Мезозой-2. Тайны Тайи

Ученый? Вряд ли, слишком уж он малахольный. Дружок Елисеева тоже впечатления не производит, особенно если учесть, что Кирилл как раз-таки и угодил под молох правосудия, вступаясь за более слабого товарища. Девчонка-медсестра тем более не могла такого совершить — доктор Чен, порхая вокруг Фэнлоу, все причитала, что с Джулией зря так обошлись, что она порядочная девушка, неспособная на столь дурные и грязные поступки, в каких ее подозревают. Фэнлоу не желал вступать со старой азиаткой в дискуссию. Ему только хотелось, чтобы она побыстрее закончила, дала ему какую-нибудь чудо-таблетку и скрылась в убежище вместе с остальными.

Оставался серб. Темная лошадка. Этот на все способен. Фэнлоу бы ничуть не удивился, узнав, что тот состоял на воинской службе или промышлял криминалом. Но биография Павловича была чиста, как отрыжка младенца. Студент, ботаник, заучка, из спорта занимался только настольным теннисом и немного легкой атлетикой. И отзывы-то о нем сплошь хорошие...

Космодром Гросвилля, административное здание, автобаза вместе с оружейной и, наконец, два этажа научного центра — все это было уничтожено. Били точечно, избегая ненужных потерь, но так, чтобы жизнь городка враз стала невыносимой. Что ж, у них получилось. Все были до смерти напуганы и хотели жить, как, наверное, никогда раньше.

Самое интересное, что административный центр заминировали откровенно слабенько. Просто уничтожили постройку изнутри, и только-то. В противном случае обломками накрыло бы всю ораву стонущих от страха работников, строем спускающихся в убежище прямо под здание администрации. Бомбисты-гуманисты, ювелиры хреновы. Небось, надеялись, что куратора прибьют, что он, перепуганный, из офиса и носу не высунет. Выкусите, подлецы!

Как уже говорилось выше, Фэнлоу являлся завзятым гуманитарием, но в шахматы при этом он играл неплохо и умел складывать простые числа. Все наводило на мысль, что главной целью являются сегодняшние гости, иначе злоумышленники с легкостью могли бы разделать здесь всех и вся, с такими-то способностями. Их оснащение было не в пример лучше американского — даже киборги, такие дорогие и такие навороченные, не сделали ровно ничего. Дерьмовые железяки, чтоб их.

В Гроссвиле целыми и невредимыми осталось двенадцать бойцов, ровно дюжина, из них семеро добровольцев. Убедившись, что все, включая фермеров, работников Подковы и персонала столовой добрались до убежища, Фэнлоу разрешил запереться.

Во время последнего этапа эвакуации ему позвонил Элвин. Его короткий доклад окончательно добил куратора, и приятное предчувствие превратилось в горькое осознание того, что вот теперь-то все точно пропало. Окончательно и бесповоротно. Все, точка.

Вообще-то Елисеева они взяли, здесь интуиция не подвела. Девка слиняла-таки, и посланные за ней ребята вернулись несолоно хлебавши, но зато на своих двоих. Она не отстреливалась от них, боялась выдать себя, а пулями с изменяемой траекторией пользоваться не решалась — киборгам ничего бы не стоило тогда накрыть достаточно большую площадь минами и превратить стерву в удобрение. Это не дроны, это — оружие будущего.

К слову, о киборгах. Не помогли они во многом по вине командира. У Фэнлоу то и дело вылетали нервные смешки, перемежающиеся с влажным хрюканьем на вдохе, когда он слушал, как бредил некогда непоколебимый, вызывающий полное доверие своей силой Элвин. Елисеев загипнотизировал или околдовал его, и начальник охраны отдал приказ отключить киборгов из-за какой-то — поверить только! — повышенной влажности воздуха! И никто не возразил! А потом Элвин взял да и вручил Елисееву свой автомат, как статуэтку на церемонии. Тот долго думать не стал, отправил горе-командира в хороший нокдаун — если бы не шлем, могло бы получиться хуже — и смылся, отстреливаясь. К слову, убить-то он никого не убил, а вот поранил троих и весьма крепко. У Станислава две пули остались в правом плече. Надо же, как кучно легли, стрелок-то из Елисеева, как из Фэнлоу кузнец.

Жирной кровавой точкой в этой истории стал визит торвозавра. Ящер сначала орал из чащи, но не показывался. А потом взял и показался, весь сразу. Подкрался, гадина, да так здорово, что никто его и не заметил. Запоздало включили киборгов, но когда те начали одновременно решетить крупным калибром гребаного ящера и закидывать Елисеева минами, пятерых бойцов уже не было на этом свете.

Торвозавр оказался ненормально устойчивым. Кровь сочилась из всех дыр, верхушку черепа как фрезой сняло, обнажив мозг, а он все рвал и метал, топтал людишек своими лапами. Шеститонная махина угомонилась, конечно, но дел наделала изрядно. Помнится, самка барионикса упокоилась после одной-единственной гранаты, метко пущенной Расимом ей прямо в морду из подствольника.

Что оставалось Фэнлоу? Приказать Элвину возвращаться с остатками отряда. Парни были деморализованы и раздавлены, их всех потом непременно пропустят через 'дурку', вместе с самим Фэнлоу. Только для этого не мешало бы эвакуироваться не под землю, а на Землю, родную и вдруг такую любимую.

Собственно, с этой целью Фэнлоу и звонил по экстренной связи мистеру Флинну. Корабль уже вышел из прыжка и плавно двигался к Тайе, поэтому проблем с сигналом не было, кроме небольшой задержки.

— Слушаю вас, Трэвис.

Качество звука поражало. Казалось, этот хрен сидит напротив и буравит Фэнлоу своими мелкими пронзительными глазками, под взглядом которых почему-то хочется в чем-нибудь покаяться и попросить наказания. А уж когда Флинн начинал говорить — неторопливо, надтреснуто, с режущей наждаком хрипотцой — тогда вовсе хоть провалиться, хоть утопиться, лишь бы оказаться вне досягаемости этого человека. А ведь Флинну всего тридцать шесть! Тридцать шесть лет! Просто он уже родился королем, да еще и природа подсобила, подкинув ему в качестве приятного бонуса цепкий ум хорошего аналитика и непоколебимую решимость.

— Прошу прощения за беспокойство, мистер Флинн, — к собственному изумлению, Фэнлоу отметил, что голос его звучит ровно и спокойно. Просто ему уже было на все плевать, и в первую очередь на карьеру. Людей бы вывезти, этих тупых, никчемных идиотов. — У нас внештатная ситуация. Если быть точнее — катастрофа. Мы не сумели справиться сами и понесли тяжелейшие потери, включая людские. Затрудняюсь сказать точно, в каком количестве, что-то в пределах двух десятков. Также имеются повреждения инфраструктуры — у нас полгородка подорвали. Увы, злоумышленникам удалось сбежать. Мы их всех уже опознали поименно, но вряд ли это поможет.

— Почему? — невозмутимо осведомился Флинн, не выразив никаких особых эмоций.

— Потому что на их стороне лучшее техническое оснащение и, скажем так, особые навыки, которых у нас нет. Я буду рад доложить вам обо всем подробнее, сэр, но для начала я бы хотел запросить эвакуацию. Все жители находятся в подземном убежище. Его на взрывчатку проверили, все чисто. По крайней мере, я искренне на это надеюсь.

— Что ж, — раздался звук, будто Флинн почесал лоб или нос — как, как они добились такого качества связи? — Будет вам эвакуация. Челнок вышлем уже через полтора часа.

— Просим отправить его на запасной космодром, сэр. Основной уничтожен взрывом, а на запасной мы сейчас поедем и проверим. Но вряд ли они заминировали его. Их цель — вы, сэр.

— Я? — вот тут-то Флинн вроде бы удивился. — А почему я?

— Потому что это логично. Они действовали точечно, без больших потерь. Целью был один из ученых, космодром в Гросвилле и, конечно же, ваш покорный слуга. Только вот ученому в решающий момент приспичило, а я по счастливой случайности оказался на улице, когда бабахнуло. Они бьют по тем, кто важен для нашей организации и кто принимает какие-то решения. Ну и разгромили весь городок, забавы ради, должно быть. Или для ускорения эвакуации. А космодром уничтожили, чтобы вам пришлось приземляться на запасной. Посадочная площадка давно готова, а вот ограждение пока отсутствует. Вам ни в коем случае нельзя приземляться, сэр, это огромный риск. Их всего трое или четверо, но вы и представить себе не можете, насколько они опасны. Вы можете послать пустой челнок и забрать нас?

— Я вас понял, мистер Фэнлоу, — не медля, ответил Флинн. — Благодарю вас за заботу о моей скромной персоне. Дайте нам, пожалуйста, пять минут. Я обсужу это с господами Торстоном и аль-Хаккани и перезвоню вам. Пока действуйте так, считаете нужным, Трэвис. Я выражаю вам свое доверие, будьте решительнее и не поддавайтесь панике.

— Хорошо, сэр.

Фэнлоу положил трубку на станцию космической связи. Эта дура занимала весь стол, загадочно поблескивая хромом. Вся такая из себя современная и стильная, а трубка все равно на проводе.

В кабинете было тихо и спокойно. Взволнованная людская масса находилась дальше по коридору за дверью, ведущей в несколько огромных залов с двухъярусными кроватями, столами, шкафами, холодильниками и прочими чудесами цивилизации. Там даже телевизоры были с игровыми приставками — убежище строили еще и для работников и посетителей парка. Предполагалось, что в случае тревоги они приедут сюда на беспилотном составе по подземному туннелю. На Тайю не так давно (по геологическим меркам, конечно) падали метеориты, вызывающие локальные потрясения, да и мезозойские вулканы слишком капризны. Поэтому убежище построили и оборудовали всем необходимым чуть ли не первым делом.

В основных помещениях Фэнлоу не появлялся и не собирался этого делать. Там воздух пропитался безысходностью и ужасом. Волны страха добирались и сюда, в кабинет.

Люди наверняка сидели, стояли и лежали с бледными лицами, девушки хныкали, мужики стискивали зубы и делали вид, что не трусят, а охранники с тревогой наблюдали за всем этим, мужественно держась на остатках самообладания.

Вентиляция работала славно — Фэнлоу успел здесь порядком накурить, но вся пакость уже вышла наверх, чтобы раствориться в атмосфере. Вот и сейчас маленький кабинет заволокло дымом, который тотчас устремился в решетчатое вентиляционное отверстие, как в хорошую вытяжку.

Фэнлоу едва успел докурить, когда из динамиков станции полился мягкий и мелодичный сигнал звонка.

42.

Ближе всех к эпицентру событий оказался конкавенатор. Горбатый ящер тоже, как и трагически погибший разведчик-орнитохейрус, уже вовсю готовился к новой охоте. У него в пасти маковой росинки не было вот уже несколько дней, поэтому хищник плохо спал и рано пробуждался. Голод делал его особенно злым. Это был такой голод, который гонит вперед и обостряет все чувства, но он незаметно может перейти в истощение, когда даже старая и больная дракопельта станет неуловимой.

Вчера конкавенатор ненароком забрел на территорию торвозавра и еле унес ноги, а позавчера при попытке полакомиться дракопельтой он угодил под раздачу мирагайи, свалившейся на голову как шишка араукарии.

Шипастый хвост оставил глубокие борозды под перьями на боку, и это тоже не добавляло динозавру хорошего настроения. Стегозавры вообще достаточно часто огрызались, подобраться незаметно и убить их одним броском — та еще задачка. Но конкавенаторы это было по зубам, вчера он просто споткнулся, лапа провалилась под землю на добрый метр. Мирагайя враз ощетинилась, и кое-кто остался без обеда.

Уловив беспокойство в настроении ящера, Кирилл сразу же решил сыграть на нем.

'— Там люди, много-много людей. Они тебя слабее, но наглее. Пришли и заняли твой дом. Надо бы с ними поквитаться', — мыслеобразы рождались и покидали голову Кирилла так естественно, словно он всю жизнь только тем и занимался, что общался с животными. Как, наверное, весело жилось отцу! Хотел бы Кирилл побеседовать с хомячком или кошкой. Ничего, успеется еще.

Конкавенатора не пришлось упрашивать дважды, он с готовностью откликнулся на приглашение. Ящер имел с людьми свои счеты, которые неплохо было бы свести. Около года назад пришельцы столкнулись с конкавенатором нос к носу в небольшом лесном распадке, где у ящера была припасена туша старой мирагайи. Вообще-то конкавенатор слыл легким и быстроногим охотником, предпочитающим свежее мясо, а не гнилую падаль, но тогда времена были непростые и выбирать не приходилось.

Перед внутренним взором динозавра проплывали картины этой встречи. Он возвращался с неудачной охоты, а три непонятных существа изучали наполовину объеденную тушу. То была первая встреча с людьми, и динозавр сначала растерялся, а потом, оценив ситуацию и приготовившись к бою, получил несколько тяжеленных ударов по челюсти, лишившись нескольких зубов. Люди убежали, а ошеломленный конкавенатор злобно выл им вслед.

А вот на днях люди жестоко убили его подругу, не позволив ящеру продолжить свой род. Природа Тайи и так немилосердна к своим детям, испытывая их то так, то эдак, а теперь еще и какие-то пришлые вытворяют, что вздумается.

Переполняемый праведным гневом, конкавенатор уже мчал рысцой, горячо дыша и представляя себе скорую расплату. Покачивая могучим хвостом, он стремительно сокращал расстояние до космопорта.

Нашлись неподалеку и сразу два сципионикса — самка и самец, несколько недель назад прошедшие через первый брачный обряд. Молодые и сильные, эти животные тоже успели пересечься с людьми, которые отпугивали динозавров какой-то странной штуковиной. От нее исходил холодный, липкий страх, из-за него животные теряли рассудок. Самку таким образом выгнали с территории, хоть она давно выбрала и завоевала ее. Конечно, днем по ней беспрепятственно сновали крупные хищники, но ночью все было во власти сципионикса.

Насыщенный синий цвет перьев и обжигающие глаз алые узоры на спине и лапах самца говорили об одном — эта пара пребывает в самом расцвете своих сил. В длину они были чуть больше двух метров, в высоту доходили до полутора. В распоряжении грациозных хищников, ночами ищущих падаль, а в рассветных сумерках охотящихся на сонных ящериц, жуков и стрекоз, были длинные когти, мускулистый хвост и, конечно, мелкие острые зубы.

К счастью, сципиониксы еще не успели заснуть, хотя время для отдыха уже наступало. Они живо откликнулись на призыв и, не сговариваясь, бросились в указанном Кириллом направлении.

А вот ближайший торвозавр спал крепким сном, и Кириллу пришлось потрудиться, чтобы разбудить колосса. Старый самец просыпался неохотно и еще менее охотно подчинялся, но напор и решимость Кирилла сделали свое дело.

Торвозавр отдыхал, и ему не хотелось, чтобы кто-то нарушал его покой, однако, едва получив сигнал о том, что неподалеку находятся люди, он все же решил стряхнуть остатки сна.

Этот самец прошел через десятки кровопролитных боев за самок и за территорию, выиграв все до единого. Он вырвал победу и в самом первом настоящем сражении, когда на него, еще подростка, напала пара цератозавров. С тех пор у него почти полностью отсутствовал правая передняя лапа, как и страх перед смертью. Торвозавр не только защитил себя и спас свою жизнь, но и разжился неплохим обедом — оба цератозавра полегли при попытке к бегству.

' — Ударь по ним сегодня, и ты навсегда изгонишь их из своего мира. Они не вернутся. Я постараюсь не позволить им сделать это. Вставай же, вставай!'