Малая История. Общий файл.

— БЕЙ КРАСНОРОЖИХ!!! — от дикого ора Диама подскочила вся крепость. Скитальцы, Копья Эха и Прайдовцы схватились за оружие прежде, чем невесть откуда взявшиеся краснокожие орки успели напасть на спящих.

— Твою мать!!! Откуда они тут? — орал Горанок, отбиваясь от краснокожего орка.

— Куда запропастился эльф?!!

— Я здесь!

— Чтоб меня! Тромриг?!! — Зул'Котт уставился на ставшего красным главнокомандующего.

— Был, — уверенно ответила Ньефрес и пустила пулю прямо в лоб врагу.

Кое-как разделавшись с орками, друзья наперебой стали обсуждать произошедшее.

— Но как? Почему они вдруг стали красными?

— Не знаю. Знаю только, что орк, продавшийся демонам и сражается как адская тварь!

— Орк становится проклятым, когда выпьет кровь демона. Думаю, их сдал Тромриг...

— Точно! Никто из нас не ел того, то приготовил Пузо! Кажись, именно туда кровь и добавили!

— Друзья! Теперь я совершенно уверен: среди нас был предатель! Кто-то ночью хотел украсть у меня кристалл. Теперь нет смысла скрывать — я передал его Ньефрес. Думаю, Тромриг попал под власть демонических сил. Но теперь все кончилось.

— Простите, что перебиваю, — неожиданно вмешался Неварин, которого до сих пор никто не хотел слушать, — но там демоны на подходе...

— И ты молчал, пенек ушастый! К бою!!!

Враги уже подходили к крепости, но друзья оказались готовы. Зул'Котт без устали метал в противников ледяные глыбы, замедляя их движения, заставляя отвлекаться и пропускать удары. Диам успел ворваться в самую гущу врагов, Келевран и Неварин не давали демонам подойти к Ньефрес, хотя мерзких созданий так и тянуло в её сторону. Казалось, что злобно-зеленый свет кристалла начал пробиваться из её сумки, созывая адские создания. Демоны и краснокожие орки стали биться с утроенной силой, заметив это свечение. Маг это заметил. Он был уверен, что сдюжит, и лишь с отчаянно дерзким смехом выкрикивал заклятья. Вдруг что-то кольнуло сознание Зул'Котта. Что-то показалось ему неправильным. Это загадочное чувство заставило его внимательнее приглядеться к полю битвы: он увидел неутомимого Диама, косящего ряды врагов, Ньефрес, из ружья которой без промаха летел свинец, её Ящера, наравне с Келевраном и Неварином сдерживающего демонов на пути к охотнице и кристаллу... Стоп! Эльф, в отличие от всех остальных, как будто начал уставать, чего быть никак не могло! Он постепенно, медленно отступал все ближе и ближе к Ньефрес, как бы стремясь уйти под защиту ее ружья. Разбойнику и Ящеру ничего не оставалось, как отступать вместе с ним, хотя оба были полны энергии и сил. "Что же не так, что не так???" — лихорадочно думал Зул'Котт. "Видимо, придется...", — подумал тролль и сделал глубокий вдох. Сидящий внутри вечный холод пробудился и моментально завладел его телом. Внешне Зул'Котт не изменился, но внутри он чувствовал ледяное спокойствие, разум его был чист, время для него замедлило свой бег. Новым взглядом тролль осмотрел поле битвы, пока случайно не увидел лицо Неварина. "Он сражается с закрытыми глазами!!!". Магу показалось, будто через все его тело прошел электрический разряд столь мощный, что сумел наполнить его новой, доселе невиданной силой! Эта сила буквально выдернула его из опасного ледяного оцепенения и Зул'Котт, не особо раздумывая, что же он делает, собрал всю свою волю и отправил мысль охотнице...

Ньефрес лихорадочно размышляла, что же предпринять, чтобы сдержать нарастающий натиск противника, как вдруг она почувствовала, услышала безмолвное послание Зул'Котта! "ЭТО ОН!!!". Охотница моментально вскинула верное ружье и выстрелила эльфу в затылок.

Но тот, ведомым каким-то неведомым чутьем, пригнулся и, повернувшись, занес над головой руку, стремясь метнуть спрятанный до этого момента нож прямо в охотницу! Вдруг сквозь его закрытые веки пробились зеленые лучи, которые тут же потухли. Неварин посмотрел на лезвие, торчащее у него из груди, и упал на землю. Келевран уже направил свой клинок на демонов, но те, потеряв лидера, бестолковой кучей бежали прочь. Друзья склонились над трупом предателя и молча смотрели на него, и лишь Диам орал вдалеке:

— Стоя-я-я-ять, сволочи! Я до вас еще доберу-у-у-у-у-усь!

— Как ты его вычислил? — спросил Горанок, когда они уже сидели за общим столом.

— Ну, — Зул'Котт начал загибать пальцы. — Во-первых, из всей вашей компании только он один не казался ни в чем замешанным. Во-вторых, он прекрасно разбирался в здешней местности, шахтах, кристаллах там всяких. В-третьих, он был достаточно ловкий, чтобы пошарить в мешке Келеврана и добавить кровь демона в еду. В-четвертых, еще Диам давным-давно сказал, что он как-то странно дерется, как танцует. Когда я сидел у костра Джи'Джина, я видел боевые танцы его ребят с парными мечами — почти один в один! Видать, Неварин бился одним клинком, чтобы не раскрыться, но стиль-то был для парного оружия! Отсюда столько лишних движений. В-пятых, искусство боя парными клинками изучают гвардейцы Иллидана, который ослепляет их и наделяет своим особым зрением. Наш шпион, видать, до ослепления еще не дослужился, но глаза в бою закрывал. Ну, и в-шестых, мне эльфы не нравятся! — у мага кончились пальцы, и он развел руками.

— А как ты смог послать мне ту мысль. Ну, что Неварин — предатель? Я тогда так четко увидела все то, о чем ты сейчас рассказал, — спросила вдруг Ньефрес.

— Я... не знаю даже. Меня как молнией прошибло, и я понял: надо действовать. Но как это получилось: ума не приложу!

— А я, кажется, знаю! — расхохотался Келевран. — Ты наконец-то включил свои мозги и вспомнил, что по-настоящему сильный маг идиотом быть не может! Глядишь, еще какой приемчик освоишь, если читать научишься!

В этот знаменательный день Зул'Котт даже не стал ерничать, а с удовольствием посмеялся с остальными.Не пройденный путь

За первым неизменно следует второе.

А потому, закончив — начинай другое.

Ведь, если не начнешь с начала, а с конца,

Всенепременно выйдет что-нибудь дурное.

Грах из гильдии Скитальцев со злобой смотрел на нового командира, благо тот его не замечал. Орк толкнул локтем своего товарища, сидевшего рядом на сваях, и прошептал:

— Слышь! Мы ведь на стройке? А ну как несчастный случай какой приключится? Камень там упадет, или шип стальной...

Авраам хитро прищурил светящиеся глаза и острым костлявым когтем перерезал веревку, на которой был подвешен груз.

Тролль в черных доспехах, что стоял внизу, вряд ли сумел бы подняться, если бы огромная зеленая лапища с легкостью не перехватила летевший с городской стены булыжник. У Граха, вероятно, еще лет пятьдесят были бы зубы, если бы Карнак не запустил только что пойманный снаряд в злобно ухмыляющуюся рожу.

Могила несколько удивленно посмотрел сперва на сына, потом наверх. Взгляд ухватил еле заметное движение — и вскоре не-мертвый товарищ нарушителя с силой шмякнулся перед рыцарем смерти под силой хватки Плети.

— Запомните, Скитальцы — тихим голосом, который тем не менее был слышен каждому работнику за версту, — Мне плевать, что вашу гильдию избрал Гаррош Адский Крик для укрепления городской стены. Мне плевать, что сейчас он замещает Великого Вождя в Оргриммаре. Мне абсолютно безразлично, что скажет ваш глава, когда оправится от своего недуга. Но я вам обещаю, что если не начнете работать, как следует, мне придется применить жесткие меры.

Судя по испуганным лицам Скитальцев, они судорожно пытались представить себе "жесткие меры" в исполнении Могилы. Воображению способствовал Карнак, поигрывающий бугрящимися мышцами из-за спины отца. Тролль же неспешно подошел к Отрекшемуся, обхватил его череп рукой, поднес к своему лицу и прошептал:

— Ты меня понял?

Не-мертвый строитель постарался кивнуть, но чуть не сломал себе шею. Как только Могила отпустил его, он пулей вернулся на свое место. Работа закипела с удовлетворяющей рыцаря смерти скоростью.

— Ну как у вас тут, без происшествий? — спросил подошедший Хостас.

— Тишь да гладь, — без намека на улыбку ответил тролль.

Холод скучал. Пещера Прайда казалась пустой и безжизненной: Тетис пропадала по делам Наследия, Ратмир куда-то ушел вместе с Син Пао, Зорик уехал за город, договариваться о поставках свинины. Оставался только Шмелец в своей подсобке, но гоблин был сух, как пень, и улыбался точно также.

В голову, как оно и бывает в четырех стенах, упорно не шли стихи. Список дел, оставленный для него Тетис, был давно выполнен, а дуротарский зной, к которому Холод так до конца и не смог привыкнуть, не вызывал желания покидать дома.

Его тягучие, унылые размышления прервал властный стук в дверь. Орк поспешил открывать. На пороге стоял военный глашатай.

— Прайд? — без лишних уточнений спросил тот.

— Да-а-а... — задумчиво протянул Холод.

— На оборону рубежей, — орк протянул грамоту.

Когда в Пещеру Прайда зашла Тетис, она увидела воина, недоуменно глядевшего на бумаги, что лежали на столе.

— Есть две новости, хорошая и плохая. С какой начать? — медленно протянул орк.

— С плохой, — прищурилась разбойница.

— По всему Азероту вспыхнули восстания гоблинов.

— А хорошая?

— Они восстали против представителей Альянса и присоединись к Орде.

Тетис ухмыльнулась. Новые союзники — это всегда хорошо, какими бы они ни были. Тем более, что гоблины и так по уши в долгах перед Ордой...

— Есть еще две новости, с какой начать? — снова подал голос Холод.

— Давай на этот раз с хорошей.

— Великий Вождь доверяет нашей гильдии.

— А плохая?

— Он доверяет нам подавление восстания в Прибамбасске, который в пустыне Танарис. Сказано, все представители гильдии должны отправляться в путь. А мы в неполном составе...

— Я разберусь, — отрезала Тетис и вышла.

Гильдейский совет собрался в шатре под городскими стенами. Хостас не отлучался от места работ даже ночью, не давая ни себе, ни Скитальцам отдыхать без меры.

— Ужель не сыщем мы пути иного? — нахмурившись, спросил Ратмир.

— Не думаю. Гаррош вспыльчив, самоуверен и скор на расправу. Он так боится показаться слабым и недостойным памяти своего отца, что не согласится с доводами разума и, тем более, прямым неподчинением. Надо идти, — ответила Тетис.

— Ну, раз надо — значит, надо! — высказался Карнак. Ему надоело быть надсмотрщиком, душа просила доброй драки.

В этот момент упырь Нико, радостно похрюкивая, втащил в палатку эльфа крови из Скитальцев, который, судя по всему, подслушивал снаружи.

— А я бы, пожалуй, задержался, — медленно проговорил Могила, не мигая глядя в глаза дрожащего от ужаса работника.

— Думаю, это я смогу устроить, — ухмыльнулась Тетис.

— Тогда и я остаюсь, — не терпящим возражений тоном заявил Карнак. Хоть и не хотелось ему отказываться от похода, но оставлять тролля одного берсерк не желал категорически.

— Надобно решить судьбу Син Пао до той поры, покуда мы не возвратимся, — все еще хмуро сказал друид.

— Шо? Ви полагаете, этот гебенок сумеет себя хогошо и воспитанно вести? Я с вас смеюсь, это же ходячая катасгофа! — возмущался Шмелец, пока Ратмир терпеливо объяснял ему, как обращаться с пандареном до возвращения Зорика.

Син Пао, тем временем, сел за стол гоблина и начал сооружать из рассыпанных золотых монет равные по высоте столбики. Шмелец, закончив возмущаться, обернулся, посмотрел на своего нового протеже и скупо улыбнулся.

— Таки да, с этого мальчика может быть толк!

Орчонок с удивлением смотрел на свое отражение в озере. Он недоуменно водил рукой по белым, как снег, волосам и не мог отвести взгляда от собственных глаз цвета безоблачного неба. Он видел много орков с радужками самого разного цвета: темно-синего, зеленого, карего, у некоторых стариков он был даже красным — в память об ужасном прошлом. Но голубые глаза он видел впервые.

— Что случилось, малыш? — подошел к нему Храмр — седовласый скальд, который знал стихов и историй больше других в этой деревне.

— Я упал в воду, и она смысла мне весь цвет.

— Не весь, — рассмеялся старик, — твоя кожа все еще цвета летней травы. А в море ты никогда не падал, все было совершенно иначе. Послушай же, что случилось в ту ночь!

Скальд присел рядом с Холодом и начал слегка раскачиваться — так он делал всегда, собираясь рассказать очередную историю. Завидев это, остальные хускерлы оставили свои дела и подошли поближе.

— Темна была ночь, тиха была ночь, крылатый летел корабль.

То был смел капитан — он вел свой народ бросить вызов Великому Небу.

Средь туч увидала корабль Царица Морская, что всем нам известна своей красотой.

И сквозь облака узрела Царица Морская того капитана, и сердце её воспылало от страсти.

Странен был капитан — кожа цвета травы, и клыки, как у дикого вепря.

Но Царица Морская глядела в глаза капитану и в них видела смелость, неземную отвагу.

И Небо-Владыка разгневался, возревновал с лютой силой и громом своим поразил Поднебесный корабль.

Царица Морская волны послала, пыталась спасти своего капитана.

В бесстрашные очи его целовала, руками гладила бороду, косы, жемчужные слезы роняла на дно.

Но плыли той ночью могучие Дракона Сыны на драккаре своем, увидел дозорный незнакомца в пучине.

Взмолилась Царица Морская о помощи — Сыны помогли: втащили хускерлы того капитана на борт и на брег привезли.

Там мудрые жены их — огневязки вдохнули дыханье в уста капитана: воскрес он из мертвых, на радость друзьям.

И был он как прежде силен и могуч, но Царица навеки оставила память о любови своей.

Белы власы его, словно пена морская, а очи подобны покоренному Небу.

Скальд напоследок кивнул головой, показывая, что стих закончен, и сказал: — Вот так эта история будет звучать в веках, для нас далеких.

Хускерлы одобрительно кивали Храмру, огневязки поднесли в благодарность еду и питье, а маленький орчонок круглыми от удивления глазами смотрел на старого скальда и недоуменно пытался нащупать у себя бороду.

Холод вздрогнул и проснулся. Он поднял голову, осмотрелся вокруг и понял, что лежит в какой-то повозке, набитой разного рода хламом, а вокруг лишь пустыня, насколько хватало глаз. Яркое солнце отражалось от казавшейся зеркальной поверхности, ослепляя непривычного к жаре орка. Воин вдруг очень отчетливо осознал, что понятия не имеет, как он оказался посреди незнакомой пустыни и не придумал ничего лучше, кроме как вслух спросить:

— Где я?

— В повозке, товаром груженым, — последовал ответ. Ратмир, сидевший на кодо, смотрел на Холода с некоторым недоумением.

— К черту подробности! Что это за край? — панические нотки в голосе орка усилились.

— Пустыня в неделе пути до Прибамбасска. Совсем голову напекло, бедняга? — усмехнулась Тетис.

— Да нет, это я так, спросонья, — пробурчал Холод, все еще столь же отчаянно, сколь безуспешно, пытаясь вспомнить хоть что-нибудь, что случилось после выезда из столицы.

— Песчаная буря! — вдруг закричал один из караванщиков, охранять которых нанялись друзья. В тот же миг ветер, пыль и песок заполонили собой все вокруг. Вой стихии заглушал голоса наездников, спешно привязывающих себя к мощным кодо, которые упрямо шли сквозь бурю.