— Достаточно, — рука, дотронувшаяся до моего затылка, оборвала это пугающее путешествие, я почувствовал, что мне не хватает воздуха, и судорожно вздохнул.
— Ты говорил со Вселенной, Рик.
"Да ни демона я не говорил! Заснул, наверное, вот и привиделось".
— Просто нужно уметь слушать ее.
Я с сомнением покосился на Райла, встал и вслед за остальными поперся к выходу из агатового здания. Задери их Хайнира, этих изначальных! Больше не позволю ставить на себе такие эксперименты! Поразмыслив над пережитым опытом, я пришел к выводу, что разговор со Вселенной — не что иное как ювелирная работа с астралом и тонкими мирами. Просто познания наших магов — лишь жалкие крохи по сравнению с тем, чем обладают изначальные. Почему бы с помощью астрала и не прикоснуться к разуму Вселенной?
Несколько дней мы прожили во внешнем селении, в любезно предоставленном нам домике, ожидая выздоровления мастера Триммлера. Гном то приходил в себя, то снова впадал в жестокую горячку. Дрианн не отходил от него, и, похоже, был вполне доволен сложившейся ситуацией. Во всяком случае, я не заметил за ним ни усталости, ни сочувствия к больному. Как бы странно это ни звучало. Вроде бы, он старался вылечить мастера Триммлера, но мне все время казалось, что магу приятны его бред и беспомощность. Лютый проводил время, обучая всех желающих жителей селения стрельбе из арбалета. Не знаю уж, зачем он это делал, но за ним все время ходила стайка юношей и девушек, глядящих на Ома влюбленными глазами. Скорее всего, капрал настолько устал от вынужденного безделья, что от тоски занялся тем, что умел лучше всего. Что касается вашего покорного слуги, то я все-таки ежедневно посещал так называемые уроки во Внутреннем городе. Никаких особенных знаний они мне не давали. И главное, ничуть не приближали меня к пониманию: что, собственно, здесь происходит? Зачем изначальные с непонятным упорством собирают своих соплеменников, обучают их и оставляют навсегда в Зеленом сердце? Загадочная миссия? Сомневался я в этом. И главное: почему, обладая неограниченным могуществом, они продолжают прятаться в джунглях? Ведь сколько можно было бы сделать с такой силищей! Достаточно посмотреть на создаваемые ими сооружения. К тому же, как мне удалось выяснить, для них почти не существовало неизлечимых болезней (кроме таких сложных случаев, как отравление драконьей кровью, например), а любые предметы подчинялись мановению их руки. Изначальные умели управлять пространством и временем с помощью невидимых коридоров, которые называли порталами. И эти всесильные существа заперлись от мира в крохотном селении... Райл, по-прежнему курировавший мои занятия, толком на вопросы не отвечал, отделываясь рассуждениями о смысле жизни, путях Вселенной, и прочим заумным вздором, который мне уже порядком надоел. Но я продолжал с непонятным мне самому упорством таскаться в агатовый дворец, в надежде хоть как-то уяснить для себя цели и смысл существования изначальных. Не могли они просто так сидеть в джунглях! Их нечеловеческая логика, пространные рассуждения и противоестественное спокойствие уже так меня достали, что я дождаться не мог излечения гнома, чтобы вернуться домой.
Наконец, настало утро, когда мастер Триммлер, открыв глаза, заявил:
— Хватит меня водой кормить! — и, отпихнув Дрианна, устремился в кухню, где наша хозяйка священнодействовала над каким-то сложным блюдом.
Мы с магом побежали за гномом, и застали очень занимательную картину. Подойдя к пышущей жаром печке, мастер Триммлер голыми руками раскрыл дверцу духовки, выудил оттуда кусок полупрожаренного мяса и, урча от удовольствия, засунул его в рот целиком. Хозяйка тихо охнула. Гном же, прожевав, снова сунул руку в огнедышащее жерло печи. Мы с Дрианном только беспомощно переглядывались, а Лютый, который вернулся, закончив тренировать своих верных последователей, и теперь стоял, прислонившись плечом к косяку кухонной двери и наблюдая за происходящим, спросил:
— Как ты себя чувствуешь?
— У-у-м, — ответил мастер Триммлер, усиленно работая челюстями, — вот теперь чувствую...
Утолив первый голод, он развернулся и затопал к выходу. Мы, словно завороженные, последовали за ним. Выйдя на улицу, гном сладко потянулся и нечаянно задел рукой стоявшего рядом с ним Дрианна. Маг, словно осенний лист, влекомый ветром, слетел с крыльца и плюхнулся на землю шагах в пяти от него.
— Ой, извини, друже, — расстроился гном и кинулся поднимать парня.
— Ничего-ничего, я сам, — заторопился Дрианн, опасливо поглядывая на мастера Триммлера.
Тот озадаченно поскреб затылок, бормоча:
— Как это меня угораздило?
— Многократное увеличение физической силы при понижении чувствительности, — констатировал вошедший во двор Райл.
— Чего он говорит-то, лейтенант? — насторожился гном.
— Последствия контакта с кровью дракона, — продолжал изначальный.
— Так он теперь неуязвим? — изумился я.
— Не совсем. Кровь пролилась лишь на его кожу. Вот попади она в рану — тогда ваш друг сделался бы полностью неуязвимым. Если бы выжил. А сейчас он всего лишь сделался малочувствителен ко внешним воздействиям — ожогам, холоду, порезам. Ну, и сил, конечно, стало в несколько раз больше. Также тело его будет быстро восстанавливаться после ранений.
— Меч его возьмет? — деловито осведомился я.
— Да... но разрубить его кожу сможет не каждый мечник.
Я перевел ребятам слова изначального.
— Эх, жаль, у меня ран не было! — вздохнул гном. — Знал бы — хоть глотнул бы драконьей крови!
— Если мастер Триммлер выздоровел, значит, мы можем отправляться назад? — спросил Лютый.
— Наверное, да, — пожал я плечами.
Только вот с пустыми руками, как говорится. Миссия, возложенная на меня императором, не выполнена. Подмогу я не приведу. Люди, которые шли со мной, погибли зря. Ничего хорошего меня в Виндоре не ждет. Но я должен быть там. Хотя при мысли о том, что я скажу Ридригу, меня пробрала дрожь. Тут вдруг вспомнилось: да нет же, не совсем зря я прошел такой долгий путь! Зато узнал, кто хочет избавиться от монарха и плетет сети заговоров! Хотя бы сообщу императору о предательстве Вериллия, возможно, предотвратив этим многие неприятности.
— Тебе будет трудно, Рик, — заметил Райл. — Но это твой путь. И помни: ты не только единственный, кто сумел сам добраться до нашего селения. Ты — единственный, кто из него вернется.
— Никто ничего не узнает, — торопливо заверил я.
— И от твоих товарищей тоже? — спросил изначальный.
— Они будут молчать.
— Мы хотели исправить их память, но решили, что это будет вмешательством в их судьбы. А от них в вашем мире сейчас будет зависеть слишком многое. Мы не хотим нарушать ход истории.
Странные они какие-то. Слишком старательно отгораживаются от всего мира, боятся задеть какие-то пути... Просят о сохранении тайны, сами же никакой информации не дали.
— Ты знаешь о нас многое, почти все. Просто пока еще не осознаешь этого.
— Хорошо, скажите хотя бы: зачем? Зачем вы здесь, зачем собираете по всему миру изначальных?
— Это очевидно, Рик. Когда ты поймешь, ты вернешься. Потому что не сможешь поступить иначе.
Луг милосердный! Получу ли я от них хоть один нормальный совет? Оказалось, да.
— Твой друг, некромант...
— Что? — насторожился я.
— Он будет становиться все сильнее. Но вместе с этим в нем будет оставаться все меньше человеческого. Вернуться назад он сможет, лишь единожды отдав то, что забирает.
— Это все?
— Да.
Замечательно! Кем бы ни были изначальные, одним искусством они владеют в совершенстве: сказать многое, не сказав ничего. Переводить эти слова ребятам я не стал. Во-первых, меня смущал Дрианн. Я не совсем доверял ему и собирался для начала уяснить: не станет ли это изречение изначального оружием в руках некроманта? Я процедил сквозь зубы:
— Запомню... а теперь: ты можешь хотя бы показать свое истинное лицо?
Я был уверен: внешность изначальных — лишь маска, обман зрения. И хотел воочию увидеть, с кем имею дело.
— Смотри...
Передо мной стоял... я. Отросшие соломенные волосы, серые глаза, упрямая линия губ... мгновение — и лицо изначального изменилось, на меня смотрел Лютый. Еще миг — глазам предстало хмурое, изнуренное лицо Дрианна. Мастер Триммлер... еще и еще лица... знакомые и незнакомые...
— Форма — ничто, Рик. Мир — это лишь взаимодействие энергий.
— Так мы пойдем? — у меня не было настроения разгадывать его загадки.
— Да, конечно, — непринужденно ответил Райл, проводя рукой по воздуху.
Пространство перед ним заколыхалось, образовав большой круглый разрыв, в котором, как вода, переливался сгустившийся и помутневший воздух. В глубине его просматривались густые джунгли.
— Портал готов. Я провожу вас, — сказал Райл, делая шаг в размытую дыру.
— Ты уверен? — опасливо спросил меня Лютый, неприязненно косясь на дышащее искаженное пространство.
— Пошли, — я двинулся вслед за изначальным.
Лучше уж шагнуть в неизвестность, чем снова продираться сквозь Зеленое сердце. Там у нас шансов не было. Мы оказались на берегу Шарда... в джунглях... над поверхностью океана... Пейзажи менялись с сумасшедшей скоростью, пространство летело мимо нас, съеживаясь, закручиваясь тугими спиралями, огибая наши тела. Каждый шаг внутри портала переносил на тысячи майлов вперед. У меня закружилась голова от стремительного, все убыстряющегося полета сквозь реальность, которая, в конце концов, просто слилась в несущуюся мимо, единую полосу. Вдруг мои ноги ощутимо ударились о камень.
Мы стояли посреди узкой пустынной улочки, мощеной гладкими серыми булыжниками. С обеих сторон высились каменные дома, а перед нами истаивала в воздухе бешено вращающаяся воронка, из которой донесся удаляющийся голос:
— Помни, Рик, у каждого — свой путь...
* * *
— Имя.
— Лилла Хамини.
— Сословие.
— Дочь торговца.
— Цель путешествия.
— Еду к своему отцу. Он купец, торгует в Виндоре специями.
Суровый офицер в форме имперского волка, наконец, поднял глаза от подорожной грамоты, и его взгляд немного смягчился при виде хорошенького взволнованного личика.
— Что же вы, барышня, в такое время путешествуете? — мягко укорил он. — На дорогах сейчас опасно. Никакие караванщики в случае чего не спасут.
Лилла стыдливо потупила черные блестящие глаза.
— Я тороплюсь к своему больному отцу, — с едва различимым акцентом, делающим слова, льющиеся из пухлых губок, еще более чарующими, сказала она. — Но со мной едет телохранитель.
— Счастливой дороги, — офицер даже слегка поклонился соблазнительной южной красотке, и отошел, уступая место магу с артефактом в руках.
Волшебник поводил вокруг Лиллы серебряным жезлом, скорее, для порядка, чем всерьез надеясь отыскать у юной девушки что-то запретное. Две недели назад из столицы пришел приказ об усилении пограничного и магического надзора. Что искать — толком не сообщили. Но обязали производить тщательный досмотр путешественников. Так что теперь на дороге, ведущей к границе, скопился длинный хвост из ожидающих своей очереди всадников и карет. Сегодня пограничникам пришлось особенно тяжко: прибыли целых два каравана — один из Восточного Эмирата, везущий ковры, парчу и сладости, другой — из Андастана, груженый специями и фруктами. Нужно было осмотреть многочисленные тюки, свертки, проверить документы каждого караванщика и удостовериться, что ни у кого из людей нет предметов темной магии. Работы непочатый край. Маг, из-за наплыва желающих попасть в Галатон не спавший всю ночь, и к вечеру уже валившийся с ног, убедившись, что артефакт не реагирует, рассеянно улыбнулся Лилле и перешел к стоящему позади нее обозу. Девушка в душе возблагодарила Исдес за благополучное завершение проверки. Конечно, еще в школе им говорили, что артефакты и амулеты Галатона не в силах обнаружить проклятый дар, которым обладают некроманты. Но одно дело — слушать рассуждения учителя, сидя на школьной скамье, и совсем другое — находиться под изучающим взглядом мага, вооруженного поисковым артефактом. Но все обошлось, Лилла пересекла границу.
Три недели прошло с того времени, как некромантка отправилась в путь. Во избежание лишних потерь и фатальных случайностей, все шеймиды пересекали границу в разное время и в разных точках. Исключение составляла только девушка со своим провожатым. Лилла примкнула к каравану, следующему через Восточный Эмират прямо в столицу Галатона — Виндор. С ней отправился еще один некромант, молодой и сильный мужчина, весьма убедительно изображавший телохранителя. Караванщики — народ не очень галантный, всегда мог найтись желающий воспользоваться юностью и беззащитностью одинокой девушки. Нельзя же устраивать побоище прямо на дороге, на глазах у всех путешественников! Следовало до поры до времени пребывать в избранном образе. Но после перехода через границу пути Лиллы, ее спутника и торговцев расходились, девушке не нужна была столица с ее суетой, толпами народа и огромным количеством магов. К тому же, из последних донесений шпионов следовало, что в Виндоре свирепствуют жрецы Луга, которые получили от самого императора разрешение на создание храмовой стражи. Некромантка могла случайно попасть в поле их зрения, а там — кто знает? Наука не стоит на месте, быть может, маги Галатона уже придумали методики определения носителей проклятого дара. Нет, Лилле это было не нужно. Сопровождавший ее некромант направлялся в Солнечный край, где собирался изображать виноградаря. Когда застава исчезла из виду, девушка попрощалась со своими соотечественниками и пришпорила коня. От широкого тракта отходило множество дорог, дорожек и тропинок. Некромантка всматривалась в их причудливое разветвление: вон та добротная, утоптанная множеством путников, широкая дорога ведет, скорее всего, в город. А эта узкая, еле заметная тропа — к какому-нибудь хутору, на котором всего населения-то — человек десять... В седельной сумке лежала подробная карта местности, но Лилла не торопилась доставать ее, наслаждаясь свободой и возможностью выбора. Пусть и иллюзорной — какой выбор у той, что решила положить жизнь на алтарь служения отечеству? Девушка остановила коня и присмотрелась к облюбованной дорожке. Не очень широкая, но и не узкая. В меру утоптанная, пролегающая через зеленое поле с веселым разноцветьем васильков и колокольчиков. Скорее всего, она приведет в крупное село. Теперь самое время свериться с картой. Да, село называется Большая Перчинка. Место удобное. В паре майлов имеется еще и деревенька под названием Малая Перчинка. Зато потом на десятки майлов вокруг простираются поля. До Виндора — всего полня езды. Лилла медленно тронулась вперед, изучая окрестности села, в котором собиралась остановиться. Когда солнце спустилось к краю земли, подарив на прощанье нежный розоватый закат, а впереди показались первые дома с горбатыми крышами, девушка соскочила с коня и, зачерпнув горсть дорожной пыли, тщательно растерла ее по своей одежде. Затем провела рукой по лицу, шее и плечам. Там, где ее ладонь касалась кожи, стали проступать ссадины и синяки. Наконец, прошептав короткую фразу, Лилла дунула в ноздри коню, тот встревоженно заржал, встал на дыбы, его крутые бока залоснились от пота, на губах выступила пена. Подождав, пока животное немного успокоится, некромантка пешком, прихрамывая, двинулась к селу. Дрожащего и нервно прядающего ушами коня она вела под уздцы.
