Штаб-капитан Магу-2

Излияния полонца прервало возвращение штаб-ротмистра.

— Все в порядке, арестантская карета скоро будет. А вы я смотрю, времени тут зря не теряете?

— Да так, по душам беседуем, — неопределенно ответил Алекс.

Поднявшись со стула, штаб-капитан аккуратно поставил его на прежнее место.

— Вы тут продолжайте беседу, господин штаб-ротмистр, а мне в бордель пора.

— В одиночку?! Дождитесь хотя бы кареты, увезут арестованного, я с вами пойду.

— Нет, время дорого, — качнул головой офицер. — Да и вам лучше его допросом заняться.

Больше его никто удерживать не пытался. Выйдя во двор, Алекс полной грудью вдохнул свежий воздух. Улица встретила его ярким солнцем теплого весеннего дня. "День-то какой хороший! Ни умирать не хочется, ни убивать. Да, видать, придется". Повернув налево, штаб-капитан направился к маячившему на углу городовому.

— Где здесь можно извозчика быстрее поймать?

— Не извольте беспокоиться, господин штаб-капитан, — заверил его полицейский, — сейчас все сделаем в лучшем виде!

Сорвавшись с места с неприличествующей для его должности и комплекции поспешностью, три минуты спустя городовой подкатил обратно на лихаче.

— Благодарствую.

Придерживая саблю, офицер забрался в экипаж и назвал адрес.

— Малая Чиновная шестнадцать. Гони!

Судя по тому, как переглянулись полицейский с лихачом, этот адрес был им известен. Видать, заведение это пользовалось популярностью в определенных кругах. Ехать оказалось недалеко и буквально через пять минут лихач высадил Алекса у ничем особо не приметного двухэтажного дома на тихой, начинавшей зеленеть улице. Сам дом сверкал свежей штукатуркой и чисто вымытыми окнами, тротуар перед ним был также чисто выметен. Образцовое домовладение. На наличие гнезда порока указывал красного цвета фонарь над парадным входом, по причине дневного времени не горящий.

Прежде, чем врываться внутрь, штаб-капитан решил осмотреться снаружи. Кроме парадного, обнаружился еще один с другой улицы. А кроме этих явных могли быть и тайные, ведущие в соседние дома напрямую или через подвалы. Перекрыть их некем, значит, вместо планомерной осады придется идти на решительный штурм. Залог успеха — внезапность, натиск, безжалостность.

Этажей всего два, это хорошо, долго искать не придется. На втором комнаты для проституток. Если Кампельсон, действительно, любовник хозяйки заведения, то там ему делать нечего. Хозяйка вряд ли станет его делить со своим персоналом. Остается первый этаж. С него же проще уйти через подвал. Такое заведение требует постоянного присмотра, хозяйка тоже должна проживать на первом, так и любовника проще под присмотром держать. Знать бы еще, где именно, ну да ладно, на месте разберемся.

Поднявшись на невысокое крыльцо, Алекс повернул звонок. Дверь открылась почти сразу, будто только его и ждали. За дверью стоял бородатый здоровяк в ливрее и с цилиндром на голове. Швейцар и вышибала в одном лице.

— Добро пожаловать в заведение мадам Розанетты, господин офицер. Девочек, правда мало, многие еще спят, но для вас кто-нибудь обязательно найдется.

Алекс прошел в гардероб, где бородач принял у него плащ и саблю. "Гранд" не самый удобный револьвер для скрытого ношения, ну да авось не заметят, ему ненадолго. На следующем этапе штаб-капитан оказался в просторном холле, отделанном в безвкусных розово-красных тонах. Там его быстро взяли в оборот три весьма фривольно одетые нимфы разного роста, веса и возраста. Офицер едва успел прикрыть рукой правый бок, где в кармане мундира скрывался револьвер, как все три мамзели начали страстно тереться об него. Мало того, что в любой момент могли обнаружить спрятанное оружие, так еще и организм на их поползновения не вольно отреагировал. А кровь ему сейчас нужна была в голове, а не в районе таза.

В поисках спасения Алекс покрутил головой и заметил спасительную барную стойку. Вытащив левой рукой пару ассигнаций, он громко провозгласил.

— Эй, человек, угости девочек шампанским! Самым лучшим!

Одна из мамзелей ловко подхватила деньги, и все они дружно отправились угощаться дармовым вином. Воспользовавшись моментом, офицер щелчком пальцев подозвал швейцара.

— Чего изволите?

— Любезнейший, могу я переговорить с мадам Розанеттой по поводу особенного обслуживания.

Свою просьбу штаб-капитан подтвердил блестящим желтым кружком с портретом ныне царствующего императора. Мужик понимающе ухмыльнулся, видимо, Алекс был здесь не первым любителем платной любви погорячее.

— Извольте минуту обождать.

И скрылся за дверью в углу холла, столь удачно вписанную в окружающий интерьер, что ее не сразу и заметишь. Откушавших шампанского назойливых проституток офицер отогнал взмахом руки.

— Я к хозяйке!

Осознали и потеряли интерес. Минут через пять дверь в углу открылась и в холл вошла молодая и весьма привлекательная женщина в темном платье с обширным декольте. Поскольку штаб-капитан был единственным посетителем заведения, она сразу направилась к нему.

— Что вы хотели?

При ближайшем рассмотрении оказалось, что ее молодость и привлекательность достигнуты большим количеством косметики на увядающем лице.

— Если можно, не здесь. Где-нибудь в более укромном месте.

Глаза бандерши просветили содержимое штаб-капитанского портмоне во внутреннем кармане мундира. Клиент был сочтен достойным разговора наедине.

— Хорошо, пройдемте в мой кабинет.

Бородатый вышибала открыл перед ними дверь в углу холла. За дверью обнаружился узкий длинный коридор. Пропусти в коридор хозяйку с посетителем, вышибала за ними не пошел, в холле остался, что было Алексу на руку. Мадам Розанетта открыла первую дверь справа и зашла внутрь, штаб-капитан последовал за ней.

— Итак, что вас интересует? Мальчики, молоденькие девочки или что-нибудь остренькое?

— Острое, — сделал выбор офицер, — острое и холодное.

Сделав два шага вперед, он впечатал кулак в солнечное сплетение Розанетты. Пока женщина беззвучно хватала ртом воздух, Алекс достал нож и зашел сзади. Левой рукой он зажал рот бандерши, а правой приблизил клинок к ее лицу. Прошипел на ухо.

— Пикнешь — глаз выну!

Женщина в испуге замерла.

— Где Кампельсон?

Из-под ладони донеслось невнятное мычание. Алекс кольнул бандершу ножом чуть пониже правого глаза, потекла кровь.

— Тебе что дороже, он или собственный глаз? Где?

Мычание стало более осмысленным. Держа нож у глаза, офицер отодвинул ладонь.

— Дальше по коридору вторая дверь направо.

— Если обманула, вернусь и оба глаза выну.

Головкой рукояти Алекс ударил женщину по затылку, та осела у него в руках безвольным кулем. Вытерев ладонь левой руки о полу мундира, штаб-капитан сменил нож на револьвер и сразу взвел курок. В коридоре было тихо и безлюдно, пока его действия оставались незамеченными. Повернув направо, офицер двинулся вглубь коридора. Первая дверь, вторая... Офицер взялся за ручку, вдохнул, выдохнул и рванул дверь на себя. Она оказалась незапертой, распахнулась без помех.

Первое, что понял Алекс, глаза мадам Розанетты сегодня останутся при ней. Кампельсон развалившись на широкой двуспальной кровати, читал книжку. Сначала взгляд его метнулся к офицеру, затем правая рука метнулась под подушку. Бах! Расстояние плевое, перебитая правая рука террориста повисла плетью, а сам он истошно взвыл от адской боли.

Подскочив к кровати, Алекс вытащил из-под подушки крупнокалиберный "бульдог", до которого почти успел добраться террорист. Сам Кампельсон продолжал подвывать дурным голосом, заливая постельное белье алой кровью.

— Так дело не пойдет, ты мне живым еще нужен.

Сдернув с террориста брючный ремень, офицер перетянул ему плечо выше раны. Из коридора донесся шум, краем глаза Алекс заметил, как приоткрылась дверь. Взяв трофейный револьвер, он не глядя пальнул в сторону двери. Бах! Чей-то испуганный вопль и топот удаляющегося беглеца.

— Ну, вот, теперь и поговорить можно.

Ответом было невнятное мычание Кампельсона в духе "а не пошел бы ты на...". Плохо, видите ли, ему. Стволом трофейного "бульдога" Алекс ткнул в рану.

— Ау!!!

— Ты мне еще сознание потеряй.

Штаб-капитан отвесил террористу пару звонких пощечин, приведя его в сознание.

— Готов говорить? Или тебе вторую руку прострелить?

Не дождавшись ответа, штаб-капитан повторил экзекуцию.

Ау!!! Хватит! Я все скажу! — заныл террорист.

К чужой боли Кампельсон относился наплевательски, зато к своей очень трепетно. Ненадолго его хватило. Снаружи донеслась трель полицейского свистка.

— Как же эта полиция не вовремя.

С "бульдогом" в руке Алекс подошел к двери и выглянул в коридор. Дверь в холл была приоткрыта, но никого за ней не видно. Свисток городового заливался где-то в холле. Входить в коридор и изображать из себя мишень служитель правопорядка не собирался. В перерывах между трелями слышались женские взвизгивания и крики. Эвакуация персонала публичного дома шла полным ходом. Офицер поднял револьвер и выстрелил в дверь. Свисток прервался, а перепуганные проститутки заверещали еще громче. Алекс ждал ответного выстрела, но его не последовало. Городовой попался не из храброго десятка и предпочел отступить, не устраивая перестрелку. Штаб-капитан вернулся к занятию, от которого его столь бесцеремонно оторвали.

— Я не ослышался? Вы готовы говорить? Или вас еще раз простимулировать?

— Нет, не надо! Ваша жена в доходном доме купца Пилипкина квартира сорок четвертая!

Правду сказал или соврал? Что-то подозрительно быстро он говорить начал. К тому же держать заложницу в доходном доме, где полно сторонних глаз и ушей... Всякие, конечно, гадюшники бывают, но не настолько же! Без предупреждения, Алекс ткнул стволом в рану еще раз.

— А-а-а-а!!! Больно!

— Мне истина нужна, а не твои сказки. Где она?

Алекс буквально всунул ствол револьвера во входное отверстие от пули, но на сей раз не стал убирать его.

— А-а-а-а!!! Станция Фарафорово, склады Николосовской железной дороги, восьмой пакгауз!

— Сколько ваших ее охраняют?

— Трое, трое! Я правду говорю!

На сей раз, похоже он правду сказал, а значит, больше не нужен.

— Умри сволочь!

— Нет, нет, нет!

Забыв про раненную руку, Кампельсон, суча ногами, пытался отползти от Алекса подальше, но головой уперся в спинку кровати, но не заметил этого, продолжая бесплодные попытки.

— Господин штаб-капитан, с вашего разрешения, я войду? Не стреляйте.

Голос знакомый, но кому он принадлежит офицер вспомнить не мог.

— Ладно, входите.

На пороге появился подполковник Бузына.

— Вы-то откуда здесь?!

— Лампсберг на словах передал, чтобы я все бросал и срочно перекрывал все выходы из этого борделя. Про вас он, кстати, тоже упоминал. Я все бросаю, поднимаю по тревоге целый эскадрон, мчусь сюда и застаю тут такое... Со слов свидетелей, некий офицер штурмом взял этот бордель, смертным боем убил хозяйку, чудом промахнулся стреляя в швейцара, вступил в перестрелку с городовым, чуть не половину девочек мадам Розанетты перестрелял...

— И часто вы о трупы спотыкались, пока сюда шли?

— Ни разу, — признал жандарм, — зато следы погрома и перестрелки в наличии. Кстати, когда я мимо гардероба проходил, увидел на вешалке пехотный плащ со штаб-капитанскими погонами и сразу же про вас вспомнил. Вот и решил попытаться без лишнего кровопролития ситуацию разъяснить. Не скажете, из-за чего весь этот бардак?

Стволом "бульдога" Алекс указал на Кампельсона, который с появлением жандарма перестал вопить и сейчас тихонько подвывал.

— Из-за него.

— А кто это?

— Не узнаете? Господин Кампельсон собственной персоной.

— Вы так над его внешностью поработали, что его не просто узнать. Хотя, да, это он. Вот, значит, где он скрывался, — подполковник окинул взглядом комнату.— А за что вы его убить хотели, вместо того, чтобы нам позволить арестовать?

— Этот... Этот достойный господин со своими приятелями похитил мою жену и сейчас удерживает ее в заложниках!

— Вот как!

Эта информация явилась для жандарма полной неожиданностью.

— Теперь я понимаю, что на вас нашло, но в городового со швейцаром вы зачем стреляли?

— Я стрелял?! — изумился штаб-капитан.

Бросив "бульдог" рядом с кроватью, Алекс ткнул в Кампельсона пальцем.

— Это он! Он стрелял! А в барабане моего "гранда", извольте убедиться, всего одна стреляная гильза. Все остальные выстрелы сделаны из его револьвера.

Кампельсон хотел было что-то возразить, но Алекс не позволил ему этого сделать, сходу зарядив кулаком в ухо. Ударенный временно лишился дара речи.

— Ну, предположим, — не стал спорить Бузына. — А мадам Розанетту за что? Она ведь едва живой осталась.

— Она любовница государственного преступника, укрывавшая его от правосудия! По ней самой каторга давно плачет, не говоря уже о малолетних девочках, которых она своим клиентам поставляла!

— Да, и тут вы правы, — кивнул жандарм, — придется Розанетту арестовать. Вот местный околоточный огорчится. Кстати, вы с господином Кампельсоном все вопросы разрешили или мне за дверью подождать? Минут десять я вам могу выделить.

— Благодарю покорнейше, к господину Кампельсону вопросов более не имею.

Жандарм поднял с ковра "бульдог".

— Вот и отлично. Я тогда жандармов позову, а вы за ним пока присмотрите. И перевяжите его что ли.

— Перебьется, — отмахнулся штаб-капитан, — а и сдохнет — невелика потеря.

— Это для вас невелика, — возразил подполковник, — а нам он еще очень много чего рассказать должен. Так что перевязывайте, не кобеньтесь.

Надо сказать, к этому времени физическое состояние раненого было не из лучших, крови он немало потерял. Пришлось подчиниться. Оторвав от простыни пару узких длинных полос, офицер принялся накладывать повязку на руку Кампельсона. За этим занятием Алекса застали пришедшие арестовать террориста жандармы. Сам идти он не мог, пришлось нести его на руках. Чуть позже вернулся Бузына.

— Вы ведь сейчас за женой ехать собираетесь?

— Если вы меня не задерживаете, — насторожился Алекс.

— Задерживаю. Ненадолго. Скоро один известный вам человек приедет...

— Штаб-ротмистр Лампсберг?

— Нет, другой. У штаб-ротмистра сейчас с господином Лукомльским хлопот полон рот. Не беспокойтесь, он вам поможет. Да я и сам с вами поеду и полуэскадрон с собой возьму.

— Это еще зачем?

— Вы в таком состоянии лишних дров наломать можете. В борделе этом только по счастливой случайности без жертв обошлось. Вот мы за вами и приглядим, а где надо — поможем.

— Вы бы еще духовой оркестр вызвали, чтобы вся округа знала.

— И в самом деле, с полуэскадроном я погорячился, — признал свою неправоту Бузына, — ограничимся десятком. Меньше мне не по чину будет. И давайте выйдем отсюда, скоро гость долгожданный прибыть должен.

Холл и коридор носили следы поспешного бегства множества народа. Сейчас же только стоящие у дверей жандармы стали обитателями этого дома порока. По дороге к выходу Алекс забрал из гардероба свой плащ, прицепил на бок саблю. На крыльце подполковник давал указанию ярко одетому господину.