Волчица и пряность. Том 3

Уши Хоро дёрнулись, она глубоко вздохнула. Возможно, это воспоминание заставляло её злиться. Она тогда, надо думать, ждала, что Лоуренс побежит к ней наверх, сжимая в руке брачный договор. Она ждала, возможно, прождала всю ночь, а он так и не пришёл. При этой мысли Лоуренс почувствовал себя не вправе жаловаться, даже если Хоро загрызёт его насмерть.

— Ты же сказала мне в Рюбинхайгене? Чтобы не пытался неумело юлить, а прямо говорил, что было на душе. И что лучше разозлиться и наорать друг на друга, чтобы быстрее решить проблему.

Хоро почесала основание уха, словно была уже не в силах сердиться.

Даже когда Лоуренс увидел Амати, вышедшего из постоялого двора, она сохранила трезвость мысли и придумала подсунуть Лоуренсу брачный договор, чтобы он разозлился, и ему было легче выразить свои истинные чувства. Но Лоуренс воспринял её действия как вызов.

Тем не менее, думая об этом сейчас, Лоуренс понимал, что тот момент был, несомненно, наилучшим для того, чтобы он выплеснул то, что было у него на душе, что он не хочет, чтобы она принимала предложение Амати. Похоже, этого было бы достаточно, чтобы объясниться.

— Значит, я стал неправильно застёгиваться с первой же пуговицы, — произнёс Лоуренс.

Хоро, стиснув зубы, посмотрела на него скорее с обидой, чем с досадой.

Лоуренс проявил огромное непонимание.

— Ты... ты расстроилась из-за Йойцу... а потом извинилась передо мной... — продолжал Лоуренс, и в его памяти ожило её прости, произнесённое нетвёрдым голосом. — Ты тогда смогла прийти в себя... Так, наверное?

Хоро внимательно посмотрела на Лоуренса. И глядя таким образом, обнажила клыки.

Она тогда намеренно истолковывала слова Лоуренса в злую сторону, чтобы превратить в слова и швырнуть ему в лицо, а потом, придя в себя, осознала серьёзность содеянного. И не стала упрямиться. Хоро немедленно извинилась, свершено искренне извинилась.

А Лоуренс воспринял это, как последнее слово, с которым она закрыла сердце.

Ему захотелось закрыть лицо руками, когда он вспомнил этот момент.

Он уже тянул к ней свою руку, но её прости его остановило. Если бы он смог сказать ей всего пару слов, всё могло сложиться куда лучше.

Вместе с тем он подумал, насколько в тот миг была ошеломлена Хоро. Хотя она и наговорила ему со зла много плохого и ужасного, но извинилась за это. А Лоуренс, не сказав ни слова, попятился и ушёл.

Мудрая волчица Хоро, должно быть, сразу поняла, какую пуговицу неправильно застегнул Лоуренс. Однако, сообразив это, сочла глупым пытаться тут же объяснить ему, в чём он был неправ. Она должна была продумать важные для себя вещи, проявляя при этом всю возможную осмотрительность.

И сейчас перед Лоуренсом были глаза Хоро, в которых разгорался гнев.

— Что за болван! — закричала она, наконец, вскакивая с кровати. — И так плохо соображаешь, так и ещё дал голове вообще отдохнуть! Ты уничтожил всю мою крополивую работу, так ещё вдобавок причислил меня к твоим врагам? Да ещё и странная одержимость к договорам с этим юнцом, ты хоть понимаешь, как это всё усложнило? Это правда, что мы с тобой встретились лишь недавно. Но всё же я думала, что между нами появилась глубокая привязанность. Или я это только навоображала себе? И на самом деле?..

— Я хочу продолжить свой путь с тобой.

Стул и кровать разделяло расстояние в пару шагов. Это всё, что разделяло человека с волчицей, торговца с той, которая торговцем не была. Он мог достать её, лишь протянув к ней руку.

Лоуренс взял руку Хоро, её рука немного дрожала.

— До сих пор вся моя жизнь была связана с торговлей, и я намереваюсь продолжать этим заниматься и впредь. Поэтому, прошу тебя, не думай, что я буду уделять внимание чему-то ещё.

Лицо Хоро помрачнело.

— И всё же я, несомненно, хочу продолжать свой путь с тобой.

— Тогда я для тебя — кто?

Вопрос, прежде лишавший Лоуренса дара речи. Сейчас он уверенно ответил:

— Словами это не выразить.

Хоро на миг раскрыла шире глаза, её уши дёрнулись, а потом... Потом, с таким видом, будто она, потрясённая его словами, не знала, плакать или смеяться, Хоро улыбнулась:

— Какие-то солёные слова...

— Тебе же нравится солёное сушёное мясо?

Она расхохоталась, потом обнажила оба клыка и поднесла к ним руку Лоуренса:

— Ненавижу.

Лоуренс безропотно принял боль, пронзившую тыльную часть его ладони, в качестве наказания. Потом, продолжая терпеть, заговорил:

— Но я хотел бы тебя кое о чём спросить.

Хоро, с некоторым даже остервенением кусавшая его ладонь, подняла голову:

— Мм?

— Как ты узнала, что пирит есть у алхимиков?.. Нет, это ты, наверное, услышала от Амати. Лучше о другом, как ты получила у Дианы разрешение купить пирит? Вот этого я понять не могу.

Странный вопрос — отобразилось на лице Хоро, и она посмотрела в окно.

Солнце село, вот-вот должно было возобновиться празднование. В нём должны были использоваться огромные чучела, сражавшиеся минувшей ночью, у одного из них, изображавшего большую собаку, даже не хватало половины головы. Участники праздника, похоже, не пришли в себя после вчерашнего, издали было видно, как их шатает, некоторые даже шлёпались на задницы, и это не было лицедейством.

Тем не менее, им удалось выстроиться и начать достаточно слаженно перемещаться по площади, подчиняясь звукам флейт и барабанов.

Хоро вернула взгляд на Лоуренса и движением глаз предложила подойти к окну. Причин отказываться у того не было, и они вместе прошли к окну.

— Я достаточно неплохо разобралась в том, что ты пытался сделать, потому что этот юнец Амати рассказал мне всё в подробностях. Всё же я бы хотела похвалить тебя за то, что ты придумал.

Хоро, прижавшись спиной к Лоуренсу, стремила взгляд на праздник. Из-за этого ему не было видно выражения её лица, но она его похвалила, и он просто принимал это.

— Значит, Диана. На самом деле я была там с другой целью.

— С другой?

— Правильней сказать — попросить об одолжении. Я смогла узнать, где это, по запаху письма. Но этот сильный запах, как от горячих источников, мешал найти.

Лоуренса поразило, что она вообще смогла сделать это, но она справилась, хотя это было достаточно сложно.

Потом Хоро вздохнула и продолжила, по-прежнему не глядя на Лоуренса.

— Я говорила с ней вот о чём. Я попросила её придумать какую-нибудь легенду, по которой бы вышло, что Йойцу может всё же где-то в другом месте существовать, и рассказать её тебе.

Лоуренс мотнул головой и вдруг понял. Ему было бы проще возобновить разговор с Хоро, если бы он услышал от Дианы такую легенду. Это послужило бы для него лучшим толчком.

— Да только... — продолжила говорить Хоро, её голос стал недовольным. — Я рассказала о ситуации, Эта девчонка выслушала, что хотела, и пропустила мою просьбу мимо ушей.

— Вон оно как?

Лоуренс вспомнил, что сказала ему Диана, когда он уходил: 'Постарайся'. Может быть, она иронизировала.

— Причина — ты. Слушай, — и Хоро наступила Лоуренсу на ногу, приводя его в себя.

Но Лоуренс всё равно недоумевал.

— Надо же... Преодолев неловкость, я рассказала ей всё, что случилось, а потом перешла к своей просьбе относительно тебя. И тогда эта девчонка придумала этот нелепый план.

Э, подумал Лоуренс, больше слов у него просто не нашлось. Получается, это Хоро пришла к Диане перед ним.

— Думаю, ей было приятно посмотреть на твою решимость... И она говорила так, будто знала это заранее.

Вот что означало 'Постарайся', подумал Лоуренс. Но он не мог избавиться от ощущения, что что-то важное проскользнуло мимо его внимания. Он попытался определить, что это, но тут Хоро вдруг на миг повернулась, чтобы с изумлением взглянуть на него.

— Вопрос, который ты задал, достиг и моих ушей.

— А! — воскликнул Лоуренс.

Хоро злорадно рассмеялась и повернулась к нему.

— Слышал много историй, в которых боги с людьми, и у них всё было хорошо, так, да?

Выражение лица Хоро, смотревшей ему в лицо, её улыбка пугали Лоуренса. Её тонкие руки обвили его спину, как две змеи, которые ни за что не выпустили бы добычу.

— Если ты этого хочешь, я возражать не буду. Взамен... — произносила Хоро, и её лицо окрашивалось в красный цвет отблесками разгоравшегося за окном огня. — Взамен будешь ко мне ласковей?

Может быть, Хоро в действительности была демоницей, наполовину серьёзно подумалось Лоуренсу, и он потрясённо застыл.

— Вот же, — вдруг произнесла устало Хоро. — После разговора с этой девчонкой мне не хочется.

Потом она снова прильнула к Лоуренсу и, обнимая его, посмотрела в окно. Её глаза смотрели куда-то дальше разворачивавшегося праздничного действа.

— Ты понял, что эта девчонка не человек?

Лоуренс поразился так, что даже не смог произнести: 'Не может быть'.

— По комнате разбросано много перьев. Они принадлежали девчонке.

— Вот как?.. — спросил Лоуренс и припомнил, что был момент, когда он, глядя на Диану, действительно подумал о птице.

Хоро кивнула и продолжила:

— Её исходный облик — птица, крупнее тебя. Она полюбила странствующего монаха, и они были вместе много лет, построили вместе церковь, но монах стал относиться с подозрением к молодой, никогда не старевшей женщине. Остальное тебе понятно, да?

У Лоуренса ёкнуло сердце, руки Хоро, обнимавшие его, сильнее сжались вокруг него. Лоуренс ощутил понимание, почему Диана собирала древние сказания и заботилась об алхимиках. Однако было бы слишком горько облечь это в слова. Да и Хоро не захотела бы это услышать.

И потому Лоуренс не стал ничего говорить. Он лишь обнял худенькие плечи Хоро.

— Я хочу вернуться в родное селение. Даже... если его уже нет, — негромко сказала Хоро.

— Да, — ответил Лоуренс.

Двигавшиеся за окном соломенные чучела великана и огромной собаки, наконец, столкнулись, толпа откликнулась восторженными криками. Но Лоуренс уже понял, что это столкновение не изображало сражения. Люди, столкнувшие чучела, смеялись, а толпившиеся вокруг зеваки радостно поднимали чаши и кружки с напитками.

Это даже не было столкновением, чучела просто сошлись, чтобы быть вместе.

Потом люди начали на площади петь и танцевать, а чучела подожгли в центре перекрёстка.

— У-ху-ху-ху, умеют же люди устроить что-то настолько яркое, — сказала со смехом Хоро.

— Да, это здорово.

Лоуренс ощутил на своём лице жар, хотя до горевших чучел было довольно далеко. Люди приветствовали криками столь большой огонь, что, казалось, оно доставало до луны, провозглашали тосты и вместе пили. Этот праздник был о том, как собравшиеся в Кумерсуне люди и боги из разных мест, пройдя через период ссор, достигли согласия и теперь вместе пили и радовались.

Ссоры, противостояния должны рано или поздно завершаться.

— Мы тоже могли бы пойти, — произнесла Хоро, но не двинулась с места.

— Вот... как? — переспросил Лоуренс, со смутным подозрением посмотрев на Хоро.

Тогда она подняла голову и сказала:

— Я бы не возражала против пылкости, как у этих чучел.

Горевшие за окном чучела постепенно оседали, сливаясь в единое целое.

Однако Лоуренс ответил с непринуждённой улыбкой:

— Возможно, у меня получится, если я достаточно напьюсь.

Хоро рассмеялась, показав свои клыки, потом, довольно помахивая хвостом, радостно ответила:

— Кто тогда позаботится обо мне, если я достаточно напьюсь, болван?

Продолжая смеяться, Хоро взяла руку Лоуренса и повела его к двери.

В городе Кумерсун разворачивалась ещё одна шумная ночь. А спустя некоторое время по городу поползли слухи, что в празднике приняла участие настоящая богиня.