Турнир

— Она жива? — Зандер резко обернулся на звук открываемой двери и уставился на Триса глаза в глаза.

— Жива, — коротко ответил Трис.

— Каков прогноз? — не отставал князь Трентский.

— Нет прогноза, — хмуро ответил Трис и добавил через мгновение:

— А тот, что есть, не внушает оптимизма.

— Может быть, я?.. — начал было Зандер, но Трис только покачал головой.

— Не может, — сказал он. — Не думаю, что вы знаете и умете много больше, чем наша целительница. Сейчас все в руках богов.

— Могу я узнать, что с ней случилось?

— Извините, но нет, — Трис покачал головой и начал охлопывать карманы в поисках сигарет. — Это тайна клана, сами понимаете.

— Нескромный вопрос...

— Уверены, что хотите его задать? — упредил Трис Зандера.

— Ваш замок посещает некая божественная сущность?

"Однако! — встрепенулся Трис. — Он может чувствовать Источник?"

— Что конкретно вы почувствовали и когда? — спросил он вслух.

— Примерно четверть часа назад... Но мне не объяснить, что это такое. Просто ощущение, дарующее знание.

— То есть, раньше вам уже приходилось чувствовать нечто подобное?

Зандер мог не отвечать на этот вопрос, но он, тем не менее, ответил:

— В первый раз сегодня днем в императорском дворце.

"Стало быть, он способен ощущать присутствие Источника... Но, скорее всего, не всегда. Он ведь не в первый раз посещает палаццо Коро, да и во дворце бывает сейчас достаточно часто. Значит, что? Чувствует перепад напряжения магического поля? Похоже на правду, ведь он засек присутствие двух разных источников в момент применения ими своей магии!"

По идее, это была крайне ценная информация, и Зандер представлялся как раз тем человеком, с которым такое можно было бы обсудить, а позже и исследовать. Но сейчас Трис был попросту неспособен сосредоточиться на чем-нибудь ином, кроме судьбы своей сестры, и князь Трентский, похоже, был тоже не в лучшей форме.

"Влюбился, наверное... Или просто симпатизирует..."

— Если не возражаете, — сказал Трис вслух, — мы еще вернемся к этому разговору. Возможно, вместе... Впрочем, это дело будущего. А сейчас... Останетесь ждать известий здесь или поедете домой? Не знаю даже сколько все это продлится... Но, как только что-нибудь прояснится, я вам непременно сообщу.

— Если есть резерв времени, есть и надежда, — внес Зандер свою лепту в жалкий костерок едва теплящего жизнь оптимизма.

— Пожалуй, — кивнул Трис.

— Если позволите, я бы остался здесь...

— Оставайтесь, Зандер, — согласился Трис. — Я вас оставлю минут на сорок или чуть больше, — есть несколько неотложных дел, — а потом вернусь сюда. Выпьем, поговорим... Если вам что-нибудь понадобится, скажите любому слуге. Если хотите передохнуть, я распоряжусь, чтобы вам приготовили гостевой покой...

— Не беспокойтесь, Трис! — остановил его Зандер. — Идите и делайте свои дела. Я справлюсь...

Что ж, это было благородно с его стороны: и то, что не ушел, и то, что позволил Трису заняться делами клана в такой тревожный момент. А момент, как это всегда и случается в случае болезни или смерти кого-то из вождей клана, был чреват серьезным кризисом. Крис это понимал, оттого и взялся за дело, еще не успев как следует прийти в себя. И оно того стоило. За два часа — переговорив лично или по телефону со своими ближайшими помощниками и уведомив дворцовую канцелярию и секретариат Ложи о внезапной болезни коннетабля, — он обеспечил поддержание дисциплины и стабильности внутри семьи и обезопасил ее от недружественных действий других княжеских дворов.

Освободившись, он спустился на первый этаж и прошел в гостиную, где коротал время князь Трентский.

— Сейчас не время конечно, но я подумал, что слово надо держать в любом случае, — сказал Трис, подойдя к Зандеру. — Я обещал вам поискать в архиве Августа Мишильера записи, имеющие отношение к теории множественности миров, и нашел там кое-что любопытное. Вы ведь знаете о книге Виглера?

— Разумеется, — кивнул Зандер, бросив быстрый взгляд на кожаную папку, которую держал в руках Трис.

— Это конспект пятой главы "Трудов" Виглера. Его "Трансцендентная физика", — с этими словами Трис протянул Зандеру папку и кивнул, подтверждая сказанное. — Как я понимаю, отец сделал этот конспект собственноручно. Бумага старая, чернила немного выцвели. Похоже, что отец читал "Труды" Виглера в Падуе, лет двести назад...

— Даже не знаю, что сказать, — князь Трентский открыл папку, перелистнул сшитые между собой страницы и снова поднял взгляд на Триса. — Это настоящее сокровище, Тристан. Я искал книгу Виглера по всему цивилизованному миру, но так и не нашел.

— Рад вам помочь.

— Я ваш должник!

— Полноте! — отмахнулся Трис от благодарностей. Если честно, ему было сейчас не до них и не до чего другого, кроме Габи, разумеется. — Давайте лучше выпьем, а то мне все время как-то не по себе. Габи... Габриэлла никогда ничем не болела, да и сейчас неясно еще, что с ней произошло на самом деле. Наша целительница и еще несколько магов, компетентных в медицине, стараются вывести ее из комы, но прогноз пока неутешительный.

— Ну, вот, — вздохнул князь Трентский, — а я как раз хотел спросить вас, нет ли каких-нибудь новостей.

— Увы, — развел руками Трис, — пока ничего нового. Будем ждать.

Ну, не рассказывать же чужому человеку об их родовом Источнике! Впрочем, он и сам пока знал об Источнике лишь то, что рассказала ему Габи. Немного и наверняка не все из того, что она успела узнать за время своего знакомства с Золотым человеком. Впрочем, этого "немногого" было одновременно и невероятно много, — ведь, судя по всему, об этом ничего не знал даже великий Август Мишильер, — и до обидного мало. Во всяком случае, этого "немногого" было недостаточно, чтобы понять, что случилось с Габи в императорском дворце и что происходит с ней сейчас в пещере Источника.

— Будем ждать, — сказал он вслух.

— Будем ждать, — повторил за ним Зандер, и они стали ждать.

Сначала они ждали вдвоем, затем втроем, когда в палаццо Коро примчалась встревоженная сообщением из дворца Мария Перигорская. А еще чуть позже уже вчетвером, потому что принцесса Эва Сабиния тоже приехала к Трису. Правда, на этот раз, понимая, верно, всю неуместность присутствия в доме умирающей чужих людей, — а именно такое определение, "умирающая", содержалось в кратком сообщении Триса, — она приехала одна, то есть без фрейлин и подруг, прихватив с собой лишь двух ее личных телохранителей и самую доверенную из служанок.

— Что случилось? — Это был уже третий человек, которому Трис должен был представить хоть какое-то объяснение случившегося.

— Не знаю, — ответил Трис, озвучивая наиболее правдоподобную версию событий. — Она сама управляла автомобилем. Самостоятельно добралась до замка и потеряла сознание прямо в воротах. Князь Трентский говорил с Габриэллой перед тем, как она села в машину. Внешних признаков болезни он не заметил, но ему показалось, что что-то с ней все-таки не так и он телефонировал мне прямо из дворца. Есть несколько свидетелей, того, как она вела машину. Они отмечают несвойственную Габриэлле небрежность и даже некую неловкость в обращении с рулем. Так что мы не знаем, когда и что конкретно с ней приключилось. Следов проклятия или какого-нибудь другого сильного колдовства мы пока не обнаружили, а целители утверждают, что ее состояние им не с чем сравнить. Она в коме, ее внутренние органы работают, но только, если их контролировать с помощью магии, дыхание и сердцебиение на самом низком для живых людей уровне. И все остальное в том же духе. Прогноз неутешительный, но наши целители делают все, что возможно, чтобы повернуть процесс вспять.

— Может быть вызвать дворцовых лекарей? — подалась к нему встревоженная этим рассказом Эва Сабиния.

— Увы, ваше высочество, — вежливо поклонился принцессе Трис, — но этого сделать нельзя. Наши маги применили к Габриэлле некоторые средства, известные только в нашем клане. Тайна рода, сами понимаете.

— Что же делать? — было похоже, что еще немного и принцесса расплачется. По-видимому, Габриэлла сумела расположить ее к себе настолько, что Эва Сабиния чувствовала свою прямую вовлеченность в судьбу Э'Мишильер.

— Нам остается только молить богов о милосердии и ждать...

Эва Сабиния согласилась, но уезжать из палаццо Коро категорически отказалась. Тогда Трис предложил всем вместе перейти в другую, более удобную гостиную, где слуги уже организовали для них фуршетный стол: волованы с гребным и куриным рагу, канапе с острым сыром и маринованной сельдью и тартинки с Пармской ветчиной и гусиным паштетом. Закуски, — хотя бы и такие легкие, — были просто необходимы, поскольку в тягостном ожидании то ли ужасного конца, то ли, напротив, счастливого избавления от угрозы преждевременной смерти, все собравшиеся употребляли слишком много вина. Говорили мало, — все-таки не поминки, — но и молчать было тяжело. Поэтому бокал с вином или зажженная сигарета казались всем, включая и самого Триса, хорошим поводом промолчать или отделаться междометием, жестом, короткой фразой. Так, в напряженном молчании и полном неведении, прошли еще несколько медленных часов, пока Трис не понял вдруг, что "беда отступила". Он не знал, откуда взялась эта уверенность. Знание появилось в его голове как бы само собой, но это была "чужая" мысль. В этом Трис был абсолютно уверен.

— Прошу прощения, — Трис встал из кресла и оглядел всех присутствующих, — дамы, князь! Кажется, кризис миновал. Я вынужден вас оставить, но надеюсь вскоре вернуться с хорошими новостями.

Оставив общество "ждать и надеяться", Трис поспешил к пещере Источника и нашел ее, как, впрочем, и надеялся, вновь открытой. Габи по-прежнему лежала на жертвенном столе, но, по первому впечатлению, чувствовала себя гораздо лучше. Она спала, но сон ее был спокоен, дышала она ровно, да и выглядела куда лучше, чем тогда, когда он принес ее сюда пять часов назад. Минуту или две он просто смотрел на девушку, прислушиваясь к ее дыханию и ритму сердца. Он был так взволнован, что даже не сразу обратил внимание на то, что в обычной ситуации сразу бросилось бы ему в глаза. Дело в том, что у Габи исчезла аура. Совсем. Напрочь. Как если бы ее и не было никогда. А вместе с аурой исчезла и магия. У девушки, лежащей сейчас на каменном столе, не было ни Дара, ни магической силы. Не было даже того жалкого третьего уровня Дара земли, который имелся у нее во время их первой встречи. От всего могущества Э'Мишильер ровным счетом ничего не осталось. И тем не менее, она была жива и по всем признакам совершенно здорова. Спала безмятежно, демонстрируя ровное дыхание и безупречный сердечный ритм. На данный момент это было главное, и, отложив "на потом" все, что связано с магией, Трис поднял сестру на руки и понес ее вон из подземелий...

— Без комментариев, — сказал он, передавая ее слугам и спустившейся ко входу в лабиринт Серафине.

— Тайна рода! Так что не распускайте языки, господа, — добавил он специально для слуг, хотя после принесенных ими клятв на крови, вряд ли кто-нибудь из них рискнет предать клан, принявший его под свою защиту.

— Дама Серафина, — обратился он целительнице, — передаю Габриэллу под вашу опеку. Выглядит она неплохо, но я слабо разбираюсь в медицине и, возможно, что-то пропустил. Обратите, пожалуйста, внимание на ее сон, — он кажется мне слишком крепким, — и на исчезновение нимба. Это я вообще объяснить не могу. А сейчас мне надо пройти к гостям, но, разумеется, я присоединюсь к вам так быстро, как только смогу.

Насилу избавившись от мешавших ему здесь и сейчас доброжелателей, — "Все в порядке, господа! Кризис миновал! Сейчас Габриэлла спит", — Трис вернулся к кровати своей сестры. Даже потеряв всю свою невероятную силу, Габриэлла по-прежнему оставалась его младшей сестрой. По крови, но что важнее — по тому чувству, которое он к ней испытывал.

— Что скажете, Серафина? — обратился он к целительнице, но та только руками развела:

— Простите, тан, но мне нечего добавить к тому, что вы знаете сами. По всем признакам кризис миновал, и ваша сестра здорова. Но она спит, и мне не удалось ее разбудить. Что-то происходит на уровне биохимических процессов, но я не могу заглянуть на такую глубину. Исчезновение ауры и нимба вообще необъяснимы. Такое случается иногда, — и то в редких случаях, — при полном выгорании магической способности. Но у госпожи коннетабля нет ни малейших признаков "смертельного истощения". Если честно, я теряюсь в догадках!

"И это ты еще не знаешь об исчезновении Дара!" — устало подумал Трис.

Он решил никому ничего об этом пока не говорить, тем более, что кроме него увидеть магическую силу другого колдуна никто из находившихся сейчас в палаццо людей не мог.

"Подождем, — решил он, глядя на спящую Габриэллу. — Почему-то мне кажется, что это еще не конец. Вернее, это не тот финал, каким он представляется мне здесь и сейчас!"

Спорное и ни на чем, на самом деле, не основанное предположение, но Трис недаром мог считаться гением. Его интуиция еще не разу его не подвела, так случилось и на этот раз. Его разбудили буквально через час после того, как оставив Габи заботам целителей, он наконец отправился спать. Заснул, даже, вроде бы, увидел какой-то совершенно не запомнившийся ему сон, и был грубо вырван из царства Морфея вежливой рукой собственного слуги.

— Ваша светлость!

— Что случилось? — вскинулся Трис, мгновенно сбрасывая с себя сонное оцепенение и переходя в рабочий режим.

— Госпожа Серафина просит вас немедленно пройти в апартаменты вашей сестры, мой тан.

Вспоминая позже последовавшие за его внезапным пробуждением часы, Трис никак не мог восстановить в памяти именно этот момент. Те несколько минут, которые потребовались ему, чтобы одеться и дойти до сестринской половины. О чем он тогда думал? Что предполагал увидеть? Однако того, что он нашел в спальне Габриэллы, он уж точно увидеть не ожидал. Вернее, сначала он подумал, что у нее опять началась агония. И, вроде бы, на первый взгляд все так и обстояло. Кожа бледная, дыхание прерывистое, прерываемое по временам хриплыми стонами, и температура зашкаливает: на тот момент, когда он вошел в спальню, она перевалила уже за сорок. Однако, как вскоре выяснилось, это были всего лишь побочные эффекты чего-то гораздо более серьезного, потому что главная проблема касалась магии Габриэллы Мишильер. Магия вернулась к ней, но совсем не так, как того следовало ожидать при благоприятном, хотя и невероятном развитии событий.

С Габи происходило что-то до невозможности странное. Уровень ее силы то резко опадал, то также внезапно усиливался. Такого просто не могло быть, потому что не случалось еще ни с кем и никогда. Ученым колдунам известно, что сила может прибывать, и в некоторых крайне редких случаях способна подняться до весьма значительных показателей, как это один раз уже и случилось с Габи. Редкий эффект, но все-таки известный тем, кто вплотную занят изучением природы колдовства. Такое случается иногда, хотя вызвать такой прирост силы искусственно, — но, главное, целенаправленно, — еще никому ни разу не удалось.