Год Вэй. Гильдия Реальности

Предвкушая сегодняшний день, обед, общение с девочками Пантелея, которым я приготовил кучу подарков, а затем серьёзный разговор и совместное планирование "захвата мира", я втянул напиток из чашки за несколько глотков.

— Молодец, Игореша, хороший и ароматный кофеек! Я пошёл в душ, — сообщил я блондину, зная, что он и водичку для меня сделает потеплее.

Аккурат без пяти минут час мой кар выехал с федеральной трассы и въехал в коттеджный посёлок, следуя передаваемым с коммуникатора Пантелея координатам. Кар заехал на стоянку для гостей коттеджей, и, взяв приготовленный чемодан подарков, я пересел в поджидавший меня минимобильчик, который доставил меня прямо к крыльцу огромного срубового дома. Все-таки Пантелей был ретроградом.

Двойные двери разъехались, пропуская меня внутрь, я оказался в большом светлом холле, где меня поджидала вся дружная семья Пантелея. Поздоровавшись с малышкой Сюззи, отдав должное новым причёскам старшей дочери и жены Пантелея, я приступил к раздаче подарков.

Что можно подарить жене человека, у которого есть все? Поэтому я поступил просто, отобрал и срезал пятьдесят пять самых лучших роз из моей оранжереи и положил их в термочемодан. Сейчас, когда я достал и вручил их хозяйке, они были такие же свежие и пахнущие, как десять часов назад, когда я их срезал. Элизабет шумно втянула воздух, наслаждаясь ароматом, и благодарно улыбнувшись мне, оценив подарок, убежала искать вазу.

Розандилии я подарил набирающий популярность среди молодежи набор для ухаживания за ногтями. Спустя нескольких минут ожидания в ногтевом боксе на пальцы переводились голограммы картин, количество репродукций в памяти бокса было беспредельно огромным, но их можно было увеличивать еще, просто подключая бокс к визарду.

Девочка тут же оставила нас, чтобы опробовать мой подарок.

— А мне, Гоша какой будет подарок? — малышка Сьюззи уселась ко мне на колени и смотрела прямо в глаза, ожидая ответа.

Пантелей улыбался и не спешил приходить мне на помощь.

— Маленькой принцессе, вот эти серьги! — не стал я заставлять её долго ждать.

Я достал коробочку с золотыми сережками, со оставленными в них голубыми микрофонами и динамиками с имитацией под сапфиры.

— Ой, а у меня ещё нет коммуникатора, я же маленькая!

— Ничего, ты можешь подключать их к домашнему визарду или к маминому, — объяснил я девочке, она тут же слетела с моих колен и бросилась к входящей в холл, с вазой полной цветов, Элизе.

— Мама! Гоша мне сережки подарил, смотри какие красивые.

Последние слова Сьюззи сказала шепотом, когда Элиза присела перед ней на корточки, улыбаясь и обнимая дочь.

— Игорь, ты нас балуешь! — Пантелей покинувший роль зрителя шагнул ко мне на сцену, мы крепко пожали ладони.

— Мальчики пойдёмте на веранду. Гоша, ты голоден? Долго добирался? Будешь обедать?

— Спасибо, не откажусь, — улыбнулся я в ответ хозяйке дома.

Пообедав на свежем воздухе, мы заказали бутылку рома, двадцати трёхлетней выдержки, дождались, когда девочки Пантелея покинут нас, оставшись наедине.

Разлив и выпив по стаканчику, на лёгком морозце, я ощутил, как яркий и крепкий вкус солнечного напитка повысил и без того прекрасное настроение Пантелея.

— "Пора перейти в главному".

Я молча вытащил свой коммуникатора и, демонстративно отключив его питание, положил на стол.

— Даже так? — удивился Пантелей, — что ты накопал в этот раз?

Я не стал отвечать, пока его коммуникатор не занял место рядом с моим.

— Все на много сложнее, шеф, — начал я свой рассказ, — похоже наше дело с автоавариями не закончено, и дело здесь не в Энтони Ли Вэй.

— Рассказывай, — шеф убрал улыбку с лица и наклонился вперед, показывая, что он сосредоточенно внимает моим словам.

— Пантелей, сначала я хотел бы, чтобы ты вспомнил, что наша история с автоавариями так и не нашла разгадку.

Шеф кивнул.

— Я и не забывал.

— Первый раз, автоаварии завершились незадолго до того, как полиция схватила Петрова и посадила его в КАЗПП, потом Петрова спустя месяц выпустили.

— Да там сбойнул компьютер КАЗа, я помню.

— Да, Петрова выпустили и через день снова посадили.

— За убийство постороннего прохожего, это мне все известно, — Пантелей, отмахнулся, торопя меня перейти к сути.

— Так вот, есть один факт, который очень много может прояснить на все произошедшее.

— Что опять скажешь, что это вирус Петрова? Так вирус в компьютерах распространяется вне зависимости от того, где сидит его автор, а аварий больше не было.

— "Шеф решил меня подколоть? Ничего, сейчас ему будет не до смеха!"

— Так вот Петрова выпустил КС. А за то время, что он сидел, социальный компьютер заработал для него миллиард, который оказался на счёте Петрова, на следующий же день, как его отпустили из колонии.

— Подожди, Игорь! Кто выпустил Петрова? Миллиард?! Кто заработал?!— голос Пантелея внезапно стал сиплым и шутить ему расхотелось.

— Ага! — кивнул я ему, — наш КС, выпустил, поработав немного, и у никому не известного программиста миллиард рублей на счету

— Откуда ты об этом знаешь?

— Эдос работает над делом террористов и поскольку подвижек никаких нет, смотрит за всем, в том числе и за Петровым. Вы ведь знаете, что Петров встречался с сестрой главного террориста?

— Да, видел в отчётах. Ну и как он заработал миллиард?

— Компьютер социума проворачивал сделки в играх за счет своей мощностей, деньги пускал в оборот, на них покупал еще больше процессорных мощностей на ЦОДах, и так по кругу.

— Охренеть! — только и смог высказаться шеф.

— И с исчезновением все становится ясно, шеф!

— ?

— Пока Петров сидит, кто-то похищает людей связанных с дизайном компьютерных игр и зачищают ему рынок виртуальных услуг, физически устраняя конкурентов, большинство пропавших — это виртуальные садовники. А может это террористы? Ты представляешь, что будет, если они в сговоре с Петровым?!

Я не спроста начал разговор про автоаварии Пантелей, — продолжал я рассказ, — догадки об участии Петрова в этом деле выстроились в одну общую теорию.

Полиция так и не доказала, что Ли Вэй устроил эти автоаварии. Да он умный, но у него другая специализация. Давай представим, что если автоаварии устроил компьютер социума? Взвесь возможности нашего КС и настройщика визардов, пусть и гениального. У кого из них больше способов управлять календарями рулевиков? Так чтобы это никем не было обнаружено? У Энтони Ли Вэй? Или у суперкомпьютера — абсолютного властителя нашего социума? Лично по мне, за КС — чистая победа, хоть пусть против него и сто тысяч гениев микропрограмм! Я уверен, аварии устраивал компьютер социума.

— Подожди ты, не скачи так с одного на пятого, — перебил меня шеф, — ты хочешь сказать Петров подобрал программный код влияния на КС? Да нас на смех поднимут, если мы скажем кому-то из понимающих в этом вопросе спецов и еще спросят, что такие умники делают в руководстве страховой?!

— Поэтому я и приехал сначала к тебе, даже Эдос не в курсе моих выводов. Все слишком серьёзно и не хочется так думать, но это же возможно?

— Слишком правдоподобно, чтобы быть бредом, — согласился он, — миллиард — это весомый аргумент в твоей теории. Допустим, что теория верна, чем это нам грозит?

— На поверхности следующее, КС управляет всеми платежными системами, кредитами, переброской электроэнергии по энергосетям, планированием населения, дорогами ответственных, погодой, приемкой в объединённый союз новых стран, короче всем, кроме нашей компетенции и компетенции СЭС.

— То есть, в худшем варианте, отключения электроэнергии, коллапс в экономике и конец Союза??

— И отключить КС мы не можем, получим тоже самое!

— Это слишком серьезно Игорь, то что ты сейчас на меня вывалил, ты понимаешь?

Я промолчал и так все было понятно.

— И все это в руках одного Петрова, — задумчиво протянул шеф, — только он знает код и знает, как отключить самосознание КС. У тебя есть мысли, что нужно делать?

— Думал, пока ехал к вам. План, вкратце, такой, используя возможности комиссара МПУ Центра Николая Костина, оказать давление на Петрова, чтобы он передал коды управления КС нам, — я хотел сказать "мне", но сдержался, смирившись с тем, что с властью придется теперь делиться, — только одних моих слов Николаю Эдмундовичу будет мало. Нужны аргументы по весомее, чтобы он действовал за рамками закона, — я сделал паузу и провел большим пальцем по горлу.

— Никаких нарушений законов! Игорь! Все будем делать по правильному!

— Как скажете, — тупизм шефа начал меня доставать, ведь какие перспективы открываются, а он боится пойти быстрым шагом.

— Нужно предупредить Николая Эдмундовича, чтобы привлек к этому вопросу как можно меньше человек, оптимально одного суперспециалиста, который проверит твою теорию.

— Комиссар не глупый человек, — кивнул я, — он был очень благодарен нам после того, как получил исключительные прерогативы в расследовании автоаварий, но с поиском Энтони у него получился некоторый... затор, и сейчас, он прежде всего заинтересован не столько в успешном окончании этого поиска, как в том, чтобы ему не напомнили об этой неудаче сверху. Поэтому он будет делать все, что мы ему скажем, из-за вашего влияния на его начальство в Москве. К тому же, привлекая к расследованию Эдоса, мы сможем рассчитывать на соблюдение секретности расследования.

— "Что же можно будет действовать и параллельно", — решил я, продолжая напевать дифирамбы шефу о его исключительной мудрости, пока мы допивали бутылку рома до дна. — "с Пантелеем пойду официальным путем, а вот с Эдосом и Николаем можно договориться и о неофициальном воздействии".

Желание и открывающиеся возможности стоили риска.

Ночевать я у шефа не остался, сославшись на то, что надо как можно скорее донести до комиссара МПУ Центра известие о том, что в нашу жизнь вмешиваются высшие силы, пока своими действиями местная полиция ничего не напортила. Попрощавшись со Сью и Элизабет, так и не сумевшую оторвать Розальдинию от раскрашивания своих ногтей, я сел в электрокар для гостей поселка, который довез меня до моего транспорта. Едва закрыв за собой дверь машины, я отдал команду помощнику на отправку домой и рухнул на кровать, заснув крепким спокойным сном, навеянный мне черным ромом хорошей выдержки.

Проснулся я, когда машина стояла во дворе под навесом, с тяжёлым ощущением похмелья. Блондинчик молчал, в календаре не было отмеченных событий на ближайшее время, но как только я заворочался и открыл глаза, включилась кофемашина и запахло кофе.

С чашечкой в руках я вышел из машины и поднялся в дом. Эдос еще спал, и я прошёл в спальню и сел на нашу кровать, любуясь его спокойным красивым лицом. Видимо от ощущения чужого взгляда он проснулся.

— Доброе утро, Эдос, — я протянул ему кофе.

— Спасибо, Гошен, — Эдос воспользовался моим предложением и принялся за кофе, — куда ездил?

— Обсудил с Пантелеем ситуацию по счетам Петрова. Сегодня он обратится в Головной штаб полицейского управления, скорее всего будет создана секретная группа для расследования деятельности Петрова по изменению программного кода КС. Я попросил, чтобы в её состав также включили тебя.

Мысль в глазах Эда заработала, его мозг начал просыпаться.

— Эдос, — я сделал испуганные глаза, — но об этой группе не должен знать никто, понимаешь?!

— Понимаю, я тебя не подведу, не сомневайся! — Эдос придвинулся ко мне поближе и положил руку мне на плечо. Я увидел, что с утренней эрекцией у него все в порядке

— Я знаю, что могу на тебя положиться! — ответил я, тоже начав возбуждаться.

— "Дела, потом, сначала семья", — с этой мыслью я перевернул партнёра на живот, и разбудил его окончательно.

Пока мой любимый готовил нам завтрак, я лазил по файлу Петрова, который был открыт Эдосом для меня, на полицейском сервере. Дела у полицейских шли не очень хорошо, информация была навалена кучей по разным папкам, никак не структурированных по названиям или по времени. Я едва нашёл отчёт из института киберологии и кибернетики, по которому с Петрова сняли обвинение в убийстве человека.

Я раз пять прочитал этот документ и ничего не понял. Выводы об искусственном происхождении трупа делались на основе обнаруженной глубокой киборгонизации организма, выше установленных законом величин.

Для моего гуманитарно-менеджерского образования такое объяснение не многое проясняло. Тем не менее протокол был утверждён соответствующим Актом, подписанным оттиском биополя директора ИКИК академиком Радоженнским, в котором было написано, что "вживленные чипы на усиление нервной активности и усиление свойств кожи с помощью генномодифицированных тканей животных однозначно говорят о продуманности изменений и не кустарном производстве. Рекомендуется проверить все лаборатории на предмет нелегальных модификаций людей". Наведя справки об академике через Википедию, я обнаружил около пятидесяти научных работ Радоженнского по вводу кибернетических надстроек в организмы людей и животных, исследований по влиянию изоберитезации на поведение и психологию индивидуумов, и около двух десятков опубликованных статей по робототехнике, и оснований не поверить этому заключению у меня не стало.

— Нашёл, что-нибудь? — Эдос поднялся в комнату прямо с подносом, на котором стояли непроливайки, чашки с творогом и булочками.

— Не многое, вот смотри.

— " ...усиление свойств кожи с помощью генномодифицированных тканей животных ..."

— Да обычная дрянь из генноткани, вот только кому было нужно делать это и для каких целей?

— Заметь, Петров проломил этой пакости черепушку в гараже МКД, а пятеро полицейских только ошарашенно смотрели на то, как их убивают, — заметил Эдос.

— То есть похоже для Петрова такая встреча не была в новинку, и он знал о модернизации. И готов убивать.

Эдос ошарашенно смотрел на меня.

— Думаешь он входит в группу террористов? Но ведь мы с тобой не нашли ни одного доказательства этому.

— Я не удивлюсь, что однажды мы узнаем, что это он возглавлял террористов, — закинул я первую удочку для Эдоса, ведь поправить моего капитана с пути "чести и служению" общества можно было только сильным эмоциональным потрясением.

Эдос еще больше удивился.

— У тебя появились новые факты по делу?

— Он перепрограммировал социальный компьютер, — просто сказал я.

— Что он сделал?!

Я посмотрел на Эдоса, выдержал паузу и продолжил.

— Это тот факт, информация по которому дала такую секретность рабочей группе, и я даже тебе не должен был этого говорить до момента включения тебя в группу расследования, — я виновато поступил взгляд, — но у меня не может быть от тебя никаких секретов!

Я снова поднял глаза на партнёра, ища в его эмоциях подтверждение, что он мне поверил.

— Гошен, я же сказал, что ты можешь положиться на меня полностью! Я никому не скажу!

— Я верю тебе, любимый. Кстати помнишь запись обращения Вэя в интернете, о проведении референдума по возврату Правительственного управления в социум? — спросил я Эдоса по теме широко обсуждаемой в интернете уже третий месяц подряд.