Телохранитель ее величества. Противостояние

— Уфф-ф! — вздохнул я и откинул забрало. Она последовала моему примеру. — Тяжеловато сегодня!

— Спать надо больше! — ее глаза смеялись. Что, уже все знают? Похоже на то. Вот... Террариум, блин!

— Ладно, не бери в голову! — рассмеялась она. — Все в порядке.

Я продолжал сидеть, мрачнее тучи.

— Ой ты гой еси, добрый молодец! — продолжила подначивать она. — По что кручинишься-печалишься? По что буйну голову повесил? Али одолевают тебя какие тревоги и сомнения?

И я рассказал. Как есть рассказал.

Она выслушала внимательно, кивнула. Задумалась.

— И что тебя не устраивает? Вроде же все хорошо?

— Средневековье, — потянул я и усмехнулся вслед ее громовому хохоту.

— Уморил, Ангелито! Серьезно!

Вновь задумалась.

— Не надо бояться. Феодализм это не так уж и плохо, если разобраться. Это немного не то, что нам говорят о нем и что демонизируют. Понимаешь, они идут на это ДОБРОВОЛЬНО. Отдают себя в твою власть в обмен на защиту. И твоя власть не касается их личной жизни, здесь можешь не переживать. Да, средневековая формулировка, сеньор(защитник) — подчиненный(вассал, защищаемый). Но что плохого в том, что вассал отдает сеньору что-то за защиту?

— По-моему, ты углубилась в философию. На самом деле все прозаичнее.

— Прозаичнее. — Жанка согласилась. — Больше скажу, кое-кто из них делает это неосознанно, до конца не понимая, что происходит. Это мы интеллектуалы, а там, кроме Терезы, может, и некому больше. Но интуитивно они все хотят этого и согласны. Иначе бы представления вчера не было.

Они сами пошли на это, их инициатива, — подвела итог она. — И если ты оттолкнешь — обидишь. Оскорбишь. Они не простят.

Так что поздравляю, Ваня! — закончила она весело и похлопала по плечу. — У тебя отныне свой собственный прайд!

— Гарем... — мрачно поправил я.

— Прайд, — покачала она головой. — Гарем — немного другое. А это стая, где ты — лидер и защитник. Прайд.

— Да какой с меня, на хрен, защитник?! — в сердцах закричал я. — Кто бы меня самого защитил, этого защитника! Я же!.. Ты же не понимаешь, Рыба пьяная была, только поэтому я ее победил! А теперь...

Она снова похлопала меня по плечу.

— Хорошо, не защитник. Пусть будет полузащитник! Но не надо себя недооценивать. Понимаешь, Вань, то, что случилось, означает, что они тебе доверяют. Не просто доверяют, верят в тебя! Признали в тебе лидера, вожака! А вожаками не становятся абы кто, просто так. Понимаешь меня?

Ее глаза ехидно блеснули. Я про себя выругался.

— Значит, есть в тебе что-то, — вновь подвела она итог. — Можно выглядеть накаченным и перекаченным, как та же Рыба, но быть при этом тупым "мясом". А можно быть слабым, но вести людей за собой и сокрушать такое "мясо" силой духа. Силой тех, кто верит тебе. Это сложно объяснить, но это так. Так что ты на верном пути.

Я не мог ничего возразить — еще сам не определился, что думаю.

— Ладно, я чего приперлась сегодня, — сменила она тему. — Мы тут с девчонками обмозговали ситуацию и тоже пришли к выводу, что "сорок четверку" они тебе "слили". На растерзание.

— Не много ли чести для меня?

— Не думаю. — Она отрицательно покачала головой.

— Они — хранители. На их подготовку потрачены бешеные средства. Они УЖЕ доверенные люди королевы — возразил я. — Были. До падения с Олимпа. Ради чего их так подставлять? Что может окупить потерю целого взвода хранителей?

— Мы думаем, пост главы департамента безопасности, — огорошила меня Жанка. — Долго думали, но остановились на этом варианте, как самом приемлемом. Ты — Веласкес, хоть и дальний. — При слове Веласкес я поморщился, но она это проигнорировала. — То есть, ты достаточно дальний и неофициальный родственник, чтоб не претендовать на трон, но достаточно близкий, чтобы считаться частью семьи, частью клана. Ты пройдешь сумасшедшую подготовку, из тебя уже растят лидера и командира. И когда на трон взойдет ее величество королева Фрейя, ее будет кому опекать. Женщины они ведь такие, без мужчин не могут, — потянула она.

— А тут вассальная клятва, отсутствие права на престол, презрение аристократии, как худородного, хоть и члена королевской семьи с вытекающей из этого преданности королеве... — поддержал я.

— Да, Вань. Пост главы ДБ должен остаться в руках клана. Во что бы то ни стало. Но ни Эдуардо, ни тем более Изабелла не смогут его возглавить даже теоретически в отдаленном будущем. А ставить туда чужого человека, не члена семьи, чревато. Женщину, бывшего ангела, не поставишь — не воспримут всерьез, это не дворцовая стража. А тяжеловесы со стороны могут... Сам понимаешь, что могут натворить. Так что ты — лучшая кандидатура для того, чтобы сохранить этот пост за кланом и удержать его влияние. А так же наставить на путь истинный юную королеву, когда ей это понадобится. А ей это обязательно понадобится.

Она вздохнула.

— Но это только теория, сам понимаешь. Наши домыслы. Но согласись, по сравнению с этим взвод хранителей — ничто. Не тот масштаб.

Я нехотя согласился.

— Так что да, они стравливают вас, чтобы ты проявил характер, проявил способность справиться с любой ситуацией. А сеньорины офицеры будут сидеть и смотреть, как ты выкручиваешься, и решать, подойдешь ли для их дальнейших планов, или нет. Они не могут рисковать.

Жанка помолчала.

— Мы пойдем за тобой, Вань. Все мы, все наши. Это будет первый русский глава департамента безопасности, первый свой человек такого уровня за всю историю после оккупации. Но мы присоединяемся к офицерам — если сумеешь показать, что достоин, что ты на самом деле лидер... А если нет — Вздох. — извини.

— Да, какие проблемы. — Я выдавил кислую улыбку.

— И еще, насчет "пятнашки", — вновь улыбнулась моя собеседница. — За нее не беспокойся. Они — часть Системы, а Система не дает в обиду своих. Ты же чужак, на тебя это не распространяется. Так что трогать их "сорок четверке" запретят, вот увидишь, и из полузащиты ты все-таки станешь полноценным защитником. Так что сконцентрируйся на вашем противостоянии, это единственное, что действительно важно.

— Спасибо. — Я облегченно вздохнул, Жанка редко оказывается неправой. — Побежали?

Мы почти одновременно опустили щитки забрал, вскочили и рванули вперед. Да, на развод опоздали, но нам обоим было плевать. Есть вещи гораздо более важные, чем все разводы вместе взятые.

Плита гермозатвора поползла вверх. Из кабинета раздалось властное: "Заходите". Они вошли. Все восемь человек.

Мишель стояла перед кухонной панелью и наводила чай. Она любила именно чай, не кофе, не мате, что многие находили странным, однако у каждого могут быть свои причуды. За ее столом сбоку сидела главная наказующая и бесстрастно рассматривала вошедших, предоставляя говорить их прямой начальнице.

— Значит так, девочки, — начала Мишель, наведя две кружки и поставив на стол, одну перед собой, другой перед сеньорой Гарсия. — То, что вы учудили...

Она покачала головой, не найдя слов, чтобы выразить эмоции.

— В общем, учудили, так учудили. А теперь слушайте внимательно. Совет очень недоволен положением с неуставными отношениями. Он всегда был недоволен, но сейчас он недоволен ОСОБЕННО — выделила она это слово. — Если вы еще хоть пальцем прикоснетесь к кому-то из "зелени", особенно к пятнадцатому звену, мы соберем Совет на внеочередное заседание и поставим вопрос о вашей ликвидации. Примерной, перед строем, чтобы другим было не повадно. Уяснили?

Девочки пыхтели. Стояли и пыхтели, таким молчаливым образом выражая недовольство. Но недовольство это было сеньоринам офицерам до фонаря.

— Мы вас предупредили, — подвела она итог, — теперь можете идти. Свободны!

Они, как по команде, развернулись, но Звезда, старшая из них, вдруг обернулась вновь.

— Сеньора, это касается только "зелени"?

— — Пошли вон! — Мишель все-таки вышла из себя. Но как-то неестественно, неправдоподобно. И вошедшие прекрасно это поняли.

— Так точно, сеньора! — вытянулась Звезда. Развернулась, и, чеканя шаг, вышла вслед за ошалевшими напарницами.

Створка гермозатвора опустилась на место. Хозяйка кабинета взяла из вазы большой пряник и принялась размешивать ложечкой содержимое чашки.

— А ты говорила, тупые, не допрут, — усмехнулась она своей бывшей напарнице и подруге. Да-да, подруге, несмотря ни на что. В ответ Елена философски заметила:

— Им же хуже!

* * *

Земля в иллюминаторе, земля в иллюминаторе,

Земля в иллюминаторе видна...

Как сын грyстит о матери, как сын грyстит о матери,

Грyстим мы о Земле — она одна.

А звезды тем не менее, а звезды тем не менее чyть ближе,

Но все также холодны.

И, как в часы затмения, и, как в часы затмения ждем света

И земные видим сны. -

пел красивый мужской голос с просто ужасным, невероятным акцентом. Дэн и Майкл, два щуплых долговязых паренька с невыспавшимися лицами и кругами под глазами, явно находящиеся на стимуляторах, работали уже третий час. Изабелла слышала, что в информационном отделе, опекаемом сестрой, их то ли пять, то ли шесть человек, и в плане взлома информационных сетей лучше них на планете нет. Есть равные, но не лучшие. И все они крепко сидят на крючке — официально в данный момент считаются отбывающими наказание в местах не столь отдаленных. Так что на парней положиться можно, это профессионалы, и раскопают в системе безопасности галереи даже то, о чем все давно забыли и даже не знали. Но пока ребята работали, они с девчонками катастрофически скучали.

Вначале они переговорили друг с другом обо всем на свете, обсудили все волнующие темы. Потом не особо волнующие. Но говорить до бесконечности о моде, раутах, мальчиках, премьерах и платьях той или иной известной сеньоры Изабелла не могла — не в этом состоянии. Ее всю колотило, какая мода, какие платья? И разговор плавно сошел на нет.

Сестра с Сильвией какое-то время по инерции еще обсуждали свои дела, но видя перед собой ее скорбное личико, быстро выдохлись. Так что всем оставалось только сидеть и слушать то, что крутила Лана. И эта музыка... Бэль никогда не слышала такой, хотя любила эпоху ее происхождения. Каким-то образом эти скрипящие, но манящие мелодии прошли мимо нее, потому она внимательно вслушивалась в каждое слово, в каждый звук, боясь не понять или чего-то пропустить.

И снится нам не рокот космодрома,

Не эта ледяная синева,

А снится нам трава, трава y дома,

Зеленая, зеленая трава. -

продолжил певец с непередаваемой энергией. Сильвия, тоже слушающая с интересом, подала голос:

— Жуткий акцент!

— Двадцатый век, — усмехнулась Лана с переднего сидения. — Я вообще удивлена, что что-то можно разобрать. Разница, например, в языках пятисот и девятисотлетней давности колоссальная! Человек из того же двадцатого века воспринял бы речь человека века шестнадцатого как иностранную. Или близкую к иностранной.

Девчонки не могли с этим не согласиться. Такая тенденция, начиная с двадцать первого века, прослеживалась во многих языках. С чем это связано гадали величайшие светила науки, куда уж им делать предположения!

— Это гимн шестой интербригады, — продолжила Лана с тоской в голосе. — Добровольцы с Земли, отправившиеся умирать на Красную планету за свои идеалы. Если честно, совпадает только первый куплет и припев, остальные пять куплетов уже наши, местные. Из этого времени. Так что то, что вы слышите, реликт, оригинал! — Она грустно засмеялась. — Никогда не думала, что раскопаю такую древность!

— Это не те, что погибли под Смоленском в полном составе? — спросила Сильвия, и тут же спохватилась. Лана нахмурилась, но сказано было без насмешки и иронии, потому просто промолчала.

— И где же ты ее раскопала? — продолжила Сильвия, стараясь замять предыдущую реплику. Бэль знала, она тоже увлекается музыкой древности, но все-таки больше как коллекционер редкостей, а не ценитель творчества. А специализация ее — классический рок-н-ролл. Вот и сейчас в ее глазах разгорелся хищный огонек золотоискателя, нашедшего богатую жилу.

Лана пожала плечами.

— Девчонки дали послушать. Уважаемые сеньорины офицеры недавно взяли к нам мальчика, вы должны были слышать. — Сидевшая в конце салона возле люка Оливия при этих словах скривилась. — Из русского сектора. У него много таких вещей, на русском. Девчонки из диаспоры заслушиваются, он их снабжает. И мне подкинули по доброте — сама я на базе практически не появляюсь.

— Да-да, слышали про мальчика, как не слышать, — промурлыкала Фрейя. Лицо ее вдруг расплылось в предвкушающей улыбке. — Но только ушами. Внутрь нас не пускают, даже меня. Загадочный паренек!

— Ничего загадочного, — фыркнула Оливия. — Самый обычный.

— О, ты с ним общалась? — заинтересовалась Сильвия.

Оливия фыркнула вновь.

— Можно сказать и так.

— И как он? — воскликнула Фрейя.

Пожатие плеч.

— Высокомерный. Наглый. Пытается всех строить. Вроде как пуп Венеры и все должны его обожать. В общем, так себе, — подвела итог хранительница.

— Хоть симпатичный? — плотоядно улыбнулась Сильвия.

— Тебе понравится. — Оливия многозначительно оглядела ее тело. — Но главное, чтобы ТЫ понравилась ему. А то он у нас такой недотрога, привередливый, абы кого ему не подавай!..

Девчонки переглянулись и прыснули.

— Я прямо вся в интриге! — воскликнула Сильвия. — Буду ждать, когда с ним можно будет пообщаться.

— А с музыкой там что? — вернула всех к исходной теме Изабелла.

Оливия вновь пожала плечами.

— Не знаю. Говорят, он из русского сектора, хотя испанский его без акцента. Вот и музыку слушает соответствующую. Больше не скажу.

— Надо будет с ним как-нибудь встретиться... — произнесла она совсем безобидно, и имела в виду именно музыку, но эти подружки-хохотушки вновь прыснули. Изабелле осталось только вздохнуть и развести руками.

— К нему не пускают, — подала голос Лана, включая другую композицию. — Он — экспериментальный проект, офицеры не хотят рисковать и светить его. Во всяком случае, пока.

— И поступают мудро, — изрекла Изабелла, оглядев хитроватым взглядом сестру и ее подругу. — А ты сама с ним общалась? Наверное, у вас много общих тем, раз вы оба — русские?

Лана покачала головой.

— Я не русская. Я — марсианка. Да и некогда мне. Пару раз время было, пыталась его найти, но оба раза меня вызывала Мишель с какими-то идиотскими поручениями. Бюрократия!.. — она явно нецензурно выразилась, но про себя.

— Зато ты командир оперативной группы, — подбодрила Оливия. — А здесь без бюрократии никак не обойтись.

— Разве ж я спорю? — Лана обернулась и улыбнулась.

— Лан, натаскайте с девчонками и мне такой музыки послушать? — попросила Бэль, чувствуя, как настроение медленно повышается. — Заинтриговали.