Восстановляшка2

— Чем это не ЭВМ?

— Тем, что не умеет работать по заранее заданной программе. Её логика, её арифметический смысл, архитектура, созданы для одной только операции — вычитания из одного числа другого. И скорость работы у него такая низкая, что для ЭВМ это неприемлемо. Но зато надёжность устройства хороша — в нём использованы полупроводники, которые многократно надёжнее радиоламп. Это электронный арифмометр, а не компьютер. После получения сведений он перезаписывает информацию в банке памяти и отбивает на телетайпе счёт, сумму транзакции и остаток. Всё это очень сильно упрощает ведение бухгалтерии, зачисление и списание средств со счетов, которые происходят мгновенно. Это не ЭВМ — будь у меня ЭВМ — то устройство было бы гораздо интереснее и многограннее.

— А что ваше устройство будет делать, если в момент обращения — уже будет занято?

— Встанет в очередь.

— Я серьёзно, — обиделся пожилой инженер.

— И я тоже. Операции совершаются в порядке живой очереди — если устройство занято — оно посылает управляющий сигнал, при обращении к нему в момент работы — оно будет посылать второй-третьей и так далее кассе в очереди тот же сигнал занятости, это реализовано через систему обычных реле, которые замыкаются в момент обращения — при обращении кассового аппарата — он замкнёт реле, и пока все предыдущие не освободятся — реле не разомкнётся. Я прогонял эту систему замыкая одномоментно все сто контактов.

— А если очередь будет больше?

— Это маловероятно, так как вместимость системы сейчас пять тысяч абонентов. Однако, эту систему так и хочется переставить на более обширную компьютерную базу. И вообще, развивать — сейчас же это сверхудобный инструмент. Снятие информации для бухгалтерии проще некуда, зачисление новых сумм проще некуда, списание — тоже, и главное — это быстро, удобно, не нужно возиться с выдачей бумажек. Первая в истории электронная платёжная система. А представьте нечто подобное — но на совершенно другом техническом уровне, охватывающее весь город или даже всю страну, весь мир? Это же просто дух захватывает от перспектив — с одной стороны — гражданину гораздо проще получить деньги на карточку — то есть на счёт, и расплачиваться ею, с другой — вместо неконтролируемых наличных денег — полностью подконтрольные безналичные рубли. Восхитительный инструмент!

— Спору нет, звучит очень перспективно.

— Так вот главный плюс в том, что мне не нужно ворочать миллионами рублей — у меня есть актив — магазин, товары в нём — есть расходы — сотрудники ваших НИИ — общей численностью в пять тысяч человек, и я могу платить им практически сколько угодно в рамках того, сколько смогу обеспечить товарами — всё равно мой магазин — это едва ли не единственное заведение в Москве, где можно безгранично отовариваться. Добавьте сюда новую статью, которую я выцыганил у правительства — ювелирторг.

— В каком смысле? — удивился молодой руководитель, — вы что, ювелиркой занялись?

— И да и нет. По идее, ювелирторг находится под строгим контролем государства — я заключил со Сталиным соглашение, которое вылилось в отдельное постановление правительства об обороте драгметаллов. Эти правила очень либеральные в плане личного пользования активами.

— Насколько? — спросил товарищ инженер.

— Согласно постановлению правительства от позавчерашнего дня — гражданин имеет право хранить золотые украшения, монеты или слитки, массой до тысячи грамм — то есть до килограмма в общей сложности, как личные капиталовложения. Для финансовой стабильности государства и общества — причём что это — кольца, цепочки, слитки, монеты — не важно. Общее право собственности на золото и изделия из него не ограничено — цена покупки и продажи одинакова, но на покупку золота необходимо уплатить разовый сбор-акциз, это так же является декларируемым имуществом — оно должно указываться в налоговой декларации.

— Какие хитрожопые фискалы, — заметил пожилой директор, его звали Леонид Исидорович, — то есть по бумажке разрешили всё, но всё это только официально, с уплатой налогов — а если у кого-то найдут золото неучтённое и не декларированное — в тюрьму.

— Конечно. Это вам не сказка про алладина и пещеру сокровищ. Значит так — учитывая безналичный рубль и платёжную систему — у меня значительно увеличиваются возможности по содержанию штата — поэтому можете искать и приглашать столько людей, сколько захотите. Официально оформляйте перевод без проблем — поскольку содержание всех ваших организаций происходит через нашу казну — то вопрос ставок так же зависит от кадрового отдела. Условия вас устраивают?

— Вполне, — ответил Леонид Исидорович за всех, — это значительно лучше, чем у нас было.

— В таком случае давайте перейдём к главному — что от вас требуется. То, что по плану государство требует — это конечно без лишних вопросов — но это лишь часть. Нам потребуется всего несколько продуктов, разрабатываемые в инициативном порядке — при финансировании со стороны. Первый — это системы РЭБ и РТР, чтобы давить или перехватывать вражескую связь. Второе — это радиолокаторы, более совершенные, чем РУС-2, которые сейчас есть. Третье — это ЭВМ — большая вычислительная машина, и наконец главное — радиостанции, необходима передвижная радиостанция на автомобильном шасси. Радиостанции носимые мы уже производим, как видите — это я принёс продукцию для примера.

— А параметры этого шасси у нас будут?

— Будут, конечно же. Задача сформулирована так — создать на колёсном шасси в унифицированном кузове — КУНГе, радиостанцию УКВ-КВ диапазона и вместе с ней — систему-ретранслятор для телефонной и телеграфной радиосвязи. Схема тоже примерно известна — это должен быть супергетеродинный трансивер с однократным преобразованием частоты, передающий каскад на лампе ГУ-50 и стержневых лампах, плюс ещё биполярные транзисторы в блоке питания. Частота от двадцати семи до пятидесяти одного мегагерца, минимум четыре предустановленные частоты. Обвес у этой радиостанции должен быть богатым — в нём должен быть радиотелетайп, коммутатор для подключения полевых телефонов, стример, телетайп, выдвижная телескопическая антенна, аккумуляторы, генератор, и вообще — нужно не экономить ни на материалах, ни на нервах радистов — и сделать всё по красоте — слово "рационализация" вообще предлагаю забыть — ничем жертвовать не надо — нужна станция по-богатому.

— Это можно сделать, тем более что кое-какие наброски у нас уже есть, — сказал один из присутствующих.

— Это было бы замечательно. Разработайте — как и кому производить — это уже не ваша забота, мне нужны чертежи и схемы. Прототипы можно изготовить здесь — мощности позволяют.

— Хотелось бы уточнить — до каких пределов можно увеличить штат? — спросил молодняк, — понимаете, проблемы то нет — коллектив можно увеличить и вдвое и втрое, и вчетверо — и соответственно распределить задачи, ускорить работу.

— В разумных пределах. Насколько я знаю — у каждого из вас не больше ста человек в подчинении — в среднем двадцать-тридцать — можно расширяться до... допустим, трёхсот человек на коллектив — не стесняйтесь — пылесосьте кадры только в путь, организуйте отделы, площади под это дело есть, рабочие места есть. Что ж, на этом я сегодня наше совещание прерываю — желаю всем продуктивной работы.

Все встали.

* * *

*

Ну могу я себе позволить роскошь, которой не мог раньше, в прошлой жизни, ещё до того, как оказался в инопланетном лесу? Ну хотелось же — и было глубоко наплевать на всё. Считайте это неудовлетворённым потребительским желанием.

С утра пораньше я выбирал на какой машине мне поехать в ЛИИ — выбор был между ЗИС-101 и американским Шевроле Империал. Обе машины максимально старомодны, я колебался, и психанул в итоге — собственно, какого чёрта? Я что, не могу хотя бы лично для себя сделать машину из двадцать первого века и наслаждаться комфортом и эргономикой, мощностью и скоростью?

Мне прямо таки зажгло пониже спины — ну правда, что, почему я должен копировать повадки времени?

Недолго думая я попросил Горыныча сделать для меня автомобиль с крутым нравом и комфортным местом водителя, похожий на GT из моего времени. И результат был через три минуты — это был шедевральный автомобиль. Седан, его внешность напоминала астон мартин DBS — который новодел, спортивный по виду, аэродинамичный. Я обошёл машину и открыл капот.

Под капотом обнаружился двенадцатицилиндровый двигатель, со всеми примочками, электроникой. Обошёл и залез в салон — кресло водителя было очень комфортное, подстраивалось сервоприводами.

Вскоре вышел старлей — из лифта, и направился прямиком ко мне, оглядел машину, сел.

— Чего это ты?

— Надоело, знаешь. Вот прям выбесило до конца — устал я от этих повозок аля-зис.

Старлей оглядел внутреннее убранство салона. Анатомические сиденья с велюром и кожей, боковой поддержкой — и целая батарея круглых кнопочек в хромированной оправе. Руль толстый, не круглый, спрямлённый сверху. Я нажал клавишу старта двигателя — он заурчал мгновенно — звук, который издаёт мощный пятисотсильный V12 не похож на тарахтение нынешних карбюраторных двигателей. Прогазовал чутка и поехал по стоянке, на выезд — выезд по спиральному широкому подъёму. Выехал. Старлей с любопытством осматривал салон.

— Пристегнись, — я тоже пристегнулся.

— Зачем это?

— Культурные люди должны пристёгиваться.

— Хорошо.

Я выехал на стоянку перед ТЦ и дал лёгкого газа вперёд в сторону шоссе — здесь проходил съезд на МКАД — который пока ещё не замкнутое кольцо — дорога большая и очень пустая. Но хорошая — дело в том, что вопрос строительства окружной дороги я взял на себя и собственноручно — с помощью крафтпистоля создал мощнейший фундамент под дорогу. Получился настоящий автобан — в двенадцать полос. Очень вместительная дорога — и пока ещё пустая — по ней редко проезжали грузовички. Когда выехал со скоростью в сорок на дорогу, началось веселье.

Тапок в пол — мотор взревел турбинами и нас со старлеем вжало в кресла. Машина была очень быстрой — разгон до сотни произошёл через три с лишним секунды — и мы помчались дальше — сто пятьдесят, двести, двести двадцать... на двухсот двадцати я сбавил газ и перестал разгоняться.

Старлей побледнел — ещё бы...

— Твою то, здесь что, авиационный мотор стоит? Мы же разбиться можем! — зашумел он.

— Ничего страшного, не беспокойся. Ты думаешь эта машина просто так имеет аэродинамичный профиль? — выгнул я бровь, — и у неё хорошая подвеска.

— Всё равно — так гнать не стоит.

— На этой дороге нет ограничений скорости, — ответил я пожимая плечами.

Асфальт стремительной лентой стелился под колёса не менее стремительной машины. Ровность этой дороги трудно оценить на полуторке или М1, двигаясь с относительно невысокой скоростью — но на двух сотнях раскрывается вся её прелесть.

— Ты сумасшедший.

— Почему же? Просто мне надоели повозки в духе ЗИСов.

— Я ответственен за твою безопасность, — уверял он, — и я говорю, что это небезопасно.

— Меня от безопасности уже тошнит. Но не беспокойся, ты и представить себе не можешь, какая подвеска у этой машины.

— При чём тут это?

— Если мы говорим про скорость — то это вопрос подвески. Это не маслкар, когда в серийную машину впихивают мощный двигатель — это полноценный гранд-турер, — с улыбкой ответил я, — Знаешь что такое АБС?

— Нет.

— И правильно. Неоткуда знать — это когда при торможении колёса не встают колом и проворачиваются, чтобы машину не унесло, если дать по тормозам. Аналогичная технология управляет скоростью вращения колёс при разгоне — при поворотах машина изменяет угол кастор и развал колёс так, чтобы войти в поворот наиболее плавно. Подвеска адаптируется под неровности, может становиться жёстче и мягче, и перераспределять баланс между осями, компенсируя перегрузки по четырём осям — прямой, поперечной, и двум косым. При разгоне антипробуксовочная система управляет скоростью вращения колёс и тяговыми усилием.

— Звучит как фантастика.

— Однако это всё вполне достижимые технологии. Благодаря центральному компьютеру машина анализирует движение и его параметры, и подстраивается под предотвращение аварийных ситуаций — заносов, потери управления, и тому подобного. Она конечно не полностью способна управлять движением — но по сравнению с телегой на рессорах, которые прыгают во все стороны — эта тачка хорошо себя чувствует на скоростях до двухсот пятидесяти.

— Не убедил.

— Я так и знал. Ну да мне по барабану. Я просто устал, понимаешь? Морально вымотался — мне нужно разрядиться. Почему бы не втопить по кольцевой дороге под двести или триста?

— Психопат.

— Нет, норррмально, — усмехнулся я, — устал я от этого всего. Хочется отдохнуть. Сейчас сделаем круг и пересядем на что-то поспокойнее.

Круг по кольцевой дороге мы сделали и я свернул на парковку ТЦ, въехал на подземную и вылез из машины. Ощущения — как будто после долгого перерыва наконец смог помыться — нужда в адреналине была удовлетворена, я расслабился.

Чтобы поехать дальше — пришлось изготовить тоже новую машину — не такую, как этот дикий зверёк — на этот раз изготовлен был полноценный пикап в духе F-150 — с мощными колёсищами, большим клиренсом, агрессивным внешним видом. И кое-что в кузов пикапа — ящики, коробка...

— Старлей, садись за руль.

— Думаешь я разберусь?

— Ещё как. Тут ничего экстраординарного нет, — я залез по подножке на переднее пассажирское место, — как тебе машинка?

— Выглядит очень внушительно, — он забрался на место водителя, я подал ему ключи, — здесь тоже полным-полно технологий?

— И да и нет. Тут нет высокоразвитой электроники. Максимум несколько простейших схем на транзисторах и резисторах. Именно эта модель — станет базовой в производстве и переправке в СССР.

— Эта? — удивился старлей.

— А что тебя так удивляет?

— Выглядит она довольно... щегольской.

— Почему же? Это очень бедная комплектация. Коробка механическая, а не автомат — проходимость да, хорошая. Двигатель стоит мощный — но в остальном — машина очень даже середнячок. Салон сам посмотри и сравни — бедный, много пластика.

— Ну по сравнению с той машиной да, конечно. Но всё равно — богато выглядит.

— Это только кажется. Поехали.

Он завёл двигатель, который серьёзно так зарычал, и дал по газам. Машина поехала...

— Куда сейчас?

— Давай в НАМИ — я же для них приготовил подарки — вот и отдам.

* * *

*

Научный автомоторный институт — это колыбель, из которой выходили все советские автомобили. Сотрудники института работали над всем — были и НИИ заводские — ведомственные. Заводские НИИ работали над созданием своих проектов — а в НАМИ воспитывались инженеры, испытывались машины. Во время войны, как можно догадаться — НАМИ не занимались разработкой легковых машин — им было не до того. Машины нужны были грузовые и много — и самое главное — нужны были боевые машины — сейчас весь народ так сильно настроен на победу, что ни о каких легковых машинах и речи не может идти — люди готовы были отказаться от своих собственных удобств во имя общего выживания — всё для фронта, всё для победы...