О боже, какие мужчины! Знакомство

— Поменяемся, если ты не против, — тон первого урмыта оставался холодным и приказным. — Ярило, оставь нас. Нам надо со Светлячком поговорить.

— Ничего нам не надо... — начала зло, но была остановлена яростным взглядом Морока.

— Ярило? — с нажимом спросил бывший Главнокомандующий.

Второй урмыт, проигнорировав мой возмущённый взгляд, вышел из комнаты.

— Чего ты добиваешься? — бросила Мороку хмуро и ахнула, когда в два шага мужчина преодолел разделяющее нас расстояние и обнял меня.

Крепко-крепко, сильно-сильно, вдавливая в себя, заставляя уткнуться носом в плечо. Попыталась отпихнуть наглеца. Но куда мне было бороться с ним? Моих жалких силёнок на это не хватило. Так и стояли, молча, крепко прижавшись друг к другу. Морок ничего не говорил, просто не выпускал из объятий.

— Прости, мне пришлось заманить тебя во Дворец удовольствий, чтобы иметь возможность считать кое-что, — сказал мужчина глухо, отодвинувшись немного.

— Что? — тут же насторожилась и снова попыталась вывернуться из его рук.

— Информация. Мне нужна была информация, — покаялся он, а я мигом вспыхнула от очередного приступа ярости и обиды. — Сначала выслушай, потом будешь решать... Понимаешь, Светлячок... С нашими женщинами, араи, намного проще. Не приходится прилагать столько усилий, сколько мужчинам твоего мира. Ты сама об этом рассказывала. А мне нужно было понять, что именно тебе нужно, чтобы ты перестала отталкивать меня.

— А не пробовал просто не оскорблять? — фыркнула в ответ. — Что именно ты считывал и откуда?

— Информацию о том, что нужно сделать, чтобы завоевать твоё внимание, — сознался он просто.

— Подробней, — кинула ему холодно, ничего, пока я потерплю, но вот потом...

— В момент сплетения аур, желаний и мыслей во Дворце удовольствий образуется временная и очень сильная связь с партнёром по удовольствию. И можно очень много о партнёре узнать. Если эта связь закреплена ещё и Обрядом Единения... То тогда мы были бы полностью друг другу открыты, все трое. Любое движение души, любая мысль, касающаяся обоюдного удовольствия и кое-какие воспоминания... — объяснял он терпеливо. — Попроси я тебя о таком, ты бы отказалась.

— То-то Ярило спрашивал про доверие, — задумчиво протянула в ответ. — А ты не пробовал поинтересоваться у меня о том, что нужно сделать?

— Поинтересоваться... Ярило уже интересовался. Нам с ним это малопонятно. Проще снять блок нужной информации непосредственно с тебя и понять, как действовать, впитав в себя эти знания, вплетя их в привычную картину мира, — надо же, не думала, что будет особо разговорчив, ведь просто полыхал, когда Лиса отсылал, а вон как спокойно разъясняет теперь.

— А Яр был в курсе того, что ты собирался сделать? — спросила всё тем же ровным, равнодушным тоном, что и раньше.

— Догадывался, поэтому не стал тебе ничего подробно про Дворец рассказывать, — не зажал информацию и в этот раз.

Где-то пошёл красный снег? Или мир перевернулся с ног на голову?

— Зачем тебе нужна эта информация? — пожалуй, ответ на этот вопрос интересует меня больше всего.

— Зачем? — протянул он и впервые на моей памяти светло улыбнулся. — А затем, — склонился надо мной и нежно коснулся моих губ своими. — Как там? Обозначить намерения, да?

— Морок! — отстранилась и сердито насупилась, опять он в своей любимой манере ускользает от ответа. — Я хочу понимать, зачем.

— Потому что... — сделал он паузу, на миг задумавшись. — Потому что тебя я хочу так, как никого не хотел... Никакая араи не заменит. Тебе не понять, но ты пахнешь... пахнешь так желанно, так сильно. Хочется прижиматься и вдыхать запах снова и снова. До головокружения. Хочется, чтобы ты улыбалась... Хочется, чтобы ты перестала меня отталкивать... Хочется, чтобы ты просто была рядом... Я не знаю, почему это так. Пытался анализировать, но не получается. Все мысли только о тебе и понять почему, не получается.

— Морок, — слушала его затаив дыхание и отмерла не сразу, завороженная мечтательным выражением глаз мужчины. — У вас рэши любят араи?

— Любят, когда араи красивая и всё время рядом. Но долго одну не любят. Надоедает и меняют со временем. Но любят, да, — какое-то извращённое у него понятие о любви, говорит как о чувствах к кукле или вещи, а не как к женщине.

— Ясно, — блин, вот совсем перестала на него злиться. Совсем, совсем. Развезло после его признания... Это так проникновенно звучало. — А информация о любви, как её понимают у меня на родине, попала в тот блок, который ты с меня снял?

— Ещё не всё обработал, — покаялся мужчина. — А это важно?

— Возможно, — теперь по собственному почину прижалась к плечу урмыта, чувствуя себя почему-то невероятно счастливой при одной мысли о том, в чём не так давно сознался вредный Морок.

Если правда всё то, что он сказал... Это обозначает, что я что-то такое важное в его жизни... И почему мне так безумно радостно, стоит об этом подумать? Анализировать свои чувства совсем не хотелось, тем более что догадывалась о возможном объяснении... Моя любимая влюбчивость, чтоб её! Пусть идёт так, как идёт... Раз уж так обернулось. И если, правда, конечно, то готова простить Мороку всё гадкое поведение.

— А расскажешь о любви? — спросил он, снова улыбаясь.

— Нет, — вредно ухмыльнулась. — Раз уж воровал информацию, не спросив меня, ищи теперь сам... Может, что интересное узнаешь и осознаешь.

— Ты всё ещё злишься? — озадачился урмыт.

— Нет, — прислушалась к себе, на душе было удивительно спокойно после недавней бури, и повторила: — Нет...

— Разрешишь мне просто переночевать в твоей постели? Просто переночевать... ничего такого, чего ты не захочешь сама, — звучит-то как, с учётом того, что чувствую себя очень даже выспавшейся, то провокация получается безумная.

— Хорошо, можешь посетить мою душевую, — разрешила милостиво. — Потом ложись, отдыхай. Я так понимаю, вы с Ярило не выспались. Можете вдвоём в моей кровати расположиться. Это, конечно, если Яр дуться перестал... Хотя, — рассмеялась пришедшей в голову мысли. — А давай мы ему не скажем, что я больше не гневаюсь и не собираюсь из него игрушку делать? Подыграешь мне?

— Что ты задумала, Светлячок? — тихо спросил Морок, зарывшись лицом в мои волосы.

— Не будь занудой... Надо же этого буку расшевелить и немного отомстить за то, что догадался и ничего мне не сказал. Ну как? Участвуешь? — спросила с лукавой улыбкой.

— И что это будет за затея? — явно не хотел сразу соглашаться первый урмыт.

— Я пока подумаю, а ты иди уже в душ, — отстранилась и выскользнула из объятий Морока, неохотно выпустившего меня из плена своих рук.

Глава 14

Павшие бастионы

Как же легко вдруг всё стало, стоило этому вредине сказать всего лишь несколько фраз. И крылья за спиной выросли отчего-то. Посмеиваясь про себя, занялась антуражем и нарядом. Если уж издеваться над Яром-букой, то как следует и от души. Дождалась выхода Морока из душевой комнаты и расхохоталась, когда заметила, каким обалдевшим стало выражение его лица.

— Что ты задумала? — спросил он, хмурясь.

— Поизображаешь из себя игрушку злобной тэйалии? Несчастную игрушку. Ну, пожалуйста! — сделала умильное выражение лица, преданно заглядывая в зелёные глаза урмыта.

— Зачем? — бывший Главнокомандующий всё ещё недоумевал.

— Мы же собирались разыграть Яра, забыл? — довольно облизнулась и окинула хищным взглядом мужчину. — Ну?

— Хорошо, — сдался урмыт, наконец.

Как-то быстро мы с ним спелись. Или это только временное явление? Сколько ещё продлится этот приступ послушания и взаимопонимания? Но всё равно на душе как-то легче стало... Намного. Но о том, почему так, лучше подумаю потом как-нибудь. А сейчас надо заняться оформлением сцены перед явлением главного героя.

Уложила Морока на невидимую постель животом вниз и приковала наручниками к знакомому атрибуту, организованному Усладом — виртуальному изголовью кровати.

— Возражаю, — пробухтел Морок. — Я так не буду видеть лица второго урмыта.

— Дошла вся прелесть положения? — понимающе ухмыльнулась я. — А ты голову поверни так, чтобы видеть. И выражение лица сделай страдальческим. Ещё, я тебя раздену почти полностью. Ты не против?

— А что мне за это будет? — как коварно-то улыбается, соблазнитель.

— Не буду бить по-настоящему, — показала язык урмыту и рассмеялась. — Шантажист, — примерилась к плётке в руке, поиграла ею. Повертела так и эдак, подтянула ботфорты повыше и защёлкнула на шее Морока шипастый ошейник с поводком. — Так будет выглядеть натуральней... — лишив мужчину остатков одежды — облегающих штанов — и сменив их на кожаные шорты, намотала поводок на кулак, прыснула ещё раз, а потом постаралась сделать зверское выражение лица. — Готов? — дождавшись подтверждения, сказанного кратко и глухим голосом, велела Усладу звать буку.

Картина маслом — опешивший мужик на пороге комнаты — порадовала мою злобную душеньку, и я показала гостю хищный, недобрый оскал, даром, что не зашипела как рассерженная кошка, а потом сказала тихо вкрадчивым тоном:

— Ярило, ты решил выбрать роль одноразовой игрушки. Я же правильно поняла?

— Да! — вздёрнул подбородок, глядя мне прямо в глаза упрямо и зло, но в комнату входить отчего-то не спешил.

— Тогда добро пожаловать на наш междусобойчик. Раздевайся! — окинула плотоядным взглядом ощутимо напрягшегося Лиса. — Не стесняйся... Форма одежды, сам видишь, шорты и ошейник. Мне так нравится. Заводит, очень... — и облизнулась, окидывая сальным взором Яра. — Ты как, боль любишь?

— Как скажет тэйалия, — процедил сквозь зубы.

А бледный-то какой и обиженный. Для пущего антуражу махнула плёткой, наслаждаясь свистом рассекаемого воздуха. Морок, подыгрывая мне, дёрнулся и глухо застонал. Еле удержалась от смешка, так натурально у него получилось. Подняла ногу в кожаном ботфорте и поставила на попу первого урмыта, демонстрируя собственный наряд во всей красе. Короткая кожаная юбка, кружевное бельё под ней и плотно облегающий грудь, чёрный лиф без бретелей. Ажурные чулки и кожаные шипастые украшения на руках и шее дополняли образ садистки-стервы, как и гладко зачесанный наверх хвост. Криво улыбнулась смелому стриптизу — Яр одним движением спустил с себя штаны. Какой решительный, однако! Такого пороть одно удовольствие!

— Ложись рядом с Мороком. На живот! — велела ему, организовав и для этого экземпляра ошейник и шортики.

А то ходит тут, отсвечивает соблазнительной натурой, заставляет слюной давиться... Всё-таки не оставляет меня привлекательность Лиса равнодушной. С Мороком всё сложнее... А здесь с первого взгляда химия проскользнула, и продолжает проскальзывать. Ярило устроился на животе, храбрец, и спросил с издёвкой:

— Чего ещё пожелает тэйалия?

— Чтобы ты сделал лицо попроще и под наручники руки подставил, — заявила серьёзно и выпустила из рук хлыст на время, тот закачался на петле, закреплённой у меня на запястье.

Ярило послушался, сердито уставившись перед собой, не желая даже глянуть в мою сторону, и просто протянув руки вперёд. А я так соблазнительно прогибалась, демонстрируя видимую часть бюста и всё зря. Морока вон приложило рикошетом и он задышал быстрее, и блеск в глазах такой... хищный появился. А этому хоть бы хны.

— Я передумала, перевернись на спину! — заявила капризным тоном.

А после того, как он выполнил приказ, и я защёлкнула наручники у него на запястьях, довольно улыбнулась. Попался так же, как и Морок когда-то. Так, теперь надо что-то делать с первым урмытом, чтобы не мешал. Или пусть понаблюдает? Тоже маленькая месть за то, что он мне устроил во Дворце удовольствий.

— Морок, — обратилась к мужчине елейный тоном, открывая его наручники. — Можешь отсесть в сторону и не вмешиваться?

— Попробую, — что-то такое в его тоне было тягуче-сладкое, что передёрнула плечами, почувствовав волну дрожи, прокатившуюся по спине и рукам так, что даже пальцы свело.

— Ты уж постарайся, — мурлыкнула, снимая плётку с руки. — Ну что, Яр? Будем расплачиваться за умолчание? — легонько повела хлыстом в воздухе и отбросила его в сторону.

Стиснул зубы и полоснул по мне злым и упрямым взглядом. Кого-то мне это поведение напоминает...

— Морок, — обратилась к пока ещё смирному наблюдателю. — Вот скажи, где я вас таких упёртых на свою голову нахожу? Нет бы, извинились перед слабой девушкой... А всё характер показываете и не думаете о том, что компромиссы тоже нужны.

— Твой недавний ультиматум, — отозвался первый урмыт, посмеиваясь. — Компромиссом никак не назовёшь.

— А ты чему радуешься? — провела ноготками по обнажённой груди пленника, продолжая общаться с Мороком. — Я на тебя тоже ещё зла. Воспользовался моим незнанием... Как и этот вот выдумщик. И что ты с меня считал, Яр? — ага, дёрнулся под моими руками после этих слов, тоже что-то пытался узнать. — Потому и промолчал, да? Лис он лис и есть, — устроилась на его бёдрах и потерлась телом о кожаные шорты, скрывающие соблазнительную натуру, и снова провела ноготком указательного пальца по груди упрямого мужчины, ненароком задев сосок. — Ну как? Не передумал быть одноразовой игрушкой? Неужели не хочешь посмотреть, что там, в новом мире интересного есть? — спросила тоном змея искусителя и, склонившись над вторым урмытом, лизнула его в шею. — Совсем-совсем не интересно? — медленно улыбнулась и мазнула длинным хвостом по груди мужчины, с удовольствием отметив, как он вздрогнул. — Не любопытно, что за море там шумит? А если в нём можно купаться? А ты знаешь, что такое сёрфинг? Нет? Правильно, знать не можешь. Я даже не сомневалась. Это такое катание на доске, похожее на катание на лайкире. Только катаются по волнам. Чем выше волна, тем сильнее кайф. Не хочешь попробовать? А ещё есть сноуборд... Тоже не интересно? — сколько бы ни пытался строить из себя равнодушного, а вот тёмные глаза всё равно выдают его с головой. — Сноу — это снег. Борд — доска. Катание на доске по снежным склонам... Съезжаешь с горы и очень легко можешь свернуть себе шею там, где спуски особенно крутые или скал много, или где обрывы имеются. Очень рискованный вид спорта, если трасса не подготовлена специальным образом. Совсем-совсем не интересно? — спросила невинно ещё раз и поцеловала упрямца в уголок губ. — Совсем, да? — выпрямилась и провела по его рту пальцем.

На этом самом месте Морок решил выйти из образа наблюдателя и подкрался ко мне, совсем как писец, незаметно. Положил руки на плечи и прижался торсом к спине, заставив теперь уже меня вздрогнуть.

— А зачем тебе он, когда есть я? — прошептал на ушко так, что Яр тоже услышал.

— Ты же вроде отказался от должности одноразовой игрушки. Или я тебя неправильно поняла? — хмыкнула и провела ладошками по груди Лиса.

— Не собираюсь ограничиваться одним разом, — ухмыльнулась эта зараза мне в волосы и склонилась к шее, прижавшись к позвонку у её основания губами.

Кто-то, кажется, совсем осмелел. Почему, интересно? Потому что простила этому вредине все его выкрутасы? Ведь большая их часть объясняется банальным непониманием собственных чувств и ревностью к Лису. Как на такое долго злиться? И прильнуть спиной к Мороку очень хочется. И воспитывать Яра желания нет. Может, ну его? В другой раз наиграюсь? Первый урмыт скользнул ладонями по обнажённой полоске моего живота и потянул меня на себя. Разврат на глазах у пленённого Лиса? Новое слово в пытках? А что, мне нравится... Откинула голову назад и потёрлась ею о грудь Морока, осталось ещё замурчать и вообще шикарно будет. Зажмурилась от удовольствия, когда меня поцеловали в шею, влажно и жарко, зажигая во мне яростный и опаляющий огонь желания. Нежности действий первого урмыта мне нечего было противопоставить. Вот где грозило сдаться без боя, уж слишком головокружительно это было, чувствовать бережность и мягкость прикосновений бывшего Главнокомандующего.