подобное... Поравнявшись с его Величеством, мы, мужчины, вежливо приподнимаем шляпы, а наши дамы слегка приседают в книксене. Император отвечает лёгким кивком головы в форменном треугольном уборе, но едва мы намереваемся продолжить путь, как он окликает нас:

— Вы иностранцы, господа? И — дамы?

Снова снимаю шляпу, кланяюсь:

— Да, ваше величество. Но русской речью владеем, хотя и не так хорошо, как нам хотелось бы.

... Первый и важный урок — как бы мы не маскировались, вычислят нас на раз. Увы, не та эпоха...

— И откуда же вы, господа?

— Позвольте представиться самому и представить вам моих спутников и спутниц, Ваше Императорское Величество — граф Лекс Торвальд, из Чилийского государства, мой спутник и командир личной дружины... Так кажется? Барон Серг Аррис, его супруга, баронесса Яра Аррис, и моя, скажем так, помощница по особым поручениям, нечто вроде вашего жандармского корпуса, принцесса Клара Ваттанапут.