Четырнадцатое, суббота

— Ну что ты медлишь?! — торопили меня мои спутники. — Давай!

— Сейчас, милая, сейчас мы тебя расколдуем, — говорил я, держа на одной ладони лягушку, а свободной рукой доставая из заднего кармана камуфляжных штанов амулет.

Интересно, кто это? Еще одна царевна? Или какая-нибудь Василиса-Премудрая? И нет ли тут какого-нибудь подвоха? Обычно в сказках на расколдованных лягушках женятся... Тем не менее, я, манипулируя одной рукой, повернул на амулете рубиновый меч в положение II и произнес заклинание, которое я выучил по шпаргалке, выгравированной на обратной стороне амулета.

Метаморфозы не произошло. Сплошной обман. Я уже начал злиться, особенно на Эльвиру, собственно это была ее идея — затащить нас на это гнусное, в полном смысле слова, болото.

— Поцеловать надо, — сказала шемаханская царевна.

— Да, надо поцеловать, — подтвердила Эльвира.

Так, девицам всего случившегося мало, они хотят еще больше надо мной поглумиться. Но и ребята туда же — все дружно закивали головами. Ладно, придется быть посмешищем до конца. Преодолев брезгливость (я, конечно же, с любовью отношусь ко всем животным, в том числе и к земноводным, но не до такой же степени, чтоб целовать лягушек) касаюсь губами холодного тельца и... В глазах потемнело, что-то явно произошло, только очень быстро, я даже не успел заметить как. Мгновение — и мы стоим, обнявшись, с Катькой, застыв в поцелуе. Тут я замечаю, что она совершенно голая: конечно, какая же на лягушке может быть одежка. Я до сих пор удивляюсь, как это волчья шкура на Вольфе превращается в униформу французского кирасира, хотя он и объяснял, что оборотни — это особая статья, процесс многократного превращения отрабатывался у них тысячелетиями...

— Отвернитесь, охальники! — строго сказала Катька разинувшим рты ребятам. — И ты тоже!

Это относилось ко мне. Я стянул с себя анорак и, смущенно отворотив взгляд, протянул ей. Анорак у меня длинный, сойдет за мини-платье.

— Так, Ва-неч-ка, — произнесла превращенная. — Теперь поговорим. Как всегда в обществе девиц! И где тебя носило? Хотел, чтобы я на всю жизнь оставалась на этом противном болоте в лягушачьей шкуре?

Кстати, а где шкура? Нет никакой шкуры, так что и сжигать нечего.

— Вовсе нет, — начал оправдываться я, — Я же не знал, я думал тебя Кощей похитил. Я третью неделю мотаюсь по этой сказочной стране, пытаюсь до него добраться.

— Я действительно была у Кощея. Этот старый охальник все предлагал мне руку и сердце. Когда мне надоело посылать его словами, я надавала ему по морде. Тогда он рассвирепел, позвал своего колдуна, тот превратил меня в лягушку. Потом меня долго, дня три или четыре везли в каком-то мерзком деревянном ящике, кормили какой-то травой и противными червяками и выпустили здесь, на болоте. А этот, который привез, еще и говорит: "Жди, скоро тебя Иван-царевич расколдует". Я думала, что по сценарию ты тут же придешь и превратишь меня обратно, а ждать пришлось больше суток...

— Так ведь если бы Эльвира-русалка не сказала, мы бы вообще не пришли на это болото!

Черт! Кто за язык тянул?! Опять что-то не то ляпнул!

— Стоп! Погоди! По какому сценарию? Ты что-то знаешь?

— Нет! — резко ответила Катька. — У меня вообще крыша едет, ничего не могу понять. А где наши? Я думала, вы вместе.

— Так наших всех вместе с тобой похитили! Это я думал, вы вместе!

— Да нет, меня одну украли ночью из избы. Приволокли в какой-то монастырь, держали взаперти, приносили только еду и воду, сколько я ни требовала объяснить мне, в чем дело — никакой информации. Потом появился этот старпёр, начал меня обхаживать, а когда получил по сусалам... Ну, дальше я уже говорила.

— Да всех вас украли в ту ночь, я один в избушке остался, потому что спал на чердаке. А избушка та бабы Яги. Вот она нас с Лешеком в экспедицию на поиски вас отправила, вернее я пошел на поиски, а Лешек вместе со мной пошел. Потом мы Вольфа встретили. И Леву. А потом принцессу Даяну спасли от одноруков. Короче, я сейчас все подробно расскажу.

— Хорошо, только давайте уйдем куда-нибудь с этого болота, комары просто достали! Я их даже с голодухи есть не могла, фу, мерзость! Поэтому сейчас голодная как не знаю кто!

— Да-да, давайте уйдем поскорее с этого болота, — поддержал Вольф. — Нам надо быстренько добраться до какого-нибудь поселения, где бы мы смогли раздобыть немного еды, а заодно и одежду для нашей очаровательной незнакомки (принцесса ревниво стрельнула на Вольфа глазками). Кстати, Ваня, может ты нас, все-таки, представишь, раз уж вы знакомы?

Я представил Катьку всем по очереди.

— Еще бы нам позаботиться о каком-нибудь транспортном средстве, — сказал я, пробираясь в голове нашего небольшого отряда через бурелом. — Только денег ни шиша нет, даже не знаю, чего и придумать.

— А ничего, — ответил Лева. — В нашем деле главное — ввязаться в бой. А там — действуй по обстановке. Ведь всегда же выкручивались.

Шагали мы вшестером. Эльвира распрощалась с Лешеком и ушла к реке, русалки не могут долго без воды, вроде как Ихтиандр из романа Беляева.

— Эх, если бы при мне была моя дорожная сумка! — посетовала Даяна. — Кате наверняка что-нибудь подошло бы из моих платьев. Тогда и карету мы бы легко раздобыли. Если две такие роскошные телки явятся в контору по найму карет, им без вопросов дадут экипаж в долг.

— А пожрать в долг дадут? — спросила Катька.

Лешек достал свой индикатор взлета.

— Дай карту, — сказал он мне.

Мы присели отдохнуть на поваленное дерево, пока Лешек, шевеля губами, водил грязным пальцем по карте.

— Телега нам не нужна. Скоро можно будет полететь. И если лететь вдоль северных границ Шема Ханства, долетим до Клеверного, а оттуда напрямик, через степь двадцать три версты до Букашкино, это типа день пешего хода. А там уже печеходы ходят в Даймондтаун, так что пути нам всего как бы три дня, считая этот. А каретой, если лошадей не менять (а на какие шиши нам их менять!), то и неделю ехать можно...

— Нельзя! — крикнул я, хватая Катьку за руку и отбирая у нее большое наливное красное яблоко. — Это есть нельзя!

— Почему?! Ты что, совсем сдурел? Я тут маюсь, от голода помираю, у него в кармане анорака два яблока, а он бросается на меня как дикий зверь и хочет заморить голодом окончательно.

— Да, — сказал Вольф. — Еще бы чуть, сударыня, и нам бы пришлось нянчиться с младенцем.

— С каким младенцем?

— С вами, мадемуазель.

— Это яблоки из садов Хой Ёхе? — спросила принцесса.

— Так точно!

— Ясненько...

Пройдя еще с километр, мы нашли подходящую полянку для взлета.

— Эта штука летает? — удивилась Катька, глядя на ковер.

— Еще как! — ответил я, беря в руки бразды управления.

Мы летели сначала над лесом, потом вдоль дороги, чтобы не пропустить ближайший поселок.

— Смотрите, карета, — сказала Катька. — В этой карете меня, кажется, привезли. Вань, спустись, я и этому морду набью.

— Да ладно, — примиряюще сказал я. — Остынь.

— А знакомая карета, — сказал Вольф. — Не узнаешь?

— Да, действительно, — согласился я. — Похожа на карету Эль Гоира. Кать, ты точно уверена, что тебя именно в ней привезли?

— Да вроде бы... Хотя черт ее знает, может просто похожа!

— Эль Гоир... — сказала Даяна. — Я его знаю, это личный гонец Бэдбэара. Он уже два раза приезжал меня сватать. В первый раз я швырнула ему в морду подарки, а в последний раз мне пришлось сбежать.

— Кстати, Кощей тоже называл это имя, — сказала Катька. — Когда меня посадили в коробку, он сказал: "Эль Гоир, по дороге в Шамаханство...

— ШЕМА Ханство, — поправила Даяна.

— ... в Шема Ханство, отпусти ее на каком-нибудь дальнем болоте".

— Интересно, он что, слуга двух господ? — вслух подумал я.

— Все может быть...

Через полчаса полета внизу показалась большая деревня. Или маленький городок. Мы приземлились на площади, местное население ничуть не удивилось нашему прилету, никто даже не обратил внимания. Только бабульки-торговки подбежали, почуяв в нас свежих клиентов, наперебой предлагая семечки, варежки, носки и разные безделушки.

Принцесса решительно вытянула из своей прически платиновую шпильку, украшенную бриллиантиком, тряхнула волосами и схватила Катьку за руку.

— Идем!

И направилась с ней в какую-то лавчонку. Вскоре они вышли оттуда. Катька в кроссовках, белой футболке и джинсах, принцесса тоже в обновках — вельветовых брюках и черной блузке.

— Теперь в трактир! — скомандовала Даяна.

Нас не пришлось уговаривать. Мы заказали роскошный обед и так были увлечены его поглощением, что почти не смотрели по сторонам. Только за десертом немного расслабились.

— Смотрите, вот он! — воскликнула Катька.

— Кто?

— Кощей.

— Где?

— Да вот же, на плакате.

На стене действительно висел рекламный плакат, на котором был изображен улыбающийся повелитель Алмазной долины, а двуязычная надпись на русском и английском языках гласила: "Голосуйте за первого в истории кандидата в президенты Алмазной долины — Великого мага и чародея, Властелина ночи, Его магейшество Бэдбэара!"

— Да ты чего, Кать! Какой же это Кощей, это Бэдбэар!

— Так это же он меня похитил, он меня домогался и представился Кощеем. Ему я и по морде надавала.

— Ну и дела! — воскликнул Лева. — Среди нас две невесты великого волшебника.

Мне захотелось чем-нибудь его треснуть.

— Попридержи язык! — сказал Вольф.

— Так! Похоже, нам и здесь не дадут спокойно поесть, — Лева кивнул на окно, в котором показалась группа конных стражников, дефилирующих по площади. — Придется заблаговременно повторить вчерашний маневр

— Береженого Бог бережет, — согласился Вольф. — Давайте-ка все на крышу.

Перестраховавшись, мы заранее выбрались на крышу через слуховое окно и стартовали оттуда. Стражники, задрав вверх головы, заметили нас и, указывая пальцами и саблями в небо, поскакали вслед. Конечно, на лошадях за нами не угнаться. Но дело в том, что на горизонте показалась черная точка. Она стала увеличиваться, и без сомнения это был ковер-самолет, возможно более мощный, чем наш, поскольку разрыв между нами явно сокращался. Лева зарядил дробовик.

— Подпускаю ближе и стреляю в пилота, — сообщил он.

— А осечки не будет, как вчера в долине? — усомнился Вольф.

— Не должно.

Я снова припомнил, что произошло с головой людоеда, и мне опять стало не по себе. Все-таки стражники люди подневольные и они ни в чем не виноваты. И даже если принцесса вернется к отцу, для нее это не смертельно, а чтоб сделать ей благо — так лучше помешать Бэдбэару жениться на ней. Все-таки убийство преследователей — не самый достойный выход из положения.

Однако обладателями огнестрельного оружия были не только мы. И стрелять первыми не мы начали. Очевидно, приказ был доставить царевну хоть живой, хоть мертвой, стреляли явно на поражение. А то, что не попали — лишь счастливая случайность, да и расстояние для точной стрельбы еще слишком большое.

Сосредоточив все внимание на преследователях, мы не заметили еще одну черную тень, которая приближалась к нам все стремительнее, а обнаружили ее первыми как раз не мы, а наши противники и, круто развернувшись, дали стрекача. Мы же сделать этого уже не успевали. Распластав огромные кожистые крылья в планирующем полете, трехголовый ящер зашел снизу. Я попытался сделать резкий маневр вправо-вверх, но птеродактиль оказался проворнее. Один взмах крыльями — и мы на его широченной спине, причем ковер как бы прилип к телу гиганта как наэлектризованный свитер.

— И что теперь? — спросил кто-то, даже не помню кто.

— А ничего, — Вольф как всегда проявил мудрую рассудительность. — Будь, что будет. Не прыгать же с такой высоты! Расслабьтесь!

И мы расслабились. Катька прижалась ко мне, шемаханская царевна — к Вольфу, Лешек и Лева съежились, укрываясь от холода и ветра. Ящер летел очень быстро, а движения его были размеренны и ритмичны. Четыре взмаха крыльями, при которых нас бросало вверх-вниз как на батуте и захватывало дух, потом двадцать секунд свободного парения. Так он, видимо, экономил силы. Иногда ему удавалось поймать восходящие потоки и тогда, расправив крылья и чуть наклонив корпус вперед, он мчался как серф на волне. Все три головы его были вытянуты вперед, он ни разу даже не оглянулся на свою добычу. Интересно, он говорящий?

— Эй, ты! Куда ты нас тащишь, мерзкая рептилия?! — крикнул я, пытаясь переорать шум ветра.

Ответа не последовало.

— Очевидно, он обиделся на "рептилию", — предположил Лева.

— Держу пари, что он тащит нас к Кощею, — сказал Вольф.

— Судя по курсу, типа того, — согласился Лешек.

— Опять к Кощею! — воскликнула Катька протяжным недовольным тоном.

— Не опять, а к настоящему Кощею, — пояснил я. — Тот, кто держал тебя взаперти и превратил в лягушку — не Кощей вовсе, а плут и самозванец. А там, у настоящего Кощея, может, и томятся в заточении все наши. И я уверен, что вместе мы решим, как освободиться!

Змей тащил нас на север, внизу проплывали знакомые места — порожистая речка Синява, по которой мы сплавлялись на доре, родная деревня Левы Николаево, стойбище первобытных людей, табун, где я одолжил златогривого коня, а сторож-ветеринар делал тем временем Вольфу клизму. Где-то справа по курсу должны быть сады Хой Ёхе, а левее — заколдованный лес, в котором нас обворовали цыгане, и НИИКоГО. А может ящер на службе в этом институте и послан за нами, как за похитителями ценного прибора? Впрочем, нет — ящер преследовал нас и раньше, до того как мы прибор свистнули. Вот теперь, от нечего делать, я подробно рассказал Катьке обо всех наших приключениях, начиная с той приснопамятной ночи. Ребята дополняли мой рассказ своими подробностями. Единственно, чтобы не травмировать Вольфа и не позорить его перед царевной, мы опустили эпизод с клизмой, я выдвинул версию о партии в шахматы, которой волк отвлек ветеринара.

Полет наш длился уже четыре часа, и доложу я вам, что даже на самом паршивом аэроплане в самом дешевом салоне эконом-класса, в креслах, рассчитанных на безногих пассажиров мы бы чувствовали себя комфортнее. Спина этих пернатых сиамских близнецов хоть и достаточно широка, все же не отличалась особой мягкостью, под толстым слоем кожи перекатывались упругие мышцы, холодный ветер обдувал нас как в аэродинамической трубе и еще постоянная болтанка от взмахов крыльями. Хорошо, что нам удалось слегка отделить от шкуры чудовища часть нашего ковра и устроить хоть небольшую, но защиту от ветра.

Впереди показались горы. Даже не горы, абсолютно голые скалы поднимались из леса, а среди них совершенно неотличимо грудились стены и башни гигантского мрачного замка. Приблизившись к скальному массиву, наш летательный аппарат стал кружить вокруг замка. Мы заметили, что в одной из башен медленно начинает расти черная дыра. После четвертого или пятого круга монстр решительно устремился в эту дыру. Кошмар! Если эта мерзкая тварь решила устроить акт суицида, то почему обязательно вместе с нами? Скала стремительно неслась нам навстречу. Дыра казалась слишком маленькой, чтобы змей смог в нее вписаться. Однако он, сложив в последний момент крылья, вписался. Миллиметровщик! И с диким скрежетом принялся тормозить когтистыми лапами, высекая в темноте снопы искр из каменного пола. Запахло паленой костью. Нас по инерции бросило вперед, а держаться было не за что, только за наш собственный ковер. Хорошо, что он так надежно прилип к спине животного. Змей запрокинул все головы назад, остановился у самой стены и замер в этой неестественной позе. Хвост как трап опустился до пола, по нему-то мы и спустились на пол, а вслед за нами скатился и наш ковер.