| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
Моя мама тоже рожала в воду, а отец принимал Люсечку и точно так же собиралась рожать Наташа. Денис даже специально прилетал к нам, чтобы пройти инструктаж. Через консоль Геи они наблюдали за тем, как Ира родила своего первого ребёнка ровно в половине десятого утра с небольшими секундами. Господи, я увидел у него даже большую розовую родинку на левом плечике, которая потом сошла. Это была точная копия моего первого сына и мне подумалось, что Старшие Старшими, а Бог всё же не свете есть и он подал мне знак. А может быть это сделали и Старшие. Как знать.
Праздник у нас получился двойной, мы закончили весь комплекс работ на первом космоплане "Метеор" и теперь от него нужно было отсоединить крылья с гиперзвуковым турбинами, кили, погрузить его в громадную фуру и отправить на испытательный аэродром, так как космоплан всё же решили испытать хотя бы в самом обычном полёте на небольших высотах. Для этого его покрасили в стандартные авиационные цвета и он стал зелёным сверху и голубым снизу. Не думаю, что американцы очень уж испугаются, если увидят, что русские испытывают такой несуразный и неказистый самолёт.
На самом же деле космоплан получился просто замечательным. Во-первых потому, что он был оснащён системой искусственной гравитации и потому не знал, что такое невесомость, если генератор гравитации специально не отключить. Во-вторых, СВЧ-реактор вырабатывал такую прорву энергии, расходуя совершенно мизерные количества водородного топлива, что работал на минимальной мощности и этого всё равно хватало, чтобы он часами висел над полом, включив генераторы антигравитации, практически не только полностью лишавшие его веса, но и создающие небольшую подъёмную силу. Гиперзвуковую турбину мы испробовали на холостом ходу и минимальных оборотах, но и этого хватило, чтобы понять, тягу она будет создавать просто сумасшедшую. Всё в нём мы сделали на отлично, кроме мониторов специальной компьютерной консоли, но наши конструкторы уже работали над созданием такого оборудования, на котором можно будет изготавливать мониторы с ТФТ-матрицами, причём не нашей конструкции, а нианской, то есть на пару порядков лучше тех, которые имелись на Земле в две тысячи пятнадцатом году. Новые технологии, сверхмощные компьютеры и наноматериалы с заданными свойствами, позволяли нам изготавливать и новые станки, благо, что вся техническая документация у нас для этого имелась и она быстро распространялась по всей стране.
В том, что космоплан "Метеор" поднимется в воздух и, покинув Землю, выйдет в открытый космос, а не станет летать вокруг неё, как ночная бабочка вокруг лампочки, были уверены не только его создатели, но и наши космонавты. Они, поднявшись на борт, были несказанно поражены, когда увидели пусть и небольшие, но всё же одноместные каюты с квадратными иллюминаторами, а в них санузлы с душевыми кабинками, большую кают-компанию, она же спортзал для куэрнинга с макиваром из красного дерева, а также вместительный склад на полкорабля размером. Это всё располагалось на верхней палубе. Внизу же, позади пилотской рубки, рассчитанной на троих космонавтов, в первой четверти корабля находилась научно-исследовательская лаборатория, за ней бомбовый отсек с установкой бомбометания, а во второй половине нижней палубы — реакторный отсек и гравитационно-конверторный космический двигатель. Я так и не понял, как эта здоровенная, чёрная ребристая штуковина, смахивающая на положенный на бок трансформатор, конвертирует гравитацию в тягу типа реактивной и при этом ещё и может маневрировать в космическом пространстве, позволяет быстро сбрасывать скорость и плавно входить в атмосферу.
Главное ведь всё равно заключалось в том, что наши учёные-физики в этом прекрасно разобрались и теперь гадали, как это преподнести всему миру, а с меня вполне хватало и того, что Бойл, гоняя меня от станка к станку, моими руками изготовил этот гравитационный чудо-конвертор. Хотя конструкторы космической техники довольно сильно изменили как внешний вид космоплана, так и его размеры в сторону увеличения, из-за чего в нём добавилась научная лаборатория длиной в пять метров, ни один из механизмов планёра по сути не изменился.
Самой потрясающей, на мой взгляд, была его система торможения. При приближении к аэродрому, на котором космоплан должен совершить посадку на антигравах, оба его крыла и панель в задней части раскрывались подобно книжке и, поддерживаемый в полёте генераторами антигравитации, расположенными в днище, он резко сбрасывал скорость. В общем-то конструкторы просто убрали весь лишний дизайн и красивости, которые я сдуру нарисовал, и превратили наше с Бойлом творение в простую и надёжную машину, которая после того, как с неё снимут бомбы, будет пахать и пахать в космосе многие десятилетия, если и вовсе не столетия. Ну, а я ещё раз убедился в том, что чем выше уровень развития науки, тем более простые и надёжные технические решения находят инженеры-конструкторы.
Как-то раз один мой приятель, авиаконструктор, сказал мне, что технологическая документация и чертежи самолёта "Боинг-747" занимают ровно столько же места, каков объём его фюзеляжа. Технологическая документация на планёр космоплана "Метеор" поместилась в два больших чемодана. Вся. Полностью. Думаю, что в первую очередь из-за того, что он был на восемьдесят процентов изготовлен из поликарбона сверхгорячей закалки, имевшего невероятную прочность. Поэтому до покраски он имел фиолетово-чёрный цвет и разбить его было чрезвычайно сложно.
На этом моя космическая эпопея и вообще труды, связанные с бурным развитием новых технологий в Советском Союзе закончились. Теперь, когда у меня родился сын, мне предстояло заняться совсем другими делами. Всё, что я сделал для своей страны, пока что являлось строжайшей военной и государственной тайной и потому можно сказать, что КГБ "свирепствовало" в полный рост. Именно поэтому я когда-то и настаивал на том, что из страны нужно вышвырнуть всех ненадёжных и недовольных советским строем людей и их оказалось не так уж и много. Всего вплоть до сегодняшнего дня — пятнадцатое февраля семьдесят второго года, из страны уехало четыре миллиона семьсот тысяч человек и я считаю, что это ничтожно малая цифра.
Особенно много людей уезжало из Прибалтики, Грузии, Армении, Азербайджана, Северокавказских республик, Туркмении, Татарии и Украины, в первую очередь западной. Что же, лично я был этому искренне рад, особенно тому, что из нашего города уехали почти все греки и армяне. Не советовал я расстраиваться по этому поводу и Юрию Владимировичу, когда тот схватился за голову, рассказывая мне о массовом исходе недовольных во время одной из моих командировок в Москву. К тому времени Гея нас уже настолько сблизила, что мы подружились и даже перешли с ним на ты. Возраст у нас был ведь почти одинаковым. Весело смеясь, я тогда громко воскликнул:
— Юрий Владимирович, да, успокойся ты Бога ради! Нам же по этому поводу только радоваться нужно. Не волнуйся, когда наступит время, не смотря на то, что мы сотрём с карты все границы, эти люди не приедут в свои родные края и не станут никому предъявлять хоть какие-либо претензии.
Услышав слово претензии, Андропов возмущённо спросил:
— Какие у них могут быть претензии к нам, Боря? Мы даже тех, кого посадили за хищения социалистической собственности, выпустили из тюрем при условии, что они немедленно уедут куда угодно, хоть в Антарктиду, пасти там пингвинов.
Между прочим, когда евреи узнали, что они могут в любую минуту покинуть Советский Союз и их даже не станут шмонать на границе — увозите всё, что вы смогли схимичить, только самые оголтелые сионисты и диссиденты скочевали на Запад. Зато множество евреев вместо этого переехало жить в наш город и это именно они скупили у греков все дома в Греческом посёлке, платя им за них чуть ли не три цены. После этого они стали открывать одну за одной по всему краю швейные, обувные и прочие фабрики, менять свои сбережения на валюту, выезжать за рубеж, закупать в Западной Европе оборудование и производить отличную продукцию.
Очень многим даже разрешили работать с новыми конструкционными материалами, но подписку о неразглашении государственной тайны с них брали такую, что став предпринимателями, ориентированными на экспорт своей продукции, они даже были готовы поступить на службу в КГБ, это, разумеется, шутка, но я не думаю, что кто-нибудь из них стал бы разглашать главный советский секрет. Тем более, что Советский Союз установил дипломатические отношения с Израилем и стал проводить на Ближнем Востоке куда более гибкую политику.
Мне тоже предстояло в довольно скором времени покинуть Советский Союз, чтобы начать работать на Западе и сделать это я должен буду в начале ноября, чтобы в середине месяца оказаться в порту Трабзон. Поэтому, сразу же после рождения сына я начал усиленно к этому готовиться. Двадцатого марта мы развелись с моей королевой по весьма дурно пахнущей причине, она якобы влюбилась в одного писаного красавца, полковника КГБ. Роль этого красавца играл помолодевший до безобразия Виктор Северьянов, он был одного роста и телосложения со мной. Между прочим мой друг и вообще замечательный парень.
Не то чтобы мой соперник оказался очень уж красив, но в должности первого заместителя начальника спецотдела производственного комплекса "Метеор", представлял из себя завидного жениха. Он даже ездил на новеньком, крутейшем "Метеоре-Гамма". Вообще-то Виктор очень старательно изображал меня, а я полковника и даже время от времени являлся на работу, хотя куда чаще занимался в самой маленькой разведшколе в мире, где на одного курсанта приходилось целых двадцать семь преподавателей. Ночевал я, разумеется, в нашем с Ирой доме.
Несколько человек знали о том, что я играю роль Бориса Орлова и среди них были Тонечка, Жорка, Женя, Витька, естественно, мои и Ирочкины родители, тётя Эля, Наташа с Денисом и подполковник Некрасов. Ну, Игорьку и всей его группе, в которую входил Виктор, сам Бог велел знать об этом. Тем более, что ему и Володе Звягинцеву, теперь уже майору, тоже вскоре предстояла длительная командировка сначала в Турцию, потом во Францию, а затем и в Штаты, куда я должен буду в конце концов въехать официально и под своим собственным именем и фамилией. Виктору тоже предстояло выезжать на Запад, а пока что он изображал начавшего спиваться и опускаться Карузо, от которого отвернулись даже его самые лучшие друзья.
Зато мои друзья были в полном восторге от нового Ирочкиного муженька, то есть меня самого в облике Бориса Петровича Орлова тридцати двух лет от роду — весёльчака и рубахи-парня. Днём она ещё терпела смазливую физиономию гнусного кэгэбэшного сердцееда, но вечером, когда закрывались двери нашего дома и задёргивались все шторы на окнах, к ней возвращался её несравненный Карузо.
Пролетели весна и большая часть лета. В середине лета, когда наш краевой механизированный отряд, вооруженный самой мощной и скорострельной уборочной техникой в мире, убрав в крае урожай зерновых двинулся грести всё с полей на север, были подведены итоги первого года работы по новому и они оказались более, чем впечатляющими. Объём производимой в крае продукции вырос за этот год в семнадцать раз и советское правительство объявило, что ещё пятьдесят областей в РСФСР и других республиках, а также все Прибалтийские республики, Белоруссия и Армения переходят на новые формы хозяйствования. Остальным регионам страны было предложено внимательно изучать опыт нашего края.
Там, куда пришла новая экономическая политика советского государства, народ ликовал. Более того, во всех странах социалистического лагеря и даже в Китае, где Мао всё же удалось победить коррупцию, даром он что ли окрысился на китайскую интеллигенцию и в первую очередь профессуру, тоже стали подумывать о том, о чём Председателю КПК не раз талдычил Брежнев, помолодевший, полный сил и уже не шамкающий в микрофон, да, и вообще ставший куда более лапидарным и велеречивым, нежели раньше. Генеральный секретарь КПСС старательно постигал куэрнинг, но при этом был ещё более старательным учеником и в этом деле даже превзошел по своему усердию Андропова, понимая, что рано или поздно Земля станет полноправным членом Звёздного Содружества.
С тех пор, как коммунистам в нашем крае разрешили становиться миллионерами, если у них имелись к тому способности, а по всей стране рабочим и служащим повысили зарплату, ведь водородное топливо экспортировалось уже в десятки стран мира, как и комплектующие для западной техники, изготовленные из поликарбона, оптимизма у советских людей значительно прибавилось. Зато ни о какой перестройке и гласности никто даже и не заикался, но партийные ряды за этот год, особенно в руководящих эшелонах, почистили весьма основательно, но при этом чиновникам высшего ранга ещё и резко, буквально в несколько раз увеличили зарплату.
КГБ и милиция обрушилась всей своей мощью на уголовный мир и давила его так, что он не просто пищал, а вопил благим матом. ОБХСС также вычистили от коррупционеров и взяточников самым основательным образом и эта служба перестала быть злейшим врагом каждого предприимчивого человека если не полностью, то основательно. Сильнее всего КПСС закручивала гайки в союзных республиках, где стали тотально искоренять байские замашки местной элиты. Со своих постов слетели многие первые секретари республик и теперь народ знал, куда нужно жаловаться на самоуправство советских баев и ханов, на которое раньше смотрели сквозь пальцы. Любые поползновения к национализму, пресекались жесточайшим образом, трое суток и ты уже сидишь в аэропорту с билетом в руках.
На Западе, да, и на Востоке, в исламском мире, не сразу сообразили, что новая внутренняя политика нацелена не на борьбу с инакомыслием, а на чистку советского общества от всяческой шелупони, сделавшей инакомыслие и диссидентство своим щитом. Из Советского Союза по прежнему уезжали люди, но уже в куда меньшем количестве, чем полгода назад. Страну покидали всякие поскрёбыши. А вот возвращаться в страну тем людям, которые покинули её в разные годы, не разрешали, но зато им открыли границу для временного посещения родственников точно так же, как и советским людям разрешили практически свободно выезжать за рубеж, если у тебя есть что поменять на валюту и ты не являешься носителем государственной тайны.
Даже Витьке Батраку разрешили этим летом семь раз принимать участие в мотогонках на супербайках в Западной Европе и все семь раз он их выигрывал с большим отрывом, к дикому восторгу публики, нагло финишируя на переднем колесе. В конце лета, когда он привёз очередную никелированную кастрюлю из Испании, мы поехали все вместе на море. Я под видом Бориса Орлова с родным приёмным сыном, которому было ещё невдомёк, почему это у его папы два лица, дневное и вечернее, но он всегда ласков с ним одинаково, но при этом всё же немного грустен.
Глава 13
Бегство из СССР
На новеньких спортивных "Кометах-Гамма", оснащённых совершенно умопомрачительными опциями и потому считавшимися самыми современными автомобилями во всём мире, кроме Великобритании и США, куда их было запрещено ввозить из-за компьютеров модели "Гея", мы отправились в Сочи, в гости к нашим соседям, всего месяц, как ставшим ещё одной свободной экономической зоной официально, но уже полгода следовавшей в кильватере нашего края негласно. За эти полгода всё Черноморское побережье буквально преобразилось.
| Предыдущая глава |
↓ Содержание ↓
↑ Свернуть ↑
| Следующая глава |
