— Знаешь, зачем собрались? — спросил тем временем Иджес, устраиваясь на полу рядом с Айзеком и выгребая из кармана сложенные во много раз листки. — Маккензи рассказал?
— Зря он сам не пришёл, — отозвался Айзек, заметно помрачнев. — Такие планы лучше обсуждать при их авторе. Гедимин, он вам вообще... хоть что-то объяснил?
Сармат качнул головой.
— Экстремальная ИЭС. Так он её назвал. Еле вытряс из него, что это для Равнины. Там что, в самом деле бывают перепады в две тысячи градусов?
Айзек наклонил голову.
— Случаются, атомщик, — его взгляд почему-то стал виноватым. — И внезапный дрейф пластов. И расплавленный металл с неба. И электрические бури.
Сарматы снова переглянулись. Иджес ошалело мигнул, Гедимин сузил глаза. "Лучше бы выяснилось, что Маккензи приврал!"
— И часто там такое? — спросил он. Айзек виновато сощурился.
— Чаще, чем хотелось бы. Равнина — не лучшее место для сложных сооружений. Даже у Куэннов там... были трудности.
— Почему Куэнны не построят эту ИЭС, если она там нужна? — спросил Гедимин. — Почему Маккензи в это влез? Тендер, что ли, выиграл? Мало ему было Луны...
Айзек слабо усмехнулся.
— Там есть куэннские постройки. Немного, но есть. Кое-что даже работает. И я... в общем, понимаю, зачем понадобились мы. Хоть какая-то возможность управления и контроля...
Повисла тишина. Гедимин досадливо щурился — похоже, его мозгу предстояло переварить много нового и не слишком лёгкого для восприятия. "Хоть какая-то... что-то работает... М-да."
— Расскажи про условия, — попросил он, доставая чистый листок. — Где планируют строить? Что там с геологией, с климатом? Там вообще кто-нибудь живёт? Хотя бы бактерии?
Айзек снова усмехнулся. Смотрел он при этом мимо Гедимина — и, похоже, что-то там видел, кроме глухой стены.
— Я попросил их выбрать базальтовый пласт. Там нет материков... нормальных материков. Там всё вперемешку. Но они обещали поискать. Самое стабильное место... видимо, в сфене земли. Или камня.
Гедимин мигнул.
— В сфере земли?
— Сфене, — поправил его Айзек, чётко выделив последний слог. — Сфен. Так это называется. Сфен Земли наиболее стабилен. Если пласт уползёт, то, по крайней мере, целиком.
— Угу, это важно, — пробормотал Гедимин, разглядывая пустой листок. Его удивляло только то, что голова до сих пор не гудит — обычная реакция на бред сегодня запаздывала. "Ладно, что там дальше?"
— А климат? Можно выбрать место, где перепады поменьше? Какой-нибудь местный экватор? — Гедимин вспомнил основы климатологии и помянул про себя спаривание "макак". "Эту их Равнину даже планетой не назовёшь. Где там искать экватор? И... откуда там вообще... хоть что-то?!"
Айзек разглядывал пол.
— Атомщик, я знаю, что тяжело. Если бы вы там побывали... хотя — легче не стало бы. Просто запомни. Или запиши. Я рассказываю, как есть. Сфен Земли... в общем, там... стабильно. Без совсем уж... катаклизмов. Но будет всякое. И минус сто, и металл с неба.
— Ясно, — Гедимин, уже не тратя сил на удивление, сделал пометки. — Давай тогда подробно. Все эти... явления — хоть как-то предсказуемы? Разнесены по сезонам?
Айзек немного приободрился, даже на секунду поднял взгляд, но вид у него был какой-то раздавленный.
— Да... в общем-то да. Два больших сезона... — он произнёс набор звуков, слившихся в одно сочетание — какое-то шипение пополам с цоканьем. Гедимин мигнул.
— Хорошо ты освоил местный язык, — вполголоса заметил Иджес. — А по-нашему?
Айзек вздохнул.
— Это сложно. Один восходит, другой нисходит, — он изобразил жестами плавный подъём и спуск. — На Восхождении много огня... по-местному — огня. То, что связано с выделением энергии. Огненные бури, ливни расплава, смещение пластов, камнепады... семь месяцев восхождения, потом идёт спад. Ураганы, наводнения, кислотные дожди... морозы и затмения. Ещё семь месяцев — и снова восхождение. Для тех, кто выжил...
Иджес едва заметно вздрогнул.
— Плюс две тысячи летом и минус сто зимой? — уточнил Гедимин, прислушиваясь к так и не загудевшей голове. Отсутствие реакции означало, скорее всего, одно — мозгу было тяжело, но поступал в него не бред. "Паршивая планетка. Ну ладно, работаем с тем, что есть. Это даже... любопытно."
— Не каждый день, но... бывает и так, — кивнул Айзек. — Так-то там вполне терпимо. Воздух нормальный... ну, обычно и в обитаемых местах. Можно даже без респиратора, вот так...
Он указал на свой тонкий комбинезон. Гедимин мигнул.
— То есть — там могла бы жить макака? Ну, если бы в дни катаклизмов ей было, где спрятаться?
— Да, сколько угодно, — покивал Айзек. — И живут. Бронны, Скогны, Хоны... Любой филк приспособленнее их всех. То есть... там можно построиться, в принципе. Было бы нельзя, я бы отговорил Маккензи. Но...
Он развёл руками.
— Будут трудности.
— Там ведь ещё флора и фауна... — Иджес задумчиво сощурился. — Дерево, например, не может спрятаться. И сбежать не может. А тут огненный шквал... Айзек, как они там выживают? Все, кроме этих ваших радиофагов?
— Они не "наши", — Айзек беспокойно зашевелился. — Там много жизни. Тоже... временами проблема. Они обычно чуют, когда погода сменится. Одни убегают, другие закапываются. Те, кто не может бегать, — очень прочные. А кто-то живёт от ливня до ливня...
— Что с разумными? — спросил Гедимин; это волновало его больше всего — слова о малой приспособленности аборигенов давали слабую надежду. — Кочуют или закапываются? У них, наверное, есть метеорологи?
Айзек закивал.
— Да, нас каждый раз предупреждали. Ни одной ошибки... Разумные — по-всякому. Есть кочевники. Есть укреплённые города. В скалах или деревьях. Если сделать для станции композитную броню...
Иджес хлопнул ладонью по колену.
— Сделаем. Наши корабли и не такое выдерживали. Минус сто — подумаешь, невидаль... Только броню надо делать потолще. Гедимин ещё предложил заглубить её на полста метров в базальт. Но... как тогда с передачей? Луч-то пройдёт, но заражение же будет...
— Дроны с накопителями, — буркнул Гедимин. — Выпускать через шахту, раздавать энергию, прятать обратно. Направление можно задать любое... Карты принимающих подстанций, конечно, ни у кого нет?
Айзек уткнулся взглядом в пол.
— Автономка, — задумчиво проговорил Иджес, перекладывая фрагменты чертежей. — Вот что надо бы взять за основу. Автономную базу, вроде лунных, — чтобы как можно меньше была завязана на поверхность. Чтобы даже воздуха всем хватало на... Сколько там длятся эти твои катаклизмы? Не месяцами же?
Айзек поспешно качнул головой.
— Катаклизмы — не больше су... часов сорок, по нашему счёту.
"Сорокачасовые сутки," — мысленно сделал пометку Гедимин. "Это надо запомнить."
— Значит, рассчитываем запасы на восемьдесят часов, — Иджес уже что-то чертил, перевернув листок чистой стороной кверху. — Воздух... кислородные станции из расчёта... какой будет экипаж?
Айзек искоса посмотрел на Гедимина.
— Это к тебе вопрос, атомщик. Маккензи очень интересовался, какой на самом деле нужен экипаж. Сколько сарматов справятся с двумя энергоблоками? Сто, двести?
Гедимин задумался на секунду. Перед глазами промелькнули очертания накопительных сборок, высоких колонн фильтрации, мачт-передатчиков...
— Двадцать, — уверенно сказал он. Сарматы, переглянувшись, озадаченно мигнули.
— Да-а? — протянул Айзек, с сомнением глядя на него. — Ну... это хорошо, конечно.
— Ты же был реакторным пилотом, — напомнил Гедимин — ему не нравились недоверчивые взгляды, под ними он чувствовал себя как-то странно. — Справлялся один? Вот от этого и считай. Двадцати вполне достаточно. Ну, разве что там будут ещё какие-то... заводы, стройки...
Он криво ухмыльнулся.
— Клонарии...
Айзек, бросив на него косой взгляд, отчётливо вздрогнул — Гедимин, "стреляя" наугад, точно поразил какую-то цель.
— Давай возьмём с запасом, — сказал он вслух. — Двести. Из них большинство — филки. Но Маккензи намерен нагрести хотя бы двадцать пять нормальных сарматов.
Иджес, хмыкнув, снова склонился над чертежом.
— Двести? Средненький кораблик. Если взять субстрата на восемьдесят часов... Бурить стенки нежелательно же, да? — он вопросительно посмотрел на Гедимина. Тот кивнул.
— Да, стенки трогать нельзя. Очень нужна защита. Воздух и вода должны быть свои — хотя бы на те восемьдесят часов.
"В таком месте, как Равнина, мало кто захочет лезть наружу," — думал он, поправляя чертёж Иджеса. "Купаться там в открытых водоёмах, глазеть на звёзды... Здесь-то, на Земле, никто лишний раз из барака не высунется. Значит — всё должно быть на станции. Большой жилой модуль, с пищеблоком и душевыми. И какие-нибудь технологические коридоры для разминки. Это несложно — понатыкал перегородок, и всё..."
-Эй-эй! — спохватился Иджес, отбирая у сармата листок. — Это что, кинозал? Там же никакой сигнал не поймаешь...
— С собой привезут ящик дисков, — отозвался Гедимин, недовольно щурясь. — Скучать — вредно. А на ИЭС — ещё и опасно.
— Да, кому знать, как не тебе, — пробормотал Иджес, прикрывая листок ладонью. Айзек заглянул в недочерченное и еле слышно хмыкнул.
— Атомщик, жилые модули — это не самое важное. Давай ты займёшься силовой частью? А мы с Иджесом обдумаем систему жизнеобеспечения... ну, и всякую ерунду напоследок.
— По ерунде эксперт — Маккензи, — сказал Гедимин, извлекая из вороха чертежей те, что были сделаны им. — А что с силовой частью? С ней всё понятно...
Изображать активную зону он сперва не хотел — ничего, отличного от стандартного проекта "альнкит", в ней не было — но потом, подумав, всё же начертил — просто для удовольствия. Дальше шли облучатели, управляющие элементы, слои демпферов, спаренные коридоры оттока — и две накопительные сборки на выходе, более массивные и ёмкие, чем те, что он каждый день видел в "Вайтроке". Две сборки принимали всю энергию, перенаправляемую лучевым сигналом на коридоры оттока; то, что выделялось между сигналами, поглощалось реакторной выстилкой, уходя в "резерв". "При необходимости — развернуть облучатель и выдавить остатки," — сделал сармат пометку рядом с чертежом. Оставалась биозащита, и Гедимин, задумавшись на секунду, решительно вычеркнул защитные поля. "Только флия и ипрон. Материальная защита. Никаких выгорающих полей и сдыхающих генераторов. Маккензи разноется... ничего, найдёт резервы. Реакторный рилкар вот сюда, а тут — ипроновую фольгу..."
Айзек, кашлянув, постучал пальцем по его наплечнику.
— Ипрон? Атомщик, ты представляешь объёмы?
— Подожди, сейчас подсчитаю, — недовольно дёрнул плечом сармат. "Сюда ещё пару резервных сборок, а здесь — передатчик. Мачта... мачту ставить некуда. Сделать точку раздачи прямо тут, в машзале? Нет, рискованно. Мало ли что прилетит снаружи... Вот сюда поставим минимачту. Такой пусковой стол для дронов..."
— Пихай всё в трюм, — услышал он азартный шёпот Иджеса. — Складам там и место. Воду, субстрат, — всё в трюм! Да, а что там с едой? Местная органика годится на субстрат?
"После обугливания — должна," — ответил про себя Гедимин, обсчитывая параметры "ракетного" энергопередатчика и перекрываемой шахты над ним. "Атомы есть атомы, Би-плазма себе выберет нужные."
— Потолок в три метра? — снова прошептали над ухом — в этот раз Айзек.
— А сколько? — Иджес недоумённо хмыкнул. — А, верно, нужен запас сантиметров в пять...
— Иджес, ты где видел таких сарматов? — шёпот стал громче и недовольнее. — В экипаже семь из восьми — филки! Куда им этот лишний метр?!
Иджес сердито фыркнул.
— А нормальных там совсем не будет? Мне в эти филкские норы как забираться, ползком?
— А как ты ходишь на второй этаж? — отозвался Айзек. — Место надо экономить, механик. Ты ещё учти — всё это надо пробурить в базальте...
"Насосные станции," — Гедимин добавил ещё одну колонну фильтрации к энергоблоку. "Маленький реактор — и гора насосных станций. Всё как обычно... ну, хоть с градирней не возиться."
— А чего она круглая? — спросил Иджес, заглядывая в чертёж. — Айзек, ты заметил? Получается здоровая такая сфера... А зачем антиграв?
— Выравнивать гравитацию, — отозвался Гедимин, добавляя к центральному агрегату гравикомпенсаторы. Айзек хмыкнул.
— Это, мне кажется, лишнее.
Гедимин молча добавил ещё один компенсатор. "Ты бы сначала выложил размеры планеты. А там у вас неизвестно что... может, и гравитация скачет."
Передатчик на запястье Айзека протяжно загудел.
— Работаем, — буркнул сармат в коммутатор. — Да, втроём. Кое-что есть. Гедимин, можно твой лист переснять?
Передатчик засвистел, считывая информацию. В коммутаторе щёлкнуло.
— Какой глайдер? — недовольно переспросил Айзек. — Мы только разогнались... Конец смены? Ладно, буду. Ну да, надо обдумать... Отбой, Кенен. Отбой!
Он выключил передатчик и с тяжёлым вздохом поднялся на ноги. Иджес и Гедимин смотрели на него с недоумением.
— Меня отзывают, атомщик. Говорят — и так задержался, — снова вздохнул Айзек, раскладывая листки по стопкам, а скреплённые стопки — по карманам. — А вот эта взлетающая мачта... кто-то такие штуки уже делал? Я больше слышал о стационарных...
— Не делал, — признал Гедимин. — Но они несложные. Обмотать дрон защитой, надеть сверху кольцевые накопители, снизу, в шахте, воткнуть излучатель — пусть посылает сигнал... Я бы сделал один на пробу, только у меня накопителя нет.
— Передам Маккензи, — пообещал Айзек, протягивая руку на прощание. Он снова выглядел виноватым — не так, как во время рассказа об условиях Равнины, но Гедимину всё равно стало не по себе.
— Мне вот что интересно, — задумчиво сказал Иджес, поднося ненужные листки к "жалу" включённого лучевого резака. — Станцию в одиночку не построишь, вдесятером — тоже. Нужны тысячные бригады. Как Маккензи протащит их на Равнину незаметно для макак?
— Строители ладно, они потом вернутся, — сказал Гедимин, выловив тревожащую его мысль. — А экипаж? Две сотни сарматов пропадут бесследно в один день? Перед войной так бывало, но сейчас-то макаки бдительнее...
Айзек громко хрюкнул в респиратор.
— Ничего-ничего, — качнул он головой, поймав озадаченный взгляд Гедимина. — Ты особо не волнуйся из-за этой станции. Просто проект, чертёж на бумаге. Может, на этом дело и кончится.
Глайдер ждал его у офиса — Маккензи прислал одну из любимых им машин без крыши. Никаких меток, относящих её к имуществу "Налвэна", Гедимин не разглядел, — похоже, машины без крыши тут любил не только Маккензи, но и кто-то из "мартышек".
— Просто проект, как же, — пробормотал Иджес, глядя, как закрываются за глайдером ворота. — Года не пройдёт, как начнут строить. Я знаю Маккензи. Ещё бы понять, зачем это ему...
Гедимин пожал плечами.
— За такую работу должны хорошо платить.
Иджес фыркнул.
— Чем — бочонками?.. Хотя... Интересно, чем он платит равнинникам за руду и прочее.
Он тихо рассмеялся.
— Маккензи после войны неплохо так развернулся. Межгалактический торговец, жёваный крот...
