— Алкоголя достаточно, просто он натуральный и не ощущается. Да и ты Юра пей не стесняйся.
— Детям нельзя пить пиво.
Фастра покрутила пальцем у виска:
— Ты не ребенок, а воин. Да и странно, если у мальчика в руках лучемет он никогда не скажет что он мальчик.
Юра понятно не хотел выдавать себя, но роботу пища лишь забивает живот. Потом трать время на промывку. Вот уж глупое положение.
. ГЛАВА Љ 9.
Хук неохотно отступил, по пути врезав хозяйке ногой по морде, удар, правда, прошел вскользь. Феметра ойкнула, стала молить о пощаде:
— Не убивай меня великий воитель.
— Я великий! Куда делась ваша гордость?
— Все равно прошу, пощади!
Победоносцев вмешался:
— Под замок их, после решим участь. И то нужна не резня, а правосудие.
Часса подтвердила:
— Мы слишком горячи и быстры на расправу. Следует стать терпимее. Иначе бунт станет бессмысленным и вместо прогресса прольется много кровушки.
— Это не бунт, а революция. А кровь по-пустому лить не достойно воина.
Шейха взяли под руки и увели. Одновременно повстанцы бросились освобождать узников.
Двое гладиаторов-подростков также были освобождены из клетки. Исцарапанные с ожогами мальчики, низко поклонились Победоносцеву.
— Мы благодарны вам за спасение! — Заявили они. — Теперь у нас одно желание сражаться под вашим руководством.
Победоносцев скрестил мечи:
— Присоединяйтесь к моей армии. Впереди будет много боли и крови, но мы должны выстоять и победить!
Последовала зачистка местности и дворца. Слуги-рабы помогли, при этом, указывая, куда могли улизнуть вельможи или где спрятаны богатства.
Молодые невольники засадили в клетку Феметру. Она пусть и слегка толстовата, но не дурна собой. Рабы сорвали с нее дорогую одежду, драгоценности, серьги, бусы, золоченые сандалии, оставив нагой. Видно было, что им хочется надругаться на ее пышным телом, но строгий взгляд Победоносцева остановил невольников.
Вместе с шейхом голую Феметру заперли в клетке, где ранее содержали гладиаторов. Жена могучего властителя старалась прикрыть руками груди, ежилась.
Рабы указывали на нее пальцами, едко шутили:
— Ну, как? Какого чувствовать себя нищей!
— Может, волосами укроешься.
Феметра не на шутку перетрусила, ей казалось, что ее вот-вот повесят. Она заскулила:
— Выпустите меня, я вам хорошо заплачу.
— Мы и так все возьмем.
Рабы стукнули пару раз по клетке. Победоносцев осмотрел захваченные покои и решительно произнес:
— Нам нужен новый порядок! Это дворец будет общественной собственностью.
Невольники смиренно обратились к вождю:
— А как общественной собственностью?
— Это когда он принадлежит всему народу.
— А кто будет следить за порядком?
— Выборные или назначенные мной гули! Свобода должна сочетаться с дисциплиной. Анархия — антипод свободы!
Хук счел нужным добавить:
— Антипод — это противоположность, если кто не понял!
— Вы ученые люди, куда нам до вас.
Хук усмехнулся:
— Цепкая память — лучший наставник! Вообще мечом можно завоевать свободу, но только с помощью разума ее можно удержать!
Часса усмехнулась:
— Ты очень умный мальчик, может, ты хочешь пойти на повышение.
— Я уже начальник тумена, который будет стремительно расти. Вряд ли мне требуется что-то большее. А языком авторитет не заработаешь.
— Надо в первую очередь проверить тюрьму. Кто был когда-то угнетен, надеждой будет окрылен.
Подземная темница, оказалась открытой: в нее уже готовы были принять восставших рабов. Пьяные палачи спали в преддверии будущих истязаний. Стража попробовала сопротивляться. Победоносцев вместе с друзьями нанес несколько мощных ударов, четверо караульных остались лежать на полу. Остальные пали на колени моля о пощаде.
— Вас будет судить народ! — Произнес вождь восстания. — Запереть их в камере, возможно снисхождение.
Палачи не сопротивлялись, кишка оказалась тонка. Победоносцев увидел, что уже на остывшей дыбе висит нагая девушка. Она была в обмороке, босые ножки обгорели, на стройном теле шрамы и ожоги. В прочем, судя обилию разбрызганной крови, это далеко не первая жертва.
— Казнить их мало! Нужно в начале отплатить истязателям той же монетой. Иначе не будет соблюден принцип справедливости.
В клетках сидели сотни гулей, в основном избытых и истощенных. Лишь некоторые из них, были способны драться. Среди них известный разбойник Дикий. Он, не смотря на побои был вполне здоров. Своих освободителей атаман встретил молчанием. Лишь небрежно поклонился.
Вождь восстания кивнул:
— Когда сильный воин другого спасет, за это не нужен особый почет! Ведь доблесть когда в твоем сердце горит, в защиту рабов ты подымешь свой щит!
Разбойник ответил:
— Ты говоришь красно! Но я не очень люблю болтать. Ты я вижу не плохой бандит. Сумел ограбить целый город, но под твое начало я не пойду.
— Это твой выбор! Мы набираем лишь добровольцев. Тех, кто хочет построить новое государство. Справедливое и сильное.
— Государство! Ты хочешь свергнуть султана.
— Одна из первых целей, но не последняя!
— Ого! У тебя амбиции! Тогда присмотрюсь к тебе, может действительно ты достойный боец.
— Можешь! Лишний меч нам не помешает. Палачей в камеры, разберемся с ними после.
После того как узники были освобождены, Победоносцев дал приказ отдохнуть войску, сам он не хотел спать. Взобрался на стену, осмотрел подходы. Не хватало после столь убедительной победы, потерять город. Это станет местом для сбора сил. Сейчас самое главное бить и побеждать!
В полдень рабы собрались на площади: следовало провести выборы главы городского собрания.
На сей раз, кандидатов было выдвинуто несколько, причем выборы были тайными: бросали цветные камушки в барабан. Неожиданно победила освобожденная из-под стражи девушка по имени Сара. Она была дочерью священника архиепископа Бота. Редкий случай, но этот служитель пользовался любовью простого народа. Он был добр, справедлив, учил, что богам не нужны жертвы. Они хотят, чтобы гули стали лучше! Особенно по отношению друг другу. За это его лишили сана и сослали.
Девушку пытали день и ночь видно, для того чтобы убедить бывшего архиепископа отказаться от своих убеждений и принести покаяние. Победоносцева это удивило, но тот факт народ ценит не только силу, говорит, что гули не безнадежны.
— Так быть посему! Но сможет ли хрупкая девушка защитить город в случае осады?
Сара ответила:
— У меня есть жених. Он воин и сумеет защитить народ, если надо с мечом.
— Значит, ты способна защитить добро?
— Не знаю! Это большая ответственность.
— Так вот я тебе поручаю решить участь палачей.
Толпа зашумела:
— Подайте их сюда!
— Выдайте на расправу!
— На кол их!
Раздавались громкие крики. Бывших истязателей вывели на площадь. Они выглядели, как и положено служителям боли: дегенеративные лица, большие животы, горбатые спины, кривые ноги. Старший истязатель в довершение по всему был кривым на один глаз. Тем не менее палачи дрожали, умирать явно не хотели.
Девушка встала, она накинула на себя тунику, тем не менее, на ее лицее можно было рассмотреть синяки и царапины. Кроме того, девичьи пятки были спалены, и Сара ступала на носочки.
Победоносцев про себя отметил, что новый бургомистр держится прямо, сохраняя величие осанки. Сумел бы он сам сохранить достоинство после пыток? Ответ на это могла дать только практика, которой желательно избежать. Часса шепнула ему на ушко.
— Она подлинная дочь святого!
Толпа забурлила:
— Сжечь их! Не медленно!
— На кол! Разорвать на части! — Орали другие.
Сара улыбнулась. В ее улыбке не было торжества или презрения! Как ни странно читалось сочувствие. Послышался мягкий как шум травы голос:
— Вы уважаемые граждане вольного города цените меня?
— Да Сара! Конечно!
Раздались дружные крики:
— Примете любое решение!
— Разумеется! Любое!
Стоящие в толпе рабы и граждане старались перекричать друг друга.
— Клянитесь!
— Клянемся!
Девушка сделала шаг на встречу толпе. Протянула руку и произнесла, достаточно громким голосом:
— Тогда повелеваю отпустить палачей по домам!
В ответ повисла тишина. Гули недоуменно хлопали глазами. Тогда Хук, смеясь, выкрикнул:
— Эта девушка просто шутит! У нее своеобразное чувство юмора.
Стоящие в толпе мальчишки подхватили:
— Ты умна и остроумна! Слава острословию Сары.
— Нет! — Голос девушки стал еще громче. — Я не шучу! Если вы верны своей клятве, то вы выпустите их!
Победоносцев подошел в бургомистру, положил ей на плечо руку:
— Зачем ты поступаешь Сара. Ведь справедливость требует: зло должно быть наказано!
— Зло и будет наказано, но я хочу дать последний шанс палачам, на исправление.
— А они тебе дали?
— Нет! Подлость подонка не оправдание честному, так как наличие грязи не оправдывает грязнулю!
— Хорошие слова! Так за всепрощение?
— Пусть их накажет Всевышний если сочтет это нужным!
Победоносцев замолчал, Часса приблизилась и протянула большую чашу с чистой водой:
— Воистину ты святая! Хочешь, я помою тебе ножки!
Сара посмотрела не и скала:
— Сначала это сделаю тебе я! Станем сестрами по вере!
Тут Победоносцеву стало немного не по себе. Вдруг и его заразят пацифизмом.
— Ноги умыть разрешаю, а вот разговаривать нет! Нас впереди ждет жестокая война и вовсе не до дешевых сантиментов.
— Любовь никогда не обходиться дешево, особенно если платят не кошельком, а душой! — Отметила Сара.
— Вот поэтому я не хочу лишних разговоров. Слова убивают вернее кинжала.
— Я не собираюсь разубеждать вас прекратить святую борьбу. Да будет больно, погибнет много гулей. Единственное что может оправдать пролитую кровь, если в результате перестают литься слезы!
Глаза Сары сверкнули, в них читалась воля.
Победоносцев спросил:
— По поводу палачей ты не отменяешь свого решения?
— Нет!
— Тогда пускай идут! Хотя мне лично и не по нраву такое милосердие, но возможно в этом тоже есть смысл.
Не охотно, но палачам все же дали дорогу. Они шли, трусливо озираясь, внешне это было похоже на бегство поротых воров. Вдогонку им летела нечистоты, камни, проклятья. Опасаясь еще больше разозлить толпу, палачи не отвечали. Лишь когда миновали ворота, послышались невнятные бормотания и ругань. Старший истязатель сказал:
— Мы еще вернемся сюда, и живые позавидуют мертвым!
— Не охота мне возвращаться. — Заявил самый молодой и наименее уродливый из палачей.— Может лучше найти девушку.
— Так их среди восставших много. Будет, кого истязать!
— Я бы хотел для воспроизводства потомства.
— То-то я смотрю, что у тебя рожа такая гладкая. О юбке мечтаешь, а как же работа?
— Не знаю! Когда нужно пытать ребенка или женщину, что-то в груди давит и по ложечкой сосет. Такая жалость охватывает.
— Мой тебе совет уходи. Ты слишком добрый, либо повесишься, либо сойдешь с ума.
— Я бы ушел, но не свободен! Моя работа истязателем — кабала.
— А вообще мы это знаем! Еще твоего папашу закабалили, но вообще-то не испытывал жалости. И в кого ты уродился.
— Наверное в мать! Добрейшей души была гуль.
— Ничего! Мы тебе поможем, чтобы не мучился, будем каждый день прописывать по двадцать плетей тогда вся любовь к ближнему испариться.
Молодой палач замолчал, только взгляд стал еще более грустным.
Победоносцев знал, что восстания время неизмеримая ценность, поэтому сразу же покинул захваченный город. В первую очередь, он двинулся по сельскохозяйственным районам, а также поближе к каменоломням и рудникам. Они, скорее всего, способны пополнить армию. Тратить время на осаду городов не хотелось. Его войска по пути напали на трех тысячный отряд темника Бука.
Благодаря заранее высланной разведке, отряд был полностью окружен, частично уничтожен и пленен. Затем Победоносцев подошел к городу Диффа.
Обойти его было опасно, противник мог ударить в тыл. Тогда Победоносцев решил взять сильную крепость. Однако крепкие стены и сильный гарнизон делали подобную задачу трудновыполнимой.
В палатке собрался малый совет! Обсуждался план операции.
— Город Диффа самый укрепленный из всех ближайших фортов. У него высокие, толстые и глубокий ров. Да и гарнизон не меньше семи тысяч. Это скверно, он будет постоянно грозить нам ударами с тыла. Кроме того, многие бедняки колеблются и решительный успех качнул бы чашу весов в нашу пользу. — Начал Победоносцев.
Колдун Хром его перебил:
— Противник только получил подкрепление и у него более двенадцати тысяч солдат.
— Тем более мы должны взять эту крепость. Иначе именно с нее султанат начнет сбор своих сил. Армии пришли в движения, это весьма опасно, особенно если учесть, что большинство рабов недостаточно обучены владению клинком.
— Вражеские солдаты, тоже не блещут! — Заявил Хук. Я ребенок, а их убивал.
— Я тоже убивала, но не все такие ловкие как этот мальчишка. Особенно опасны вражеские наемники! — Заметила Часса.
— Те, кто служит за деньги, никогда не смогут сравниться в бою с теми, кем движет храброе сердце и стремление к свободе! — Заявил мальчишка.
— Хорошие слова, но профессиональный воин не раб, привыкший к тяжелому физическому труду. Он пускай не в достаточно грамотно обучен. — Заметил Победоносцев. Хотя в султанате качество выучки у солдат не совсем адекватно, что повышает наши шансы. А как на счет зелья усиливающего способности воинов.
Колдун хмуро произнес:
— Готова лишь небольшая порция.
— Скольким бойцам хватит?
— Примерно трем тысячам.
— И это не мало! — Заметил Победоносцев. — Если ударить вовремя и в нужном месте.
— Если на такие высокие стены лезть, то не поможет. Тут даже лестницы не достанут, очень уж мощная защита. С этого фланга султанат прикрыт очень надежно.
— А крепость с драконом?
— Ну, не так грустно! Дракона можно усыпить, или приручить, хотя этот трехглавый огнедышащий монстр стоит армии. Я подумаю, что с ним сделать, но это магия высокого уровня. Вообще это хорошо, что драконы так медленно размножаются, иначе не было бы гулей. — Хром взял в руки кубок, сделал пару глотков. — Да и вино сильно разбавлено водой.
— Это мой приказ! Я велел разбавить воду вином, чтобы невольники не губили своим тела и разум. Кроме того, спиртное обезображивает, меньше риск эпидемии.
— А нам то зачем это?
— Нельзя подавать дурной пример. Должность командира это не лишняя пайка, а дополнительная ответственность и тяжкая ноша!
— Сладкая ноша! — Заметил Хук. — Но вообще неизвестно что важнее — накормить всех голодных или утереть слезу одному ребенку!
— Слезинка ребенка тем и опасна, что превращается в бушующий поток, что смывает цивилизации! — рассудительно заметил Победоносцев.
Граф подал свой голос:
— И мы долго будем так сидеть судачить?
— Я думаю проще всего было бы нашим бойцам надеть на себя латы и взять оружие захваченное у войск султана, а также знамена. — Я думаю три тысячи солдат из числа самых сильных рабов мы проведем в крепость. — Начал Победоносцев. — Их внезапный удар позволит захватить врата, а затем пропустить на подмогу всю армию.
