Сегодня волчонок Тарзан упросил меня полетать вместе с ним, от нечего делать к нам присоединился и Белояр. Волчонок не хотел терять ни одной минуты, если имелась возможность полетать вместе со мной на Х76.

Как только мы вернулись из столицы, он тут же начал канючить и не отходил от меня ни на шаг, умоляя полетать с ним. При этом иногда пытался шантажировать по маленькому, утверждая, что у него полная договоренность с Ирреком по этому вопросу и, если я откажусь, то он полетит с ним. Я хорошо понимал, что Иррек может взять его в полет, но он не может сделать так, чтобы во время полета ты сам мог бы превратиться в истребитель, а летать, управляя машиной при посредстве контура-шлема на голове, этому маленькому нахалу было уже не интересно. Тарзан трепетал, орал и восторгался, когда он превращался в истребитель, и перед ним раскрывалась широта и безграничность неба. Этот волчонок в тот момент готов был умереть от счастья и восторга, в небе он выделывал такие фигуры высшего пилотажа, что мне становилось страшно интересно наблюдать за ним.

Таким образом, я учил его неким трюкам, но и он учил меня восторгаться полетом!

Поэтому я особо и не отказывал сыночку Трезор Трезоровича полетать с ним. Вот и сегодня утром только его родители и Генерал с Наоми отошли от наших истребителей, как Тарзан решительно заступил мне дорогу и, перебирая лапками и вращая хвостиком, поднял свою умоляющую мордочку, чтобы посмотреть мне в глаза. Пребывание в столице особо не утомило меня, молодая кровь играла и я, подмигнув глазом своему второму пилоту, круто развернулся и снова направился к Х76. А Белояр так и не успел вылезти из кабины своего истребителя, он уже немало раз видел подобные картины морально-психического воздействия малюсенького волчонка на громадину пилота, своего друга. Поэтому не торопился покидать истребитель и ждал своего часа. Увидев нас возвращающимися в Х76, он стал поднимать свою машину в воздух.

Белояр спас наши жизни, мою жизнь и жизнь Тарзана, в этом полете!

Мы провели в воздухе уже более часа, развлекались выполнением фигур высшего пилотажа. И, разумеется, мы с Тарзаном здорово увлеклись этим занятием, выполняя и вновь и вновь повторяя отдельные фигуры высшего пилотажа, что не обращали внимания на окружающее воздушное пространство, а Белояр, находясь на высоте, внимательно наблюдал за происходящим вблизи нашей зоны акробатики.

Именно Белояр заметил эти проклятые треугольники и не дал сходу вражеским истребителям поразить мой Х76. Первую атакующую пару противника он подрезал пушечной очередью. Ведущий вражеской пары не был сбит этой пушечной очередью, но его исттребитель-треугольник был серьезно поврежден, после попаданий пилоту потребовались доли секунды на то, чтобы восстановить управление своей машиной и прекратить атаку на мой истребитель. Эти доли секунды отвлекли внимание моего напарника, так как он ожидал, что истребитель противника клюнет носом и войдет в свое последнее пикирование к земле, но этого не произошло. И в этот момент в небе появилась вторая пара треугольников противника, которая также попыталась нанести первый удар по моему истребителю. Мы с волчонком находились у самой земли и нас было очень удобно атаковать с высоты. Разумеется, Белояр был вынужден пойти в лобовую атаку на новых противников, чтобы отвести удар от моего истребителя. Но он был вынужден оставить оставил за спиной первую недобитую вражескую пару, рассчитывая, что она не будет нас атаковать и будет думать о возвращении домой. Но ведомый этой пары тут же оторвался от своего ведущего, чей истребитель-треугольник был серьезно поврежден, и всей мощью своих огневых точек стал поливать мой истребитель.

К этому моменту я уже включился в динамику боя с обеими парами треугольников противника, видел и оценил достойную поддержку Белояра, который успешно противостоял обеим парам. Но тактическое положение моего истребителя было несколько провальным, я находился слишком близко к земле и, чтобы противостоять противнику, мне нужно было набрать высоту. Во время набора этой высоты, я и услышал резкий грохочущий стальной удар по фюзеляжу своего блинчика, вдали что прокричал Иррек, но я ничего не понял. Сразу же отнялась правая рука, а правый бок тела стал каким-то горячим и мокрым, погасла приборная доска в контуре-шлеме, перед этим зеленые свет датчиков и индикаторов поменялись на красный цвет. Огромным усилием воли мне удалось приказать сознанию покинуть пилотскую кабину и тут же передо мной раскинулась бескрайняя синева неба. Оглядевшись вокруг, я заметил Тарзана, парившего слева от меня. Паренек был заметно напуган и старался потеснее прижаться ко мне, но у меня не было времени успокаивать Тарзана, прямо над нашими головами проплыла черная тень черного треугольника. Я даже успел рассмотреть лицо пилота, который перед этим практически в упор расстрелял Х76. Этот человек самодовольно улыбался, видимо, гордясь тем, что сбил меня. Я видел только его улыбку и подбородок, так как зеркальный шлем скрывал верхнюю часть лица. Ненависть в этому человеку глыбой обрушилась на меня и всем своим телом я исторг вулкан огня из пушек и пулеметов истребителя. Я долго наблюдал за тем, как черный истребитель-треугольник стал разваливаться, а затем взорвался его топливный бак. На месте вражеского треугольника возник большой огненный шар, который мы с Тарзаном пронзили насквозь, стремительно набирая высоту.

Белояр полностью нейтрализовал вторую вражескую пару. Поэтому мы с Тарзаном, я чувствовал, как малыш перестал бояться и впитывал в себя все мои движения телом, смело и решительно повторяя их, сделали переворот на крыло и с малой высоты обрушились на поврежденный вражеский истребитель. Именно Тарзан нацелил и пустил две ракеты "воздух-воздух", которые, мгновенно преодолев расстояние до удирающего вражеского истребителя, разнесли его в клочья.

Но потом мне стало очень плохо, я уже не чувствовал правой руки и правого бока тела. Ковылял в воздухе левым боком, стараясь основное напряжение полетом переложить на левую сторону тела. Время от времени глаза покрывались кровавым туманом, а горизонт сворачивался в рулон. Только страх за жизнь волчонка-малыша держал меня на плаву. Но долго это не могло продолжаться.

Десять минут боя вытрясли все силы из меня и моего тела, и теперь я мог в любую секунду потерять сознание. Очень было похоже на то, что этот улыбающийся вражеский все-таки повредил мой истребитель и серьезно ранил меня, но я не чувствовал боли.

Видимо, я упустил этот момент, но бой, похоже, был уже завершен и мы с Тарзаном медленно плелись над самой землей, а Белояр прикрывал нас сверху.

В какой-то момент впереди возникли силуэты знакомых зданий авиабазы.

А дальше я ничего не помнил.

???

Мне показалось, что я пришел в сознание оттого, что кто-то тщательно и аккуратно вылизывал мое лицо. Сначала я подумал, что это проказничает Тарзан и хотел прикрикнуть на малыша, чтобы он прекратил это безобразие. Но сил не хватило на то, чтобы приоткрыть глаза и произнести требуемые слова, какая-то тяжесть сковывала все тело и в глубине его чувствовалась тупая боль. Я вновь и вновь погружался в темноту, которая постоянно обволакивала меня. Потом в голове возникла картина моего разговора с опаловыми глазами по мобильному телефону. Жена была на улице и куда-то спешила. Она была одета в теплую демисезонную куртку и синие джинсы. Своим звонком я поймал ее в тот момент, когда она собиралась войти в сабвэй. Услышав звонок, опаловые глаза замерла на месте и своими большущими глазами с гигантскими ресницами долго смотрела мне в лицо. Меня поразило только одно, в нашем мире мобильные телефоны пока не обладали возможностями передачи на большие расстояния видеоизображения совместно со звуком — говорить можно было, но видеть собеседника, как в этом случае, нет. Поэтому я не мог видеть лицо разговаривающей со мной по мобильнику опаловых глаз.

— Что случилось, ты совершенно не похож на самого себя, дорогой? — Спросила опаловые глаза, звук ее голоса, словно прорывался через мощную преграду звуковых помех, но время от времени становясь звонким и отчетливым.

Я не мог говорить, поэтому послал ей пару мыслеобразов, рассказывая о женитьбе Генерала, о Наоми, о столичных приключениях, о раздельном ужине в "Зеленом звоне" и о последнем бое. По выражению лица опаловых глаз можно было легко судить, что она думает по всем этим вопросам.

— Не переживай за Генерала. Он хороший человек, прожил немало лет и сохранил трезвость духа и понимание семейной жизни. Наоми будет счастлива с ним, если сумеет правильно оценить свое счастье, свалившееся на нее, словно манна с небес. Я уже говорила с ней по этим вопросам и уверена, что она правильно понимает и оценивает ситуацию. К тому же она не просто женщина?! Все твои друзья в полном порядке, Трезор Трезорович счастлив со своими детьми и супругой Лиззи. Мне очень хочется лично познакомиться как с Наоми, так и с Лиззи, разумеется, обе они чудесные женщины. — Говорила жена. — Но что произошло с тобой в последнем бою, почему ты валяешься на постели в самый разгар дня? Да, и выглядишь ты не очень хорошо, лицо такое бледное. — Заботливо спросила она, кокетливо поправляя прядь волос, выбившуюся из-под беретика.

Я не успел в подробностях рассказать о том, что произошло в бою с этими черными треугольниками, как неожиданно прервался наш телефонный разговор. Опаловые глаза оставила в моем сердце такое щемящее чувство разлуки и тоски, а также горячего желания вновь увидеть ее.

Но в этот момент дверь комнаты распахнулась и в нее вошел мой друг Белояр. Он был какой-то странный, не очень похож на себя. Не обращая на меня ни малейшего внимания и даже не поздоровавшись, он прошел к столу в центре комнаты и с ходу плюхнулся в одно из кресел. Он сидел в кресле, что-то мурлыкал себе под нос, легко покачивая ногой, а мне вдруг стало обидно за поведение Белояра, его другу плохо, а он не обращает на него внимания и не интересуются его здоровьем.

— Ты не болен, а притворяешься. — Сказал Генерал, неожиданно возникший в моей комнате, держа Наоми за руку. — Быстренько поднимайся на ноги и пошли. Нам пора возвращаться домой, да и к тому же у нас появилась серьезная проблема, внезапно исчез наш четвероногий полковник Зирроу со всеми своими диверсантами-головорезами. Нет, — предугадал он мой вопрос, — они не ходили на боевое задание. Полковник возвращался вместе с нами и на секунду отошел в сторону, чтобы посмотреть, что там происходит. С тех пор прошло более пяти часов, а он до сих пор не вернулся. А ты отлично знаешь, что, если наш полковник хоть что-либо пообещает, то он всегда держит свое слово. Может быть, он случайно забрел в какую-либо пещеру и теперь не может выбраться оттуда. Наоми говорит, что неподалеку от пещеры имеется один полуразрушенный храм, который тебе необходимо посетить. Так, что поднимайся и давай смотаемся туда, посмотрим, что там и к чему?!

Если поведение Белояра меня обидело, то слова Генерала привели меня в величайшее изумление. Этот человек или сильно изменился, или разговор с ним мне просто приснился. Генерал никогда в жизни не стал бы разговаривать со мной в подобной манере. В данный момент со мной происходило что-то странное и непонятное, я не был уверен в том, что изменения произошли с моими друзьями, все больше походило на то, что изменился я сам. Внезапно в голове появился голос капитана Т.Т. Трезорова, который беседовал со своей Лиззи, но в этот раз я никого уже не видел. Полковник Зирроу убежденно заверял супругу в том, что я не окажу плохого влияния на их Тарзана. Странно было и то, что у нас с Лиззи с момента первой встречи возникла симпатия друг к другу и полное взаимопонимание, а в этом разговоре женщина, чей голос я слышал, считала, что мне нельзя доверять и что я являюсь двуличным человеком. Я не стал обижаться услышанному, а посчитал, что беседует два неизвестные мне личности.

Да и последующее события убедили меня в том, что все, что происходило со мной в этот момент имело слабое отношение к нашей реальности, нашему миру.

Я, Генерал и Наоми, одетая в черную сутану и с распущенными волосами, брели по грязным тропинкам африканских джунглей, мы спотыкались на каждом шагу и задевали ногами за каждый корень, чтобы вновь и вновь свалиться в мокрую слизь, которая хлюпала под ногами и называлась твердой почвой. Создавалось впечатление, что мы провели в этих грязных джунглях вот уже многие дни, а может быть и недели. Моя и Генерала одежда была порвана и висела рваными клочками, руки и шея были порезаны лианами и покрыты укусами москитов, которые роем сопровождали нас. Только Наоми выглядела, как конфетка в шикарной обертке, а не в черной сутане, на которой не виднелось ни единого пятнышка грязи. Да и спотыкалась о корни она гораздо реже нас.

Если не знать этого места, то мимо разыскиваемого храма можно было пройти и не заметить его. В одном только месте из джунглей проглядывали руины древней постройки, а все остальное было надежно скрыто травой, зеленым мхом и мелким кустарником. Чтобы понять, нашли мы или нет искомое место, нам пришлось пройтись вдоль периметра руин, пробираясь через заросли цепкого кустарника. Такая попытка могла бы стоить нам с Генералом очень дорого, хорошо, что с нами была чернокожая супер женщина, которая мачете легко прорубала дорогу в этих густых зарослях. Я обратил внимание на то, как наш Генерал поглядывал на ладную фигурку Наоми, которая выглядела соблазнительной даже и в балахоне сутаны. Когда Генерал понял, что я перехватил его взгляд, то он тут же изменил выражение своего лица. В душе я очень радовался тому, что мой командир нашел свою настоящую половинку в этих африканских джунглях. Я был рад и потому, что считал себя причастным к тому, что я помог объединиться этим двум любящим сердцам.

Если бы не Наоми, то мы все равно миновали и не заметили бы входа в храм, и домой нам пришлось бы возвращаться не солоно хлебавши.

Но чернокожая красавица внезапно замерла на одном месте и рукой показала на примятый кустарник, который ничем не отличался от других кустарников. Генерал вежливо подвинул меня в сторону и первым шагнул через этот широко разросшийся кустик, чтобы моментально скрыться в зеленой растительности джунглей. Это оказалось так неожиданно и неприятно одновременно, что мои волосы зашевелились и стали подниматься дыбом на голове, а сердце охватило смертельной пеленой страха. Нечто страшное, холодное и мрачное заворочалось в душе и не пускало меня в храм.

Наоми взяла меня за руку и тихо произнесла:

— Не бойся парень, мои боги хотят познакомиться с тобой поближе.

— Почему твои боги такие холодные и мрачные, почему они сразу же хотят захватить мое сердце и душу, не давая надежды на спасение? — Прошептал я Наоми.

— Не делай поспешных выводов и оценок, сначала разберись в ситуации, — внезапно послышался голос в моей голове, который по своей тональности не был не мужским и не женским, — твой вопрос очень сложен по своему характеру. Чтобы на него ответить, требуется время для взаимопонимания и слияния. У нас имеется немного свободного времени, в ходе которого мы постараемся понять ситуацию, а также дать тебе понять, кто или что мы. Но Наоми должна сначала рассказать тебе нашу историю, а потом уже мы поговорим с тобой. Голос, как появился, так и внезапно исчез.