— Я не понял, кто пойдет? — удивился Федор Васильевич.
— Рыжий, покажи, — попросил Ит.
Скрипач вышел на середину комнаты, с минуту постоял, опустив голову, затем выпрямился. Сначала никто не сообразил, что происходит, а потом у Роберты и Федора Васильевича глаза медленно полезли на лоб.
Лицо Скрипача менялось. Сначала почти неуловимо, но затем изменения начали проявляться все явственнее — разрез глаз сделался иным, линии скул и подбородка смягчились, губы стали ярче и полнее, несколько прядок медных волос закрутились в изящные тонкие спиральки. Одновременно стало меняться тело и руки — утончились запястья, пальцы, линия плеч обрела плавность... и вот посреди комнаты стоял уже не Скрипач, а красивая девушка лет двадцати пяти. Девушка чуть наклонила голову и внезапно лукаво подмигнула Федорову Васильевичу. Тот изумленно захлопал глазами.
— Мы метаморфы, — невозмутимо пояснил Ит. — Это одна из метаморфоз. Разрешите представить — Файри, она же Огненная Бестия, она же Саламандра, она же Лайт. Метаморфоза "огонь", проще говоря. Практика доказывает, что женщина иной раз способна запросто попасть туда, куда мужчину в жизни никто не пустит, причем без всяких для себя последствий. Файри и Найф в этом неоднократно убеждались.
— Волосы и сиськи делать не буду, мне лень, — томно произнесла девушка чуть хриплым глубоким меццо. — Жаль, что моя лучшая подружка Найф сейчас не при делах. Но ничего, это поправимо, верно?
Ит кивнул.
— Это как? — обрел дар речи Федор Васильевич.
— Это-то как раз не сложно. — Ит задумался. — Сложно другое. Нужна техника, с помощью которой можно за неделю проскочить все шесть точек. Способ, чтобы протащить эту технику через границу. И что-то, с помощью чего колонну, с которой мы пойдем, можно будет задержать в Нью-Йорке до нашего возвращения.
Ольшанская вдруг встала, подошла к Скрипачу. Задумчиво и внимательно осмотрела его с головы до ног, недоверчиво хмыкнула.
— Какие-то вопросы? — с вызовом уставилась на нее Файри.
— Это... имитация или вы сейчас действительно женщина? — спросила Ольшанская.
— Я сейчас действительно женщина, — подтвердила Файри. — Причем полностью. И даже на генетическом тесте я буду женщиной. Роберта, мы обычно работаем в мирах, которые сильно обогнали ваш, и как вы думаете, мы хотим в один прекрасный момент проколоться на метаморфозе?
— Вопросов нет, — развела руками Ольшанская.
— Тогда я — обратно, — сказал Скрипач уже обычным своим голосом. Через минуту лицо его стало прежним. — Слушай, а я по ней, оказывается, соскучился, — обратился он к Иту. — Лет десять, по-моему, не использовали... я прав?
— Если не больше. — Ит задумался. — Как бы не все пятнадцать.
— Способ, способ, способ... — пробормотала Ольшанская. — Нашла!
— Что вы нашли? — не понял Федор Васильевич.
— Гуманитарная миссия. Можно устроить образцово-показательный скандал в Центральном парке, а заодно и немного помочь тому несчастному, который там окажется... в смысле, гостю.
— Хорошая мысль, — одобрил Ит и улыбнулся Ольшанской. — Теперь дело за всем остальным...
08
Москва, НИИ БВФЖ
Подготовка
На колонну, идущую из Москвы в Нью-Йорк, напали "санди".
И пока у первых трех машин шла ленивая неспешная перестрелка, "санди" под шумок порезали кузов последней машины. И поперли оттуда несколько деревянных ящиков, в которых (английская таможня это может подтвердить под присягой) находились запчасти для антикварных русских машин, находящихся в государственном Техническом музее США. Видимо, подумали, что это оружие.
Сволочи.
И колонна пошла дальше, причем последняя машина шла с раскуроченным кузовом, наспех затянутым брезентом, кое-как прихваченным парашютными стропами.
На этом неприятности колонны не кончились, они, по сути, только начинались. Когда колонна подходила к территории США и собиралась уже покинуть нейтральную зону и пройти таможню, у головного БЛЗ лопнуло переднее колесо, и машина чуть не ушла в воду. Ее перекосило, занесло, и она, вдобавок к покрышке, разлетевшейся буквально в лохмотья, еще и встала так, что перегородила собой всю дамбу.
С американской стороны вышли на скутерах пограничники. Они застали следующую картину — отчаянно матерящиеся русские резали гигантскую покрышку, и, по всей видимости, собирались монтировать новое колесо — по крайней мере, на машину уже установили лебедки.
По международным законам кидать резину в море было нельзя. Ее полагалось сжечь на дамбе.
Русские жечь резину не хотели, а хотели они благополучно кинуть в воду то, что осталось от покрышки, поставить колесо и дойти, наконец, до города.
Погранцы объяснили русским, что они неправы.
Русские ответили, где они погранцов и законы видели. И не хотят они нюхать всю ночь эту пакость, потому что им жить еще не надоело.
Припирались с час, не меньше, но потом караванный все-таки отдал приказ — покрышку сжечь.
И русские стали жечь резину.
И жгли ее всю ночь.
Погранцы, понюхав часик, сели на скутеры и, подбадриваемые едким дымом и не менее едким русским матом, отбыли обратно.
Наступила ночь.
С последней машины, той, что с порезанным кузовом, четверо русских сноровисто сгрузили пять деревянных ящиков. За три минуты распаковали. Двое из них потащили деревяшки к резиновому костру, а двое, еще за три минуты, соединили содержимое и швырнули в воду.
Металл булькнул и, как и положено металлу, пошел ко дну.
Деревяшки быстро сгорели, через час от них не осталось ни следа.
К утру колонна была уже на таможне Нью-Йорка.
А через сутки караванный повел своих людей на экскурсию по городу. Видимо, чтобы продемонстрировать самый правильный в мире "русский стиль жизни". Сначала посетили музей авангардного искусства, потом — галерею классической живописи, а потом отправились на Манхэттен, в музей Естественной истории.
И после музея решили прогуляться в Центральном парке.
* * *
Исходить, конечно, пришлось из местных условий. Это всей операции очарования не добавило, потому что условия оставляли желать лучшего. Кроме того, операция требовала некой нарочитости, в некотором смысле это был фарс, наполовину состоящий из тщательным образом продуманного плана, а на вторую половину — из серии экспромтов и провокаций.
На подготовку ушло пять месяцев: рекордно короткий срок для поставленной цели. Первоначальная задача (проверка американского гекса, рассчитанного Ольшанской) обросла рядом новых. Совершенно неожиданно к операции присоединился Ространс, а затем Министерство Иностранных Дел.
Оказывается, "Глобал транзит" перешел дорогу многим. Слишком многим. Пол Эрменхильдо Теодуло, основатель, директор и единственный владелец "Транзита", за последние двадцать пять лет хорошо напакостил мировому сообществу — но сделать с ним ничего не получалось. В чем он только не был замечен!.. И перехват заказов. И незаконные перевозки. И демпинг, причем как внутренний, по США, так и международный. И монополизация — уже не только на территории своей страны. И вызывающе наглое, хамское поведение его водителей и колонн — те же "Хаммеры", которых пришлось три часа уговаривать пройти километр задним ходом... Было еще много чего, но поймать Эрменхильдо Теодуло не удалось ни разу. Ни на чём. Он благополучно каждый раз выходил сухим из воды. Да еще и прикрывал часть своей деятельности благотворительностью. Нарочитой. Кричащей. Но это имело успех...
...Попав впервые на закрытое совещание в МИД, и послушав доклад о "Транзите", Ит и Скрипач сходу, не сговариваясь, повернулись друг к другу и шепотом сказали одно-единственное слово — Стовер. Микаэль Стовер, давно уже покойный, действуя примерно таким же образом, как Эрменхильдо Теодуло, сумел за сто лет прибрать к рукам всю планету. Принцип был прост: используя слабину, любую слабину, заставить мир от тебя зависеть. Любое явление подходило для этого. Любой вид деятельности.
В данном случае Теодуло старался (и это они тоже поняли сразу, как только начали разбираться) подгрести под себя, вернее, под "Транзит", все международные перевозки. Мир пока что сопротивлялся, но, судя по тому, насколько сильно проблема волновала МИД, практически всех уже заставили начать прогибаться.
— Не совсем понятно, где он берет столько денег и столько времени подряд, ведь такой демпинг дорогое удовольствие, — после совещания Ит со Скрипачом сидели в министерстве и читали отчеты, коих оказалось великое множество. — По сути дела, он работает или в ноль, или даже в убыток, — Ит рассеяно полистал очередную папку. — Причем использует технику, которая мягко говоря, не экономична...
— "Хаммер" жрет, как полтора БЛЗ, — подтвердил Скрипач, вытаскивая лист со спецификацией. — Зарплата водителей — в два раза выше, чем, к примеру, у русских или итальянцев. А стоимость услуг — чуть не в три раза ниже. Удивительно, что наша почта до сих пор не пересела на "Хаммеры". Там, правда, есть договор с Ространсом, и...
Наша почта...
Наша почта, наши машины, наши люди, наши...
"Русские гермо. — Ит засмеялся про себя. — Добро пожаловать в театр абсурда".
— Странно еще то, что он, выжив кого-то с рынка, не поднимает цены, а удерживает прежнюю планку. — Скрипач отложил спецификацию, потер виски. — Для чего? В общем, на это в любом случае надо посмотреть изнутри. Время несомненно упущено, местные задергались слишком поздно...
— У них не было вариантов. — Ит задумался. — А для чего?.. Есть у меня одна мысль.
— Какая?
— Ему не нужны деньги. В общем и целом "Транзит" находится в нуле — этого он и добивается. Прибыли нет, потерь нет, а мир охвачен...
Ит запнулся.
— Ну, договаривай. — Скрипач склонил голову к плечу.
— У него есть быстрый доступ в любую страну, практически к любой точке... и к любой площадке.
— Ты думаешь, что деятельность "Глобала" — это способ...
— Способ держать под контролем. — Ит сделал ударение на слове "контроль", — практически всю планету. Или, по меньшей мере, ту ее часть, которая его интересует. Это такая вот Транспортная сеть, в некотором смысле.
Скрипач задумался.
— Транспортники, конечно, монополисты еще те, но они никогда не будут возражать, если мир пользуется теми же межпространственными коридорами или порталами. Умеешь — делай, они не возражают. Да и денег они берут, мягко говоря, немало. Себя, в отличие от "Глобала", они не обижают.
— Это да, — согласился Ит. — Но все равно суть проблемы именно такая, как я сказал. Кому-то — возможно самому Эрменхильдо Теодуло, а, возможно, тому, кто стоит за ним — требуется для чего-то то, что мы сейчас наблюдаем.
— Остается открытым вопрос — для чего, — подытожил Скрипач.
— Возможно, им известно нечто неизвестное нам, — задумчиво проговорил Ит.
* * *
Министр, конечно, дальше монополизации перевозок не думал. И деятельность "Глобала" с площадками прибытия не связывал. Гостей и площадки он считал каким-то никчемным баловством (несмотря на то, что двое гостей сейчас сидели напротив), интересовало его, по сути дела, только одно: что будет с Ространсом, если "Глобал" займет рынок полностью. Впрочем, его тоже можно было понять — не в интересах страны гибель целой отрасли и, в связи с ней, потеря средств. Слишком много на перевозки завязано. Да и границы, опять же...
Через час разговора с министром оба поняли — во-первых, говорить с ним дальше бесполезно, это не Ольшанская и не Томанов, с которыми можно обсуждать подобные вопросы, во-вторых, придется собирать сведения еще и для него, и, в-третьих, кое в чем министр может оказаться полезен. Например, в переброске через три границы нужной техники.
* * *
С техникой получилось еще интереснее.
Перебрали множество вариантов и остановились на единственном приемлемом — "старая машина". Двухместная, маленькая, сильно потрепанная старая машина... на которой можно при желании выжать под сто пятьдесят километров в час, а то и больше. В которой будут оборудованы необходимые тайники. Которая не сломается в неподходящий момент. Которую можно заправить любым бензином — используя присадки, разумеется. Присадки, которые очень быстро убьют двигатель, но позволят сделать то, что нужно.
А нужно...
Нужно за неделю проскочить и отработать три точки, кроме уже имеющейся в Нью-Йорке. Те, которые, как уже точно известно, тем или иным образом связаны с "Глобал транзит". И которые разбросаны по территории всей страны, потому что гекс замечательным образом захватил шесть штатов одновременно.
Площадки выхода, которые требовали проверки, оказались расположены в следующих местах:
Первая — в Северной Каролине. Она находилась под вопросом, потому что по ней, как выяснилось, уже имелись кое-какие данные, их просто надо было найти. Точка считалась статичной, то есть гости на ней не появлялись, но "звучала" она, в отличие от точки в Хайдельберге, не "богато".
Вторая точка располагалась в Миссисипи.
Третья — в Оклахоме.
Четвертая — в Айове.
Пятая — в Мичигане, но Мичиган решили не смотреть. Там в свое время побывал Федор Васильевич, да и точка была известная. Тоже статичная, и потому интереса ни для кого не представлявшая.
И шестая — в Нью-Джерси, но с ней и так все было понятно.
Хотя бы: Миссисипи, Оклахому и Айову.
Хотя бы...
Кроме машины требовалась, конечно, аппаратура, и громоздкий "шельмах" для поставленной задачи совершенно не годился. Практически ничего, из того, что имелось, не годилось — занимало слишком много места, работало слишком долго, было слишком неудобным.
Пришлось повозиться.
Но за три с половиной месяца успели все.
И сделали машину — спасибо, Ространс помог с мастерскими, а министерство — со списанным давным-давно "бьюиком", аналог которого имелся при посольстве с США, и который удалось превратить в такой агрегат, что на испытаниях приемка не поверила, что подобное в принципе возможно. Особенно после того, как "бьюик" после контрольного заезда разобрали на запчасти за пятнадцать минут и разложили по ящикам — Ит сам придумал эту блочную систему, вот только с нужным сплавом едва не прокололся, две недели подбирал металл, ничего не подходило...
И буквально на коленке собрали три анализатора и с десяток "маячков-маркеров", при одном взгляде на которые Федор Васильевич чуть в обморок не упал — о таком он и мечтать никогда не мог.
И провесили приблизительные маршруты.
И... и сделали еще кучу всякой мелкой работы, вроде инструктажа колонны, тренировок с составом, инсценировки разрыва покрышки БЛЗ (Николай брал это на себя, и в результате справился мастерски), и...
...И потом Ольшанская закатила им грандиозный скандал — она до сих пор не могла забыть той кошмарной ночи, и теперь ни один приступ без нее не обходился.
* * *
Роберта оказалась еще умнее, наблюдательнее и дальновиднее, чем они оба предполагали. И дальнейшее развитие событий в связи с этими обстоятельствами стало для всех, включая и ее саму, несколько неожиданным.
