Пройдя аркой, он вышел в широкий коридор, по обе стороны которого зияли окна. Здание высоко возвышалось над бесплодной местностью, но вид по обе стороны одинаков: на этой планете явно нет жизни. Не было дверей, ведущих наружу, и сам коридор находился высоко над поверхностью земли. Единственный проход привёл в новое помещение — обширное, прямоугольной формы, с массивными колоннами и возвышением посередине. Непонятно откуда шёл свет, что освещал его, и Лён с невольным содроганием понял, что нашёл могилу огненного князя. Так же, как Гедрикс, тот устроил себе тайное погребение, и также над гробницей Финиста возвышалась вместо надгробия каменная фигура в полный рост: сидел на кресле, опираясь одной кулаком о колено, совсем как живой, каким помнил его Лён, князь Финист — вся скульптура сделана из цельного куска красного камня. Второй рукой князь придерживал средних размеров сундучок, и пальцы его закрывали замок.
Снова дивоярцу предлагалась загадка: ясно, что так просто открыть сокровищницу не удастся — это проверка на истинность. Если кто чужой ненароком забредёт сюда, то не получит эльфийские кристаллы, что и подтверждали опалённые кости, лежащие вокруг трона. Кто же сумел проникнуть в эту неприступную цитадель на этой убийственной планете?! Всмотревшись в тленные останки, Лён ужаснулся: среди костей и остатков сгоревших доспехов виднелись несколько настоящих дивоярских мечей! Это небесные маги пытались добыть кристаллы! Побывали тут, помимо дивоярцев, и другие: по некоторым фрагментам испепелённых останков можно признать космические скафандры! Но были тут и другие кости — нечеловеческие! Трудно представить, что это были за существа, но охотников тут побывало немало. Знали ли они, за чем охотились?
Осторожно пробравшись среди рассыпающихся при малейшем прикосновении скелетов, Лён сумел встать прямо перед статуей и попытался посмотреть ей в глаза. Но, как тогда, на одиноко торчащем посреди ледяного моря острове, в гробнице Гедрикса, статуя не смотрела в лицо пришельца — её взгляд был сосредоточен чуть ниже.
Вишнёвые глаза каменного Финиста смотрели мимо лица гостя — казалось, князь смотрит на его шею.
Самый точный опознавательный знак принадлежности к потомкам Гедрикса — волшебный меч Джавайна. Но как его использовать? Нет на надгробной плите углубления, как на могиле Гедрикса.
Держа в руке свой меч, Лён раздумывал. Его взгляд притягивал кулак Финиста, которым тот без всякой надобности опирался о свое колено — ладонь сжата, но не до конца: в ней оставалось место, в которое могла бы поместиться гарда меча. Но что если Лён ошибается, и это не тот путь? Тогда — как все эти, он поджарится.
Он может прикрыть себя энергетическим полем, которое наверняка спасёт его от гибели в огне, случись ему ошибиться. Но это только в том случае, если он держит меч в руке — без него потомок Гедрикса открыт и беззащитен.
Это испытание на волю и веру, и ничего другого на ум не приходило.
Сияющий холодным светом серебра меч, единственное светлое пятно во тьме гробницы, скользнул торцом рукояти в кулак изваяния, и в тот же миг Лён понял, что не ошибся: каменные пальцы Финиста, придерживающие сундук и плотно держащие замок, вдруг отомкнулись. Тяжёлый короб шевельнулся, словно грозил упасть, и грузно лёг в руки дивоярца. На крышке имелась удобная ручка, чтобы можно было его нести, и сам он оказался вполне по силам Лёну.
Забрав из руки Финиста свой меч, он напоследок оглядел гробницу, как будто теперь уже навсегда прощался с огненным князем. И направился, переступая через горелые кости неудачливых охотников за камнями исполнения желаний, на выход — обратно, в ту комнату, куда попал вначале. Нет никакого понятия как выбраться отсюда, но была полная уверенность, что Финист позаботился об этом. Это непрошенным гостям одни препятствия. Так оно и вышло.
По возвращении в комнату с четырьмя окнами, Лён увидел, что одно из них больше не прозрачно: проем его заполнял цветной стеклянный витраж, на котором был изображён сам Лён. Уже не сомневаясь, дивоярец вскочил на низкий подоконник и приник к своему изображению. Мгновенная перемена обстановки — и вот он снова в своей потайной комнате в Дивояре, на этот раз с добычей — с сундуком, полным эльфийских кристаллов.
Открыв сокровищницу, он увидел россыпь пронзительных зелёных огней, среди которых вкраплениями выделялись тёмные включения — это кристаллы, в которых заключены чьи-то души. Сколько ж лет эти несчастные томились тут и дожидались своего часа? На этот вопрос у Лёна не было ответа, потому что он не знал, что делать с такими кристаллами. И сумеют ли их жильцы когда-либо освободиться из своего плена, как некогда сумела это сделать Гранитэль. Но это уже потом, а сейчас он должен без промедления забрать ещё два клада — от Елисея и Гедрикса.
Как просто всё оказалось! Его предшественники всё уже сделали, и ему только остается пройти сквозь витражи-порталы и забрать собранные ими кристаллы!
Нисколько не сомневаясь в успехе, Лён поднялся на подоконник того витража, на котором был изображён прекрасный юноша со светлыми волосами и волшебным взглядом синих глаз — это был Елисей. Точно также приник Лён к его лицу, и заглянул сквозь зрачки королевича в тот мир, где тот оставил свое послание. И вот минует неощутимую преграду — тот витраж, границу между мирами.
Чудесный замок встретил его на той стороне портала. Прекрасные светлого, пронизанного светом камня, стены и широкие окна, в которые льётся мягкий свет, играющий отблесками моря. Здесь веет свежим ветром и слышен шум волн, доносящийся снаружи. Блестящий полированный пол как будто залит стеклом, под которым живым узором трепещут водоросли. Коралловые кружева покрывают сводчатые потолки и оплетают тонким узором мраморные колонны.
За великолепной аркой открывается второй зал, за ним — третий, и вот очарованный гость попадает в место, которое пробуждает в нём воспоминания. О, он помнит его! Он знает где это! Он был тут! Да, эти увитые каменными цветами арки и фигурные столбы, поддерживающие ажурную крышу! Эти раковины вместо ваз, и рисунок пола! И этот трон, искусно сделанный из жемчуга и кораллов! В это место некогда попал он, когда плыл на каравелле с названием "Фантегэроа" через море Неожиданностей! И был он тут ранее — вместе с Нияналью, когда пускались они в ночные плавания по волнам любви! Да, это морской замок, где жили его старые друзья, морские обитатели — планеты Океан! Но где они все? Почему его никто не встречает?
В волнении Лён обежал залы и вышел на открытую террасу, где и увидел лестницу, ведущую вниз — беломраморную ленту, извивающуюся среди уступов и бегущую к воде. Всё было так, как в тот день, когда высадился он тут с моряками с "Фантегэроа"! Но пусто нынче здесь, и нет следа той весёлой толпы, в которой веселились они с Нияналью. Лишь ветер всё тот же, и солнце светит так же ласково и нежно, и воздух так же чист и свеж.
Печальный, пошёл он вниз по лестнице, надеясь увидеть резвящихся в воде русалок и тритонов. Ступени привели его к воде, и уходили дальше, вниз — в прозрачную аквамариновую глубину — там что-то неясно светилось среди колышащихся водорослей и беспечно плавающих рыб.
Чем больше всматривался Лён, тем больше понимал: ему нужно туда — вниз. Спустившись по ступеням, он погрузил в воду лицо и попытался рассмотреть — что же там, куда ведёт эта узкая лестница? Да, там что-то было, но длинные водоросли, плавно колышащие по течению своими зелёными листьями, мешали рассмотреть.
Оттолкнувшись от ступеньки, он нырнул и что было сил принялся грести ко дну. Здесь не слишком глубоко — для опытного ныряльщика, но Лён не настолько хороший пловец, чтобы достичь дна и продержаться без воздуха хоть пару минут. Прежде чем вынырнуть, он успел рассмотреть очертания человеческой фигуры, сидящей на кресле перед большим предметом, а дальше пришлось скорее выгребать наверх. Там, на беломраморных ступенях, он отдышался и стал думать как быть ему.
Случилось как-то раз, когда он обратился в рыбу, но было это в момент сильного душевного напряжения, когда ему грозила смертельная опасность. Вот тогда, в подземном ходе Дерн-Хорасада, к нему пришло неожиданное умение обращаться в нужную форму. Тот, кто иногда внезапно просыпался в душе Лёна, вот он владел превращениями в любую форму. Чем сложнее обращаться в рыбу, нежели в сокола, ёжика, сову?
Поднявшись с места, он снова нырнул в воду и грёб вниз до тех пор, пока не кончился в лёгких кислород, и в тот момент, когда начало темнеть в глазах, пришла неожиданная лёгкость и вместе с тем новое ощущение своего тела. Вода стала для него естественной стихией, как воздух для человека. И, оглянувшись назад, он увидел вместо ног широкий сильный хвост — он стал морским тритоном!
Сильными гребками рук и ударами хвоста он легко достиг дна и обнаружил там то, что искал. Вырезанная из голубого камня фигура в рост человека, сидящего на каменном сидении в окружении живописного морского сада — в этом склонённом лице Лён без труда узнал Елисея, сына двух стихий — воды и ветра. Но изумляться прекрасной, как живой скульптуре было некогда, потому что внимание привлекло кое-что другое.
Тритон, парящий над маленьким морским садом, окружающим скульптуру, выпустил изо рта гроздь пузырьков и вместе с тем под водой раздался невнятный вопль. Хвостатое существо ринулось к огромной раковине, лежащей у ног статуи — к ней был направлен задумчивый взор таинственного каменного человека. Большая двустворчатая раковина, похожая на тринидадского моллюска, была полуоткрыта — верхняя створка сдвинута. Вцепившись в неё перепончатой ладонью, тритон с силой рванул её и сбросил на песок. Внутри раковины было пусто.
Выползающий на ступени лестницы получеловек-полурыба быстро претерпевал изменения: его блистающий чешуей хвост быстро расходился на две ноги, и вот под мягким солнцем планеты Океан уже сидит на ступенях голый человек.
— Она пуста! — ошеломлённо говорит он непонятно кому, машинально потирая быстро сохнущие под ветром руки.
Его опередили! Кто-то похитил клад Елисея! Вспомнились ему те горелые кости, что валялись внутри гробницы Финиста, и были там даже дивоярские мечи! Вот оно что, добрались, выходит! Охотились дивоярцы за эльфийскими кристаллами. Значит, знали что это такое. Вот откуда эта непрерывная, осторожная слежка за ним! И все же: как? Как сумели преодолеть магические затворы? Но Говорящий-С-Ветром-И-Водой не оставил никакого препятствия, кроме глубины! Неужели думал, что на этой пустынной планете, где нет людей, его клад надёжно спрятан?
Надевая на себя сброшенную на ступени одежду, он мрачно молчал. Такого исхода дела он не предвидел — что-то пошло не так.
Вернувшись тем же путём в свою комнату в Дивояре, Лён задумался. Теперь снова будущее представлялось ему неопределённым. Только что он видел ясно свой путь, и вот опять что-то вмешалось в его планы. Взгляды молодого дивоярца обратились к третьей картине: к портрету самого Гедрикса. Мрачный вид короля-скитальца вселил тревогу в его последнего потомка.
Встав на подоконник и приблизившись лицом к лицу изображения, лён уже не сомневался в том, что обнаружит он на той стороне портала. Откуда такая уверенность? Непонятно, но картина представала такой ясной, что когда он перешёл границу, уже ничему не удивился. Гробница Гедрикса.
Да, он был тут и видел этих двух огромных каменных орлов по обе стороны от сидящей в задумчивости фигуры. И этот каменный склеп без дверей, и раскрытая гробница, откуда он когда-то извлёк книгу. Вот только тогда он не понял, что не только книгу с жизнеописанием и наставлением оставил ему Гедрикс, но и сам клад. С прибытием Дивояра на Селембрис все три ухорона должны были стать ему доступны, но что-то пошло не так. И вот в раскрытой могиле, где не было тела, теперь нет ничего. Книгу он забрал отсюда, но кристаллов тут уже не было — кто-то опередил его уже тогда.
Вернувшись с пустыми руками в свою комнату, Лён задумался, глядя на единственный сундучок с кристаллами. Да, его опередили — непонятно кто и как. Так что, тайна его дивоярской комнаты теперь стала бесполезной. Но вместе с этим пришла ему в голову такая мысль: все отгадки в прошлом, там исток всех тайн. Вернувшись в прошлое, к предыдущему Дивояру, он снова войдёт в свою комнату и снова попытается проникнуть сквозь порталы. Тогда он опередит похитителя кристаллов. Да, здесь ему больше делать нечего — тут он взял всё. И никаких сомнений — теперь он знал, что делать. И каков будет его путь.
Теперь, когда он знал, что Юги Джакаджа вовсе не случайный человек, попавший в круговорот событий, а такой же аватар Лембистора, как Лавар Ксиндара, Лён решил не избавляться от молодого бастарда (в чем сомнения), а наоборот — сделать его своим спутником. Так скорее откроется тайна. Пусть этот молодой хитрец путешествует рядом с дивоярцем — так он скорее проболтается. Была такая уверенность, что Юги пока неведом тот путь, который он пройдёт, прежде чем станет демоном-Лембистором. Что он ищет, зачем всё время пересекается с Лёном? Откуда это чувство непонятного притяжения к этой неуловимой личности, и в то же время отторжение и враждебность?
Надо переправить сундучок в нижний мир — пусть сокровища пока хранятся в волшебном дворце Рагноу. А когда он всё соберёт, то переправит кристаллы на остров Рауфнерен. А заодно отыщет этого лекаришку, который хитро прикрылся именем Фазиско. Вот скотина! Как подставил парня!
Уже нисколько не сомневаясь в своих действиях, испытывая истинное наслаждение от сознания своих возможностей, подлинного могущества, несравнимого с возможностями дивоярцев, он достал свое маленькое зеркальце и вызвал видение эльфийского холма. Он может перемещаться любым угодным ему способом — в этом власть и свобода. Пусть соглядатаи Совета следят за ним, пусть ломают головы верховные маги!
Мгновение — и перенос совершился: прямо на голую вершину холма на границе Бреннархайма, торчащего, как лысая макушка, среди величественных и непроходимых чащоб волшебного леса, воздвигнутого таинственным артефактом эльфов — магическим гребешком, найденным в походе во время Жребия. Да, помнил Лён из памяти своего двойника, что Лино тоже прошёл это испытание, чтобы спасти друга, попавшего в плен Красного Кристалла — всё это было!
* * *
— Есть! — кратко сказал наблюдатель возле большого экрана зала Совета.
— Значит, там... — отозвался Вольт Громур, стоя за спинкой кресла и пристально глядя на экран.
— Как он туда попал? — спросила Брунгильда, стоящая рядом, — Ведь Сияр не покидал облачный луг, и к машине своей он не обратился, иначе магические стражи из коридора тут же подали бы знак.
— Неважно, — ответил Громур, — главное: мы знаем, где он прячет свои кристаллы.
Все трое затаили дыхание и продолжали наблюдать за молодым дивоярцем, как только он возник на вершине холма. Как он проникнет внутрь?
Одинокая фигура на холме вдруг окуталась призрачным светом и исчезла.
— Зато теперь мы знаем, что он — Румистэль, — искоса глянув на валькирию, обронил Громур.
