Полчаса спустя изрядно растративший ману Райдер все же поймал многострадальный плащ и теперь, вновь в него обернувшись, раскланивался перед рукоплескавшей публикой. Пожалуй, в следующий раз ему придется придумывать что-то новенькое. Но пока все посетители были в полном восторге. Даже стражники салютовали парню мечами.
Перед тем как скрыться окончательно, Ульфрих внезапно появился перед нами и поставил перед Эгерэ его кружку. Пустую. Виной тому усталость или полностью истраченная энергия, которой не хватило на обновление заклинания скорости, но на этот раз оборотень сбежать от демона не успел. Нефас схватил юнца за край плаща, когда тот пытался ускользнуть.
— Попался! — прошипел Эгерэ, меняя положение и хватку — теперь демон стоял и удерживал свою жертву за шкирку.
Райдер зыркнул на Нефаса злобным взглядом и попытался вырваться. Безуспешно.
— Эгерэ, бросьте, отпустите мальчика, — стала уговаривать коллегу Аркадия Иванна. — Он ничего такого не сделал, наоборот, повеселил нас.
— Он стащил мое вино! — и демон указал на свою пустую кружку.
— Вы благодарить меня должны, это ж не вино, а драконья моча! — пробормотал Ульф, чем заслужил осуждающие взгляды ото всех дам, даже меня. Но Ррадригар лишь приподнял левую бровь и продемонстрировал, что не обиделся. — Уверен, вам есть с чем сравнивать, — никак не мог угомониться оборотень, выговаривая все это Нефасу с нескрываемым злорадством.
Да что это с ним?
— Эгерэ, немедленно отпустите моего студента, — я решила, что пора вмешаться, пока глупый мальчишка не разгневал злого темнокожего дядю еще больше.
— Студент? — демон развернул парня к себе лицом и пригляделся. — А-а... это же тот самый.
И демон швырнул юношу мне. Прямо вот так взял и швырнул. Прямо на меня. Благо, я не тростинка — и подачу приняла, и на ногах устояла. Выпрямившись, Райдер развернулся к своему недавнему пленителю и угрожающе зарычал. Что-то мне подсказывает, что хвост тоже уже вернулся на место (но под плащом не видно). Хотя... покрой брюк такого аксессуара не предусматривает.
— Тот самый? — не удержалась от вопроса сверхлюбопытная Диана.
— Нефас! — предупреждающе произнес Ррад.
Но его друг не послушался. Он сел обратно на свое место и, воспользовавшись тем, что я сейчас была занята своим учеником, взял со стола мой бокал и осушил его одним залпом. Вина там, конечно, оставалось немного, да и досталось оно мне бесплатно, но вышло все равно некрасиво. И негигиенично.
— Тот, с которым она вместе на постели кувыркалась, — охотно ответил Эгерэ, отставив бокал.
Возникшее было молчание прервала, опять же, Диана.
— Когда это? — по ее тону было очевидно, что она ни на секунду не поверила, уверенная, что коварный демон опять издевается надо мной, и решила спасти мою репутацию и вывести негодяя на чистую воду.
— В эти каникулы, — поведал Нефас с усмешкой. — Я так понял, что они их провели у нее в квартире...
Ну вот, это и стало известно. Все тайное когда-либо становится явным, будь то утащенная конфета из серванта или же прикопанный в лесу труп. Что-то раньше — через час или два, что-то позже — веков через десять. Просто как-то глупо эта информация всплыла, в неудачный момент и неудачное время, породив тьму недопониманий. Как я уже говорила, меня не волновало, если в академии о факте моего сожительства со студентом в течение нескольких недель станет известно. Беспокоило другое: что Диана все неправильно поймет и начнет...
— Ни-и-ивка! — многозначительно затянула подруга. Вот, собственно, уже и начала. — Так значит, ты все-таки завела себе мужика? И это не... — быстрый взгляд в сторону Эгерэ. — И ты мне не сказала?! Столько времени прошло, а я до сих пор не в курсе? Я думала, я твой лучший друг! — Диана улыбнулась Райдеру, продолжавшему хмуро взирать на Нефаса и иногда бросающего неуверенные взгляды на меня. — Поздравляю, юноша. Вам повезло. Она — сокровище!
— Нива, ну ты даешь! — присвистнул Генри.
— Ниавин! — Аркадия Иванна была поражена до глубины души.
Лана просто сидела красная, как маков цвет, уставившись на свои ногти. Ровные, отполированные, красиво накрашенные — то есть не стоящие столь пристального внимания хозяйки.
Ульфрих топтался на месте. И куда делись его обычные самообладание и говорливость? То за словом в карман не полезет, сыпет двусмысленными намеками направо и налево. Когда же приходит пора за слова отвечать, он дрожит как осенний лист на ветру.
— Н-не... — начал бормотать он, искоса глядя на меня.
— Да! — прервала его я. — Да-да, все именно так, как вы себе нафантазировали, и даже круче. Вы же видели сейчас, что он способен вытворять, — хмыкнула я, знаком велев встрепенувшемуся оборотню молчать. — Несколько недель неземного блаженства — и к следующему Новому году у нас будут зеленые карапузы. И нет, Лана, несмотря на то, что они будут зеленые, найдут их не в капусте.
— Ниавин! — вновь прохрипела Аркадия Иванна все тем же возмущенным тоном.
— Диана, ну право слово, ты же моя подруга! — взмахнула руками я. — Почему ты принимаешь любое высказывание демона за чистую монету?
Коллеги начали потихоньку выходить из ступора. Но в него впал Райдер.
— Да, конечно... прости, Нива, — пролепетала Диана и тут же сама рассмеялась. — Глупо было поверить, будто ты могла соблазнить мальчишку.
Я удивленно повела бровью:
— А вариант, что он мог соблазнить меня, не рассматривался?
Диана подумала, что это хорошая шутка, и захохотала. Ее поддержал сперва муж, а затем подключились и все остальные. Только демон молчал, поведя крылом, мол, не верят — и Темная с ними. А еще Ульфрих покачивал головой. Я не стала присоединяться ко всеобщему веселью и подтолкнула своего студента в направлении барной стойки.
— Все, Райдер, вы свободны. Идите получайте свою законную зарплату за сегодняшний день. А насчет того, что сказал демон, не беспокойтесь. Если какие слухи ходить и начнут, в чем я сильно сомневаюсь, то в них никто не поверит. Ваши товарищи вас не засмеют.
— Я не... — пытался что-то вставить оборотень.
— Идите уже.
Я развернулась, вознамериваясь вернуться на свое место. Но тут Райдер схватил меня за локоть и будто потянул к себе. Я вынуждена была слегка наклониться — так, что мое ухо оказалось на уровне его губ.
— Он не нравится мне, — зловеще прошептал Ульфрих, кивая в сторону Эгерэ.
Тот продолжал крутить в своей руке бокал, периодически принюхиваясь к нему, и совершенно не обращал на нас внимания. Или делал вид.
— Что ж, он явно не тянет на прекрасную фею, согласна, — хмыкнула я, — но это не...
— Пожалуйста! — резко прервал меня юноша. Умоляющие интонации его голоса не вязались с силой, с какой он сжал мой локоть. Было достаточно болезненно. Он глядел на меня снизу вверх большими блестящими глазами. — Будьте осторожны...
И взмахнув полами плаща, как вельможа на балу, Райдер скрылся. В следующее мгновение я уже наблюдала, как он разговаривает с хозяином таверны у стойки. Я потерла локоть, недоумевая, что бы могли значить его слова.
Я вернулась на свое место, но оно было занято. Диана заставила мужа подвинуться, и теперь Генри сидел рядом с Эгерэ, а я вынуждена была подсесть на край скамьи — к Диане.
— Ну, — прошептала мне на ухо подруга, — колись, это правда, что ты провела все каникулы с этим парнем?
— Правда, — кивнула я, выискивая, чем бы занять себя. Мой морс забрал во время представления Ульфрих, а вино выхлебал Нефас.
— А между вами что-нибудь было? — голос огневички дрожал от возбуждения.
— Не было, — хладнокровно ответила я.
Диана устало вздохнула. Весь ее интерес будто испарился.
— Нива, ты такая скучная! — фыркнула подруга. — И что? Ни разу даже не поцеловались?
— Диана, я тебя не понимаю, — я подперла щеку рукой и повернула лицо к юной Вест. — Что стало с мечтой всей твоей жизни выдать свою дочь замуж за моего сына от Эгерэ?
Подруга пожала плечами и расплылась в хитрой улыбке:
— Я тут подумала, что прекрасный, как эльф, страстный, как тролль, и при этом верный, как оборотень, парень — все-таки куда более подходящая кандидатура в мужья для моей кровиночки.
9 глава.
Осчастливить студентов объявлением о новом формате проведения Магического Кубка было решено через два дня — к концу недели. Дабы в распоряжении имелись целые выходные на оценку полного масштаба свалившегося на них счастья. Но как всегда бывает в подобных случаях, к тому моменту, когда студиозы всех возрастов и факультетов заполонили площадь с фонтаном, о "сюрпризе" не знал только ленивый. Впрочем нет, неправда, ленивые также были в курсе. Многие преподаватели-тренеры признались по секрету своим подопечным, те под еще большим секретом — со своими лучшими друзьями, которые, в свою очередь, поспешили поделиться великой тайной с соседями по комнате. В результате Восп еще только выходил на парадное крыльцо первого корпуса, чтобы во всеуслышание объявить об учреждении командного турнира, а в местной газете уже красовалась заметка с предложением бронировать лучшие места Облачного стадиона на оба финала по специальной акции.
Я стояла вместе со всеми преподавателями, где-то слева от крылечных ступенек. Ряду этак в пятом-шестом. Неудобств никаких не испытывала, поскольку возвышалась над своими коллегами на полголовы, а то и больше — площадь было отлично видать. У фонтана толпились сотни молодых людей.
Пожалуй, я никогда не наблюдала такого количества студентов в одном месте. Ученики, само собой, не имели привычки посещать официальные мероприятия, даже если явка была объявлена обязательной. А для посещения Новогоднего бала или Магического кубка далеко не у всех находились деньги, а порой и желание. Теперь же каждый хотел стать свидетелем того, какая судьба его ждет в ближайшие два месяца: будущего героя или полного неудачника.
Аркадия Иванна призналась во время прошлой пьянки, что Восп подумывает в следующем году разрешить ребятам сколачивать команды самостоятельно. И даже не по пять человек, а по семь, а то и по десять. Однако именно идея слепого жребия будоражила больше всего, гоняя в крови адреналин. Студенты ощущали себя на тонкой жердочке над пропастью. В конце пути — горы золота, но порыв ветра — и в зияющей черной пустоте под ногами ждет неминуемая гибель. Очевидно, что предоставь ректор ребятам выбор — и сильнейшие тут же сколотят команду с сильнейшими. Исход большинства поединков будет заранее известен, а команды из средних или слабых игроков — обречены на поражение. Тогда как сейчас у любого из учащихся академии внезапно появился шанс. Оракулы и теоретики — самые "слабые" из магов неожиданно ощутили надежду на то, что даже они могут если не выиграть, то громко заявить о себе: выступить на арене Облачного стадиона, услышать подбадривающие крики толпы, почувствовать вкус победы, попасть на страницы печатных изданий, в конце концов. Для этого достаточно было оказаться в одной команде с условной Дианой Вест. Никто ведь не мог знать, что на самом деле бумажка с именем Дианы давно была заколдована и дожидалась только моей руки.
Студенты не спали всю ночь, придя на утреннее собрание взбудораженные и с темными кругами под глазами: кто-то молился всему пантеону богов сразу, кто-то изготавливал талисманы на удачу и явился на площадь увешанный ими с головы до пят, а кто-то просто волновался до жути. Создавалось впечатление, что здесь и сейчас на этой площади решалась их дальнейшая жизнь, а не судьба недифференцированного зачета. На ком-то я даже приметила "сессионные" колечки — маленькие заряженные артефакты, частеньков виде перстней или браслетов, которые использовались обычно для вытягивания нужного билета — единственного, который студиоз удосужился выучить. Правда, такие фокусы легко отслуживались и пресекались еще на стадии входа в аудиторию. Но детям хотелось верить, что тот единственный раз, когда Ховану с предметного попался загаданный тридцать второй билет, был вызван именно действием амулета, а не элементарной случайностью и везением.
Наконец, Восп изобразил несколько пасов руками, читая заклинание усиления голоса, и, прокашлявшись, заговорил:
— Уважаемые учащиеся и преподаватели Высшей академии магии. Наше славное учебное заведение известно многовековыми традициями, которые остаются незыблимыми столетиями...
И так далее. Стандартные вводные слова. Ректора никто не слушал. Когда он начал свою речь, гам толпы не только не утих, но наоборот, стал еще громче. Всеобщее внимание было приковано к огромному золотому кубку — раза в два больше того, какой обычно вручают победителю магического турнира. Но надо признать, что экземпляры, хранящиеся в семейной коллекции Дианы и Генри, не в пример изящнее и просто краше. Это же дитя пьяного ювелира напоминала скорее мусорную корзину для хранения отходов неудавшихся алхимических опытов, нежели спортивный трофей. Что-то мне подсказывало, что изначально ею (корзиной) кубок и являлся. На что хватило бюджетных средств — то и приобрели. Все же стипендии победителей, тренерские премии и сама организация турнира требуют немалых расходов. А кубок — это всего лишь приятное приложение, вроде наградной грамоты. Главное, несмывающейся золотой краской замаскировать не забыть — и все довольны.
Недовольства среди тех, кому предстоит сражаться за данный предмет искусства, и правда, замечено мною не было. Но на самом деле всех волновал не внешний вид кубка, но его содержание! Именно в этой бывшей корзине находились сейчас сотни бумажек с именами всех без исключения студентов ВАМа. Каждый из преподавателей по очереди будет подходить к ней, совать в ее прямоугольную пасть (отверстие задумано было быть квадратным, но уж как вышло) руку и тянуть по пять учеников. "Мои" записочки должны были ловко ускальзывать от чужих пальцев, дожидаясь подходящего момента, чтобы самостоятельно запрыгнуть ко мне на ладонь. Кубок зачаровывал Дибрин — декан предметного факультета, ветеран своего дела. От чужой магии на будущем трофее стояла плотная защита. Поверхность кубка то и дело искрилась, а в толпе — кто-то скулил и визжал. Значит, чьи-то отчаянные попытки выбрать себе команду не совсем честным, магическим путем, провалились. Ну что ж, по крайней мере, это было смело. Надеюсь, до начала собственно турнира у них все заживет.
Речь ректора заметно затянулась. Даже Ррадриагр, стоявший по правую руку от меня, незаметно позевывал, отвернувшись и вежливо прикрывая рот рукой. Его друг демон и вовсе оперся спиной о стену здания и бессовестно спал. Ну или по крайней мере пытался заснуть, что, учитывая положение тела, ор толпы и писк многократного усиленного голоса Воспа, было достаточно затруднительной задачей. Когда же наконец ректор приступил непосредственно к объявлению об учреждении Командного турнира и объяснении его правил, то был встречен такими громогласными аплодисментами, которых не слышал никогда в жизни. В свой адрес так уж точно. Но что-то мне подсказывало, что озябшие на морозе студенты с помощью интенсивных хлопков просто пытались согреться.
