Гп-15

— Не надо, но... ты прав, — она задумалась, — тяжело быть знаменитостью, да?

— Ещё как тяжело, — вздохнул я тяжко, так что сам себя пожалел, — Чёрт, как трудно объясниться в своих отношениях. Это правда сложно! Ситуация толкает либо идти вперёд и солгать тебе, что я тебя люблю до соплей, или оттолкнуть и сказать, что между нами ничего не может быть — но и то и другое неправда. Понимаешь?

— Понимаю, не трудись, — помахала рукой Гермиона, — знаешь, Гарри, думаю абсолютное большинство мальчишек на твоём месте даже не поняли бы, о чём здесь разговор.

— Если они идиоты — это их проблемы.

— Какой ты всё-таки умничка, — меня саркастично погладили по голове. Как умного пёсика. Герррмона...

Несмотря на всю бурю из случайностей, обид, вины, сверхлёгкой эротики и сверхтяжёлого смущения, из комнаты Гермионы в свою я просто нагло перешёл, не обратив внимание, а через пять минут мы оба вышли из своих комнат и пошли вниз, завтракать. И при этом вели себя сугубо по дружески, не переглядываясь-перехихикиваясь, а просто вежливо разговаривая. В частности — о том, как потратить оставшиеся каникулы — впереди была ещё целая неделя свободы. Нужно было согласовать это с Малфоями.

Гермионе нужно было навестить родителей, я же — хотел заняться чем-нибудь более интересным. Впрочем, все планы были порушены тем, что в обеденном зале уже сидел Люциус, читая газету, на передовице которой красовался заголовок "СЕНСАЦИЯ! Гарри Поттер УБИЛ НА ДУЭЛИ АЛЬФРЕДА НОТТА!"

Там же красовалась большая, цветистая колдография со вчерашнего бала, где я и Нотт стоим друг напротив друга, а потом сражаемся. Момент с его убийством в колдофото не попал.

— Доброе утро, — Люциус положил перед собой газету, — интересуетесь?

— Конечно, сэр, — улыбнулся я.

— Как спалось?

— Превосходно выспался, сэр, — кивнул я Малфою, — Что пишут газеты про дуэль?

Домовики подали мне завтрак, стоило лишь сесть. На тарелке появилась яичница с беконом, рядом салат из какой-то зелени, и чашка кофе.

— Пишут, что Альфред Нотт ворвался незваным гостем на праздник и начал оскорблять вас и вашу подругу, — улыбнулся вежливо Гермионе Люциус, — за что был вызван на дуэль и убит. Я взял на себя смелость и поговорил с журналистами, которые прибыли посреди ночи.

— Благодарю, сэр. Эти журналисты, — вздохнул я, — проблемные ребята.

— Верно подмечено, — Люциус вздохнул, — Нарцисса сейчас спустится.

Кстати, да.

Люциус заметил мой взгляд и ответил:

— Она с доктором наверху. Кхм... Я... — он внезапно смутился, — в общем, я сегодня сказал Драко, но у нас будет ещё один маленький.

Я склонил голову набок. Похоже, моё влияние сильно изменило ход истории. Чтобы Малфой, который вложил все силы в Драко, ещё одного ребёнка решил завести.

— Сэр, мои искренние поздравления, — кивнул я, — обойдёмся без древних политесов — я рад за вашу семью.

Люциус неожиданно тепло улыбнулся:

— Я тоже. Когда Драко уехал в Хогвартс, в нашем доме стало пусто, как будто здесь никто не живёт. Мы уже так привыкли к детям в доме... — вздохнул, — Нарцисса очень любит детей. Без ума от всего этого — я не совсем её понимаю, но пусть так. Сегодня прибыл доктор Харли из Святого Мунго, чтобы сказать, кто у нас будет. Мальчик или девочка. Вот, сижу, жду.

— А Драко?

— Драко захотел полетать. Мне кажется, он тоже рад, хотя погода не слишком удачна для полётов. Могу я вас попросить пока что никому не рассказывать. Собственно, это дело такое...

— Понимаю, сэр, — и повернулся к Гермионе, — среди волшебников не принято оглашать подобные вести публично. Это может дать злонамеренным волшебникам возможность навредить, а так же попросту не принято.

Гермиона кивнула.

Мы приступили к завтраку. Как раз, когда я доел последнее, и потягивая кофе, читал ту часть газеты, которой Люциус поделился со мной, где было написано про вчерашнюю дуэль, со второго этажа, величественно, по лестнице вышел колдомедик.

Колдомедик был в костюме, накинутом поверх него медицинском халате, на носу его красовалось золотое пенсне, седые длинные волосы зачёсаны назад, лицо слегка морщинистое. Доктор Харли — я с таким не сталкивался. Наверное, он по женской части.

— Мистер Малфой, — важно сказал он.

— Доктор, — Люциус встал, — всё в порядке?

— О, в полнейшем, — сказал доктор, — ваша жена отдыхает наверху, после успокоительных зелий.

— Что случилось? — Люциус побелел.

— А молодые люди...

— Да говорите же! — не выдержал Малфой.

— Как вам будет угодно, — несколько обиделся на него Харли, — ваша жена ждёт троих детей. Так что не знаю, радоваться вам, или нет. Собственно, это большая редкость у волшебников, поэтому мои вам поздравления.

Люциус чуть не упал обратно — схватился за край стола и покачнулся.

— Вот, и она так же, — сказал Харли хорошо поставленным оперным голосом... который, конечно же, использовался не по назначению, в опере, а для того, чтобы объявлять волшебникам о их потомстве, — выпейте немного огневиски. Позвольте откланяться.

Доктор аппарировал прочь с громким хлопком, а Люциус всё-таки рухнул в кресло. Вид у него был... взъерошенный. Никогда бы не подумал, что у Малфоя может быть такой вид.

— Трое, — сказал он с круглыми от удивления глазами, — Слышали?

— Хорошее, волшебное число, — сказал я, наливая ему огневиски. Которое подал на стол домовик, видимо, решивший, что самое время. Люциус осушил стакан — а я налил ему полстакана, а не рюмку, и шумно выдохнув, расслабился.

— То есть у меня будет четверо детей... ничего себе... Вот это номер!

— Что вы, сэр, сейчас это редкость, волшебники вообще вырождаются, а в стародавние времена трое-пятеро детей — считались нормой. Скорее уж один ребёнок был странностью. Я могу припомнить две дюжины Многодетных Малфоев за всю историю.

— Верю, — сказал Люциус, — теперь на одного больше.

Как хорошо я понимал его чувства — когда тебе вдруг сообщают, что у тебя будет мелкий, а тем более — когда сообщают, что будет тройня. Люциус Малфой ошарашен, но приятно ошарашен. Он не бедняк, который не сможет прокормить такую семью, вполне себе приличный человек. К тому же Драко ещё где-то летает, его ещё следует огорошить данной новостью...

Что ж, это явно приятная новость. Как раз для рождества.

___________________________

— Аррр, — чёрная как ночь пантера, вернее, котёнок пантеры, бросился за почти невидимым горностаем и гонял его по двору.

Вроде бы должны уже замёрзнуть, но нет — пантеры южные, Гермиона быстро подмёрзла, зато Драко в облике горностая легко маскировался среди белого снега, и ловко, быстро бегал. Гермиона, набегавшись, подбежала к крыльцу дома и запрыгнув, поёжилась. В прыжке перекинулась обратно в человека.

— Бррр, — она потёрла плечи, хотя была в тёплой мантии, — холодно.

— Ну, пантеры ж южные. Это драко может на снегу спать, ему ничего не будет.

Драко прибежал совсем скоро и обернувшись человеком, просто стряхнул со своих белёсых волос снежинки. Фиглярствовал и позёрствовал. Я применил заклинание-ветродувку. Это такое обыкновенное заклинание, которое создаёт поток воздуха, похоже по принципу на агрегат, которым дворники по осени сдувают опавшие листья. Только ещё и температуру воздуха можно сознательно варьировать. Поток тёплого воздуха на Гермиону заставил её сначала ойкнуть, а потом скинуть мантию и дать мне обдуть её при помощи палочки. Заодно волосы, которые с большим трудом удавалось уложить ровно, снова приняли совершенно хаотичный вид. Кажется, ей это нравилось. Драко взял у Гермионы мантию и закинул её на вешалку.

— Было весело. Эй, Гарри, ты обещал нас поучить заклинаниям, а всё никак не соберёшься.

— Знаю, — я прекратил горячий ветер для Гермионы и потянувшись, спрятал палочку, — хотя, честно говоря, я не понимаю, к чему нужно учить какие-то оригинальные заклинания. Есть школьная программа как базис, прежде нужно отработать её до идеала.

— Ну, то такое, — Уклончиво ответил Драко, — она скучная, да и всё равно это будем учить. Большинство из этих заклинаний всё равно нам никогда не понадобятся.

— Что ж, как пожелаешь, — я пожал плечами — убеждать его в том, что ему нужны будут заклинания... зачем? Может и правда нафиг не нужны.

Это маглорождённые относятся к магии как к чему-то удивительному и чудесному. Гермиона, например, или даже я. Для Драко заклинания — это всё равно что самые обыденные школьные знания. Хотя я придерживался мнения, что образование нужно — часто, всё же, волшебники успешно живут и без этого — тот же Локхарт вообще никакой магией не владел. И ничего, выжил.

Драко и Гермиона вступили в спор, нужно ли учить школьные заклинания и насколько они применимы в жизни. Я имел своё мнение, но держал его при себе, дабы не мешать им. Пока они спорили, не вмешивался, но в конце концов через пять минут мне это надоело. Мы уже зашли в дом.

— Давайте не будем спорить по этому поводу — у нас впереди целая неделя ничегонеделанья.

— Как это ничегонеделанья? Ты что, не собираешься учиться? — почти что ужаснулась Гермиона.

— Учиться? Нет, не вижу смысла без учителей целую неделю что-то учить — всё равно не у кого спросить совета, не с кем проконсультироваться... в волшебстве, Гермиона, самообразование — очень опасно. Немало волшебников, начитавшись книжек, потом попадают в Мунго с чем-нибудь, отросшим посреди лба, или глазами на затылке. И это в лучшем случае, — заметил я, — магия — довольно опасная штука, поэтому волшебники не играются с ней... И не учат просто так.

— Но... как же тогда практиковаться? — удивилась Гермиона, округлив взгляд.

— Для таких случаев волшебники придумали индикаторные палочки, вроде той, что я подарил Драко. Палочка сама оценивает, как получилось заклинание, но не творит его. В этом её главная суть — если ты ошибёшься с обычной палочкой — результат может быть непредсказуем. Вплоть до травм, увечий и смерти. Но с индикаторной палочкой можно практиковаться везде, где угодно. К тому же она намного удобнее — не нужно тратить впустую магию и воплощать чары, которые попросту никуда не нужны. Волшебники не идиоты, хотя местами дураки.

— Где купить? — тут же спросила Гермиона.

— Эм... — я задумался, — у меня есть две штуки, дай свою карточку Сальери.

Гермиона дала. Точнее, протянула, я достал свою и произнёс — переместить индикаторную палочку в хранилище гермионы Грейнджер.

Карточки засияли на мгновение, как будто в них была встроена светодиодная подсветка и тут же погасли. Гермиона выгнула правую бровь дугой.

— И всё?

— Да. Можешь призвать её сюда.

— Эм... Призвать... какая команда?

— "Получить из хранилища индикаторную палочку", — подсказал я.

Гермиона произнесла и на мгновение карточка в её руках зависла, после чего с лёгким хлопком над ней появилась палочка. Это была старая, но очень неплохо сделанная палочка — я её даже узнал, ею пользовалась одна знакомая мне волшебница и подарила две штуки, я с ней заучивал некоторые заклинания. До аутоматизма.

— Правда, есть нюанс, — остановил я Гермиону, — даже если палочка покажет, что ты идеально исполняешь заклинание — всё равно необходимо знать, когда и как его применить, иначе можно сотворить что-то не то.

— Хорошо, — судя по тону, Гермиона недовольна тем, что я её поучаю, — учту.

Драко удивлённо спросил:

— Вы что, правда собираетесь учить заклинания?

— Гермиона будет немного практиковаться на каникулах. Но лично я планировал заняться сегодня кое-чем более... интересным. Драко, ты часом не любишь магловское кино?

— Кино? Ну... можно конечно, но...

— Тогда решено. Позволь мне немного поработать палочкой.

* * *

В центральном бальном зале особняка малфоев места было вполне достаточно. Люциус убыл куда-то в министерство — как он сказал — решать проблему мисс Грейнджер с её регистрацией как анимага. Нарцисса... После того, как получила счастливую весть, Люциус отвёз Нарциссу на юг Франции, по совету врача — климат мягче, приятней, воздух не такой... влажный. Британия не может похвастаться хорошим климатом.

Мы были предоставлены сами себе — мистер Малфой попросил меня присмотреть за друзьями, я обещал. Сейчас же у меня было занятие поинтереснее, чем бегать по двору и просто резвиться с друзьями. Я достал из сумки давно запасённую штуку — проектор. Это был самый обычный проектор, не такой, как в настоящих кинозалах, но всё же, довольно мощный. Присоединив к нему питание, я подвесил его магией к потолку в большом зале, уложил по потолку провода — телекинезом это делать несколько проще, чем вручную. Высоко, всё-таки. Поставил колонки, и наконец — экран. В качестве экрана сгодилась трансфигурированная белая материя. Дальняя стена бального зала полностью закрылась, как и портреты двух малфоев на стене. Портреты начали недовольство проявлять — пришлось шикнуть на них и заставить перейти к другим.

В проекторе, слава богу, был слот для диска, вставил туда диск на шестьдесят четыре терабайта. Замечательные накопители — это практически лучшая магловская вещь, которую я припомню — колоссальные объёмы памяти, огромная скорость доступа. На трёх таких содержалась вся магопедия — волшебная энциклопедия. Причина, по которой я если и зависал в библиотеке — не тратил зря время на поиск нужной информации. Макгонагалл и Флитвик только глазами хлопали, как я так быстро успеваю все эссе делать. Ответ прост — копирую частично из магопедии, просто взяв нужные статьи.

Сегодня я хотел посмотреть классические фильмы из категории тех, что будут понятны даже Драко Малфою. Ну и ещё Гермионе... "Хоббит" и "Властелин Колец" — самое то. И волшебства немного, и гномы, и гоблины, и драконы, и чёрный властелин со своим оком... Прелесть, разве нет?

* * *

*

Гермиона Грейнджер спала беспробудным сном. Свернувшись в клубочек, как кошка, и тихо мурча, она долго мучилась после вчерашнего разговора с Гарри, и совсем не понимала. Нет, умом то она понимала, что Гарри вроде бы повёл себя в рамках приличия, и его вины нет, и вообще, сама дура, но хотелось романтики. И чтобы без всяких там производителей, третьих-четвёртых жён, и вообще, сказочного принца. Поттер именно таким и казался — знал и умел больше других, с какой-то непонятной связью с Старейшим Домом, могучий волшебник, и её первый близкий человек. Не считая, конечно же, родителей.

Гермиона ворочалась в постели до часу ночи, пока наконец не заснула, свернувшись в клубочек. Ей было совестно, и в то же время, она побаивалась смелеть перед Гарри. Романтика уже вовсю била по голове, но ещё не в пошлой своей интерпритации, а просто в виде розовой ванильной романтики.

Грейнджер проснулась от того, что её кто-то гладил по голове. Она разлепила глаза и увидела перед собой Поттера. Первое желание — сказать что-то едкое и саркастичное, но она не смогла. Не нашла в себе сил, и просто молча смотрела. Гарри выглядел до ужаса милым — он гладил её по голове.

— Гарри, что ты делаешь? Я же одна заснула.

— А я залез к тебе, — ответил таким же полушёпотом Поттер, — считай это маленькой местью за то, что подстроила.