— Мерзавцы... — скрипнул зубами Дентор. — Следовало просто положить на месте всех, кто там работал! И охрану, и умников в белых халатах.
— Нет, господин Дентор, — девушка покачала головой. — Не так. Во всем филиале в Масарии из пяти сотен постоянных сотрудников осведомленных насчитывалось едва ли четыре десятка. Даже среди охраны мало кто подозревал, что на самом деле происходит в лабораторном корпусе. А среди тех, кто знал, имелись и такие, кто хотел, но не мог ничего сделать. Тот же Саматта, например — если бы он в тот день не оказался на учениях, я бы могла убить и его тоже. И я осталась бы без такого замечательного опекуна, а Цукка — без мужа.
— Саматта? — удивленно переспросил Дентор. — Случайно, не Саматта Касарий? Капитан? Или, может, уже генерал?
— Да, — согласилась девушка. — Капитан Саматта Касарий. Ты его знаешь?
— Ну а как мне его не знать! — командир спецотряда в возбуждении хлопнул себя по бедрам. — Он же мой первый командир! Я из академии зеленым лейтенантом к нему во взвод пришел, мы три года вместе служили, его капитанские нашивки вместе обмывали. Потом в сороковом его перевели в другую часть, и я его из виду потерял. Когда три года назад уволился из армии, пытался его найти, но не сумел. Так ты говоришь, он твой опекун?
— Да. Бывший, правда, я ведь уже давно совершеннолетняя. Но мы с ним в одном доме живем, вместе бегаем по утрам. Вот... — Она извлекла пелефон и поманипулировала стилом. — Его код. Давай я переброшу его тебе.
— Давай, — согласился Дентор, доставая свой пелефон и принимая код. — Спасибо. Он сейчас служит? Или где?
— Его уволили в сорок третьем за то, что меня при штурме дома не убил, — объяснила девушка. — Не отдал приказа стрелять на поражение. Его обвинили в действиях без приказа и выгнали. Он сейчас археолог, с экспедициями ходит, статьи пишет. Но сейчас он как раз должен дома находиться, так что с ним можно связаться.
— Археолог!.. — пробормотал капитан. — Статьи! Да уж, чего только в жизни не случается! Ну, он всегда шибко умным был, так что неудивительно. Спасибо, госпожа Карина, обязательно с ним созвонюсь. Надо же — ты бывшая подопечная Саматты! Э-э-э... ты не очень на меня обидишься, если я предложу общаться без формальностей?
— Да, Дентор, — радостно согласилась Карина. — С удовольствием. — Она бросила нерешительный взгляд на молча наблюдавшего за ними орка.
— Ладно уж, без формальностей, — фыркнул тот. — Ну что, вы по домам собираетесь? А то время к полуночи. Карина, ты имей в виду, что наш полутролль способен сутками не спать, а уж заболтает кого угодно.
Неожиданно для себя Карина сладко зевнула.
— Да, пора, — признала она. — Парс, сверху.
Механический зверек спрыгнул со стола на ее подставленные руки и удобно устроился на плече.
— Триш, тебе помочь? — озабоченно спросил капитан.
— Сам справлюсь, — отмахнулся орк. — Уж доплетусь как-нибудь до лифта. А там до машины пять шагов.
— Как скажешь. Карина, тебя куда подбросить?
— Спасибо, Дентор, не надо. Мне недалеко пешком. Да еще и поужинать надо.
— Ладно. Тогда до встречи в спортзале.
Карина подхватила сумку с книгой, помахала орку и человеку и вышла из конференц-зала. Свет в нише, где сидела Тасса, не горел, секретарша отсутствовала. Ну и ладно, с облегчением подумала Карина, а то еще полезла бы извиняться.
Она вышла на лестничную клетку и затопотала вниз по лестнице. В животе забурчало. Нет, наверное, все-таки слишком поздно для ужина на радость ее гастриту. Дома соку выпьет, и на боковую. Только лентяйка Яна уверяет, что ей лишние килограммы необходимы, чтобы петь лучше. А она обойдется и так.
16.12.849, вододень. Масария
— Прости, господин, у тебя не занято?
Саматта оторвался от задумчивого изучения университетской площади сквозь широкое окно и повернул голову. Возле его столика стояла молодая девица, на вид — студентка-первокурсница, черноволосая, смуглая, большеглазая, с высокими скулами. Типичный южный тип лица, но южный — не Восточного континента. Скорее, Западного. Наверняка среди ее предков числились тарсаки или гуланы. Она чем-то неуловимо напоминала Саматте Цукку. В руках девица удерживала подносик с большой картонной кружкой горячего чая и багетом. На плече у ней висела большая дорожная сумка, и девица скособочилась, отчаянно пытаясь не позволить ей соскользнуть.
— Присаживайся, госпожа, — Саматта отодвинул в сторону свой стакан из-под чая. — Не занято.
— Спасибо, — кивнула девица. Она попыталась поставить подносик на стол, но сумка угрожающе сдвинулась на пару сантиметров. Саматта приподнялся и, дотянувшись до девицы, придержал лямки.
— Спасибо! — еще раз выдохнула девица, опуская подносик на стол и сбрасывая сумку на пол. — Затрахало меня с хламом постоянно таскаться... Ой, прости, господин. Вырвалось.
— Ничего страшного, — вежливо улыбнулся археолог. — У меня иногда вырывается и похуже. Но почему бы тебе не оставить сумку где-нибудь в надежном месте и не ходить без нее?
— Нет надежного места, — вздохнула девушка, усаживаясь. — Так получилось... Прости, господин, мне кажется, я где-то уже тебя видела. Ты читаешь лекции?
— Нет. Я ассистент кафедры новой истории, в основном веду семинары. Но тебя я не помню. Впрочем... изредка я подменяю профессора Хосоя на лекциях, когда у него проблемы со здоровьем.
— Точно, вспомнила! — просияла девушка. — Лекция... э-э-э, ну да, о конфликте между Четырьмя княжествами и Грашем в семьсот восьмидесятом, сражение в Сухом Логу. Кажется, первая лекция по истории, которая мне понравилась. Ты так интересно рассказывал... Ой! — спохватилась она. — Прошу прощения, господин ассистент, я невежлива! Я Турома, Турома Гурай, первый курс истфака. Рада знакомству, прошу благосклонности.
— Я Саматта Касарий. Раз знакомству, — кивнул Саматта. — Благосклонность пожалована, молодая госпожа. Так что у тебя там с надежным местом? Точнее, с его отсутствием?
— Да, ничего особенного, господин Саматта, — девица дернула плечом, откусила от багета и принялась жевать. — Дура я, вот и все. Мне родители ежемесячно деньги присылают, чтобы я могла за комнату платить, а я их в прошлом периоде с подружкой... ну, в общем, без денег осталась. А хозяин, скотина, без платы вперед жить не разрешает. Говорит, знаю я вас, студентов, раз позволишь — до конца жизни бесплатно жить останетесь. Так что до двадцатого числа, пока родители новый перевод не пришлют, приходится по подружкам кантоваться. Долго у них жить неудобно, приходится каждые два-три дня новое место искать. Ну ничего, четыре дня осталось...
— А почему же ты не попросишь родителей прислать перевод немного раньше? — Саматта с интересом разглядывал девицу. Определенно, она явно в его вкусе. Вполне симпатичная, с хорошей улыбкой, просто одета — славная девушка. Мечта одинокого холостяка или подуставшего от официальной жены семьянина. — Не проще ли?
— Не проще, — криво улыбнулась та, продолжая сосредоточенно жевать. — Папа и без того неодобрительно к учебе в университете относится. Он у меня старой закалки, считает, что для женщины главное — выйти замуж и детей нарожать, а учиться совсем не обязательно. А я не хочу замуж и детей, не сейчас, точно.
— А чего же ты хочешь, госпожа Турома?
— Добиться чего-то в жизни. Хоть чего-то, да добиться. Образование получить, на работу устроиться, может, до хорошей должности дослужиться. Тогда и замуж можно. А если я отцу напишу, что деньги прогуляла, он меня силком отсюда домой увезет. Ну ничего, получила урок на будущее...
— Похвальное отношение, — согласился Саматта, тщательно изгоняя из голоса любые намеки на иронию. — Правильные слова говоришь, госпожа. Все мы допускаем ошибки, но разумный человек использует их, чтобы обрести жизненную мудрость.
— Разумный человек использует чужие ошибки! — фыркнула девушка. — На своих только дураки учатся. Ох, прости, господин Саматта, я вовсе не намеревалась грузить тебя своими проблемами. Но раз уж речь зашла... У тебя нет знакомых домовладельцев, которые сдавали бы комнаты, не требуя сразу плату вперед? Я заплачу через четыре дня, честное слово!
— Сдавали бы комнаты... — археолог задумчиво посмотрел на девушку. — Вообще-то если речь идет о четырех днях, то можно перекантоваться у нас в отеле. Его владелец не откажется тебя пустить, если я попрошу.
— Отель я себе точно не могу позволить, — отрицательно качнула головой девушка. — Спасибо, но...
— Я имею в виду — бесплатно, — пояснил Саматта. — Он только по названию отель, мы его в качестве жилого дома используем. У нас много свободных комнат. На несколько дней вполне можем тебя устроить.
— Ну... — девушка растерянно взглянула на него. — Но я не хочу вас стеснять. Я же тебя совсем не знаю! Получается, что я навязываюсь...
— Ничего страшного, госпожа, у нас часто останавливаются посторонние люди. В том числе которых мы совсем не знаем. Соглашайся.
— Я не знаю... — девушка нервно скомкала салфетку. — Если ты так говоришь, то, наверное, я могла бы у вас пожить... Но я точно никого не стесню?
— Привет, Мати! — Цукка остановилась рядом со столиком и весело улыбнулась обоим. — Опять какую-то девицу охмуряешь?
— Цу! — Саматта вскочил из-за стола, едва не опрокинув его, и сжал ее в объятиях. — Ну? Ну же? Как предзащита?
— Задушишь, медведь! — Цукка шутливо хлопнула его по затылку. — Да отпусти же, а то не скажу ничего. Даже о том, что все нормально, ни словечка не скажу!
— Молодчина ты моя! — Саматта закружил женщину по кафе, лишь чудом уворачиваясь от столиков и посетителей. — Цу, милая, я тебя люблю!
— Да отпусти же! — рассмеялась Цукка. — Мати, перестань, люди смотрят!
— Пусть смотрят! — согласился Саматта, выпуская ее. — И слушают. Эй, народ, слушайте все — Цукка успешно прошла предзащиту! Ура! Аплодисменты!
Откровенно заулыбавшийся народ за столиками — по большей части студенты и преподаватели — зааплодировал и засвистел. Цукка, смеясь, отвесила несколько поклонов и увлекла Саматту обратно за столик.
— Ну чего ты представление устроил? — она дернула его за ухо. — Подумаешь, предзащита! Кто там что слушает, кроме научного руководителя? Да они все там просто заснули на первых же фразах. На защите страшненько, там чужой оппонент появится, а предзащита — так, пустая формальность. Все свои, с кафедры, с половиной народа в одной научной группе работаем. Да, так ты не познакомишь меня со своей очаровательной знакомой? Она уже представилась?
— Познакомься, госпожа Турома Гурай, — сообщил ей Саматта. — Она студентка истфака. У нее проблема — все деньги прокутила, надо несколько дней где-то перекантоваться. Как думаешь, найдется у нас комната на пару-тройку ночей?
— Найдется... — Цукка внимательно оглядела девушку. — Только что Дзи скажет?
— Дзи только плечами пожмет в лучшей своей манере. Он в последнее время вообще редко лично присутствует, на автопилоте по большей части, ты не заметила? Похоже, других дел навалом. Ну что, пристроим человека?
— Не возражаю, — кивнула женщина.
— Большое спасибо, госпожа, — поклонилась ей Турома. — Я не причиню хлопот. Я только на три дня...
— Только на три дня... — пробормотал Саматта. — Время — не проблема. Проблема в другом, Цу.
— И в чем же? — Цукка с преувеличенным интересом приподняла бровь.
— В одной мелочи. Как я уже говорил вчера, Цу, ее очаровательная мордочка — заграничной выделки, — он прищуренно уставился в глаза девице. — Хотя сегодня она и называет себя Туромой, на самом деле ее зовут Тарона Рысь, и в соответствии с офицерским реестром ЧК она оой-капитан второго отдела Службы внешней разведки Четырех Княжеств. Цу, еще раз познакомься с госпожой баронессой, единственной наследницей славного аристократического рода Рысей, возводящего свою родословную аж к самим князьям Куара.
Лицо "студентки" посерело. Уголки рта поползли в стороны, обнажая зубы в ошарашенной гримасе страха.
— Я не... — начала она, но Саматта перебил:
— Молчи! Слушай внимательно, госпожа. Ты, конечно, можешь попытаться сбежать и исчезнуть. Я не стану тебя останавливать, но тогда через пятнадцать минут Служба общественной безопасности получит твое точное описание. И не позже сегодняшнего вечера ты получишь великолепную возможность пообщаться со следователем в тюрьме окружного управления СОБ. Ты нелегал, дипломатического иммунитета у тебя нет, так что церемониться с тобой не станут. Получишь двадцать лет за шпионаж и отсидишь все от звонка до звонка, если не обменяют. И есть хорошие шансы, что на тебе твой род и пресечется. Если хочешь выкрутиться, отвечай на мои вопросы четко и правдиво. Имей в виду, я знаю куда больше, чем тебе хотелось бы, так что ложь и недомолвки распознаю, и тогда пеняй на себя. Понятно?
Какое-то время девушка молча смотрела на него. Гримаса страха сползла с ее лица, и оно стало непроницаемо-спокойным.
— Я приносила присягу, — наконец сказала она, поднимаясь. — Я не намерена делиться с тобой информацией. Раз я провалилась — расплачусь как положено. Валяй, зови своих собов. Посмотрим, сумеют ли они меня взять живой.
— Послушай, госпожа, — сказала Цукка. — Ты бы лучше не ерепенилась. Если бы мы намеревались тебя сдать, то сдали бы еще неделю назад, когда ты начала крутиться вокруг "Мароновой рощи". Ты не интересуешь нас в качестве источника государственных тайн Четырех Княжеств. Мы всего лишь хотим понять, как именно избавиться от внимания вашей СВР, для чего нам нужно твое сотрудничество. Я обещаю, что после разговора ты сможешь спокойно уйти.
"Студентка" явно заколебалась. Наконец она снова села за стол, отодвинула в сторону недоеденный багет и скрестила руки на груди.
— Хорошо, — заявила она. — Я отвечу на вопросы, но не на те, что могут нанести ущерб моей стране. Только сначала объясните, как я провалилась.
— Отель оборудован охранной системой, которая позволяет контролировать окрестности, — пояснил Саматта. — Любой чужак, остающийся в контролируемой зоне дольше определенного времени, автоматически берется на заметку. А прояснить личность — дело максимум получаса даже в твоем случае. "Мароновая роща" — секретный объект, госпожа Тарона, пусть он и не выглядит таковым. Если хочешь, чтобы провал не имел для тебя последствий, сошлись в докладе на то, что отель отмечен в особой папке "Черный квадрат", о чем лично сообщил тебе фигурант из тамошнего списка. Что за папка, тебе знать не обязательно и даже не рекомендуется — требуется высокий уровень допуска, но одного упоминания вполне хватит.
— И ты так спокойно говоришь мне, что отель — секретный объект? — подозрительно прищурилась шпионка. — И твоя жена утверждает, что я смогу спокойно уйти?
— Сможешь, — пожал плечами Саматта. — Видишь ли, на определенном уровне руководства ЧК известно, что тут за место. Но допуск к информации мало кто имеет. Поверь мне, на то имеются весьма серьезные основания. Ты просто не подозреваешь, с чем имеешь дело, иначе и на пушечный выстрел не приблизилась бы к нам. Я подтверждаю слова Цукки: после разговора ты сможешь спокойно уйти.
