Недостройка

— Шустрый ты парень, Антоша. Ну давай поговорим...

— Вот тут у нас есть такой умный ворон Кеша, так он говорит, что всё, что в последние дни случилось, это такой спектакль с живыми и ничего не подозревающими персонажами. А всё, что вокруг нас, это декорации... бутафория сплошная, так и стоит ли нам убивать-то друг друга на потеху публике — как тебе такая версия?

— Бред, — донеслось из-за двери, — а где в таком случае зрители? Я что-то ни одного не видел.

— Все наши похождения снимают с беспилотников...

— С чего? — переспросил мичман.

— С автономных летательных аппаратов, они под птиц замаскированы. У каждого такого аппарата в брюхо вделана кинокамера, а потом это дело передаётся куда-то в центр, уж он-то и транслирует картинку зрителям.

— Ну видел я больших птиц в последние пару дней, — неуверенно сказали из-за двери, — ещё подумал, что у нас вроде бы ни орлов, ни кондоров сроду не водилось... а ещё какие-то доказательства этой версии есть?

Я призадумался, а потом переадресовал этот вопрос Кеше — ты ж всю эту байду придумал, тебе и выкручиваться. Кеша думал недолго:

— Есть и ещё одно доказательство, железобетонное, — сказал он двери, твёрдо выговаривая слова, — и если мы договоримся и ты перестанешь стрелять, вот тогда мы вместе выйдем на свет божий, и я тебе это доказательство предоставлю.

— Хорошее предложение, — поддержал я Кешу, — соглашайся.

— Уговорили, я согласен, — раздалось из-за двери.

— Стой-стой, — подала вдруг голос Оксана, — а где гарантия, что он будет соблюдать эту договорённость — выйдем сейчас на берег, он нас там и перестреляет, как цыплят...

— А и верно, — почесал затылок я, — слышь, Сёма, как там насчёт гарантий?

— Не будет вам никаких гарантий, — ответил он, — ведь и вы запросто можете меня из калаша положить, правильно?

— Тоже верно... — задумался я, — как же нам быть-то?

Кеша неожиданно предложил свой вариант:

— А давай так — ты выстреливаешь все патроны из своего ПМа... и про ружьишко не забудь, я помню сколько там запасных патронов было. А Антон разряжает рожок АКМ в стенку... одиночными, чтобы посчитать можно было. После этого у нас оружие бесполезным становится, и мы дружно выходим из этого подземелья искать новые доказательства.

— А что, мне нравится, — сразу согласился я, — а тебе как, Семён?

— Я ж не знаю, может у вас ещё один рожок где-то припрятан, — раздалось из-за двери.

— Да и у тебя дополнительная обойма тоже может быть, — ответил ему я. — Стопроцентную гарантию только страховой полис даёт, так что предлагаю рискнуть и поверить друг другу.

— Ладно, чёрт с вами, считайте, — глухо сказал мичман из-за двери и начал стрелять.

Я насчитал пять выстрелов.

— А ещё три?

— Так один американцу достался, а два я в дверь разрядил ещё до этого.

— Хорошо, наша очередь, — и я начал пулять одиночными, стараясь, чтоб они в стойки стеллажа входили, ну его, эти возможные рикошеты от бетонных стен.

27 раз всего выстрелил, потом сказал:

— Еще была очередь из трёх штук, когда я тебе доказывал, что оружие у нас есть.

— Нормально, — сказала дверь, — теперь так — я выхожу первый и поднимаюсь на обрыв. Через пять минут идёте вы и остаётесь внизу. Разговаривать будем на расстоянии, там всего метров десять, услышим. Вы показываете мне ваше бетонное доказательство, далее действуем по обстоятельствам.

— Годится, — ответил за всею нашу кампанию я, — приступай.

Из подземного хода послышались осторожные шаги, которые вскоре стихли.

— А я бы ему всё-таки не очень доверяла бы, — начала размышлять вслух Оксана, — неадекватный он какой-то, вдруг у него есть запасные патроны...

— А ты что скажешь? — спросил я у Кеши. — Тут важно мнение каждого, так что давай, высказывайся.

Кеша почистил клюв о крылья, перелетел со стола поближе к двери и ответил:

— А у нас какие-то другие варианты есть? Всю оставшуюся жизнь что ли в этом бункере сидеть предлагаете? Так я не согласен.

— У меня есть вариант развития, который возможно всех устроит, — сказал я. — Кеша вылетает первым, контролирует, что там делает мичман и есть ли у него запасная обойма, потом возвращается и сообщает нам. А уж тогда, в случае положительного ответа, мы выходим на белый свет и продолжаем диалог.

— Меня как живую приманку решили использовать? — усмехнулся ворон, — ну-ну... я в принципе не против, мичман в меня всё равно не попадёт, даже если очень захочет. Лады, я полетел.

И он выпорхнул в дверь, которую я освободил от фиксирующей её табуретки. Наступило тяжёлое молчание. Через пару минут Оксана не выдержала первой:

— Так, что там за жизнь в вашем 2017 году, рассказал бы, раз уж у нас время свободное образовалось.

— Да пожалуйста, — пожал плечами я, — социализма больше нет, весь вышел тридцать лет назад, сплошной капитализм, но с элементами советского образа жизни... работа почти у всех есть и потерять её как-то никто и не боится. Обучение и медицина в принципе бесплатные, но тоже с особенностями — если хочешь действительно вылечиться или научиться, лучше доплатить.

— А зарплата какая у вас в среднем?

— Сейчас где-то в районе 45 тысяч.

— Тысяч чего?

— Рублей естественно, но курс нашего рубля к теперешнему где-то один к двести, так что это 225 рублей, если перевести.

— А с жильём как? Тут-то у нас, как сказал Булгаков, жилищный вопрос всех испортил.

— Бесплатно ничего не дают, врать не буду... ну почти ничего, кое-где такие реликты вроде остались, а остальные решают этот вопрос финансово-кредитным образом. Стандартная двушка в новостройке стоит в районе трёх миллионов...

— Это 15 тысяч на наши, — присвистнула Оксана, — и откуда ж они такие деньжищи берут?

— Копят или в кредит, называется ипотека. Если покупать, кстати, на стадии строительства, то чуть не вдвое дешевле получается, но тут свои подводные камни есть.

— Ясно, — задумалась Оксана, — ты про себя лучше бы рассказал, кем ты там был, сколько получал, что насчёт семьи?

— Семьи не было, развёлся лет десять назад. Работал ведущим аналитиком в одной довольно крупной конторе, коя специализировалась на пищёвке...

— На чём?

— Ну на пищевой продукции — в основном растительное масло, зерно, мука. Не продажа-покупка, сами делали. Получал примерно в районе стольника.

— Это значит пятьсот рублей на наши? — быстро подсчитала Оксана, — неплохо. А машина у тебя была?

— А как же, самая последняя Мазда СХ-5, внедорожничек такой бюджетный.

— Что значит бюджетный?

— Значит не сильно дорогой, но и не совсем уже эконом-эконом. Всё, что надо для хорошей жизни там было.

— А что надо для хорошей жизни? — уточнила она.

— Ну например климат-контроль... кондиционер, значит, в продвинутом виде — можно устанавливать желаемую температуру воздуха и для каждого пассажира в отдельности. Ещё что? Электрические стеклоподъёмники для каждой двери, круиз-контроль... это когда по трассе долго едешь, можно задать скорость и убирать ногу с педали, само поедет. И ещё бортовой компьютер, мультимедийная система, навигатор, камера заднего вида, парктроник и обогреватель переднего стекла, зимой очень нужная штука. Ну и привод на все четыре колеса, конечно.

Оксана некоторое время попереваривала большой объём информации, пока не сгенерировала новый вопрос:

— И во сколько же эта музыка тебе встала?

— Не так, чтобы очень напряжно, около двух лимонов...

— Миллионов, то есть, — перевела она мой сленг. — Двадцать месяцев твоей работы...

— У меня и другие источники заработков есть, — скромно продолжил я, — на бирже, например, ещё поигрываю. Так что меньше, чем двадцать-то.

— У вас это тоже запросто делается?

— Абсолютно. Полчаса времени, и ты обладатель счета в какой-нибудь инвест-компании, еще десять минут, и на твоём счету выбранные акции, хочешь российские, хочешь иностранные. Дальше, правда, возникают определённые нюансы, но если в целом считать, но 10% годовых достигаются без вопросов.

— Неплохо вы там устроились, — с некоторой натугой сказала Оксана, — а как вы там в целом живёте? Как развлекаетесь, например?

— Развлекуха у нас сейчас одна на всех, интернет называется.

— Я что-то такое слышала, но не очень отчётливо.

— Он и сейчас уже есть — разработка минобороны США, всемирная компьютерная сеть, устойчивая к повреждениям. Ну если вдруг начнётся атомная война и вероятный противник расхерачит половину страны, то чтоб другая половина могла продолжать обмениваться данными.

— Ты меня сейчас не пугай — какая ещё атомная война?

— Да не было её, успокойся, я же говорю — и противник вероятный, и война вероятная... короче интернет у нас там, как у вас сейчас газеты, радио, телевидение, кинематограф, библиотеки, калькуляторы, игрушки, публичные дома и вечера встреч для молодежи и тем, кому за 30, вместе взятые.

— О, как, — озадаченно ответила Оксана, — и как же он заменяет публичные дома?

Но ответить я ей не успел, потому что вернулся Кеша и с порога прокаркал:

— Не обманул мичман, нету у него больше никакого оружия.

— Значит, мы выходим на поверхность, — сказал я.

— Может всё же по очереди? — внесла поправку Оксана, — сначала я, потом ты — а то мало ли что...

— Убедила, — отвечал ей я, — только сначала всё-таки я, мужик я, в конце концов, или кто?

Так мы и прошли гуськом до того места, где заканчивался подземный ход и начинались скалы.

— Я пошёл, а ты сиди тихо и жди, чем наш разговор закончится, поняла?

Оксана согласно кивнула, а я вылез на свет божий, зажмурясь от яркого после подземелья солнечного света. Когда зрение восстановилось, я увидел мичмана, он стоял, как мы и договорились, на вершине скалы, по прямой между нами было не десять конечно, но и не больше пятнадцати метров.

— Давай своё доказательство, — крикнул он сверху, даже и не крикнул, а громко сказал, ветра не было, слышимость поэтому была отличная.

— Щас дам, — откликнулся я и посмотрел на Кешу.

Тот кратенько пересказал мне, что он там имел ввиду, когда обещал железобетонность, и я в целом с ним согласился, хотя определённые натяжки всё же в этом ответе были. Ну да делать-то нечего, надо отвечать за базар.

— Нам придётся вернуться на базу, — крикнул я мичману, — только ты впереди пойдёшь, а то мало ли что...

— Хорошо, — ответил, немного подумав, мичман, — я отхожу от обрыва на 20 метров, а вы поднимайтесь сюда.

Так и сделали, причём я сначала послал Кешу проконтролировать ситуацию, а потом уж вылез наверх и помог вылезти Оксане.

— Двигаемся походным порядком, — скомандовал я, — поехали.

И мы гуськом пошли ко входу на базу между рядами колючей проволоки.

— Планчик у тебя, конечно, так себе, — сказал я Кеше, который нарезал круги у нас над головами, — но другого вряд ли сейчас придумаешь. Так что будем надеяться на лучшее...

— И рассчитывать на худшее, — добавил Кеша, садясь на ближайшую берёзу. — Ты под ноги смотри и мичана из виду не упускай, а то вдруг он ещё какую гадость придумает.

А Оксана тем временем, видя паузу в развитии событий, продолжила свои расспросы:

— Так что там у вас с публичными домами-то?

— Тоже в интернете они все, дорогуша, — отвечал я, — ну не физически конечно, ехать или идти куда-нибудь всё равно приходится, если очень припрёт, но поиск партнёра и договорённость о встрече таки в интернете происходит.

— А что значит "если сильно припрёт"? Можно и не ехать никуда?

— Ну да, есть и виртуальные публичные дома, веб-камеры называются. Трансляция в интернет всех желаний заказчика... за деньги конечно — оплатил и получай трансляцию своих желаний.

— Так это ж онанизм какой-то выходит, — тихо констатировала она.

— По факту да...зато безопасно во всех смыслах...

— Ладно, это я поняла... а что там у вас с магазинами? Как дефицитные вещи достаёте?

— Дефицита никакого больше нет, самоустранился он в девяностых годах, а с магазинами, они теперь маркетами называются, всё прекрасно, все первые этажи домов в магазинах. И это не считая кучи огромных ТРЦ.

— Огромных чего? — переспросила она.

— Торгово-развлекательных центров. Там и продукты, и промтовары продают, а заодно в кино можно сходить, на катке покататься и поесть, рестораны-кафе там тоже по проекту встроены.

— Вот, насчёт кино как там дела?

— С этим хреново, честно тебе скажу, за тридцать послесоветских хороших фильмов снято столько, что по пальцам двух рук можно пересчитать. Лабуда сплошная. Смотрят в основном западное кино.

— Что, и западное кино запросто можно смотреть?

— Конечно, у нас ведь открытое общество, так что любая новинка попадает в тот же интернет через месяц максимум, а потом скачивай и наслаждайся. А если ждать месяц не хочешь, можно и в кино сходить, там тебе и стереоэкран, и звук долби-сюрраунд, и 4-Д эффекты...

Видя, что Оксана слегка подзависла от больших объёмов информации, я поспешил закруглить этот разговор.

— Ладно, давай попозже продолжим нашу увлекательную беседу, а то мичман нам уже руками машет.

Мичман и вправду остановился на площадке перед входом в научный корпус и усиленно сигнализировал нам, что он готов к дальнейшему разговору.

— Ну чего, начинаем? — со вздохом поинтересовался я у Кеши.

— Начинай, Антоша, не тяни резину, — отвечал мне он.

— Значит так, Семён, — решительно сказал я, — сейчас нам надо будет зайти в этот вот корпус, повернуть налево и спуститься в подвал. Там же имеется подвал, верно?

— Есть такое дело, — не очень уверенно ответил мичман, — точнее должно быть, я там ни разу не был. И он же на замок должен быть закрыт.

— Точно, — ответил я, немного подумав, — может быть закрыт. На этот случай я возьму ломик с пожарного щита. Заходим...

В научном корпусе всё оставалось прежним... хотя нет, запашок какой-то посторонний прибавился... в больницах так пахнет, лекарствами что-то какими. Пожарный щит висел прямо напротив входа, я снял с него лом. Подумал и топор тоже забрал, мало ли что.

— А мне тоже с вами идти? — спросила вдруг Оксана, — может я здесь подожду, пока вы там свои дела порешаете?

— Дела эти общие, — решительно отвечал ей я, — так что всем надо присутствовать. Тем более, что на открытом пространстве в ближайшие минуты будет не совсем безопасно. Я правильно понимаю политику партии, Кеша?

— Правильно, — буркнул себе под нос ворон, — не отвлекайся от главной темы.

Мы дошли до двери в подвал — обычная деревянная советская дверь, из дюймовой доски, выкрашенная половой коричневой краской. Замок на ней имелся, стандартный висячий, но он был разомкнут и висел на одной петле, так что лом с топором не понадобились. Лом я отставил в угол, а топор таки прихватил с собой.

— Открывай дверь и спускайся, — скомандовал я мичману, — а мы все за тобой пойдём. Внизу сначала включаешь свет, на стенке слева, потом поворачиваешь направо, отходишь от лестницы на десять шагов и тормозишь возле железной двери.

— Что-то ты раскомандовался, — пробурчал Семён, — тут я вообще-то старший по званию.