Насколько я понял, такая расстановка сил была типичной и возражения не вызвала. Зато размещение эльфов обоих отрядов позади пехоты привело к появлению около меня обоих предводителей и десятников эльфов, — нанятых, как ганворцами, так и майдорцами.

Я тупо посмотрел на галдящих людей и эльфов и, послушав немного о невозможности и непрактичности такого построения, пришел в состояние ярости:

— Господа, — сказал я дворянам, — мне всегда казалось, что благородное сословие всегда отличается своей дисциплинированностью. Или я в чем-то заблуждаюсь?

Графу и шевалье, оказавшихся людьми говорливыми, явно хотелось поговорить об особенностях современной военной стратегии и тактики. Но я не зря прожил много лет и научился регулировать громкость и тембр голоса. Выслушав мои слова, они растеряно переглянулись, синхронно пожали плечами и отправились на свои места.

— Ваша задача — открыть стрельбу при приближении ганворцев через головы пехоты. Вы сумеете?

— Конечно, — эльфы в своей флегматичной манере ничуть не удивились новой задаче. — Наши луки используют по-разному. Но майдорцы и ганворцы воюют примитивно. Для них эльф — это воин начала сражения, а затем нас отводят в сторону и начинается тупая свалка.

— А вы не пытались предложить новые метод боя?

Эльф посмотрел нам меня, как на сумасшедшего:

— Ваша светлость, мы, эльфы, не поданные людских правителей и поэтому можем позволить себе иметь свое мнение. Но советовать дворянину и магу... я еще хочу жить. А его светлость граф де Стоун по слухам очень не любит, когда кто-нибудь лезет к нему с советами.

— Граф — милейший человек, — возразил я.

— Вам — да, вы дворянин, барон. К тому же, я видел, как вы победили его в магическом поединке и он признал себя вашим вассалом. А меня он, в порыве бешенства, может разорвать на две части и так сохранять живым в назидание другим.

Я вспомнил апломб, с которым он вел себя, думая, что я простолюдин и согласился. Мы еще обговорили с эльфами ряд мелких деталей и я отпустил их.

С графом и шевалье мы договорились, что они будут находиться со своими отрядами и командовать ими по отдельности, а я встану позади и чуть с боку, там, где удачно расположилось сухое, но еще крепкое дерево, и, при необходимости, командовать всем войском. При мне находились мои ополченцы, которых я собирался использовать как посыльных и Даррг, полезный при отражении магических атак.

Я залез на дерево. Метрах в двух от земли торчал удобный сук, просто рассчитанный под меня. Мявка, состряпав важную морду, поднялась выше. Ох уже эта кошачья гордыня!

Граф де Сэн избрал классическое построение своего войска. Впереди редкой цепочкой эльфы, затем тяжелые мечники и замыкали отряд легкие пехотинцы. Впрочем, насколько я помнил, де Сэн был силен не полководческим дарованием командовать обычными войсками. Он был, прежде всего, маг.

Подведя войско к моему, де Сэн убрал эльфов, хотя мог бы и попробовать пощипать стрелами мой отряд. Но он начал с магии.

На меня пахнуло опасностью. Даррг был прав, умение пользоваться магией быстро улучшалось, я уже действовал механически, не напрягая силы и не отвлекаясь от текущей обстановки.

Закрыл глаза. От графа потянулся сгусток маны, вытягиваясь в полоску заклинания. Пф-ф, и это называется удар. Я мысленно потянулся к сгустку и выбросил вперед часть маны, превратив ее в удар магической энергии. Черт, перестарался. Заметить использование магии я уже научился, а вот работать с ней еще нет. Порция активированной маны оказалась слишком большой, она не только поглотила посланное заклятие, но и ударила по изготовившемуся к бою отряду. Ударная сила разбрасывала воинов, ломая и плюща тела, облучение и высокая температура приносили ожоги. В эпицентре удара воины умирали сразу, стоявшим рядом везло меньше и они страдали от тяжелых ран.

Остатки магии попали по левому краю отряду и потери были не столь сильны, но, по-видимому, привели к тяжелым моральным потерям. Отряд замер, как вкопанный, а граф, известный быстротой своих действий, ничего не делал.

Даррг, сообщивший мне об этом, не переставал удивляться. Нет, разумеется, он видел наш "скромный" магический поединок, приведший его в шок по объему использованной маны, и его итоги, но, зная де Сэна, ожидал вторичного удара. Вместо этого полный ступор.

Я решил помочь графу принять решение, набрал как мог самую маленькую долю маны и бросил эту энергию перед центром отряда ганворцев. Увы, мои милосердные намерения минимизировать потери оказались пропали втуне. Удар магией оказался сильным и был равносилен взрыву крупнокалиберного снаряда. Очень крупнокалиберного. Солдат посбивало с ног даже в тылу моего войска. А у ганворцев центра уже не было. Убитых там, конечно, немного, но покалеченные измерялись сотнями.

И граф не выдержал, приказал своему ослабленному отряду двинуться вперед. Это он зря. На расстоянии примерно ста шагов мои эльфы начали расстреливать ганворцев. Эльфы целились чуть ли не в зенит, стрелы падали на солдат, убивая и калеча их. Получивший два магических удара, не верящий своему предводителю, и, видя совершенно свежих врагов, отряд сначала остановился, затем начал пятиться.

Я направил еще одну капельку маны, теперь уже по ходу движения отряда. Взрыв посбивал с ног если не половину, то треть оставшихся солдат и заставил их остановиться. Из-за пыли и расстояния я не видел потери, но казалось, у ганворцев осталось сотни полторы солдат.

Де Сэн нанес еще удар. Я не очень разбираюсь в вопросах магической тактики, но, по-моему, это был жест отчаяния. Хотя весил этот "жест" много. Когда я увидел, сколько маны затрачено на формирование заклятия, то чуть не присвистнул. Ни у одного мага моего отряда не было шансов для отражения удара. Даже если бы они сумели скооперироваться, а это три рядовых мага, шевалье и граф, заклятие все равно было бы реализовано.

Против всех, кроме меня. Я щедро плеснул маной, формируя ответный удар. По моим подсчетам, его энергии хватило бы не только на нейтрализацию заклятия, но и очередному удару по ганворцам. Однако сгустки магии только погасили друг друга.

Плохо. Я стал слишком надеяться на свою силу. А если бы направил меньше и заклятие загасить не удалось? Отряд был бы полностью уничтожен, в том числе и я, драгоценный. Шкурка лишняя? Я покачал головой. Так и до гроба с черной каемочкой недалеко. Мявка с тревогой мяукнула, соглашаясь с моей глупостью.

Граф де Сен пришел к какому-то решению. От него к нашему отряду двинулся воин с белым флажком. Переговорщик.

Я спустился с дерева. Судя по выражению морды Мявки, грациозно спрыгнувшей вниз, кошка представила мое передвижение как второе пришествие обезьяны, решившей стать человеком. Я показал ей язык и направился к центру войска, где уже велись переговоры.

Человек с флагом оказался дворянином, назвавшись шевалье Туаном. Меня ему представлять не стали, от чего я пришел к выводу, что это либо хамство, либо подчеркивание разницы в уровне.

Суть переговоров заключалась в том, что граф просил гарантий для собственного прихода на переговоры. Курин и Анре ничего ему не обещали, объясняя это отсутствием предводителя.

Мое появление оживило положение. Граф и Дэмент слегка мне поклонились, шевалье, как и положено младшему перед старшим, раскрыл свое манохранилище, демонстрируя более чем крохотные запасы. Он хотел соприкоснуться с моим манохранилищем, когда увидел, что оно пустое.

Шевалье удивленно заморгал, посмотрел на магов. Те сделали вид, что ничего не заметили. Тогда он пренебрежительно поджал губы. Какого-то простачка прислали. Ведь любому магу известно, что содержимое хранилища легко замаскировать Дэмент тоже шевалье, но это небо и земля по сравнению с ганворцем.

Позволив ему пропитаться презрением и пренебрежением передо мной, я открыл ему край манохранилища, показав море кипящей, переполненной силой маны. Случилось то, что я ожидал меньше всего — шевалье упал в обморок. Курин рассказывал мне, какое впечатление оказывает мое манохранилище — чувствуешь себя оказавшимся внутри действующего вулкана. Но падать в обморок?!!

Граф де Стоун презрительно сжал губы. Туан походил на настоящего дворянина, как шлюха на ученика магической школы. Дэмент деловито отдал распоряжение принести воду, чтобы облить ганворца, хотя и в его взгляде скользило презрение. Воин, а любой дворянин это еще и воин, не должен вести себя как светская девица, так и норовящая упасть в обморок у ног смазливого мальчишки.

Туана облили водой, он жалостливо застонал и открыл глаза. Положение было не блестящим и он поспешил сначала сесть, потом, покачнувшись встать и извиниться.

— Извините, господин, — застрял он глазами об меня. Перевел взгляд на Мявку, вертящуюся около нас в своем привычном любопытстве. У кошки не была магии, хотя по всем признакам она походила на знак волшебства. Спросить меня ему было страшновато, а остальных нельзя -игнорирование хозяина означало смертельное оскорбление.

Я нахмурился. Шевалье торопливо произнес просьбу графа де Сэна о гарантиях.

Собственно, пусть идет.

— Необходимо поклясться своей магией, то есть показать манохранилище в знак чистоты своих намерений.

Я, как целомудренная девица, слега приподнял край, нет, не платья, а полога, закрывающего вход в манохранилище. Увидев бешеное кипение маны, шевалье опять упал в обморок.

Маги поскучнели, глядя на лежащее позорище дворянского рода. Граф вздохнул, шевалье послал за очередным бурдюком воды.

— Наши запасы заканчиваются, — намекнул он на необходимость пополнения бурдюков.

— Когда вы попробуете воду Кларии, вы сами выльете остатки, — пообещал я.

— М-да? — нейтрально-недоверчиво спросил Дэмент, знакомый с проблемами моего города.

— Великолепная вода, — подтвердил граф. — Сам пробовал, прекрасный вкус. Я приказал залить все имеющие бурдюки. У барона новый источник.

— Посмотрим, — пообещал Анре и лично влил на шевалье бурдюк. Шевалье ошалело открыл глаза.

— Вы получили магическую гарантию? — скучно спросил граф де Стоун, всем своим видом показывая, что им надоело возиться с шевалье. Я вообще отошел в сторону и играл с Мявкой. Кошка, к всеобщей радости, носилась вокруг меня, в притворной ярости атакуя и отпрыгивая.

Туан потряс головой, наплевал на все тонкости ритуала, опасаясь нового обморока, поклонился и ушел, пообещав передать своему господину о полученной гарантией. Мы действительно не собирались вероломно нападать — зачем?

Де Сэн не заставил себя ждать. Наконец, я убедился в скором принятии им решений.

Только увидев его, я понял, как выглядят здесь правители государств. Пусть де Сэн только младший брат и наследник, тяжесть власти и заботы о целой стране тяжелым грузом лежали на плечах, заставляя его устало сутулиться и смотреть на мир взглядом все повидавшего человека. Мы втроем выглядели как три молодых титулованных бездельника, гоняющих балду от нечего делать.

— Господа, — отсалютовал он шпагой и засунул ее в ножны. — Граф, мы с вами знакомы, шевалье, много о вас слышал. А вы, сударь, новый барон Кларии?

Я молча поклонился.

Граф задумался и заговорил:

— Господа, не скрою, я в растерянности. Шевалье Туан сообщил мне, что барон, незаконно вступив во владение Кларии, объявил ее частью Майдорского королевства, и захватил графство Стоун. То есть графство тоже становится майдорским. Как вы переиграли Домуна ла Каруса, я не знаю, однако, барон был не на столько силен и найдется не один десяток магов, способных бросить ему вызов. Но что случилось с вами, граф?

Курин тонко улыбнулся:

— То же самое, что и с вами, граф. Я случайно вышел к Кларии, купился на кажущуюся слабость барона, счел его за самозванца, и попытался взять Кларию, за что был наказан самым жестоким образом — я был поставлен на край гибели. Барон, оскорбленный моими действиями, сначала разбил мой отряд, а потом решил убить и меня. Но остыв, он оказался настолько милосерден и благороден, что оставил меня жить. Я же в свою очередь решил стать его верным вассалом, что оплатить его милость.

— М-да, — замялся граф де Сэн, так и не решивший, как ему поступить. — Господа, проявите благородство, у меня сотни раненых и искалеченных, они страдают от боли, помогите мне излечить их, вы, надеюсь понимаете, что я не такой идиот, чтобы еще раз напасть на вас.

Мы переглянулись.

— Как вы, барон, — поинтересовался Курин.

Я решил сыграть роль настоящего дворянина и сказал де Сэну:

— Вашего слова мне достаточно, граф, мы поможем.

Маги начали браться за руки, как я понимаю, чтобы облегчить сбор маны. Я непонимающе посмотрел на их манипуляции.

— Мы собираемся передать его сиятельству часть своей маны. — пояснил мне, как несмышленышу, Даррг.

Я расхохотался ему в лицо:

— Дорогой мой, это при мне ты собираешься собирать ману по капельке?

Мявка подошедшая и усевшая на задницу около моих ног, посмотрела на него снизу вверх и издевательски сообщила:

— Мяау!

Уж не знаю, что она включила в подтекст своего скудного словарного запаса, но Даррг услышал много и только негативного подтекста. Его лицо пошло красными пятнами, он задергался и насупился.

Я попытался выпутаться из дурацкого положения:

— Даррг, извините, но вы сморозили глупость. Впрочем, я тоже перешел границу приличия и посему прошу прощения за себя и свою кошку.

Маг еще попытался дуться, но тут Мявка принялась так ретиво тереться об его ноги, умильно глядя вверх на него и он не выдержал, засмеялся:

— Да ну вас, барон, на вас даже обидеться невозможно.

Я улыбнулся, хлопнул его по плечу, после этого сказал де Сэну:

— Активируйте свое излечивающее заклятие, вы получите нужный объем маны.

Де Сэн с сомнением посмотрел на меня. Но ему было интересно определиться с магическим потенциалом захватчика Кларии и он не стал возражать, принявшись за формирование заклинание.

На всякий случай я присмотрелся к де Сэну, не собирается ли он мухлевать, но нет, заклятье было похоже на то, что активировал де Стоун.

Мы синхронизировали биение наших сердец, после чего моя мана широким потоком пошла к заклинанию графу. Де Сэн легко захватил заклятием весь отряд, моя мана позволяла ему не напрягаться, да и магом он был явно лучше, чем де Стоун.

Мявка фыркнула, ударила лапой, посылая удачу лечению. Как и в случае с отрядом Курина, заклятие излечения подняло на ноги всех раненых.

Де Сэн странно посмотрел на меня:

— Послушайте, барон, когда вы мне помогали, я посмотрел на запасы вашего манохранилище. Нормальный человек не может хранить столько маны, я занимался немного теорией магии.

— Вы считаете, что он посланник Темного? — иронично спросил Курин.

Де Сэн на подначку не попался:

— Ах оставьте, граф. Разве речь идет об этом? Посланники Темного так себя не ведут. Я сказал то, что хотел сказать.

— Может это потому, что я иномирец? — вмешался я.

Де Сэн недоверчиво покачал головой. Помолчал, переваривая полученный материал сказал: