Ведьма сама по себе

— Ляг и замри, и чтоб руки-ноги за край не торчали!

Ола преследовала две цели: проинструктировать Аниту о правильном поведении и отвлечь на себя внимание зверя. Ее он не тронет, Лес не позволит... Хотя не стоит забывать о том, что Лес тоже не все может и никого не опекает, а жургун — не сусарг, у которого мозга чуть-чуть, одни рефлексы. Как раз поэтому овражный сиделец для лесных не опасен: чем существо примитивней, тем верней оно выполняет волю биосистемы. Жургун, в отличие от сусарга, живет своим умом, и надо или налаживать с ним контакт, или убегать со всех ног.

Когда он открыл пасть, он всего лишь зевнул спросонья. А после этого уставился на Олу и издал недовольный рык.

Есть один безотказный способ, этому она давно научилась, наверняка сработает: стать для жургуна "невидимкой" и переждать, пока он не уберется. Но проблема в том, что тогда его внимание переключится на что-нибудь другое. На Аниту. Он ее сразу учует, тем более что разозлиться он уже успел — жургуну для этого много не надо — и примется искать в ближайшем радиусе источник раздражения.

Зато предусмотрительный Данич снабдил ее ракетницей. В рюкзаке лежит. Рюкзак перед этим несла Анита, и сейчас он стоит, прислоненный к валуну, до него всего-то полтора метра. Ола медленно шагнула вбок... Зверь расценил это как вызов и угрожающе заворчал.

Она замерла. Исчезла. С точки зрения животного, растаяла в воздухе: была — и нету. Интересно, видит ли ее сейчас Анита?

Жургун в недоумении глядел на "пустое место". Потом подошел к рюкзаку, начал обнюхивать. Громадная вислощекая морда, землисто-серая с желтизной, гротескно бульдожья, брезгливо скривилась: запах ему не понравился.

Застывшая истуканом Ола чувствовала смрадное дыхание хищника, видела похожих на маленькие серые кляксы паразитов, снующих по его морщинистой шкуре.

Наконец он потерял интерес к непонятному предмету: не съедобно, не опасно. В кустарнике зашуршала какая-то мелочь, он глянул в ту сторону и наконец-то отошел.

Ей пришлось сделать над собой усилие, чтобы сбросить "покров невидимости" и рывком переместиться к рюкзаку. В ближайшее время зверюга уходить не собирается: повернув лобастую голову, жургун уставился на скалу и все-таки заметил Аниту. Направился к ней с глухим урчанием. Если встанет на задние лапы — может, и дотянется.

— Эй, я здесь! — крикнула Ола, лихорадочно роясь в рюкзаке: сверху спальники и припасы, ракетница — на самом дне.

Зверь повернулся, утробно заворчал и снова направился к ней. Спрятанные под нависающими веками глаза налились кровью. Где же чертова ракетница, выложить и забыть ее на стоянке они не могли, совершенно точно не могли...

— Я тоже здесь! — подала голос Анита.

Жургун озадаченно дернул головой, но после короткого раздумья пошел на Олу.

— Иди сюда, кому говорю! — закричала Анита.

Не отреагировал. Пальцы наконец-то нащупали предмет, который мог быть только ракетницей. Через ткань. Лежит во внутреннем кармане на "молнии", и всего пара секунд на то, чтобы ее достать...

Что-то стукнуло жургуна по спине и отскочило.

— Эй, смотри сюда!

Он все-таки удостоил Аниту вниманием, и во второй раз ему прилетело по макушке.

Издав трубный боевой рев, жургун двинулся к скале, но Ола уже вытащила оружие. Первая одиночная ракета влепилась в массивный, словно каменная глыба, зад с трогательным кургузым хвостиком, как будто позаимствованным у другого животного.

Подскочив на месте — так, что земля содрогнулась — рассвирепевшая скотина развернулась в сторону кусачего противника. Новый залп заставил ее отпрянуть и ринуться вниз по склону, не разбирая дороги.

Когда треск кустарника и тяжелый топот стихли вдали, Ола с облегчением выругалась и уселась на землю.

— Он совсем ушел? — крикнула с гребня Анита.

— Надеюсь, да, — хрипло выдавила Ола. — Разве что ему приспичит отомстить, и он вернется... Шучу, это место для него теперь помечено маркером "опасно", пойдет, сука, искать другую территорию. Я только чудом не обоссалась.

— Я тоже, — поддержала разговор ее спутница. — Сейчас попробую слезть.

— Сиди пока там! А то на змею наступишь, или на караканца, или какая-нибудь сволочь укусит и яйца отложит... Какого черта ты сапогами разбрасываешься, где я тебе посреди Леса новые возьму?!

— А чем еще было в него кидать?!

Решив, что это здравое возражение, Ола кое-как встала и пошла искать Анитины сапоги. Великий Лес, хорошо-то как... Вскоре она поняла, почему ей хорошо: зубы больше не ноют. Всего-то и нужно было встретить жургуна, разозлить его, и чтоб душа в пятки провалилась — чары Риббера после такой терапии как рукой сняло.

Впрочем, передышка была недолгой. Через некоторое время боль вернулась, и когда они устроились рядом в спальниках, в темноте под звёздным небом, Ола со смесью обреченности и досады приготовилась к бессонной ночи.

...Подняв взгляд на табло "бегущей строки", она чертыхнулась и поставила чашку. Портал на Долгую Землю вошел в фазу схлопывания, да еще зубы адски болят — все сразу, отстойный бестмегаломаркетовский кофе не пошел им на пользу. Но она все равно должна успеть к порталу.

Подхватив сумку, бросилась к выходу. В дверях чуть не налетела на рослого парня, хотела проскочить мимо, но тот поймал ее и втолкнул обратно. Следом за ним в кафетерий ввалились три девки: одна шикарная, как с обложки дорогого журнала, вторая вся в черном, словно ниндзя, но тоже красивая, третья совсем девчонка, рыжая, загорелая, с веснушчатым облупленным носом, в летнем платьице, хотя на улице ноябрь, и вдобавок босиком.

— Теперь у меня есть повод, чтобы ей врезать, — обратился к ним парень. — Давно мечтал.

После чего двинул Оле кулаком в челюсть, так что она отлетела, свалив загремевший табурет на металлической ножке, и с размаху уселась на пол.

Больно не было. Наоборот — зубы враз перестали ныть. Ничего удивительного, во сне причинно-следственные связи не те, что наяву.

— Спасибо. Это надолго?

— Что — надолго? — Валеас глядел на нее сверху вниз без малейшего сочувствия. — Последние мозги отшибло?

— Видела бы ты, что у тебя на лице было! — жалостливо произнесла Клеопатра, устраиваясь на другом табурете. — Уже не увидишь, он разбил с одного удара, и оно истаяло.

— А что было?

— Гадость несусветная. Похоже на гнутую золотую решетку поверх рта, аж до самых скул, и не просто так, а с перемычками, которые будто бы под кожу вросли. Не бойся, как он тебе врезал, так ничего не осталось, чисто сработал. Хотя мог бы и поделикатней... Где ты подцепила такую дрянь?

— Поделикатней врезать? — хмыкнул Валеас. — Можно попробовать.

— Это я пыталась Аниту от Риббера отцепить, — объяснила Ола, так и сидя на полу.

Всё под контролем. Мчаться некуда. Она уже там, где надо. И челюсти больше не болят.

— Рассказывай, — велела рыженькая девчонка.

Выслушав сбивчивое повествование, с досадой проворчала:

— И-эх, уж это я оплошала... И на старуху бывает проруха, вот вам пример. Надо было предупредить, чтоб делала только то, чему научили, а рвать чужие каналы в звериной ипостаси — покудова не твой уровень.

— Понятно. И что теперь можно с этим сделать?

— При твоей подготовке — ничего, — сказала Изабелла. — Только убегать и прятаться, пока я до вас не доберусь.

— А ты далеко?

— В трех-четырех днях пути от Аяши. Если подвернется кто-нибудь быстроногий, успею раньше.

— Может, еще спасателей встретим, там Виолетта и Бенедикт.

Ладно, "три-четыре дня" — это все-таки лучше, чем "через неделю". Они продержатся. Лес на ее стороне. И Анита ожила, теперь это уже не зомби, а вменяемая спутница.

— В первую очередь рассчитывай на себя.

— Разорвать канал я бы смог, но для этого я должен приснится Аните, — в раздумье заметил старший ученик Текусы. — Проблема в том, что я ни разу ее не видел.

— Найди где-нибудь рекламный буклет "Встроенной мебели Грофус", там есть ее фото! — встрепенулась обнадеженная Ола. — Или оно может оказаться в журналах на тему интерьеров и ремонта, если кто-нибудь на Манаре выписывает...

— Фото не поможет, для этого необходимо знакомство с человеком вживую. Если бы ты могла утащить ее с собой в Отхори... Но об этом мечтать не приходится.

Похоже, Валеас был раздосадован тем, что нельзя проверить свои силы и убедиться, что он способен в том числе на это. Ей тоже стало досадно — ведь без чертова канала ей бы удалось отделаться от Риббера и запутать след — но в тоне Валеаса сквозило обидное пренебрежение, и Ола огрызнулась:

— Я же, в отличие от тебя, всего год учусь! И весь этот год я теряла время на складе, вот и прикинь, надо мне туда еще на полгода или лучше заняться учебой.

— Ты не теряла время, а приносила пользу обществу, которому без запасов продовольствия не пережить долгую зиму, — одернула ее Изабелла. — Когда придет зима, сама поймешь.

"Но тебя-то зимой уже не будет..." — подумала Ола с внезапной и острой горечью.

Ей хотелось заплакать. Хотелось отменить тот вариант будущего, в котором Изабеллу убивают — непонятно кто, непонятно почему.

Если только у нее получится вовремя распознать ситуацию, которая может привести к такой развязке, она сделает все для того, чтоб эту ситуацию разрушить.

— Мне пора, — мягко сказала Изабелла, бросив на нее сожалеющий и в то же время непреклонный взгляд. — Держи дистанцию, выбирай такие места, где можно спрятаться.

И после этого исчезла. Текуса и Валеас ушли вслед за ней: у них в Отхори найдутся дела поинтересней, чем сидеть с Олой.

— А давай, по магазинам вместе походим! — предложила Лепатра. — Посмотрим, что там есть, идем!

В недоумении поглядев на роскошную девицу в мини с золотыми блестками — та радостно улыбалась, как будто приняла ее за свою знакомую — Ола подхватила валявшуюся на полу сумку и выскочила в коридор. Какие магазины, ей бы к порталу успеть...

Утро выдалось более-менее доброе, хотя и пасмурное, с затянутым небом и моросью. Зато без ветра. Хвоецвет ниже по склону купался в тумане, просвечивая сквозь него цветными пятнами. Из земли вокруг стоянки поналезло грибов, и кто-то чавкал возле кустарника, но когда Ола поглядела в ту сторону, застеснялся и проворно спрятался — только ветки качнулись.

— У тебя есть ножницы? — спросила Анита после завтрака.

— Зачем?

— Волосы отстригу. Все равно это уже не волосы.

Она впервые попыталась расчесать колтуны, используя вместо гребенки пятерню. Начала интересоваться своей внешностью — наверное, хороший признак.

— Не надо, я их тебе распутаю. Для этого есть простой магический способ, я научилась, хотя мне пока расчесывать нечего. Изабелле и Валеасу это уйму времени экономит. Давай попробую, сядь.

Ола протянула руки, как будто собиралась схватить ее за голову, сосредоточилась. Должно получиться... Намертво спутанные пряди зашевелились, словно в текучей воде, начали постепенно расцепляться и расправляться.

После этой процедуры волосы Аниты, хотя и по-прежнему грязные, выглядели расчесанными до идеального состояния. Она собрала их на затылке в хвост, стянув резинкой, которую сняли с упаковки бактерицидного пластыря. На глаза падала ровная челка, прикрывшая царапины на лбу. В таком виде Анита стала пугающе похожа на героиню любимого фильма Клауса Риббера в последнем эпизоде. Олу это насторожило: вдруг такие совпадения нежелательны, надо будет в следующий раз спросить у Текусы... Но героиня фильма выглядела так в своем предсмертном бреду, а Анита — наяву, живая и здоровая.

"И в том кино не было меня, — дополнила эту мысль Ола. — А я тут у нас решающий фактор!"

Заодно подумала о Лепатре, которая раньше всех поняла, что происходит в конце фильма. "В жизни так не бывает" — правильно, не бывает, но это "не про жизнь, а про смерть". Только она и угадала истинный смысл финального эпизода.

"Ты ее раньше не знала, — с сожалением вздохнула Виолетта, когда на привале зашла речь о Клеопатре Мерсмон. — У нее был замечательный потенциал. Так нелепо себя погубить, в голове не укладывается... И очень грустно".

"Все это случилось потому, что она больше всего на свете хотела нравиться и слишком от этого зависела, — подумала Ола, вскидывая за спину рюкзак. — На эту дорожку я точно не сверну. Столовая имени Клауса Риббера не здесь, вы ошиблись дверью".

Лесистая макушка Аяши осталась позади. Дальше лежала страна ущелий, озер и потаенных долин, а на горизонте сизым горбом вздымался Кракен — или, по-кесейски, Мукаран, "пуп земли". Самая высокая гора Магаранского хребта.

Им налево, на северо-запад — туда, где побольше Леса. Ола оглянулась на Аяшу: будь она в состоянии выдержать бой с опытным магом, это было бы подходящее место, но для нее самый правильный вариант — убегать и прятаться, как велела Изабелла.

Когда остановились напиться из ручья, Анита направилась к сложенным в несколько стопок каменным блинам в пучках рыжеватой травы и плетях вьюна.

— Эй, не лезь туда! — окликнула ее Ола. — Время потеряем, и здесь могут водиться ядовитые змеи.

— Я хочу посмотреть. Мне кажется, он вот-вот появится, — по ее лицу скользнуло затравленное выражение.

— Кто появится — упоротый Дед Мороз или жургун?

— Жургун ведь убежал... — в замешательстве возразила Анита.

— Да, но если до него дойдет, что мы его обидели, и что мы не опасные, он вернется и увяжется за нами, чтоб отомстить.

— Думаешь, он может все это понять?

— Еще как может. Звери понимают больше, чем считает большинство людей.

— Тогда идем скорее.

Она подняла рюкзак — была ее очередь.

Честно говоря, такой поворот событий Ола считала маловероятным, если не вовсе фантастическим, но хорошо бы переключить опасения Аниты с Риббера на жургуна. Страх перед Риббером превращает ее в беспомощную маленькую девочку, которую нехороший дядя посадил в мешок и унес, зато страх перед жургуном обеспечит ей выброс адреналина. В отношениях со своим похитителем она была законченной жертвой, а зверюгу они победили, так что пусть лучше Анита думает о жургуне.

— Ты могла выстрелить ему в пасть, тогда бы он наверняка за нами не погнался, — заметила она, когда зашагали дальше.

— Могла. Но незачем. Чтобы его прогнать, хватило безвредного фейерверка. И между прочим, это не он тебе, сонной, на голову наступил, а ты ему. И теперь жалеешь, что он не умер в муках? Этим бы кончилось, если б я сделала так, как ты говоришь.

— Но мы же люди, а это животное, опасный хищник.

— Считаешь, с животными можно поступать как угодно? Видовая солидарность и всё такое?

— В некоторых ситуациях. Все-таки интересы людей важнее.

— Твоя позиция ничего тебе не напоминает?

— Что она должна мне напоминать? — Анита насторожилась.

— Точку зрения одного ряженого упыря, который тащится за нами наперегонки с жургуном. Только у тебя солидарность по видовому признаку, а у него еще и по половому, и кто не из своих, с теми можно не церемониться. Выводы на твое усмотрение.

Получилось очень в духе Изабеллы, но об этом Анита не знала.